– Она проснулась пару часов назад, – пожал беззаботно плечам Артем, поднимаясь по лестнице. Из-за своего высокого роста и широких плеч парень слегка сутулился. Мы поднялись в ангар, и Артем провел меня к двери в соседнее помещение. Там оказалась кухня. Здесь все было незамысловато, чистенько и минималистично – ничего лишнего, светлый и непринужденный интерьер, как, впрочем, и везде тут. Мягкие нежные тона предпочтительно голубого или белого цвета, хорошее освещение. Я уселась на высокий стул и сложила руки на столешницу. Рядом со мной висело узкое зеркальце. Я взглянула в него – видок у меня был не самый прекрасный: мешки под глазами, лохматые и спутанные волосы, лицо, несмотря на свою смуглость, побледнело, щеки впали, губы потрескались. Артем любезно предоставил мне полноценный здоровый завтрак: овсяную кашу на молоке с тертым шоколадом, некрепкий кофе со сливками и сахаром, бутерброд с большим количеством масла и тонким ломтиком сыра, банан со сгущенкой. Меня удивило, что он угадал все, что я любила съедать с утра. – Надеюсь, это удовлетворит твой голод, – улыбнулся он, усаживаясь напротив меня со своей неизменной чашкой кофе. – Как ты?.. – только хотела спросить я, но тут же вспомнила слова Ромы про удивительные способности его командира. Артем робко улыбнулся и постучал себя двумя пальцами по виску, давая понять, что он это знал наперед. – Так ты и вправду ясновидец? – решила начать я разговор с этого. – Да. Ведьмак, если быть точным, – вновь уточнил он. Смотрю, любил он определенность во всем. – Круто, – восхитилась я. – В твоей семье ведь тоже есть ведьмы, – указал он на меня, хитро прищурившись. Я немного опешила, но созналась: – Да. Мама, тетя и прабабушка. – Значит, тебя это по поколениям обошло, – с каким-то облегчением произнес он. – Тебе повезло. – Неужели это так тяжело? – Очень. Ты не представляешь, как тяжко видеть и знать то, что не дано обычным людям. Порой это бывает невыносимым. Будто твой мозг разрывается от неистового потока информации. Иногда некоторые вещи хочется и вовсе не знать… – грустно рассказал он, снова немного потупив взгляд в одной точке. – К тому же в моей семье передается еще и трапперство. Это куда сложнее. – Боюсь, мне тебя, увы, не понять, хотя мне правда очень жаль, что ты так несчастен от этого, – искренне посочувствовала я охотнику. Он немного взбодрился после этой фразы и вновь вернулся в свое простодушное состояние. – Что за история с баггейном крутится в твоей голове? – Теперь меня немного возмутило, что этот «колдун» копается в моих мозгах. – Ты все мысли мои читать будешь? – осклабилась язвительно я. Мне не хотелось ему рассказывать о Вадиме. Артем мог меня неправильно понять. Моя связь с баггейном точно показалась бы ему чем-то противоестественным. – О, если бы это было так, то я давно бы посмотрел, как пройти к городу баггейнов, – хитро глянул на меня тот. Все-таки я не ошиблась – он понял, что я соврала. – С чего ты взял, что я знаю туда дорогу? – непринужденно спросила я, пожав плечами. Я пыталась вести себя нейтрально, но траппер видел меня насквозь, и это читалось в его стальных глазах. – Со мной бесполезно играть в кошки-мышки, Соня. Я все равно всегда узнаю правду, – ехидно заулыбался. Меня это слегка насторожило, и траппер перестал давить на меня. – Но сейчас это недоступно мне. Всему свое время… Нашу «занимательную» беду прервали голоса. Кто-то вошел в ангар. – Ха, да я бы ему еще и хвост отрезала, если бы ты меня не отвлек, Шура! – вопил какой-то детский тонкий голос. – Дай тебе волю, ты их всех расчленишь, – мягко откликнулся мужской голос. – А вот и Маришка с Шуриком, – вновь переменился в настроении Артем, вставая со стула