А затем лесная фея пробормотала какое-то заклинание, и доски услужливо сложились в плот, на который она забралась с победной улыбкой, словно взяла пиратское судно на абордаж. Майю же с Аделин, как и аптечную фею вместе с городской, атаковали новые монстры. – Да что же это такое! – в сердцах бросила Эль, отбиваясь от плавучих огромных змей, те пытались укусить фею острыми клыками. – Кому понадобилось эту нечисть создавать? – Тому, кто не хочет пускать нас к камню и в дом, – предположила Аделин, бросая заклинанием оцепенения в какую-то тварь с щупальцами, расплывшуюся чернильным пятном. Та застыла в воде со скрюченными уродливыми отростками. – Наверняка варлоки-чернокнижницы, которые здесь раньше жили, оставили эти ловушки, – ответила городская фея, добивая змей заклинанием окаменения. Пусть оно действует недолго, но зато потащило тварей на дно. – Феечки, летим! – кинула клич Аделин, и подруги приподнялись над кочками, на которые уже залезали все новые монстры: пупырчатые, склизкие медузы и огромные мохнатые пауки. Благо до острова было уже близко. Вот только вода в болоте не ко времени забурлила, поднимаясь едким серым дымом. А из сумрака на метлах вылетели две черные фигуры, облаченные в длинные плащи с капюшонами. – Глупые феи! Зачем вы сюда пришли? – произнесла тонким голосом одна. – Эти дуфочки фешили, фто спфавятся с нежитью, – прозвучал другой шепелявый и очень знакомый голос. Первая фигура атаковала фей, выпростав вперед руку и выпустив черную дымку, застилающую глаза. Но Майя с Аделин развеяли мрак светом. А Эль с Норой отбились от зеленого едкого тумана, который наслала на них вторая противница. Она уже облетела фей по кругу и издала жуткий визг, словно кого-то призвала. И точно. В небе появились огромные черные птицы с женскими головами и клювами, похожими на острые ножи. Да и когти их напоминали стрелы. – Это же гарпии, порождения тьмы! – ужаснулась Аделин и тут же вспомнила: – Они боятся света! Пока Эль и Нора отбивались от «призраков» на метлах, Аделин с Майей направили на гарпий световые лучи, ослепляя их. Раздались крики, крылатые чудовища принялись метаться над болотом, выплевывая огонь и разя когтями-стрелами и своих, и чужих. – Бегите! Мы их остановим! – прокричала Эль, и они с Норой поднялись выше, одновременно окружая себя защитным светом. Майя на секунду залюбовалась переливчатыми крыльями подруг, которые сверкали в темноте. Наверняка у нее за спиной проявились такие же, жаль только, она не могла их увидеть. Подруги продолжали отбиваться от нечисти, бормоча заклинания. Одна гарпия камнем упала в воду, а другая вспыхнула, словно свеча, и загорелась. Эль бросила в летевшую на нее фигуру на метле цветочную пыльцу, и одеяние противницы начало тлеть, являя довольно-таки упитанную плоть. «Призрак» тоненько прокричал: – Мы так не договаривались!.. – И с визгами плюхнулся в болото. Увы, светлая магия отражала удары и могла временно обездвижить противника, но разрушить темные чары и полностью уничтожить нечисть была не в состоянии. Поэтому застывшие на время гарпии и болотные монстры вновь поднимались и атаковали. Майя уже собиралась повернуть кольцо на пальце и призвать Кайла на помощь. Пусть ей будет стыдно, зато они останутся живы. Но знакомый визгливый голос прокричал: – Что за нечисть нарушает покой великой владычицы вод?! На тухлой водной глади показалась озерная фея. Она восседала на морском коньке, держась за водоросли, как за поводья, на голове феи красовалась корона из ракушек, в руке воительница держала трезубец. – Фе, владыфица! – прошепелявил оставшийся «призрак» на метле. – Фкандалифтка! Фигура в плаще замахнулась на озерную фею камнем, пульсирующим красноватым светом, но бросить не успела. Мелюзина слишком быстро приблизилась к противнику и ударила его по руке трезубцем. А потом еще и добавила по голове, сбив врага с метлы. – Больно фе! И опять по голове! Дфугих мест, фто-ли, нет? – возмутилась жертва озерной феи, вскарабкалась на корягу и погребла к берегу, используя вместо весла метлу. А из мутной бурлящей жижи, словно из пены морской, уже поднимались на коньках поменьше зеленоволосые наперсницы озерной – мавки. Откуда-то выпрыгнул водяной Веня. Он набрал в рот водицы и выплюнул на врагов, словно рыба-кит, разгоняя мощной струей болотно-древесных монстров. Вайолет на плоту и озерная на боевом коньке ринулись к Эль и Норе на подмогу, те отбивались от нескольких уцелевших гарпий. А Майя обернулась, наблюдая за сражением на опушке. Там показались силуэты то ли огромных собак, то ли волков, раздался хриплый вой, а следом послышался грозный призыв Фло: – За мной! Выдерем шерсть у этой нечисти! Разорвем на клочки! От жуткого боевого клича, больше напоминающего визг, не только у врага, но и у Майи заложило уши. Аделин подтолкнула зазевавшуюся подругу в спину, они разбежались, перепрыгнули через последнюю кочку и оказались на островке. – Помоги-и-ите! – раздался тихий призыв из дома. – Спаси-и-ите! – Возможно, это ловушка, – прошептала Майя, – а может, кому-то действительно нужна помощь. – Раз уж мы здесь, узнаем! – решительно произнесла Аделин, и феи ринулись к огромному камню, который торчал из земли, словно гнилой, обломанный зуб. А как только Аделин