Рыжая красотка усмехнулась, но интереса в ее глазах не убывало. Он пересел в другое место, закрыл глаза. Ветерок трепал волосы, палило солнце. — Посмотрите направо, — вещала экскурсовод. — Мы приближаемся к знаменитой Медведь-горе, в окрестностях которой располагается известный детский лагерь «Артек». К сожалению, больше двадцати лет он фактически не работал, и только после воссоединения Крыма с Россией обрел новую жизнь. В наши дни «Артек» переполнен, там отдыхают дети не только из России, но и из многих стран, в том числе из Украины. Течение времени уже не откладывалось в голове Репнина. Только плавно менялись пейзажи береговой полосы. Ничего не происходило, и это бесило Вадима. Его нервы натянулись до предела. — Командир, объекту поступил телефонный звонок, — глухо сообщил Балабанюк. — Странно, кто бы это мог быть? Он извиняется перед женщиной, слушает, усмехается. Все, опять участливое лицо, извиняется и продолжает беседу с теткой. Снова кошки заскребли на душе майора. Действительно, кто мог звонить Романовскому и почему он усмехался? Вадим не успел связаться со Ждановичем. Он опять услышал взволнованный шепот лейтенанта: — Он встает, просит прощения у дамы, мол, скоро вернется. Забирает сумку, идет на корму. Видимо, в сортир. Да, так и есть, заходит, закрывает дверь. Вот оно, началось! Репнин поднялся, спустился по лестнице на корму, где находились несколько отдыхающих. Два парня пили пиво и наблюдали за чайками, носящимися в кильватере. Очередь была только в женский туалет. Вадим отвернулся, привалился к лееру. Может, просто приспичило человеку? Ведь заднему месту действительно не прикажешь. Томительно текли минуты. Романовский застрял в заведении. Но вот заскрипела дверь, он вышел и подался на свое место, где его заждалась общительная дама. Он специально изменил походку, волочил ноги, переваливался. Сумка на плече, но такое ощущение, что уже пустая. Какой-то шустрый плешивый мужичок прошмыгнул перед Вадимом в сортир, брякнул задвижкой. Он чуть не взорвался от негодования. Но не ломать же дверь. Пришлось ждать. С того места, где сидел террорист, вход в туалет не просматривался. К счастью, мужик не задержался, справил малую нужду и припустил на палубу. Вадим облегченно вздохнул и заперся в санузле. Отхожее место не отличалось европейским глянцем, но, в принципе, было хоть нормальным, пахло вовсе не парфюмерной фабрикой. Он зажал нос, стал осматриваться. Стены из жестяных листов, какие-то наплывы с прорезями, как на радиаторе, вентиляционная решетка. Пальцы майора прощупывали стыки составных элементов, выпуклые детали крепежа. Все не то — въелось, проржавело. Кран над крохотной раковиной. Под ней трубы, протянутые к водяному резервуару, находящемуся в трюме. Кожух с них должен сниматься. Вадим согнулся в три погибели, включил фонарик в телефоне. Да! Два шурупа недавно кто-то выкручивал! Перочинный нож был с собой. Он отыскал тонкую отвертку и запыхтел от усердия, вывертывая ржавые шурупы. Один куда-то закатился, ну и черт с ним. Репнин отогнул проржавевший вертикальный кожух, сунул под него руку. Обливаясь потом, не дыша, вытащил сверток. Аккуратно развернул. Это было именно то, что он искал. Три серых бруска. Они обмотаны скотчем, чтобы не разваливались, в крайний вкручен радиовзрыватель. Майор извлек из сумки свернутый пакет с какой-то яркой рекламой, осторожно положил в него находку. Пакет он убрал в свою сумку. Кожух прикрутил на один шуруп — достаточно. У туалета приплясывал какой-то страждущий субъект. Он глянул с ненавистью на Репнина, пробормотал что-то крайне неприличное и втерся внутрь. Не до него, возбуждение зашкаливало. Майор отступил на корму, где парни продолжали баловаться пивом, перевел дыхание. — Балабанюк, ты здесь? — На месте, командир. — Чем занят клиент? — Продолжает любезничать с дамой, хотя она ему порядком опротивела. «Этот фрукт уверен в том, что она взорвется вместе со всеми прочими людьми», — подумал Вадим. — Хорошо, следи за ним. Он посмотрел по сторонам, вытащил пакет из сумки и выбросил за борт. Смертоносный груз исчез в пучине. У Вадима сразу закружилась голова, он прислонился к ограждению. Парни удивленно покосились на него. Он тоже взглянул на них и спросил: — Что?.. — Да все нормально, мужчина, — заявил веснушчатый паренек и пожал плечами. — Мы ничего не видели. — Вот так и скажете на суде, — пошутил Вадим. — Эй, командир, у нас все штатно? — осторожно осведомился Балабанюк. — Да, я выбросил эту дрянь в море. Похоже, весь мир испустил облегченный вздох. — Возможно, ты и не прав, командир, — подал голос Амбарцумян. — По крайней мере, для сбора доказательств это будет не очень здорово. Но какое облегчение, черт возьми! — Парни, приготовились! Этого демона