Резким движением Виктор Борцов поднялся. И, не поворачиваясь к ней, бросил через плечо: – Вас проводят до ворот. Дадут телефон, по которому вы сможете связаться со мной, если что-то… узнаете. Серафима посмотрела ему вслед. Он открыл дверь и скрылся в доме. Мужчина, сопровождавший ее, сказал: – Иди за мной. Подожди… запиши телефон Виктора Николаевича… Серафима достала из сумки мобильный и записала продиктованный номер в записную книжку. В молчании они дошли до ворот. Дверь за ней с шумом захлопнулась, и Серафима посмотрела на свои руки. Пальцы дрожали. Она ощущала страшную опустошенность. Когда она вышла за ворота, ей хотелось опуститься на землю и так посидеть какое-то время. Но она понимала, что камера, установленная на воротах, наверняка наблюдает за ней. Поэтому она прежде всего постаралась уйти от ворот подальше. Только когда Серафима очутилась в черте города – перевела дух. Глава двенадцатая. Лабиринт без минотавра Во всем есть черта, за которую перейти опасно; ибо, раз переступив, воротиться назад невозможно. Ф. М. Достоевский Серафима набрала номер Полины Северской. Та откликнулась сразу. – Что-то нашли? – Да, хотелось бы переговорить. – Я буду вас ждать в том же кафе, где мы виделись сегодня. – Идет. Я буду через полчаса. Выслушав Серафиму, Полина закусила губу. – Вот оно как! Значит, Вера воспользовалась окном. Там двухэтажный элитный дом. Поэтому со второго этажа… спуститься можно. А от ворот у нее был ключ. Логично. Но зачем? – В этом ключ к ее убийству. – Наверное. Вскоре Полина ушла. Они договорились обмениваться друг с другом информацией, если возникнут новые факты и улики. Когда Серафима выходила из кафе, ее окликнули. Повернув голову вправо, она увидела Аристарха Петровича, сидевшего с рыжеволосой женщиной лет тридцати пяти. Они мирно пили зеленый чай из прозрачного чайника. Он встал из-за стола и направился к ней. – День добрый! – Добрый, – сказала она. – Вы все еще здесь? Так и не уезжали? – Нет. Теперь я здесь наездом. Он поднял высоко брови. – Никак не расстанетесь с нашим городом? Прикипели душой и сердцем? – В голосе следователя звучала явная насмешка. – Только не говорите мне, что преступника всегда тянет на место преступления, – ехидно бросила она. – Что-то в этом есть, да, – почесал он затылок. – Просим к нашему столу. Вы не торопитесь? – Вроде нет. – Тогда тем более – просим. Серафима подошла к столу. Рыжеволосая женщина с любопытством уставилась на нее. – Надежда Константиновна. Наш криминалист. Один из лучших. Надежда нашего отдела. Вот такой каламбур. А это Серафима Васильева. Она ехала в одной машине с Усольцевой. Веронике не повезло в отличие от ее соседки. – Я знаю это дело… – Голос у Надежды Константиновны был низкий, с хрипотцой. – Мы тут чай пьем. Лучший зеленый чай. – В этом кафе он и правда лучший, – подтвердила криминалист. – Мы сюда ходим ради него. При этих словах Лабезников едва уловимо нахмурился. Наверное, ему не очень понравилось, что Надежда выдала их тайну. Хотя что это – тайна? Встречи на виду у всех, подумала Серафима. Лабезников позвал официанта, и им принесли еще один чайник с зеленым чаем. И чашку для Серафимы. Лабезников налил чай и сказал, взмахнув рукой: – Наслаждайтесь. Она отпила глоток. Чай был вкусным. Пах жасмином и мятой. – Дело закрыли? – осведомилась она. Но следователь покачал головой. – Нет. – Висяк? – У вас неподходящий для женщины жаргон. – А что в этом особенного? – Женщине не пристало ругаться. – Разве это ругательство? По-моему, распространенный термин. Надежда Константиновна улыбнулась. У нее были ровные белые зубы. А на носу веснушки. – Наверное, я виновата в том, что дело еще не раскрыто. – Надя! Не казни себя, к чему такое самоедство. Ты все делаешь правильно. А ускорить процесс просто не в состоянии. И никто бы не смог, – добавил после легкой паузы Аристарх Петрович. – Но если бы была проворнее… – Быстрее ничего сделать нельзя. Они говорили между собой на понятном им языке. Словно Серафима была или лишней, или посторонней. – Советую заказать еще ореховые пирожные. Их тут изумительно готовят. Принесли пирожные, политые кленовым сиропом. Они таяли во рту. – У меня есть одна проблема. Я никак не могу найти Матвея Козлова. Он, по-моему, на учете в полиции состоял. – А зачем он вам? – поинтересовался Аристарх Петрович. Он уминал уже третий пекан. – Вероника за ним следила. Он был как бы ее подшефный. У парня нет родных. И она его опекала. Я хотела бы удостовериться, что с ним все в порядке. Для собственного успокоения. А то как-то не по себе… Не могу его найти и поэтому беспокоюсь. – Мы можем сейчас пройти в полицию. У нас Анжела несовершеннолетними занимается. Может, что подскажет.