Больше не обращая внимания на Авеля, я бросилась со всех ног в свою комнату. Скорее в горячую ванну! Болеть мне сейчас никак нельзя, не то что сутки, даже полчаса. Я должна привести себя в полный порядок и спуститься к ужину при параде. Пока отмокала в горячей воде, в дверь моей комнаты стучались раз десять. Разумеется, бежать открывать или что-то кричать в ответ я не стала. А после и вовсе, надев беруши, завалилась спать. Как известно, сон — лучшее лекарство, особенно от наступающей на пятки простуды. Проспать ужин не боялась, дав себе установку на пробуждение через три часа, зря что ли нам преподавали самогипноз. Правда, я по нему бесстыдно не успевала, все-таки не моя специальность, ну хоть что-то усвоила, и то радость. Проснулась я посвежевшая и преисполненная энтузиазма, на то и был расчет. Платье надела строгое, но стильное — спасибо матушке за обширный гардероб, полный восхитительных новинок. Над прической не мудрствовала, просто заколов отныне вьющиеся шелковистые локоны. Взглянула на себя в зеркало и прищелкнула языком. Ну что за чудо! Спасибо-спасибо-спасибо тому, кто прислал мне в подарок волшебный планшет! Пусть ему тоже повезет, как и мне. Танцующей походкой я направилась к двери и, распахнув ее, от неожиданности вскрикнула. — Ой! У порога меня ожидали две корзины цветов, коробка конфет и… Авель, свалившийся мне под ноги, так как потерял опору в виде моей двери. — Это тебе, — с наигранным пренебрежением сообщил он и кивнул на букеты. Парень поднялся на ноги как ни в чем не бывало и всунул мне в руки коробку конфет. Не дождавшись моей реакции, Авель перетащил корзины из коридора в мою комнату и подставил локоть, тем самым предлагая отправиться вместе на ужин. — Что все это значит? — строго поинтересовалась я, разыгрывая благородное негодование. Как с платьем-то угадала! — Признание твоей несравненности! — с охотой отозвался Авель, будто поджидал подобный вопрос, и гордо посмотрел на конфеты. — Спасибо. — Я покрутила в руках коробку и положила на полочку у зеркала. — А это? — Я кивнула на корзины с цветами. — Тоже, — неохотно ответил Авель, слегка поморщившись, самую малость, чтобы не портить недовольной гримасой лицо. — Но можешь не искать карточки от кого, я их выбросил. Не терплю соперников. — И не собиралась, — фыркнула я. Какая мне разница, кто решил приударить за мной просто потому, что компания бабников оценила мой внешний вид после купания в фонтане. Авель мой ответ принял на свой счет — приосанился и расплылся в глупой улыбке. Проигнорировав его локоть, я вышла из комнаты и потопала по коридору. Мне показалось, что Авель шел за мной, но, обернувшись, я его не увидела. Пришлось вернуться в комнату, не оставлять же ее без присмотра, в ней, как-никак, планшет лежал. Авель ковырялся с замком. — Что случилось? — поинтересовалась я. — Да ничего, все в порядке, — отмахнулся Авель, — просто зацепил карманом за ручку и чуть не порвал пиджак. Или, наоборот, чуть не сломал замок. В общем, уже все хорошо. Я поправил ручку, и карман невредим остался. — Он выдвинул вперед бедро, демонстрируя мне целостность детали одежды. — Я рада, — сухо отозвалась я и мотнула головой в сторону выхода. Авель намек понял и вышел из моей комнаты. Я захлопнула за нами дверь и, печатая шаг, отправилась в столовую. Авель еще пару раз попытался предложить мне локоть, но я игнорировала его старания. Хотела найти деликатные слова и объяснить тщетность его намерений, но на ум ничего приличного не приходило. Пришлось оставить эту затею и отмалчиваться. Входя в столовую, я прибавила скорость и оторвалась от назойливого сопровождения. Но торопилась зря. Никто и не заметил бы нашего совместного с Авелем появления. Всеобщим вниманием завладела грет Морал. Женщина забралась на небольшой подиум, специально созданный для публичных объявлений, и вещала о важности новогодних праздников, их значении и роли в жизни каждого человека. Помня