Обернулась и посмотрела в сторону патрульных. Увидела два огонька: один на левом тротуаре, другой на правом. Копы, осматривая здания, уходили все дальше. Вертолета не было видно: должно быть, он держался над гребнем горы, освещая задние фасады домов. Бэллард заметила нишу с мусорными баками. За ними была калитка, преграждавшая путь к лестнице, ведущей во двор Трента. Горные дома не разрешалось вводить в эксплуатацию без дополнительного входа — на случай пожара или других экстренных ситуаций. Сдвинув мусорные баки, Бэллард проверила, есть ли на калитке замок. Замка не было. Открыв калитку, она пошла вниз по ступеням. Почти сразу же сработал датчик движения, и лестницу залило ярким светом. Притворившись ослепленной, Бэллард вскинула ладонь к лицу. Сквозь раздвинутые пальцы проверила стены дома на предмет камер. Ничего не увидела и опустила руку. Убедившись, что ее не записывают, Бэллард продолжила спускаться по ступеням. На лестнице имелись две площадки с выходом на задние террасы. На первой террасе была уличная мебель, гриль для барбекю и четыре раздвижные двери, ведущие в дом. Бэллард подергала их, но двери оказались заперты. Посветила фонариком в стекло, но за дверьми были шторы, и в комнату заглянуть не удалось. Тут же вернувшись на лестницу, Бэллард спустилась на следующий ярус. Вторая терраса была гораздо меньше первой, и раздвижных дверей там оказалось две. Шагнув к стеклу, Бэллард увидела, что дверь прикрыта шторой лишь наполовину. Направила фонарик в комнату и увидела, что та почти пуста. В центре стоял стул с прямой спинкой, рядом с ним — маленький стол. Другой мебели в комнате не было. Бэллард поводила по стенам лучом фонарика. На секунду ее ослепила вспышка. Бэллард было испугалась, но тут же поняла, в чем дело: оказалось, вся правая стена являла собой сплошное зеркало. Дверь была не заперта. Бэллард попробовала ее открыть. Панель сдвинулась вбок, но тут же застряла. Посветив на направляющий рельс, Бэллард увидела в желобке черенок от метлы: тот стоял так, чтобы дверь нельзя было открыть снаружи. — Черт! — прошептала Бэллард, понимая, что времени у нее немного: сюда вот-вот вернутся патрульные. Она еще раз провела лучом фонарика по комнате, после чего прошла дальше на террасу, чтобы заглянуть поглубже в дом. Сквозь приоткрытую дверь был виден коридор, а за ним — несколько ступеней лестницы, ведущей на следующий этаж. Рядом с лестницей была ниша. На полу ее Бэллард заметила темный четырехугольник — должно быть, люк в подвал. Бэллард подошла к краю террасы и направила фонарик за ограждение. Луч упал на платформу с наружным блоком кондиционера. По всей видимости, доступ к нему осуществлялся из нижней части здания. — Что-нибудь нашли? Бэллард стремительно развернулась. По ступеням спускался один из патрульных — тот, что постарше и поглавнее, с четырьмя шевронами на рукаве. Его звали Сассо. Он направил свой фонарик на Бэллард. Та, закрывшись ладонью, попросила: — Вы не могли бы… — Простите. — Сассо опустил фонарик. — Ничего страшного, — произнесла Бэллард. — Калитка была открыта. Я решила, что вор мог спуститься на террасу. Но такое ощущение, что в этом доме никто не живет. Она посветила на стеклянные двери, показывая патрульному скудно обставленную комнату. Сассо тоже направил свой фонарик на дверь, после чего взглянул на Бэллард. Лицо его было в тени. — Значит, вы случайно оказались неподалеку? — спросил он. — Заезжала в участок Вэлли, возвращалась через перевал, — ответила Бэллард. — Дежурю на «ночном сеансе». Слыхали о вчерашней стрельбе в клубе на Сансет? Хотела послушать, что о ней говорят на инструктаже. — И вы, чтобы попасть в Голливуд, поехали через Райтвуд? В голосе патрульного явственно слышалась подозрительная нотка. Судя по шевронам, Сассо служил уже двадцать лет. Должно