– Хорошо-хорошо, спасибо вам за вашу… Уилсон умолк, осознав, что обращается к пустому помещению. Всю обратную дорогу в штаб-квартиру он тщетно пытался понять, что сказал такого, что могло разозлить доктора Дивэйн. В итоге Уилсон решил, что обед, съедаемый в необеденное время, вероятно, приводит организм в плохое настроение до конца дня. Глава шестая – Ужасно холодно, правда? Мысли Банни, только что навещавшие старых друзей, вернулись. Он посмотрел на бармена, наливавшего для него пинту пива. – Что? – Я говорю, ужасно холодно на улице, правда? – Видимо, да. Декабрь все-таки, знаете ли. – Вы правы. Я мог видеть вас тут раньше? – Нет. Банни никогда прежде не выпивал в этом пабе. Это была одна из тех бездушных поилен на Набережных, куда в обычных обстоятельствах его и мертвым не затащишь. Он даже не запомнил названия. Паб оказался ближайшим к нему заведением, когда он заметил заголовок статьи в газете, которую держал теперь под мышкой. – Могу я поинтересоваться: вас привлекли сюда наши рождественские украшения? – Нет. Ответ, казалось, бармена расстроил. Очевидно, он рассчитывал услышать противоположное. – По этому поводу мы с менеджером немного повздорили, – сообщил он, доверительно понизив голос. – Она сказала, что украшения ни к чему, а мне кажется, что они создают особую атмосферу. Банни огляделся. «Украшения», о которых шла речь, заключались в чахлой мишуре и дешево выглядевших ангелочках, хаотично расставленных по заведению. В голове Банни всплыло воспоминание о школьных годах в Корке. Одному из парней удалось втянуть в дискуссию сестру Морган – молодую монахиню, в чьи обязанности входило обучать Священному Писанию малолетних хулиганов. «Если ангелы живут на небесах, – спросил одноклассник, – то куда они делают пи-пи? Неужто просто пускают струйки за борт?» Запаниковавшая сестра Морган тут же принялась утверждать, что ангелы не писают и не какают. Банни до сих пор помнил выражение ее лица в тот момент, когда она осознала, в какую яму угодила. У стайки десятилетних мальчишек всегда найдутся дополнительные вопросы. Пытаясь найти выход из ловушки, она объяснила, что у ангелов «там» настолько чисто, что ничего подобного они никогда не делают. «Но зачем тогда ангелочков рисуют в подгузниках, сестра?» Вместо ответа она громко запела «Придите, верные»[16] и замахала руками, приглашая класс присоединиться. Через год она оставила школу и уехала в Эфиопию. Очевидно, нести учение Иисуса людям в зоне боевых действий оказалось куда более безопасным занятием, чем работать с десятилетними детьми в Корке. Обо всем этом Банни думал, разглядывая мрачного ангела, сидевшего на противоположном конце барной стойки. Судя по несчастному виду страдающего запором, бедный маленький придурок терпел уже целую вечность. – Ну так что, они вам нравятся? – В смысле? – Украшения… – Нет. – О… – произнес бармен, вновь получив неприятный для себя ответ. Он еще раз собрался с силами: – А вы видели снеговика в конце бара? – Я дождусь когда-нибудь напиток? – вопросом на вопрос ответил Банни. Бармен долил пинту «Гиннесса» и поставил бокал на стойку. – Четыре евро восемьдесят, пожалуйста. Вы не очень разговорчивый, да? – Да. Банни протянул банкноту в пять евро. – Я ведь и сам такой же. Бывает, некоторые болтают столько, что просто караул. Взяв сдачу и пинту пива, Банни побрел в самый дальний угол. В заведении больше не было никого, но это не значит, что сюда к вечеру не набегут люди, привлеченные после работы избытком «особой атмосферы». Когда Банни проходил мимо снеговика, тот отреагировал на движение и запел. Молниеносный удар наотмашь свернутой в трубочку газетой «Геральд» заставил его кувыркнуться со стойки. – Господи боже мой!.. Нет в вас рождественского духа, старый Скрудж[17]. Банни ничего не ответил, просто сел за стол в самом