и направляясь в основное помещение ангара. Я быстро расправилась с остатками завтрака, взяв посуду и поставив ее в раковину. Затем я бегом ринулась вслед за траппером. Тут я увидела ту самую эксцентричную парочку, которая спасла меня и Диану в доме от баггейнов. Девчушка и вправду выглядела очень… незначительной. У нее был маленький короткий носик, немного лопоухие уши, задорные веснушки на щеках и переносице. А ясно-синие глаза предполагаемой Маришки светились непосредственным озорством и проворством. Единственное, что выглядело необычно, – это огромный пистолет, который торчал у нее за поясом. Парень же выглядел взросло: высокий, статный, с военной выправкой, сильный и грозный. У него был орлиный немного крючковатый нос, который совершенно его не портил, придавая виду еще больше благородства. Взгляд молодого человека был флегматичным и уверенным: его верхнее веко образовывало прямую линию и прикрывало часть радужной оболочки – от этого складывалось ощущение, что взгляд Шурика был немного вялым и сонным. Цвет глаз его больше походил на цвет морских водорослей. Лицо у парня было осунувшееся и окончательно сформировавшееся. Мне показалось, что он самый взрослый из всех трапперов. К тому же, глядя на его волосы, складывалось ощущение, что он немного седоват. В контрасте с его черными волосами редкие серебряные пряди сильно выбивались. – Ха! Так вы живы, а я думала, что баггейны покромсали тебя и твою подружку на куски! – весело рассмеялась Маришка, проявив полную бестактность. Я опешила. Шурик строго, но спокойно одернул ее. – Эй, прекрати говорить так, это неприлично. – Не будь занудой, – надула она свои розовые губки и обняла Шурика. Какая-то странная парочка из них выходила. Маришка уперлась лицом ему чуть выше живота, потеревшись о кофту парня щекой. Я недоуменно смотрела на них, и Артем, заметив мое замешательство, разъяснил все, хотя его объяснение мне пришлось не по душе. – Они встречаются просто, не обращай внимания, – легко улыбнулся он, прищурившись. Я, казалось, впала в ступор, широко раскрыв глаза. Еще раз внимательно оглядев Шурика и Маришку, я поняла, что мне не показалось: это ребенок и взрослый мужчина. – Они… они… они… – я не знала, что сказать, заикаясь. Артем заливисто рассмеялся, запрокинув голову назад. – Немного странно, да? – Ну, есть такое, – иронично покосилась я на траппера. Энергичная Маришка тем временем уже облазала всего Шурика, который стоял флегматично и неподвижно, как статуя. – Эм, любви все возрасты покорны. К тому же Маришка сирота, а Шурик вроде как ее опекун, – начал рассказывать историю необычной парочки Артем. Я стояла совершенно обескураженная и наблюдала за действиями активной Маришки, которая выглядела как типичный ребенок. – Это напоминает мне историю Набокова о Лолите… – промямлила застенчиво я. Меня напрягала подобная ситуация. Шурика в таком случае можно было назвать только одним словом, не при цензуре будет сказано. – В общем-то, так оно и есть, – неуклюже захихикал Артем. Его, видимо, все это ни капельки не смущало. Меня же передернуло от всяких пошлых мыслей, и я невольно отвернулась, на миг прикрыв глаза. – С тобой все хорошо? – обеспокоился Артем, дотронувшись до меня. Его рука была по-нормальному теплой и мягкой – не обжигающе горячей, не царапающей, не грязной, не жесткой и даже не горькой, а абсолютно человеческой. Меня это отчего-то удивило, и я покосилась подозрительно на траппера. Он явно не понял моего косого взгляда и убрал руку. Всю эту неловкую ситуацию прервали, к счастью, поднявшиеся в ангар Рома и Диана. Они что-то рьяно обсуждали и смеялись, как закадычные друзья. Что-то все слишком быстро и гладко продвигается… – Диана, нам