надо брать. Балабанюк, следи за ним. Плохо, что люди вокруг. Эх, выманить бы его опять к сортиру. Что?.. — Он повернулся к парням, которые забыли про свое пиво и слушали его с раскрытыми ртами. — Неприятностей хотите? — процедил майор. — Вы ничего не слышали, уяснили? — Мужик, да мы реально не в теме, — пробормотал конопатый парень. Он сгорал от нетерпения. Все, довольно! Скрутить, упаковать, но лучше не на виду у туристов, чтобы не портить им оплаченное удовольствие. Вадим стоял на корме и дышал полной грудью. Любители пива ушли, не выдержав такого соседства. Какая здесь глубина? Вроде не маленькая. Вот и пусть и покоится на дне хваленая новомодная взрывчатка. Он выхватил телефон. Где все? Странно, Жданович не отвечал. Тому могла быть масса причин, например, не слышит из-за шума мотора, но душу что-то неприятно кольнуло. А потом майор и вовсе ошалел от изумления. На пути теплохода хватало суденышек, одни пересекали его путь, другие шли встречным курсом. Лодки, парусные яхты, всякие шаланды и прочие баркасы. А этот вот катер на высокой скорости догонял «Скрябина». Он шел параллельным курсом и развивал скорость порядка сорока узлов. Довольно старая, но не маленькая посудина стремительно разрезала волну. Экскурсионный теплоход при всем желании не выжал бы больше двадцати. Он не сразу все понял. Мало ли тут катеров. Ну, идет себе… Суденышко почти поравнялось со «Скрябиным» и вдруг резко сменило курс, понеслось под углом к его левому борту. Балуются, пассажиров развлекают? Истершийся номер на ржавом борту: АРС-3274. По мозгам Вадима ударило током. Жданович, ты, что ли? Но зачем?.. Мысли вертелись, как шары в барабане. На палубах катера никого не было, лишь за застекленным кокпитом просматривался смазанный силуэт. Майор испугался — сейчас врежется! Кто-то из пассажиров тоже его заметил, взволнованно закричал. Дамочка-гид перестала вещать в микрофон, растерялась. Рулевой заглушил двигатель катера, и тот плавно подошел к левому борту теплохода. — Пираты на абордаж идут, — пошутил кто-то. — Командир, Романовский уходит, — сообщил Балабанюк. — Пусть уходит, — машинально бросил Вадим. — Тем лучше. На катере наши. Хотя бы никто из гражданских не пострадает. Шумел народ на нижней палубе. Когда Вадим влетел туда по узкому проходу с кормы, ему пришлось расталкивать людей. Он насилу выбрался в проход. Романовского они не взяли бы при всем желании. Даже Балабанюк не успел бы среагировать. Террорист просто перелез через борт, подмигнув на прощание остолбеневшей спутнице. Мужик со свежими ссадинами на лице подал ему руку, помог удержать равновесие. Пичулин? Вроде все правильно. Он сейчас под прицелом Ждановича и его человека. Но тот как-то странно ухмылялся, помогая сообщнику. Романовский что-то сказал ему, тот кивнул. Больше никого на палубе не было. А вот за рулем стоял какой-то мужик. Откуда Жданович узнал, что именно сейчас нужно подойти к «Скрябину»? Телефон его был недоступен. Вадим похолодел. Неужто продался, сука? Устроил представление с захватом вражеского катера? Это была какая-то массовая сцена из «Ревизора». Не сказать, что люди испугались, просто необычно как-то вышло. На полном ходу человек перебрался с судна на катер. Вадим перехватил растерянный взгляд Балабанюка, застрявшего на носу. Лейтенант не самовольничал — приказ есть приказ. Подпрыгивал и вытягивал шею Семен. Потом пацан вопросительно уставился на Вадима. Сказать было нечего. Такой вот рояль из морской волны. Катер оторвался от «Скрябина», немного отстал. Пичулин похлопал Романовского по плечу. Вадим уже пятился, расталкивая людей. Быстрее к правому борту! — Командир, что за фигня? — пробормотал Балабанюк. Ничего, переживем. Взрыва не будет, люди не пострадают. Это главное. — Сообщайте береговой охране, всем постам. Нас перехитрили, хотят уйти. Теракт предотвращен, а с этими тварями я лично разберусь. Работаем, мужики! — Командир, ты куда? — с испугом осведомился Балабанюк. На правом борту никого не было, все столпились у левого. Вадим просто перевалился через ограждение, словно и не было его на этом судне. «Что же ты делаешь, слабоумный? — впилось в мозг. — Они же уйдут, не успеешь! Ладно, глупостей мы натворим еще немало. Я отличный пловец, в случае фиаско с перекурами доберусь до берега». Террористы не видели, как он покинул судно, их взорам был доступен только левый борт теплохода. Под винт бы не попасть. Ладно, что сделано, то сделано. Вадим вынырнул, глотнул воздуха, быстро сориентировался, снова ушел под воду и принялся энергично работать конечностями. Он всплыл примерно через полминуты, стараясь сильно не высовываться, закачался на волне. На море барашки, не факт, что террористы заметят его голову. Силы у него пока имелись.