Домовой и пикси окружили Майю, словно маленькая вражеская армия. Настроены они были воинственно: пикси вооружились волшебными палочками, а в руках домового Майя заметила половник. – Как?! Как ты могла? – пробасила Фло, театрально ударив себя по груди серебристой палочкой и на лету падая в обморок. – Я уверена, что она хотела нам обо всем рассказать. Просто не успела, – пропищала Чата, подхватывая подругу, которая, впрочем, быстро пришла в себя и принялась сверлить Майю мрачным взглядом. – Я к тебе всей душой, а ты ко мне всей… Эх, – шмыгнула носом Фло. – Зачем же таиться-то от нас, поди не чужие. Не доверяешь, – тяжело вздохнул Сыч Никодимыч, снял с головы ушанку, которую смастерил из коврика, и уткнулся в нее лицом. – Да что произошло-то? – поинтересовалась Майя, пытаясь сообразить, о чем таком важном она умолчала. – Ты!.. Ты иномирянка! – вскрикнула Фло и предъявила Майе письмо о зачислении в академию. – Мы не рылись в твоих вещах, ничего такого не подумай! Просто жакет утюжили, оно и выпало из кармана, – защебетала, оправдываясь, Чата. – Само! Само выпало! – Могла бы нам рассказать, – посетовал Сыч Никодимыч. – Да не могла я… – вздохнула Майя, понимая, что теперь эта троица от нее отвернется. И, что еще хуже, растрезвонит новость по академии, а они с миз Мэбс еще не заручились поддержкой дракона. – Маюшка, землячка! – неожиданно всплеснул руками Сыч Никодимыч, отбросив в сторону половник и ринувшись обниматься к Майе. – То-то гляжу, что волшбе не обучена и про устройство Теи ничегошеньки не знаешь. И сказы знакомые говоришь… – Ты самая настоящая фея-иномирянка! Ни у кого из наших такой нет! Обзавидуются! – И пикси с визгом повисли у Майи на шее. Сыч Никодимыч потянул фею-иномирянку к креслу, всучил в руки бублик с чашкой чая, а сам уселся напротив, сложив руки на животе: – Ну, рассказывай, Маюшка, как все произошло-то. – Да-да, рассказывай в подробностях! – запищали Фло с Чатой, рассаживаясь на миниатюрных стульчиках рядом. – Как занесло в наши края… – Не могу, миз Мэбс заклятие молчания на меня наложила, – попыталась отвертеться Майя. – Какое такое заклятие? – фыркнула Фло. – Ты же сама теперь фея, можешь его отменить. – Как это – отменить? – удивилась Майя. – Надобно сказать: «Отменяю чужую волю!» – подсказал Сыч Никодимыч. – Еще можно плюнуть три раза через плечо и животворящим крестом себя осенить. – Отменяю чужую волю, – не слишком уверенно проговорила Майя, но ни креститься, ни плеваться не стала. Она медленно произнесла, словно пробовала слова на вкус: – Я… прибыла… с Геи-Земли… Из Темнолесья. – Майя зажмурилась, но ничего не произошло: кара ее не настигла, язык не онемел, пол под ногами не исчез. Вдохновившись победой, она продолжила: – Жила я с бабушкой Нюрой в маленькой деревеньке, работала в книжном магазине в областном городе неподалеку. – Феей работала? – деловито уточнила Фло. – У нас нет магии. Работала я младшим продавцом. Но по образованию я библиотекарь, – уточнила Майя. – Что за зверь такой? – прищурился домовой. – У вас нет магии?! – в ужасе пропищали пикси. Майя поняла, что придется рассказать все с самого начала. И она поведала о своем мире, о жизни с бабушкой, и как осталась одна после смерти самого родного человека. Рассказала о работе в книжном магазине и по настойчивой просьбе Фло упомянула о двух неудачных романах: с одноклассником и с непризнанным писателем. А уже после смогла в деталях описать, как возвращалась с работы, прочитала объявление в газете и попала в Дарквуд. – Вот и меня так сюды занесло, – вздохнул Сыч Никодимыч. – Отправился с приятелем к его родственникам в Лукоморье погостить. Сели в груженную товаром железную повозку на станции – бах, и ужо в другом мире. Я, конечно, об иномирных проходах слышал, но сам столкнулся впервые. – А я, между прочим, догадалась, что вы мой