пора домой, – чопорно сказала я, сделавшись полной мегерой. – Что? Почему? – удивилась она, тут же перестав смеяться над какой-то шуткой Ромы. – У нас есть дела. К тому же мы не знаем, что с домом. И не забывай о работе, – включила я воспитателя. Диана скривила недовольную мину, но спорить не стала, так как поняла, что за этим кроется что-то глобальное. – Да, работа. Я как раз сегодня заступаю на ночную смену, – вспомнила она. – Спасибо за помощь, надеюсь, что больше не встретимся в подобных условиях, – официально попрощалась я и направилась к выходу из ангара. Диана опечаленно посмотрела на Рому и поспешила за мной. Нас проводили полнейшим молчанием, что меня слегка напрягло. Оказавшись на улице, я быстро сориентировалась и нашла путь к трассе. Сейчас было около четырех часов дня, поэтому машины на дороге попадались даже в такой глуши. – Ты хоть номер у него спросила? – начала с простой интонацией я. – Нет, – вздохнула мечтательно и в то же время грустно Диана. – Знаешь, как его найти? – Нет, – еще печальнее ответила подруга. – Ну… хоть чем-то вы обменялись? – Нет, – совсем расклеилась та. – Дура, – усмехнулась я по-доброму, покачав снисходительно головой. На попутках мы добрались до дома к шести часам. Было очень пасмурно, но еще светло, а в воздухе витала невыносимая духота. Серое небо с грязно-белыми разводами резко контрастировало с темно-зеленым лесом и газоном: от этого немного резало глаза, но я быстро привыкла. Дом оказался не заперт. Что удивило меня больше всего, так это полнейшие чистота и порядок, царившие внутри. Я подошла к лестнице, в перила которой вцепился зубами один из баггейнов. Если присмотреться, то были видны несостыковки и очевидная работа по дереву, но в целом было незаметно. В доме также не оказалось ни единого трупа, ни единой капельки крови. Все было прибрано и вычищено, словно тут побывала целая бригада профессиональных уборщиков. Видимо, Роман был прав, когда сказал, что Маришка и Шурик знают свое дело как нельзя лучше. Складывалось впечатление, что дома никого и не было все это время. Из вещей ничего не пропало – все было на своих местах, как и в последний раз нашего пребывания здесь. Наверху так и остались лежать скинутые нами сумки с собранными вещами. Судя по всему, до второго этажа баггейны не добрались, и трапперы прикончили их еще внизу. Настоящие профи, нечего сказать. – Слушай, мне заступать через несколько часов на ночную смену, – как-то встревоженно проговорила, мешкаясь, Диана, – а если они снова за нами придут? Лучше бы ты осталась с охотниками. – Мы не должны вызывать подозрений, – сухо забормотала я, – поэтому должны жить в привычном укладе. К тому же, ты помнишь, о чем я тебе вчера перед сном сказала? – Про что именно? – не припомнила подруга. – Про амулет. Я хочу отдать его тебе. Я приблизительно помню, где он находится, – сосредоточенно заговорила я. – А как же ты? – взволновано пролепетала девушка, вся сжавшись. – Я справлюсь, ты же меня знаешь, – улыбнулась я жизнерадостно, хотя внутри меня давно уже поселились страх, тоска и осознание того, что мой конец весьма близок. Но Диане я не хотела этого показывать. Она должна жить спокойно. – Как его достать? Неужели ты отправишься туда ночью одна? – не переставала рокотать та. – Я думаю, что кое-кто мне в этом поможет, – заговорщически сверкнула я зубами. Диана прекрасно поняла, о ком я говорю, и, судя по выражению лица, ей эта затея явно не понравилась. – Ох, не нравится мне этот зверь, он так плотоядно смотрит на тебя, Соня… – с непонятной для меня ноткой зависти прошипела та. – Пока на меня покушается хотя бы один баггейн, кроме него, он не станет меня есть, – заверила я встревоженную