- У меня будет просьба, Эркель. - Что за просьба? - Мне надоело постоянно рассказывать эту историю. Передай её магистру сам. Я же знаю, что после нашего разговора ты все равно побежишь к нему с докладом. Эркель возмущенно вздернул голову. - С чего ты взяла, что я… - Не надо, - поморщилась Вера. – Я все понимаю. Я не сказала тебе ничего такого, что следовало бы утаить от ушей магистра. Так что можешь передать ему весь наш разговор. Я хочу поговорить с ним, а пересказывать эту историю снова уже ему лично мне не хватит сил. Я устала, Эркель, и хочу, чтобы все побыстрее закончилось. - Хорошо, я передам ему. Но только потому, что ты сама попросила. - Спасибо. Ты не будешь против, если я попрошу тебя уйти? Я бы хотела лечь. - Конечно. Доброй ночи, Вайра. - Доброй ночи, Эркель. *** Магистр мерил быстрыми шагами пол в библиотеке, нервно покусывая наманикюренный ноготь на мизинце. Свечи, вытянувшись по стойке «смирно» и тревожно помигивая желтыми огоньками, наблюдали за повелителем. Эркель стоял, прислонившись спиной к высоким, под самый потолок стеллажам, и ждал. Перехватив его взгляд, магистр спохватился и оставил ноготь в покое. - Она сама тебе это все рассказала? - Да, магистр. Ей известно, где находится эльфийский город. - Это очевидно, Эркель. Учитывая её дружбу с принцем и принцессой, она не могла этого не знать. Меня гораздо больше волнует мысль о том, что ей известно месторасположение нимхийского храма. Потрясающе! Просто невероятно! Я и не предполагал, что врата могли сохраниться. В древних записях ни слова не сказано о том, где они находились, и я считал, что они давно разрушены. Но ведь это означает… Эркель, это означает, что нам не нужно тратить время на изучение действия лорелантов! Мы заведомо застрахованы от ошибок! Всего-то и требуется, что убедить Вайру показать нам, где находится храм, и узнать, как правильно использовать эти камни. Как же все просто! - Не совсем, магистр. Боюсь, придется приложить некоторые усилия, чтобы она согласилась передать нам свои знания. Предполагаю, что она кое-чего потребует в обмен на них. И, скорее всего, этим условием будет беспрепятственный уход её самой и оставшихся эльфов через этот портал. - Условия? Что ж, я их выслушаю. И выставлю свои. Такие, от которых она вряд ли откажется. Мы вынудим её играть по нашим правилам, Эркель. Какие бы условия она не выдвигала, все равно будет так, как захочу я. Гилэстэл потер руки в предвкушении. Эркель бросил на магистра осторожный взгляд. - Вы намерены использовать, как аргумент, тех, кто находится в подвалах? - О, нет, что ты, Эркель, - не придав значения вопросу, ответил магистр, погруженный в свои думы. – У меня найдутся другие доводы. Она – высокоморальная, обязательная, склонная к самопожертвованию, личность. Силовое давление на неё вызовет лишь противодействие. Здесь необходим другой подход – доверительный цинизм. Надо дать ей возможность принести себя в жертву, а потом спасти её от занесенного над ней ножа! И тогда её признательность будет безграничной. Магистр довольнорассмеялся. - Значит, пленники нам больше не нужны? – голос Эркеляпрозвучал ровно, но магистр распознал в нем легкий оттенок беспокойства. - Волнуешься по поводу Анарниэлль? Не беспокойся. Я не собираюсь их убивать. Пока. По крайней мере, до тех пор, пока не буду точно уверен в том, что лореланты, храм и все оставшиеся эльфы в моих руках. *** Вера не избегала встречи с магистром, но поговорить с ним удалось лишь через два дня после беседы с Эркелем. Она нашла Гилэстэла в саду. Он наблюдал за посадкой саженцев, и время от времени давал указания, где какое деревце лучше высадить. Увидев Веру, он улыбнулся, кивнул садовникам, чтобы продолжали, и подошел к ней. - Доброе утро, Вайра. - Доброе утро, магистр. Обновляете сад? - Да. Старые деревья нужно заменять новыми, они уже не так плодовиты и изобильны, как в былые времена. Это правило, впрочем, касается всего, в том числе и людей. - Не всего, магистр. Эльфам не страшна старость. - Верно. Но это не означает, что им не нужен приток свежих сил, новых