Капралов покрылся испариной от волнения. Он судорожными рывками поворачивал машину, которая вдруг оказалась такой неповоротливой. Сколько драгоценных секунд потеряно! Вадим стонал от бессилия. Ветер свистел в ушах, ругались товарищи, сидящие сзади. Тут включилась рация. — Потеряна связь с «Севером». Проверьте, что там, — услышал майор. — Нападение, там стреляют! — гаркнул он. — Мы уже едем. Все мобильные группы — туда! Вышлите медиков. Какие, к черту, мобильные группы? Где они? Снова вселенский российский бардак. Только на учениях все проходит гладко и предсказуемо. Имелся на посту мобильный экипаж. Майор сам его видел. Но что-то ему подсказывало, что дела у этих ребят плачевны. Джип прыгал по дороге, бойцы сгорали от нетерпения. Прогремел еще один взрыв, дым над безлесным холмом сделался гуще, темнее. Стрельба оборвалась, когда они одолели половину пути. Что там происходило? Прошло еще долгих три минуты, пока внедорожник вырвался на финишную прямую. Местность изрезана, здесь еще не степь. Холмы, овраги, небольшие озера витиеватых очертаний. Внедорожник вылетел на асфальт, помчался к горящему посту. Там творился сущий ад. Все заволокло прогорклым дымом. Из строения, где располагались службы, вырывались языки пламени. Горели стены, облицованные пожароопасным материалом, офисная мебель, оборудование. Проезд через терминал был полностью разрушен. Шлагбаум отброшен, вывернуты бордюры. От жара деформировалась колонна, поддерживающая рифленый навес, и вся конструкция угрожающе накренилась. Джип остановился, не доехав до поста. Спецназовцы выскочили из него, и Вадима чуть не стошнило. Перед постом лежало раздавленное колесами тело в пограничной униформе. Молодой еще парень, боль и отчаяние в глазах. Чадил БТР у разделительной аллеи, рядом с ним валялось то, что осталось от механика-водителя. Гранатой порвало бедолагу. На посту еще несколько покойников, все в форме и напичканы пулями. Подрагивал парень, подстреленный в живот. Он еще не умер, но дело безнадежное, уже начиналась агония. В бессилии сжимая автомат, Вадим вылетел за шлагбаум. Здесь в дыму еще стояли несколько машин. Они не могли развернуться. Самые резвые уже убрались от греха подальше. Ежу понятно, что сегодня этот пост больше работать не будет. — Что, москали, получили по зубам?! — хрипло выкрикнул с той стороны какой-то патриот Украины. Вадим стиснул рукоятку автомата. Не стрелять же по этим людям. Им и так досталось. Он побежал обратно. Должен же в этом бардаке остаться хоть кто-то живой. — Помогите… — прохрипел кто-то. Вадим завертелся. Максим Рудницкий первым обнаружил раненого и помчался к нему, топча клумбу. Из-за куста выползал сотрудник поста. Рубашка взмокла от крови, лицо как мел. Он тяжело дышал, стонал от боли. — Помогите, — хрипло выводил парень. — Я сержант Кудряш. На нас напали, все погибли… Рудницкий уложил его на газон, проорал Жилину, чтобы тот тащил аптечку. Ранение не смертельное, в плечо, но человек потерял много крови, был на грани потери сознания. — Что случилось, кто напал? — Вадим упал на колени. — Ты можешь говорить? Все понимаешь? Подожди, не уходи. На какой машине они были? — Грузовой «Мерседес», — пробормотал раненый безжизненным голосом. — Такие раньше как эвакуаторы использовали. Выпуск конца девяностых годов. Будка фальшивая, в кузове люди с оружием. Их пятеро, плюс водитель. Бампер усиленный, стальную балку приварили, чтобы шлагбаум разнести. Борта наращены. — Куда они поехали, ты видел? — Да. — Сержант Кудряш жадно облизнул сухие губы. — Они проехали немного, потом свернули, туда… — Он пытался извернуться, показать здоровой рукой. — Направо. Там в ста метрах еще одна дорога примыкает, разбитая страшно, проходит мимо Суворовского к Перекопскому заливу. Вы можете их догнать. Они не разгонятся на этой колымаге, у