– Но… Двое друзей принялись подталкивать его к двери, прежде чем он успел что-либо возразить. Когда дверь за ними захлопнулась, Джасинта наклонилась и погладила Мэгги по холке. – Кто у нас хорошая девочка? Да, ты хорошая девочка! Я принесу тебе выпить. – Спасибо, Джасинта, – сказал Пол. – Это часть нашей работы. – Джасинта повернулась к бару, подняв бумажник. – Всем за счет заведения! Весь паб зааплодировал. – Только губы не раскатывайте – не больше чем по одному светлому. Пол сел на место. – Господи, вот это да! – пробормотал Фил. – Наверное, она вряд ли захочет присоединиться к нашему комитету? – Она не похожа на активную общественницу. – Ага. Ах да, я хотел узнать: сегодня вечером Бриджит сможет взять на себя наблюдение за этим придурком Харрисоном? – Я у нее не спрашивал. Фил запаниковал: – Но сегодня среда. А это значит, что он… – Расслабься, у меня есть лучший человек для таких случаев. Испуг Фила усилился. – Господи, ты уверен, что это хорошая идея? – Все будет нормально. Она всегда говорит, что мы должны вовлекать его во все дела. В конце концов, надо лишь сделать пару снимков. Что плохого может случиться? Глава четвертая Наверное, так должен чувствовать себя бог. Джейкоб Харрисон потянулся и широко зевнул. Он стоял на балконе, под ним мерцали рождественские огни Дублина. Весь мир лежал у его ног. Он наслаждался ощущением холодного ночного воздуха на коже, когда ветер теребил его халат. Он слышал, как за спиной льется душ. Будучи джентльменом, он позволил Саманте ополоснуться первой. К слову сказать, он подождет так с минуту, а затем – если «зверь» зашевелится вновь – он обязательно к ней присоединится. Мужчина сорока пяти лет, способный на подвиги после того, что они творили предыдущие два часа, – это поистине впечатляет. Он готов был держать пари, что она будет с восторгом обсуждать это с подругами. И прошу заметить: Саманта не просто женщина. Она настоящая муза – красавица двадцати восьми лет с гибким… ох, каким гибким телом! Номер в отеле «Мэдисон» обходился недешево, но он того стоил. Даже халаты здесь были невероятно мягки и пушисты, а вид из окна – выше всяких похвал. Прямо под окнами извивалась лента канала. Да, вот каково это – быть богом! Джейкоб обернулся на стук в дверь. Обслуживание номеров. – Просто оставьте снаружи. Благодарю вас. Они заказали устриц, а теперь у него как раз разыгрался настоящий аппетит. Раздался более громкий стук. Джейкоб повысил голос: – Все в порядке. Просто оставьте снаружи! Третий стук. Да господи боже мой! Кто-то хочет получить чаевые. Джейкоб вернулся в комнату и прошел к двери – мимо кровати со смятыми простынями. Глянув на них, он ухмыльнулся – вот сцена его величайшей победы! Затем дверь с грохотом распахнулась. Потрясенный Джейкоб отшатнулся, увидев приближающегося к нему человека из ада с бородатым лицом, покрытым пятнами всех оттенков гнева и алкоголя; с косящим левым глазом, из-за которого он показался бы сумасшедшим в любом случае – даже если бы не выбил только что дверь гостиничного номера. В помутившемся сознании Джейкоба, еще гудевшем от выпитого шампанского, мелькнула мысль, что обслуживание номеров оказалось необъяснимо злобным. Затем на него легли руки и стали толкать назад. – Как делишки, мальчик Джейкоб? – Что… кто… отойдите… позвольте… Тепло комнаты сменилось на прохладный воздух балкона. Все мысли мигом выдуло из головы Джейкоба, когда его тело и окружающий мир перевернулись вверх тормашками. Он закричал. Перед лицом появились металлические прутья балкона, и он в отчаянии в них вцепился. Сильные руки обхватили его ноги. Он посмотрел вниз – на тот вид, который больше не казался умиротворяющим. Он опять закричал. – Заткнись, идиот, или я тебя не удержу. Голос был с коркским акцентом и звучал удивительно спокойно, учитывая поступки его владельца. – О господи боже, господи боже! – Сейчас ты умрешь. Твоя жизнь кончена. О чем ты жалеешь? Мысли Джейкоба лихорадочно заметались. – Что? – О. Чем. Ты. Жалеешь? – Я жалею… Простите, простите за все, что я вам сделал! – закричал Джейкоб, когда руки, державшие за ноги, немного ослабли и он проскользнул чуть ниже. – Неверный ответ. Мы с тобой никогда не встречались. – Я… О боже, я… У меня есть деньги, прошу вас, я… – Мне не нужны твои сраные деньги. О чем ты жалеешь? – Я… Я жалею обо всем! – Чужая нога пнула его по костяшкам пальцев, стиснутым на прутьях. – Ай! – Попробуй еще раз. Разум Джейкоба перебирал все возможные варианты, пока не остановился на воспоминании о фотографии в бумажнике. – Дейдра. – Кто такая Дейдра? – Моя жена. – Это она моется в душе? – Нет. – То-то и оно, гнилой крысеныш. У тебя есть все: жена и двое детей, а ты почему-то здесь – порешься как похотливая псина с неуемным хером. У тебя было то, о чем мечтают все, но ты это просрал, поскольку решил погулять на стороне. Надеюсь, ты оттянулся как следует, потому что теперь ты влип в полнейшее дерьмо. – Мне жаль, мне жаль, мне жаль! – Так и должно быть. Ты… Голос прервал женский крик. Посмотрев сквозь прутья балкона, Джейкоб увидел Саманту с одним полотенцем на голове и с другим, обернутым вокруг тела. – Что, черт возьми, происходит? – Не подходи, милая, – произнес мужской голос. – Я всего лишь консультирую его по вопросам семьи и брака. – Господи, кто вы… Погодите, что? – Вызывай полицию, Саманта. Этот человек безумен. Довольно трудно читать выражение лиц, вися вверх ногами, но Джейкобу показалось, что Саманта сделалась неожиданно холодной, учитывая обстоятельства. – Джейкоб, о чем он говорит? Ты что, женат? – Я всё… Ты не могла бы… Господи, поднимите меня назад!