идей и взглядов. Иначе можно превратиться в закоснелое в своих догматических воззрениях, замшелое, постепенно вырождающееся общество. Как этот старый сад. Стараниями моих садовников он очищен от мхов, лишайников, мертвых деревьев, и вскоре здесь зазеленеет, взыграет соками молодая поросль. Мы наполним корзины сочными плодами, которые будут вознаграждением за наши труды. - Но многие века эльфы сосуществовали вместе с людьми, и это не было плохо. Вы, магистр, действительно считаете, что оказали миру услугу, избавив его от эльфов? Вырубив под корень старые, могучие, мудрые деревья? И насадив на голом, открытом месте новые – тонкие, слабые, беззащитные перед бурями и ветрами? Ведь их мог сломать, вывернуть с корнем первый же ураган. Не разумнее ли было бы оставить старые деревья, чтобы они могли своими стволами и кронами защитить молодняк от бурь? - Не сосуществовали, Вайра, а главенствовали. В тени больших деревьев, без солнца и воздуха, молодняк погибнет. Так и с людьми и эльфами. Долгие годы человеческая раса питалась крохами того света, которым в избытке был наделен эльфийский народ. А я дал людям пространство для жизни и свободу. Я взрастил новый сад. Не нужно вспоминать о том, что на его месте некогда был другой, надо стараться улучшить существующий. В свое время король Мэнелгил этого не понимал. Он считал своим долгом возродить былое могущество своего народа, игнорируя при этом другие расы, не давая им возможности развиваться по своему собственному пути, загоняя их в рамки соответствия эльфийскому эталону. Естественно, что, следуя этим канонам, люди и все прочие народы оказались на ступень ниже. - Вы, видимо, чувствуете себя садовником, магистр? Садовником, в чьей воле решить, будет жить какой-то цветок или вырван с корнем? - Есть немного, - рассмеялся Гилэстэл. – Но, согласись, мой сад прекрасен. Здесь спокойно уживаются самые разные растения. Ты успела в этом убедиться. И, заметь, в моей стране различные расы между собой не враждуют. Здесь всем хватает места. - Кроме эльфов, магистр. - А разве я им мешаю?! Разве это я запер их на столетия в тюрьме?! Они сделали это сами! У меня нет дурных намерений в отношении эльфов. Пусть возвращаются, пусть приходят на земли Унии и начинают жить заново! Но они этого не сделают. Никогда. Знаешь, почему? - Знаю, магистр. В них сильна память о тех бесчинствах, которые вы учинили в те давние времена. Они помнят о погибших семьях, друзьях. Вы правы, они никогда не вернутся. Вы вызываете в них отвращение и страх. Страх повторения той бойни, которую вы устроили когда-то! - Я не устраивал бойни!!! – в глазах магистра сверкнули молнии. – Это была честная битва! Они сражались за свою утраченную власть, а мы – отстаивали право жить так, как считаем нужным сами! - Вы? Кто – вы? - Люди. - Вы считаете себя человеком?! - Представь себе, да. И я знаю, чего опасаются те, кто столько времени прячется в необитаемых землях. Не меня, нет. Они боятся себя! Столько времени они вызывали в остальных народах благоговение, восхищение, демонстрируя свою неприступность. А теперь, появись они вновь, им придется стать обычным народом, не лучше и не хуже других. Вот что их страшит – равенство. Они боятся встать на одну ступень с людьми. Вот почему они так загорелись идеей уйти из этого мира, попытаться создать заново свой, принадлежащий только им одним. И мне, честно говоря, жаль их. Но я не собираюсь им препятствовать. Магистр, нахмурившись, сосредоточенно наблюдал, как очередной тонкий прутик занял свое место в подготовленной для него лунке. Потом он повернулся и взглянул на Веру. - У тебя такой взгляд. Что-то не так? - Нет. То есть… То, что вы сказали сейчас - это правда? - Что? То, что я не собираюсь чинить препятствий эльфам? Да. Меня, в отличие от них, уже не волнуют события шестисотлетней давности. Пусть бы ушли с миром. И, знаешь, Вайра, на твоем месте, прежде чем судить о том, что происходило в этом мире когда-то и пытаться выяснить, кто же прав, я бы выслушал обе стороны. Как я вижу из нашего разговора, эльфы тебя просветили