них обязательно что-нибудь отвалится. А спрятаться там негде, только в каналах. Дьявол! Вадим же видел этот «Мерседес», когда они подъезжали к посту. Голова кружилась. Невозможно к такому привыкнуть. Пятнадцать минут назад все было буднично, рутинно, люди работали, девушка в форме сидела в застекленной будке. Теперь никого в живых, только этот парень. А девушка… Майор покосился на полностью выгоревшее строение и сглотнул. Издалека доносился вой сирены. — Парень, потерпи, медики уже едут. Держись, все в порядке будет. Мужики, в машину! — проорал он и первым бросился к джипу. Машину трясло. Когда съехали с асфальта, она забилась как припадочная. Бойцы вцеплялись в ручки, в спинки впереди стоящих сидений. Капралов выжимал из движка все возможное. Местность здесь такая, что спрятаться действительно трудно. Невысокая трава, проплешины глинистой земли. Дорога тянулась берегом канала, в котором практически не было воды. Вадим скрипел зубами. «Ну как же так, почему прошляпили? Трижды прав полковник Паньков и те люди, которые ставили ему задачу! А ведь если вдуматься, это что-то новенькое, — размышлял майор. — Одно дело — бряцать оружием, грозиться в СМИ, выкрикивать оскорбления через границу, совсем другое — вооруженное нападение на российский объект. Наглое, циничное, неприкрытое, с многочисленными жертвами». — Командир, что это было? — взволнованно спросил Гриша Амбарцумян, чернявый красавчик, визитная карточка группы «Ягуар» в тех случаях, когда назревало пересечение с прекрасным полом. — Они совсем охренели? Войны хотят? Будет им война! За день до Киева дойдем! — Уймись, Григорий. Не все так просто, — мрачновато проговорил Рудницкий, крепко сбитый, но лишенный даже капли жира. — Снова все спишут на провокацию российских спецслужб. Дескать, наняли отморозков на украинской стороне, заплатили им бабки, те и давай палить во все стороны. Что-то я сомневаюсь, что эти твари красовались тут в форме военнослужащих украинской армии. — Бред! — злобно выдал Жилин. — На глазах у штатских все происходило. Эти суки наверняка из добровольческих батальонов. Покажем их общественности, живых или мертвых, и все станет ясно. — Только то и станет ясно, что киевская власть плохо контролирует своих патриотов. Не докажешь, что их спецслужбы отправили, а не сами они пошли, тяпнув водочки, — заявил Вадим. — Но мы же соображаем, — проскрипел Капралов. — И власти наши все поймут. Неужели стерпим? Эти гады столько людей угробили! За что? Чтобы показать, что Крым их? Проглотим, и начнется, все по наклонной покатится. Убивать нас станут каждый день, а мы молчать будем, расследования проводить, в ООН жаловаться. Нет, мужики, выжигать надо эту мразь, пока она совсем не распоясалась. — Вот сейчас и начнем, — утробно проурчал Вадим. — Кажется, я вижу их, мужики. Спецназовцы прилипли к окнам. Они выезжали на участок безлюдной степи. До Суворовского оставалось километров десять, до берега Перекопского залива и того меньше. У этих мерзавцев действительно что-то случилось с машиной. Она стояла, накренившись, в кювете, правый борт отвалился, у заднего колеса толклись люди. «Куда они направлялись? Смертники? Видимо, и таких можно найти в обширном украинском государстве. Вдруг ребята обнаружили, что все у них получилось, есть шанс уйти живыми и безнаказанными. Так почему бы им не воспользоваться? В Суворовском не спрятаться — обложат. Но недалеко берег, он изрезан. Там скалы, пещеры, запутанные гроты, можно раздобыть парочку рыбацких посудин, — раздумывал майор. — Черта с два у них это выйдет!» Дистанция составляла метров семьсот, но на зрение никто не жаловался. Бойцы взревели дружно, злорадно, словно уже уничтожили это злокачественное дерьмо. А те поганцы не сразу сообразили. Они видели обычный внедорожник, не танк, не БМП, стояли у своей