прикоснулась к поверхности, чтобы стряхнуть грязь и прочитать надписи, буквы засветились. – Кто на болота без спросу сунется, тут и сгниет, – прочитала Аделин. – Кто в дом без разрешения войдет, смерть свою найдет, – произнесла Майя. – А кто камня коснется, окаменеет, – проговорила дрогнувшим голосом Аделин. И в тот же момент ее рука онемела. То же самое произошло и с ногами. Фея словно вросла в то место, где стояла, и не могла пошевелиться. Она даже не успела применить магию, вмиг застыв. – Аделин, я сейчас… помогу тебе… – заплакала Майя, озираясь и пытаясь понять, нет ли поблизости подсказки. Майя приложила ладонь к груди подруги, не заботясь о том, что может повторить ее судьбу. Она просто хотела передать часть своего тепла и света. Она всей душой желала помочь. Из ладони полилось мягкое свечение и окутало фигуру подруги. Аделин моргнула, всхлипнула, но, увы, сойти с места по-прежнему не могла. Но фея хотя бы уже не напоминала камень и могла говорить, а на кончиках ее пальцев заплясали бледные искорки. – Поторопись! Я справлюсь, – прошептала Аделин, и Майя кивнула. Кажется, настало время просить Кайла о помощи. Только справится ли он с нечистью и черным колдовством? Майя оглянулась: на болоте и на опушке продолжалась битва, а в доме, судя по надписи на камне, ждала смерть. Не дождется! Не на ту напали! Она подошла к покосившейся избушке и открыла дверь. Призывы о помощи стали громче, а из темноты на нее поплыл зеленоватый туман, заполняя легкие едким дымом и разъедая глаза. Майя повернула на пальце кольцо и шагнула внутрь. Она лишь успела произнести: «Кай…» – как почувствовала, что не может дышать, и потеряла сознание. Глава 23 Тайны Ведьмачьих болот Майя очнулась и пошевелилась. Рядом кто-то закопошился. – Лежи, милая, тебе вставать пока нельзя, – раздался сердобольный голос. – Почему нельзя? – спросила Майя, закашлявшись и вытирая ладонью выступившие слезы. – Так отравилась ты, еще и упала. Головой вон как приложилась: и рана, и шишка, – закряхтел старичок, а Майя почувствовала, как затылка касается что-то холодное. Она приподнялась на локтях, пытаясь рассмотреть в полумраке, где находится. Но застонала: рана на голове болела, глаза щипало, а грудь сдавило так, что не вздохнуть. – Дай-ка ей, Коул, водицы, – попросил у кого-то женский голос. Майе вложили в руки железную кружку, и она сделала глоток, поморщившись. Вода отдавала болотной тиной и была горьковатой на вкус. Но в горле так пересохло, что жажда победила чувство брезгливости. Кто-то зажег огонек, и Майя наконец смогла рассмотреть говорящих. И охнула. Возле нее столпились двадцать, а то и больше невысоких человечков, мужчин и женщин разного возраста. Ростом они были как Сыч Никодимыч, только изможденные и одеты в лохмотья. – Вы брауни! – догадалась Майя, усаживаясь удобнее и опираясь спиной о стену. – Да! Это мы! Они! – закивали домовые и подошли ближе. – Значит, это вы звали на помощь? – спросила фея и тут же получила утвердительные кивки. – Покедова злодеек-чернокнижниц нет, мы докричаться пытались. Надеялись, что какой путник забредет и нас услышит. Но ты первая, кто нас отыскал, – пояснил мужичок с рыжими волосами и бородой клочками. Этот брауни чем-то напомнил Майе Сыча Никодимыча. Наверное, похожим говорком. – А что за чернокнижницы? Варлоки? – догадалась Майя. – Это они вас в заточении держат? – Они, ведьмачки окаянные, – домовые закивали. – Злодейки! – Злодейка одна у них, – закряхтел темноволосый брауни. – А вторая вроде неплохая, работу нам дает, подкармливает иногда… – Иногда? – охнула Майя. – Неплохая? Да они же вас в плену держат! Майя вздохнула: вот что значит стокгольмский синдром. Надзиратель бросит кусок мяса, а пленники и рады. Бедные брауни, нужно срочно их отсюда вытаскивать! Майя вскочила на ноги, но ударилась головой о потолок. Выпрямиться в полный рост не получалось. Потолки были низенькие, мебели никакой не наблюдалось, только лежанки. – Как же вы в беду попали? – спросила Майя, пригибаясь, обходя комнату и пытаясь найти дверь. – По собственной дурости, – всхлипнул светловолосый домовой. – Заманили нас обманом. Работу хорошую пообещали, награду большую, вот и побросали прежних хозяев, сюда пришли. А здесь к месту привязали черным колдовством. Если выберемся наверх без разрешения хозяйки, смерть наступит. Брауни заохали, кто-то всхлипнул, кто-то всплакнул. А Майя никак не могла найти ни дверей, ни окон в этом странном доме. Подняв голову, она осмотрела потолок и догадалась. Это подпол! Вон и дыра в потолке имеется, крышкой прикрыта. Но лестницы нет, и ящика никакого, чтобы подняться. – Давно вы здесь? – спросила Майя у брауни. И заметила, что на ногах у них кандалы с призрачными цепями. Значит, колдовством прикованы, что это место без разрешения хозяйки покинуть не могут. – Уж и счет потеряли. Годков двадцать, а может, и все тридцать прошло, – заговорили одновременно домовые. – А зачем же вас здесь держат? – никак не могла взять в толк Майя. – Работаем мы с утра до ночи. Хозяйство в чужих домах ведем, как и прежде, – ответил старичок с длинной бородой и всклокоченными волосами. – Убираемся, стираем, готовим, одежку латаем, строим и цветы сажаем. Но таимся от горожан, по-тихому все делаем…