земляк, только до конца поверить не могла, – улыбнулась Майя. – Речь знакомая, сказки наши знаете, да и Маюшкой меня только на родине называют. Откуда вы родом, Сыч Никодимыч? – Сперва в Бьярмии жил среди чуди белоглазой, потом в Великом Хольм-граде с хозяевами осел, а как город затопило, в Новь-град на реке Волхве перебрался, там и обжился, – пояснил домовой. – А когда с Земли магия совсем исчезать стала, к местам заповедным выдвинулся. Нам, домовухам, без волшбы и чародейства никак нельзя. Как и вам, феям. – И когда же вы перебрались на Тею? – полюбопытствовала Майя. – Дык две сотни лет ужо прошло, а то и больше. Казалось, только вчерась с побратимом нас сюды занесло, а поди ж ты! Я по Тее знатно побродил, в Беловодье подался, а побратим в Дарквуде осел. Вот весточку прислал, в гости звал. А я все тянул, хозяева последние больно хорошие попались, да и от дому нам, домовым, надолго отлучаться нельзя. Но к травеню я наконец сюды добрался, да только приятеля своего не застал. Куды ушел – никто не слыхивал, – вздохнул Сыч Никодимыч. – А горожане шептались, что и другие брауни дома давно покинули, все уж и забыли – когда, почему. Я-то сразу смекнул, что дело нечисто, и в лесу затаился под защитой древесного духа. Бродил, искал побратима, но так и не отыскал. – Найдем мы вашего приятеля, – пообещала Майя и тут же задала свой самый главный вопрос: – Сыч Никодимыч, а вы, случайно, не знаете, как нам на Землю вернуться? – Да я бы и сам не против, но ходы в Иномирье давно закрыты, а за красивые глаза тебя в порт никто не впустит. Теперича для перехода бумага нужна с королевской печатью. Майя расстроилась, а домовуха подлил масла в огонь: – А енту бумагу не дождешься! Я местному королю письмо сразу по прибытии написал. А второе по приезде сюды отправил о странных делах, что в Дарквуде творятся. Но ответа никто не шлет, плохо тут местные сыскари работают. Домовой схватил с тарелки очередной пирожок, запихнул в рот и шумно запил чаем. – А куда вам ответ присылать, коли вы до этого по Тее бродили, а в последнее время в дупле жили? – сообразила Майя. – И наверняка послание не подписали. – И то верно! – Сыч Никодимыч стукнул себя ладонью по лбу. – Но подпись была. Была подпись! Так и указал: «Домовуха из Беловодья, временно обустроился в Дарквудском лесу». – Угу, «на деревню к дедушке» это называется. Имя не указали, адреса нет, – пожурила домового Майя. – О-хо-хо, – вздохнул Сыч Никодимыч. – Что ж делать-то? Местный урядник, волчара этот, доверия моего не вызывает. А дела темные тут творятся, раз домовые исчезли. На сердце у меня неспокойно. – Домовуха погладил заурчавший живот: – Вона как оно трепыхается! Надо чайку попить, теперича ужо со сладким пирогом. Пикси с открытыми ртами прислушивались к разговору. А Майя все задавала домовому вопросы о жизни на Тее. Сыч Никодимыч степенно отвечал, заедая тревогу пирогами. Так ни до чего и не договорившись, домочады отправились спать. – А как нам тебя теперь называть? Мэй или Майя? – раздался под потолком писк Чаты. – Зовите как прежде, чтобы не привлекать внимания, – зевнула Майя. – Миз Мэбс права: надо к дракону за помощью лететь, – пробасила Фло с верхней полки шкафа. – Спите ужо, стрекозюльки, – раздался скрипучий голос домового с нижней полки. – Утро вечера мудренее, авось что придумается. Пикси еще о чем-то перешептывались, а Майя быстро заснула, решив, что о проблемах, как и об их решении, она подумает завтра. Глава 19 Лесть во благо, или Торг здесь неуместен После занятий Майя в компании подруг выпорхнула из здания академии и застыла: почтовый ящик, что скромно розовел на фасаде здания, теперь распух и был забит письмами. Конверты лежали и на земле, и на ступенях, и под дверью. – Это что такое? – удивилась Аделин, поднимая с земли одно из писем, и зачитала: – «Лесной фее прямо