подругу. – Соня, я, право, не знаю… все это так опасно! – приблизилась ко мне Диана, вновь резко поменявшись в настроении. В ее глазах металась неуверенность. – Не беспокойся, я справлюсь. А чтобы обезопасить тебя в эту ночь, мы воспользуемся старой уловкой, – подмигнула я ей и потопала на второй этаж. Диана не совсем поняла меня, поэтому пошла за мной. А придумала я следующее: чтобы баггейны не смогли учуять ее, я заставила подругу полностью вымыться, отдраив себя жесткой мочалкой несколько раз до болезненной красноты. Сама я позже сделала то же самое. После мы зашли в комнату Кати и Антона, позаимствовав у подруги некоторые ее вещи. Для достоверности мы попрыскались Катиными стойкими духами. Убедившись, что мы пахнем по-другому, нам удалось на время успокоиться. Стрелки часов приближались к девяти, и Диана посеменила на работу, чтобы быть там вовремя, к десяти. Я же осталась дома и стала ждать моего баггейна. Часы внизу пробили ровно полночь. Еще один день прожит. Еще один день выигран. Мы продлили себе жизнь на новый срок. День 13 Я сидела у себя в комнате и читала книгу, но ее содержание не задерживалось у меня в голове надолго, потому что думала я совершенно о другом. Меня беспокоило, как там Диана. Несмотря на то, что она периодически присылала эсэмэски о том, что у нее все в порядке, я все равно нервничала. В моей голове вертелось очень много мыслей: одна была страшнее последующей. Я ждала прибытия Вадима и очень волновалась, что сегодня он не придет. Прошлой ночью его так сильно избили и унизили, что мне было даже страшно предположить, в каком состоянии он бежал с поля боя. Я стала вспоминать все подробности предыдущей ночи, и в голове у меня сразу возникли образы злобных баггейнов, которые кидались на нас. Еще в моей памяти всплыли жуткие шрамы на спине Вадима, то, как над ним потешались его сородичи, как называли его позорником. Господи, если бы можно было уладить это недоразумение и недопонимание, которое возникло между племенем мифических существ и людьми, то все встало бы на свои места, и все жили бы в мире и согласии, как прежде. Но нельзя забывать и об охотниках, которые полны решимости истребить несчастных существ. От этого мне становилось обидно. Ведь трапперы не знают наверняка всей ситуации, поэтому так поверхностно судят о «невменяемости» баггейнов. Этот Артем хоть и кажется на первый взгляд миловидным простачком, на самом деле в нем кроется куда больше опасности, чем в том же самом Вадиме. Я не знаю, как объяснить это чувство, но, скорей всего, это просто моя интуиция, которая ощущает какую-то угрозу со стороны Артема и его команды. Несмотря на всю их доброту и отзывчивость, что-то в них не так. Не такие уж они и благодушные, какими хотели показаться. Этот случай в фургоне, когда я заикнулась о подземном городе, сильно выдал их. Я не могу позволить им проникнуть туда. Хотя баггейны и настроены ко мне и Диане враждебно, мы все-таки должны уважать их тайну. Но вот я, по-моему, слышу скрежет у окна и вижу силуэт, который мелькает за порванным тюлем. – Я ждала тебя, – спокойно сказала я, даже не дернувшись и не встав с кровати. Я отложила книгу, завернув уголок на страничке. – Странно, – на удивление серьезно и бесстрастно проговорил Вадим. Тогда я выразительно взглянула на него. Выглядел он вполне бодро, хотя на лице все же имелись следы когтей и сильных ударов. На шее также красовалась глубокая ярко-красная царапина, которая уже быстро затягивалась. – Я боялась, ты не придешь, – немного грустно произнесла я, медленно встав. Это было необычно, но Вадим сделал два осторожных шажка назад от меня, словно чего-то испугался. Его рассеянный взгляд говорил все о том же.