достаточно хорошо. Но, чтобы избежать предвзятости в суждениях, тебе надо выслушать и нас. Люди обладают одним ценным качеством. Им свойственно со сменой поколений забывать нанесенные кем-то обиды. Разве в вашем мире нет войн? Но, я уверен, что по истечении каких-нибудь ста лет бывшие народы-враги уже вполне мирно сотрудничают друг с другом, ведь так? Эльфам это недоступно. Они живут вечность, и столько же помнят о причиненных им когда-то обидах. Но я – человек. И можешь быть уверена – я сказал правду. Вера помолчала, размышляя. - Магистр, могу я поговорить с вами относительно цели моего пребывания в вашем замке? - Ну, наконец-то! – усмехнулся тот. – А я все думал, когда же ты отважишься спросить меня об этом? Эркель передал мне ваш разговор, как ты и просила. Не скрою, я был изрядно удивлен, когда услышал всю эту историю. Так о чем ты хотела поговорить, гостья из другого мира? О лорелантах? - Да. Я шла сюда именно за ними. Мы шли. С их помощью я могу вернуться домой, а эльфы – обрести новый мир. Я знаю, что у вас есть шесть из семи камней. Седьмой – вот он, - Вера дотронулась до медальона. – Я знаю, как с их помощью открыть портал в древнем храме, и могу передать вам эти знания. В обмен на беспрепятственный уход меня и эльфов через него. - М-м… Я знал, что ты попросишь именно это. Но я знаю и другое. Я знаю, что камни можно использовать только один раз. То есть, если мы позволим использовать имеющиеся у нас лореланты, то останемся ни с чем. Ведь они потеряют свою силу, и станут просто булыжниками. Знания об их силе без самих камней не имеют ценности. Прости, но меня такая сделка не устраивает. Она сулит выгоду только одной стороне – тебе и эльфам. Вера задумалась. Гилэстэл следил, какменяется выражение её лица. - Есть еще один лорелант. Восьмой. - Что? – Гилэстэл действительно удивился. - Есть еще один камень, - Вера подняла на него глаза. – Я отдам его вам, научу, как вырастить новые камни. Такая сделка вас устроит, магистр? - Хм. Ты привела меня в замешательство, Вайра. Я был уверен, что их всего семь. - Их восемь. Так как? - Я должен подумать. Изначально я не склонен был соглашаться с твоим предложением. И вообще, зачем тебе возвращаться туда, откуда ты родом? Ты уже настолько прочно срослась, сроднилась с этим миром, что принадлежишь больше ему, чем твоему собственному. Я хочу предложить тебе остаться. Как ты на это смотришь? Ты можешь стать повелительницей этого мира. - Я не хочу. - Напрасно. Твой первый учитель – нимх, научил тебя тому, что знал сам. Я не сомневаюсь - те знания, которые он передал тебе, велики. Но и я обладаю не меньшими. Воспользуйся этой возможностью, возьми то, что я могу дать тебе. А я могу очень многое. Разве тебе не интересно узнать предел твоих возможностей? Не зарывай свой талант, дай ему развиться и служить на благо людям. Стань моей ученицей. Я научу тебя повелевать стихиями, тебе будут служить люди и звери, и даже небо будет повиноваться тебе. Горячие слова убеждения срывались с губ магистра, и Вера невольно поддалась их силе. Перед глазами возникли соблазнительные мысленные образы. Вера тряхнула головой и провела руками по глазам, освобождаясь от насланных Гилэстэломчар, изгоняя его голос из своего сознания. - Не нужно пытаться внушить мне желания, которых я не испытываю, магистр. Этот номер я уже научилась разгадывать. Магистр рассмеялся. - Да, ты прекрасно владеешь собой. Что ж, моя попытка воздействовать на тебя посредством магии потерпела неудачу. Осталось надеяться лишь на твой разум. Возможно, он подскажет тебе правильное решение. Я обдумал твое предложение. Я позволю тебе и эльфам уйти, и позволю использовать для этого шесть камней, что хранятся в моей сокровищнице. Взамен ты укажешь мне место, где находится храм, отдашь восьмой лорелант, и научишь, как вырастить из него новые камни. Но это не все. У меня есть еще одно условие, Вайра. И только если ты согласишься его выполнить, я соглашусь пожертвовать своими лорелантами. - Условие? – насторожилась Вера. – Какое еще условие? - Ты родишь мне сына.