— Тебе приходится разрываться между работой и Мэттом. — Ничего, я выдержу. — Мы выдержим, — поправила Сандра. Мать всегда была рядом. Она всегда поддерживала Брук, когда та была ребенком, и встала на сторону дочери, когда в выпускном классе школы Брук забеременела. Брук не забыла ту безумную поездку в больницу в ночь, когда родила Мэтта. Сидела, согнувшись пополам, на переднем сиденье, плакала и хватала ртом воздух. Мать мчалась по проселочной дороге, когда ее остановил сам шериф Грин. Она ехала со скоростью восемьдесят миль в час при разрешенных пятидесяти пяти. Увидев, в чем дело, шериф сопроводил их до больницы и остался, пока двадцать минут спустя на свет не появился орущий Мэтт. Следующие четыре года Брук ездила в колледж, а после занятий спешила домой к своему маленькому сыну. С помощью матери она получила диплом и устроилась на работу в офис шерифа. С тех пор была предана Грину и защищала бы его, отправь он те проклятые образцы на анализ. — Можешь взять отпуск, — сказала мать. Мысль о теплом песке на пляже была слишком соблазнительна, чтобы задерживаться на ней. Брук отпила еще пива и перевела разговор на подростка, спящего наверху. — Сегодня Мэтт звонил мне из школы. Он забыл свой компьютер и деньги на обед. Не мог до тебя дозвониться. — У меня был тяжелый пациент, и я не могла ответить на звонок. Сказала ему, чтобы был внимательнее. Он уже третий раз забывает деньги на обед. — Я привезла ему в школу и то, и другое. — Ты его слишком балуешь. Он должен понимать, насколько важны мелочи, чтобы не напортачить в серьезных вещах. — Как я? — Я не жалею, что у нас есть Мэтт. Я его люблю. Но ты знаешь, что я хотела для тебя другой жизни. Пытаясь скрыть раздражение — на мать и на себя, — Брук сделала еще один глоток. — Сегодня всплыло имя Синди Шоу. — Синди? Почему? Брук провела ногтем по этикетке на бутылке. — Она пропала в том же году, что и Тоби. Агент ФБР думает, что здесь возможна связь. Морщины на лице матери стали глубже, она облокотилась на стол. — От Синди были одни неприятности. У Брук было больше общего с Тоби Тёрнер — такая же помешанная на оркестре, не особо общительная. Когда в старших классах Синди снова обратила на нее внимание, инцидент с осами был забыт. Брук почувствовала себя крутой девчонкой, хотя бы ненадолго. Но на самом деле Синди было плевать и на нее, и на Тоби, а может, и на себя саму. — Став взрослой, я понимаю, что ужасная обстановка в доме и алкоголь толкали ее на необдуманные поступки. Если б я встретила Синди теперь, то была бы добрее, проявила бы больше сострадания… — А я не уверена, что смогла бы проявить милосердие к этой девочке. — Мать опустила пакетик с ромашковым чаем в кружку, а когда чайник засвистел, налила кипяток. — Ты упомянула ФБР. Это женщина в черном седане, который стоял у полицейского участка? — Да. Специальный агент Мэйси Кроу. — Но разве расследование преступлений теперь не твоя обязанность? — Шериф Невада считает, что для этого дела нам понадобится тяжелая артиллерия. — У тебя хватит мозгов, чтобы его раскрыть. Брук сомневалась. Ее опыт ограничивался границей округа. — Свежий взгляд нам не повредит. На втором этаже скрипнули доски пола, и она поняла, что проснулся сын — у него всегда был чуткий сон. Он был сообразительным, умным и во всем похожим на нее. Брук допила остатки пива. — Пойду к Мэтту. — Я горжусь тобой. Брук закрыла глаза, коснулась губами щеки матери и поднялась по лестнице. Она столько раз проходила по этому узкому коридору, что включать свет не было нужды. В спальне сына чувствовался слабый намек на запах синей краски, которой она покрыла стены пару недель назад. Одежда грудой лежала на полу рядом с кроссовками сорок второго размера, ее подарком на день рождения прошлым летом. Мэтту почти четырнадцать, и через четыре года он уедет учиться в колледж. Когда родился сын, Брук решила, что ее жизнь закончилась. Теперь она не представляла, что будет делать без него. — Мама… Брук села на край кровати и погладила сына по спине. — Спи, малыш. — Я не малыш, мам. — Мэтт перевернулся, сел и откинул с глаз прядь густых темных волос. — Для меня ты всегда будешь малышом. — Это одна из причин, почему она сегодня привезла ему компьютер. Приятно чувствовать себя нужной. — Мам, перестань. — Ладно. — Ты пришла или уходишь? — Прохожу мимо. Нужно быстренько принять душ, возможно, чуть-чуть поспать, потом переодеться — и снова на работу. — Она провела ладонью по узору из звездочек на покрывале. — Тебе передали компьютер и деньги на обед? — Да. Спасибо, что привезла. А бабушка где была? — С пациентом. Мэтт молчал, но Брук знала, что колесики у него в мозгу продолжают крутиться. — Выяснили, как умерла девушка, которую нашли в амбаре Уайаттов? — Пока нет. — Сердце ее разрывалось от жалости к мистеру Тёрнеру, но она знала, что печаль лишь затуманит ее мысли и помешает действительно помочь ему. — Тайлер и футболисты устраивают там вечеринки? — Не знаю. — Знаешь. — Нет, мама. Знаю только, что теперь они просто одержимы этим местом. — Это место преступления. — Я понимаю. — Он взял ее за руку, совсем как раньше, когда был маленьким. — Всё в порядке, мама. Я туда не собираюсь. — Обещаешь? — Обещаю. Брук улыбнулась и поцеловала сына в лоб: — Тебе нужно поспать. Мэтт зевнул. — Тебе тоже. — Сейчас лягу. — Ты знала убитую девушку? Брук молчала, поглаживая светло-серое покрывало. — Я помню ее по школе. Помню, когда она исчезла. Было так страшно… На самом деле она почти не помнила события тех недель. Ее тошнило по утрам, а все мысли были заняты тем, как скрыть беременность от матери. — Ты раскроешь это дело. Ты крутой коп. Она сжала руку сына: — Надеюсь. Ради той девочки. — Сегодня по телевизору я видел Хэнка Грина. — О чем он говорил? — Грин не из тех, кто держит язык за зубами.