в руки. Желание от тера Мюслика». – А это письмо для тебя, Нора, – хихикнула Эль и передала конверт городской фее. – Просят возвести памятник предку семьи гоблинов во дворе. И чтобы на дракона-основателя был похож. – Угу, и тебя не забыли, – хмыкнула городская фея, вытаскивая из ящика еще одно послание. – «Для аптечной феи. Желание. Хочу быть красивой и богатой, как миз Пигз, и непременно к Дню города. Миз Крендель, жена булочника». – Так это же желания горожан! – догадалась Вайолет. – По одному желанию на каждую фею. Миз Мэбс же сказала, что феи академии принимают заказ в рамках практикума «Фея-крестная». Правда, результат директриса жителям Дарквуда не гарантирует. – И как нам с этим справиться? – ужаснулась Майя. – Тебе проще, – заявила Вайолет. – Всю бытовую магию можно заказать в бюро «Фея по вызову». А вот нам тяжко придется. Да и когда желания исполнять, у меня еще практика не пройдена! День города на носу, а я с озерной феей так и не договорилась. А ведь праздник планируют провести возле озера. – Так чего мы ждем? – поинтересовалась Майя. – До распределения заданий в бюро миз Пруденз еще час. Вместо того чтобы плюшками баловаться в кофейне, как раз успеем на озеро сбегать и местную фею приструнить. Подруги согласно закивали и побежали через лес к озеру – навстречу приключениям. Плана у них не было, понимания, как именно они угомонят озерную фею, тоже, но зато имелось огромное желание победить и воинственный настрой. Все, что нужно для переговоров. На озере в полдень было безлюдно, ибо большинство жителей трудилось, да и волны на некогда ровной глади поднимались похлеще морских – на лодках не поплаваешь, рыбу не половишь. Феи подошли ближе и прислушались. Из глубины вод раздавались голоса, пение и вредное хихиканье. Майя заметила, что прежде чистый желтоватый песок был весь в водорослях и камешках, а площадка, которую горожане начали возводить для выступления бургомистра и местных артистов, не достроена. – А ну выходи, хулиганка! – первой выкрикнула Аделин, как и Майя, обнаружив учиненное безобразие. – Кто это там тявкает? – раздался гнусавый голосок из воды, а следом и противные смешки. – С тобой не тявкают, а говорят ученицы Академии благородных фей! – важно сообщила Майя и подошла к кромке воды. В следующий миг волна окатила ее с головы до ног, а противный смех стал громче. – Сперва колдовать научитесь, недоучки! – ответили из глубин озера. – Неудачницы! И в девушек полетели водоросли и мелкие ракушки. – Ах так!.. Воевать вздумали?! – прищурилась городская фея Нора Стоун. – Ну-ка, феечки, давайте применим заклинание призыва и удержания. Только все вместе, как тогда с памятником. Феи одновременно кивнули и взялись за руки. Нора произнесла слова заклинания, и девушки за ней повторили. Майя, как и все, призвала магию, обратившись к внутреннему свету. Она почувствовала, как сила отозвалась, растекаясь теплом по телу, как из ладоней вырвались рыжеватые искорки, кружась и сливаясь с такими же, только серебристыми, зелеными, белоснежными и аквамариновыми. Искры соединились, превращаясь в вихрь, закружились над озером и ураганом устремились на дно. А через секунду озеро забурлило, взорвалось водяным столбом, который выбросил вверх зеленовато-чешуйчатое и очень упитанное тело. – А-а-а!.. – завизжала дама с зелеными спутанными волосами и с блестящим раздвоенным хвостом, пролетая над головами фей. Гонимая разноцветным вихрем, она столкнулась с развесистым деревом, что стояло на берегу озера, и оседлала ветку. Из озера показалась дюжина зеленоволосых девичьих головок. Они смотрели на незваных гостей огромными испуганными глазищами, шмыгали длинными носами и потирали зеленоватую кожу – было очевидно, что девчушки не ожидали достойной волшбы от учениц академии. Хвостатые девы подплыли ближе к берегу и тоненько заохали.