машины и смотрели на него как на новые ворота. Лишь когда на подножках возникли два мужика с автоматами, мерзавцы опомнились, забегали. Спецназовцы ударили по ним дружно, только, к сожалению, не точно. Диверсанты рассыпались у заднего борта, стали отстреливаться. У них еще имелся порох в пороховницах! Реактивная граната прочертила дугу в пространстве. Капралов прошелся по матушке и врезал по тормозам. Граната взорвалась с недолетом, расшвыряла грунт на проезжей части. Спецназовцы вылетели из машины, попадали в траву, остервенело стреляли. Вадим полз, прижимаясь к земле. Он услышал рев двигателя и вскинул голову. Тысяча проклятий! Водителю удалось завести немолодую немецкую колымагу. Вечерний ветер доносил крики. Куда это они собрались? Еще немного прошвырнуться хотят? Было видно, как люди, пригнувшись, перебегают к машине, забираются в кузов. Грузовик выползал из кювета, окутывая пространство смогом. Ну да, бандиты точно решили отступать. Капралов первым успел сообразить, чем это пахнет, раньше прочих бросился к джипу, повел его по дороге. Спецназовцы выбирались на проезжую часть, ныряли в салон. — Жми, Леха! — возбужденно проорал Балабанюк. — Не уйдут! «Не уйдут, — стучало в голове командира. — Это точно. Некуда им деваться!» Водитель «Мерседеса» выжимал из своей рухляди все возможное. Машина уходила к заливу. «Там ведь овраги, буераки, — сообразил Вадим. — Люди, которых можно взять в заложники!» Гонка продолжалась. Капралов сбросил скорость, объезжая воронку от попадания реактивной гранаты. Остальные взревели. Мол, гони, Леха! Тормоза придумали трусы! На относительно ровном участке дороги «Тойота» понеслась как стрела, сокращая дистанцию. Бойцы дрожали от нетерпения. Балабанюк выбрался на заднюю подножку, приготовился стрелять, ждал, пока расстояние уменьшится. Жилин вцепился ему в ноги, чтобы тот не упал. Грузовик не мог ехать быстро даже по ровной дороге. В нем что-то разладилось, из выхлопной трубы повалил подозрительный черный дым. — Вот кретины! — пропыхтел Рудницкий. — Даже транспорт нормальный не могут для своих диверсий подобрать. — Да плевать им на этот транспорт, — заявил Жилин. — Они ведь подыхать на нашу землю прибыли. Сейчас мы им поможем, так их растак! Задний борт грузовика прыгал перед глазами. За ним мелькали головы, разражались вспышки автоматных очередей. Диверсанты что-то злобно кричали. Мельтешили небритые физиономии. Бандиты действительно были не в форме — кто в чем. Но действовали слаженно и на переходе вон что устроили за несколько минут! Значит, кто-то их подготовил, проинструктировал. А уж с решимостью и готовностью умереть за родной Крым проблем нет. Тут Вадим сообразил, что это и есть бойцы батальона «Крым», куда набирают фанатиков, решительно несогласных с переменой статуса полуострова. Оружия им не дают, официально называют незаконным формированием, но подкармливают, всячески поощряют и продвигают их безумный фанатизм. Дорвались, уроды. Пришли дяди с погонами стран — участниц НАТО и сказали на ушко: «Можно». Впереди заблестела морская гладь. Встрепенулась рация. Вспомнили товарищи-сослуживцы! — Мы на посту «Север». Здесь такое творится!.. Вы где? — услышал майор и ответил: — Преследуем преступников. Их шестеро, уходят на грузовике «Мерседес». Мы в квадрате двенадцать-четырнадцать, — добавил он, покосившись на карту, приколотую к приборной панели. — Срочно высылайте сюда все наличные силы, проинформируйте береговую охрану и, черт возьми, отыщите хотя бы один вертолет! — Вадим отключился. До противника оставалось метров двести. Только бы не дать им выйти к берегу! Открыл огонь Балабанюк. Молодец, паренек, весьма продуктивно! Он выпустил практически весь магазин и попал! Один из боевиков красочно взмахнул руками, перевалился через борт и растянулся на проезжей части.