быть, не раз видел, как детективы устраивают «фантомный» вызов, чтобы взглянуть на дом подозреваемого. — На бульваре Лорел-Каньон была пробка, поэтому я свернула на Вайнленд и оказалась здесь, — сказала Бэллард. — Собиралась спуститься через Аутпост-Истейтс. Сассо кивнул, но видно было, что он не купился. — Пора сматывать удочки, — сказал он. — Накопились реальные вызовы, нужно на них ответить. Фраза прозвучала язвительно — примерно как: «Спасибо, что впустую потратили наше время». — Да, конечно, — согласилась Бэллард. — Мне тоже пора. — Я отзову птичку, — сказал патрульный и ушел вверх по лестнице. Прежде чем последовать за ним, Бэллард бросила еще один взгляд за ограждение. Посветила вниз, но не увидела технической площадки у платформы с кондиционером. Значит, доступ к наружному блоку открывался изнутри и снизу. Поднявшись, она закрыла калитку и поставила мусорные баки на место, после чего вернулась к своему фургону. Развернувшись в три приема, патрульный автомобиль направился вниз. Бэллард слышала, как рокот вертолета тает в ночи. Задумалась, не стоит ли вернуться в дом Трента и спуститься к платформе с кондиционером, но вспомнила о подозрениях Сассо и решила не делать этого. Эти двое могут вернуться и проверить, чем она занимается. Бэллард завела двигатель и направилась к Малхолланд-драйв. Потом, как и сказала патрульному, свернула к Аутпост-Истейтс, миновала несколько площадок с видом на ночной город и спустилась в Голливуд. На бульваре Сансет, в нескольких кварталах от Уилкокс, у нее зажужжал телефон. Звонил Хорхе Фернандес из отдела нравов бюро Вэлли. Бэллард поблагодарила его за то, что нашел время перезвонить. Вкратце описала дело, над которым работает, и добавила, что опросить потерпевшую пока невозможно. — И чем я могу помочь? — спросил Фернандес. Проезжая мимо «Дансерз», Бэллард заметила, что у клуба стоит фургон криминалистов, а из открытых дверей вырывается яркий свет ламп, которые ставят на месте преступления. Интересно, что там происходит? Как-никак с момента стрельбы прошло уже двадцать часов. — Эй, Бэллард, вы еще там? — напомнил о себе Фернандес. — Ах да, простите, — спохватилась она. — В общем, есть один парень. Подозреваемым пока назвать не могу. Скажем, он меня заинтересовал. — Хорошо. Ну а я тут при чем? — Три года назад вы арестовали его на бульваре Сепульведа. Во время спецоперации. — Я там много кого арестовывал. Как его зовут? Бэллард свернула с Уилкокс к Голливудскому участку. — Томас Трент, — ответила она. — Не помню, — отозвался после паузы Фернандес. — Никаких ассоциаций. Бэллард назвала дату ареста. Сказала, что все произошло в «Охотничьем домике» и у Трента в кармане был кастет. — Ах вон вы о ком, — произнес Фернандес. — Да, кастет помню. На нем были буквы. — О чем вы? — удивилась Бэллард. — Что за буквы? — Черт, вот этого припомнить не могу. Короче, кастетов у него было два, и на каждом буквы: так, чтобы синяки складывались в слова. — Об этом в рапорте ни слова. Просто указано, что нашли кастет. — Дайте подумать… — Вы были с напарником? Может, он запомнил? Не исключено, что деталь важная. — Это была спецоперация, так что выезжал весь отдел. Я поспрашиваю. Может, кто-то вспомнит. — Если можно, расскажите про арест. Этот парень пришел с кастетом в комнату мотеля, рассчитывая найти там несовершеннолетнего проститута, а в итоге получил условный срок. Как такое вышло? — Наверно, у него был хороший адвокат. — Шутите? Других соображений нет? — Ну, мы сидели в комнате и готовились принимать урода, который должен был объявиться в десять вечера. Было девять часов, в дверь постучали, а за ней оказался этот ваш Кастет. Ну, мы такие: это что за хрен с горы? Скрутили его, значит, а в кармане куртки у него два кастета. Помню, он еще оправдывался: мол, я продаю подержанные