о злопамятности ректора, студенты вежливо внимали, не смея ни есть во время выступления, ни разговаривать. Лишь тоскливые взгляды, изредка бросаемые на остывающий ужин, выдавали их истинные чувства к речи грет Морал. Нам с Авелем пришлось застрять у пункта раздачи еды. Я рассеянно заскользила взглядом по залу, привычно выискивая Яромира, но тут же и думать о нем забыла, услышав: —…Поэтому мы, администрация академии одаренных, категорически против праздного проведения каникулярных дней… О нет, только не это! Неужели грет Морал озадачит оставшихся в ее распоряжении студентов? Вынудит нас без техники вручную чистить снег? Отправит в лес охранять ели от браконьеров? А, может, велит очищать территорию академии от мусора, выискивая его из-под сугробов и наледи? Каких только странных предположений не пришло мне в голову, пока ректор объясняла свою позицию, прикрываясь пространным словом «администрация». Будто кто-то не в курсе, что все решения грет Морал принимала единолично. —…посоветовавшись, мы составили список мероприятий на будущую неделю, с которым вы можете ознакомиться при выходе из столовой. Посещение как минимум трех обязательно для каждого студента. Но я бы настоятельно рекомендовала… Хм. Всего-то три обязаловки, остальные по желанию. Уже легче. —…Сегодня греот Корунд ждет вас после ужина в парке академии на строительство снеговиков. Дорогие мои, обратите внимание, создатель лучшей скульптуры из снега получит грамоту! На последнем слове зал грохнул аплодисментами. Повод оказался идеальным! Грамота же! Если бы еще она кому-нибудь была нужна. И рукоплескания не умолкали, пока грет Морал не покинула сначала подиум, а затем и столовую. Наконец-то можно было поесть! Студенты пришли в движение, застучали о тарелки столовые приборы, в зале повис гул болтающих и жующих ртов. — Снеговиков строить! — фыркнул Авель у меня за плечом. А я успела про него напрочь забыть. — И не говори, — поддакнула я с возмущением, которого совершенно не чувствовала. На самом деле повинность лепкой снежных баб я считала плевым делом: почему бы не развлечься, одновременно зарабатывая балл благосклонности от ректора. — Детские игры! Да еще и на морозе. — Кажется, Авель идти после ужина на улицу не собирался, а, значит, избавлял меня от своего присутствия. — Вот-вот. — Раскрывать себя и докладывать, что я-то с удовольствием попробую себя в роли снежного скульптора, разумеется, не собиралась. Еще передумает и увяжется за мной. Я получила свою порцию ужина и застыла с подносом, пытаясь найти глазами Яромира. Не вышло. Пришлось идти к Виктору и Мстиславу. Авель последовал за мной, но осознав, куда я направилась, свернул к столу, за которым сидели его друзья. Отлично! На сегодня я освободилась от его домогательств, а завтра что-нибудь придумаю. — Не боишься косоглазие получить? — насмешливо поинтересовался Виктор, двигая свой поднос, чтобы освободить для меня место. — Он только что вышел из столовой, — сжалился надо мной Мстислав. — Наверное, тебя увидел и сбежал, — добавил брат. На что я не отказала себе в удовольствии и скривила страшную рожу. — Эй! А если твой этот… который… увидит? — Сами только что сказали, что он вышел, — растянула я губы в подобие улыбки, обнажив оба ряда зубов. — Да если и увидит, не беда, разницы большой не заметит, — успокоил брата Мстислав. И оба довольно заржали. — Я после ужина на улицу снеговиков лепить, — обронила я, прерывая бесящее меня веселье. — Мы тоже, — тут же подхватились друзья. — Тогда работайте скорее челюстями, а не ржите. Ждать никого не буду. Расчет оказался верен — отпустить меня одну в темень, хоть и под приглядом преподавателя, парни не пожелали, а потому вместо обычных подначек активно жевали свой ужин. После еды, проверив в очередной раз свой волшебный планшет под матрасом и потеплее одевшись, я спустилась в холл. Виктор и Мстислав, кто бы сомневался, уже поджидали. Мы вместе вышли