дальнем углу спиной к стенке. Затем еще раз огляделся, убедившись в том, что в заведении никого нет, кроме бармена, с обиженным видом стряхивавшего пыль со снеговика. Банни развернул «Геральд» и посмотрел на заголовок, который нисколько не изменился с тех пор, как была куплена газета. В ГОРАХ УИКЛОУ НАЙДЕНЫ ДВА ТЕЛА Человеческие останки нашли строители, рывшие котлован в горах Уиклоу под фундамент нового Центра оценки окружающей среды. Строительство спорного объекта, получившего прозвище Царь Горы, откладывалось три раза из-за исковых заявлений в суд со стороны протестующих, не считая занятия экологами-активистами части леса на участке с целью недопущения начала строительных работ. Останки, которые Гарди еще предстоит идентифицировать, предположительно принадлежали двум взрослым мужчинам, которые, по оценке экспертов, пролежали в земле около двадцати лет. Горы Уиклоу долгое время являлись популярным местом захоронения тел со стороны дублинского криминального сообщества, однако в Гарди подчеркнули, что строить предположения пока рано. Министр туризма, одновременно являющийся депутатом нижней палаты парламента от данного округа, до момента выхода газеты в печать не дал никаких комментариев. Под статьей располагался рисунок с планом территории и приблизительно отмеченным на нем местом обнаружения останков. Банни стал долго и пристально в него вглядываться. Откровенно говоря, он раньше даже не задумывался, как найти это место на карте. – Вот те на, и что же теперь делать? Банни вздрогнул и поднял глаза. Напротив него – в белом костюме, темных очках и фетровой шляпе – сидел тот самый человек, которого он застрелил и похоронил в горах Уиклоу восемнадцать лет назад. – Я знаю, о чем вы думаете, детектив. Может, все-таки это не я? – Ты мертв. Банни попытался сосредоточиться на газете. – Да, я мертв, но, похоже, уже не похоронен. Банни поднял пинту, но, не донеся до губ, снова поставил на стол. – Всякое бывает, но это не значит, что… Человек улыбнулся. Его темная кожа стала морщинистой. – Почти восемнадцать лет прошло с того дня, не так ли? Как это поэтично… – Ты заслужил смерть, и я не чувствую за собой вину. – Ясно. Человек пожал плечами. Банни знал его вначале как Лопеза – до тех пор, пока они не нашли документы на имя Дэниела Зайаса. – Тем не менее полиция, как правило, хоронит тех, кого убивают по закону. Вы не более чем обыкновенный преступник. Банни ткнул пальцем в сторону Зайаса: – А ты кусок говна, похитивший… – Банни осекся и опустил взгляд на столешницу. – Даже после стольких лет вы не можете произнести ее имя, не так ли? Симона. Женщина-убийца, разделившая с вами постель. Хотя и ненадолго. – Заткнись. Тебя не существует. Зайас снял очки, обнажив пулевое отверстие вместо правого глаза. – Может, я и не существую, детектив, но это не значит, что вы сможете меня игнорировать. – Зайас кивнул на газету. – Нравится вам это или нет, но ваши грехи больше не захоронены. И судя по тому, что мы ведем беседу, вы теперь не совсем в своем уме. Как вы когда-то говорили? «Если ты покончил с прошлым, это не значит, что прошлое покончило с тобой». – Иди на хер! Банни швырнул газету через стол в человека, которого там не было. Распавшись на листы, «Геральд» устлал собою пол. Подняв глаза, Банни увидел бармена, к которому присоединилась женщина помоложе. Они вдвоем стояли за стойкой бара и нервно на него поглядывали. Женщина толкнула локтем бармена. Бармен бросил на нее раздраженный взгляд, прежде чем повысить голос: – Как вы себя чувствуете, сэр? С вами все в порядке? Банни смущенно махнул им рукой и встал. Он взял пальто, затем стал неуклюже собирать развалившуюся газету. Подняв все листы, он положил газету на стол возле нетронутой пинты и направился к двери. Смех мертвеца за спиной следовал за ним по пятам.