машины, вожу людей на тест-драйвы, а люди бывают всякие и мне нужно иметь что-нибудь для самозащиты. — Для самозащиты? Кастеты? — Это он так сказал, а не я. — Ладно, хорошо. Что было потом? — Ну, мы тогда ловили на живца. Решили, что он, скорее всего, наш десятичасовой парень, но не смогли связать его со сценарием, так что… — Что за сценарий? — Наши разговоры в Интернете. В общем, умысел доказать не получилось. Позвонили окружному прокурору, сказали: так, мол, и так, но мы не уверены, что взяли парня из сценария. Прокурор дал команду оформить его за кастеты, а если позже сумеем провести его по основному делу, тем лучше. Ну, мы и сделали, как велено. Вот, собственно, и все. — И что, так и не попытались связать его с вашим сценарием? — Слушайте… Бэллард, верно? — Да, Бэллард. — Вы хоть представляете, сколько времени нужно, чтобы определить, откуда выходил в Сеть наш клиент? А этот парень работал в автосалоне, где у него был доступ к чертовой уйме компов. Мы взяли его с кастетами и закрыли за фелонию. Все. У нас хватало и других дел. Бэллард молча кивнула. Да, именно так и работает система. Слишком много дел, масса переменных, куча юридических правил. Закрыли за фелонию — уже хорошо. На улице стало одним подонком меньше, и можно заняться следующим. — Хорошо, спасибо, что перезвонили, — сказала она. — Вы мне очень помогли. Сделайте одолжение: если с того задержания остались фотографии или кто-то в отделе вспомнит, что было написано на кастетах, дайте мне знать. Эта информация поможет раскрыть мое дело. — Договорились, — ответил Фернандес. Бэллард подъехала к воротам парковки за участком и приложила пропуск к электронному считывающему устройству. Металлическая стена откатилась в сторону, и Бэллард принялась колесить по парковке в поисках свободного места. Ночью там было тесно: машин на улицы выезжало меньше, чем днем. Войдя в участок через служебную дверь, Бэллард увидела двух пьянчуг: те были прикованы к скамье для задержанных. Оба наблевали себе под ноги. С костюмом в руке Бэллард прошла по коридору и поднялась в раздевалку, чтобы переодеться. В детективном отделе было пусто. Поскольку у Бэллард не было собственного рабочего места, она подошла к дежурной стойке, чтобы проверить, нет ли для нее сообщений. Уведомление было лишь одно: в четыре дня ей кто-то звонил. Номер начинался с кода 888. В графе имени было нацарапано что-то вроде «Нерф Коэн». Бэллард такого не знала. Забрав уведомление, она села за прежний стол. Прежде чем разбираться со звонком, она открыла галерею на телефоне и пролистала фотографии, пока не нашла снимки синяков на теле Рамоны Рамон. С помощью большого и указательного пальца увеличила каждое фото и всмотрелась в следы от кастета. Возможно, сказывались слова Фернандеса, но теперь Бэллард видела то, чего не заметила в больнице: четкие отметины на торсе, справа и слева. Слов разобрать было нельзя, но на правом боку было что-то вроде буквы «Г» или «Т», а на левом — «М» или «Ш». Бэллард сообразила: если слова на кастетах написаны слева направо, на теле жертвы их следует читать справа налево. Итак, синяки оказались существенной подробностью дела. Конечно, не решающей, но эта деталь головоломки указывала на Трента. Бэллард почувствовала прилив сил. Пора было переводить расследование — по меньшей мере законную его часть — в цифровую форму. Взглянув на циферблат над телеэкранами, Бэллард увидела, что у нее есть целый час до инструктажа перед началом «ночного сеанса». За это время можно много чего успеть. Она решила начать с составления следственной хронологии, хоть этот документ и не будет первым в папке. Богатый опыт подсказывал, что хронология — основа любого дела. Через полчаса завибрировал телефон: звонок с неопределенного номера. Она решила ответить. — Говорит Бэллард. — «Свет и тьма».