из академии. Сизые тяжелые тучи низко нависали над нами, скрывая чернильное небо. Легкие кружевные снежинки парили в воздухе, не желая падать на землю. Несмотря на их своеволие, сугробы выросли со вчерашнего дня вдвое. На снеговиков точно хватит с лихвой. В парке в свете разноцветных гирлянд, пританцовывая на месте, поджидал студентов греот Корунд. Молодой преподаватель… гаданий. Да, в сентябре удивлению нашему не было предела, когда вместо старушки или хотя бы женщины в летах на лекцию явился молодой человек приятной наружности. Бывает же такое. Греот Корунд энергично растирал покрасневшие ладони и притоптывал ногами. Когда он только успел замерзнуть? На улице такая благодать, и совсем не холодно. Народа собралось маловато, человек десять вместе с нами, не больше. — Ну-с, — греот Корунд посмотрел на часы на замковой башне. — Больше не будем никого ждать, приступим. Повеселитесь, ребята, хорошенько! Он взмахнул кружевным платочком, будто начиная гонки или скачки, и принялся отмечать в своем блокноте пришедших. Предсказатель, а сверяется с реальностью. Мог бы, не глядя, наставить плюсиков. Тоже мне… Мы поплелись на заснеженную поляну. Хитро-мудрые старшекурсницы подозвали к себе нескладного паренька, и он скатал для них несколько крупных снежков. Дальше у них дело пошло веселее. Девчонки осторожно подталкивали ногами свои комки, и те, катаясь по поляне, быстро увеличивались в размере. Мстислав и Виктор не считали зазорным наклоняться. Скооперировавшись, они совместными усилиями в считанные минуты налепили несколько штук гигантских шаров. Причем увлеклись настолько, что заготовок для снеговиков оказалось гораздо больше необходимого. Еще двое парней с разных курсов, ни с кем не общались, но посматривали на других и неумело собирали свои кривые комки. Пыхтели и старались. Похоже, впервые лепили снеговика. Я, глядя на манерных девиц, тоже поначалу катала свой комочек снега, толкая сапогом. Вдруг Яромир в этот момент смотрит на меня из окна. Мне хотелось в глазах парня выглядеть наилучшим образом. Но моего терпения хватило лишь на четверть часа. Громкий смех брата и друга заставлял меня все чаще бросать завистливые взгляды в их сторону. Ряд слепленных ими снежных комков все рос. И я так могу! У меня обычно даже быстрее, чем у них, выходили шары, к тому же ровненькие, аккуратные. Аааа! Больше не вытерплю. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что Яромира среди нашей компании нет, а до окон замка достаточно далеко, чтобы рассмотреть лица участников, я нагнулась и принялась за лепку по всем правилам. Сейчас я покажу этим недотепам, как выглядят настоящие снеговичищи. Все-таки увлекательное это занятие — катать комки по свежевыпавшему снегу, когда сугробы так и льнут к крепко смятому основанию, увеличивая крошечную заготовку до грандиозного размера всего за десяток-другой шагов. От старания на лбу у меня выступила испарина. Поэтому выдавленное греот Корундом через выбивающие дробь зубы: «Н-ну… в-вы т-тут п-п-прод-должайте, а я з-зайду в з-замок п-погреться» порядком меня удивило. Кто-то в такую жару может мерзнуть? Шары для снеговика у меня вышли крупные, с ровными и гладкими боками, не сравнить с теми комьями, что налепили остальные. Я гордо выпрямилась и осмотрела плоды своего труда. Красотища! Шлеп! Хруть… Откуда ни возьмись, прилетел громадный снежный ком, шлепнулся на мой и раздавил его. Куски не так давно идеального шара распались апельсиновыми дольками по сторонам. Прибью! Виновников искать не пришлось. Виктор и Мстислав, подняв пятикилограммовые кособокие «снежки», нацелились на мои оставшиеся два шара. — Ах вы поганцы! Схватив с земли кусок, еще минуту назад бывший с любовью скатанным, но не собранным снеговиком, я запустила его в брата. Да! Глаз у меня меткий, а рука сильная. Виктор не устоял на ногах и повалился в сугроб. А сверху старшенького прихлопнул его же комок снега, зажатый в руках.