– Поехали, Эльдад, поехали. – Она взяла лейтенанта под руку. – Не будем терять время. Это у вас выходной день, а у меня еще масса дел. Глава 23 – И что дальше? – спросил полковник Лейн, не сводя тяжелого взгляда с Эльдада Канца. Канц отвел взгляд. – После этого мы поехали в магазин Medtechnik на улице Махане Иуда[61]. И там госпожа Шварц выяснила, что в день убийства Голованова, примерно за час до убийства, у них купили инвалидную коляску. Последнюю из имеющихся в наличии. Она была неисправна: одно из колес плохо работало. Но покупатель сказал, что это неважно, и купил ее за полную цену. Несмотря на то что продавец предложил заказать исправную коляску и сказал, что доставка займет всего три дня. Полковник Лейн бросил короткий взгляд на сидевших за столом Моше Ригера и Рафи Битона. – Кто купил эту бракованную коляску? – спросил Ригер. – Фамилию нам выяснить не удалось, – голос Канца зазвучал виновато. – Покупатель расплатился наличными. Но Дана… – лейтенант покосился на полковника и поправился: – госпожа Шварц показала продавцу фотографию, и тот опознал этого человека. – Что за фотография? – Молодой человек. Обычной внешности. Я его никогда не видел, и в зале кинотеатра его не было. – Лейтенант, вы спросили у госпожи Шварц, что это за человек? – вмешался в разговор Рафи Битон. – Конечно! – Канц смутился. – Но она отказалась отвечать. Сказала, что расскажет все, когда окончательно сложит картину преступления. – Так. – Полковник Лейн откинулся на спинку кресла и обвел глазами сидящих за столом офицеров. – Как нам на все это реагировать? – Никак, – буркнул Моше Ригер и даже рубанул воздух ребром ладони, демонстрируя решимость и уверенность в своей правоте. – Госпожа Шварц продолжает запутывать ситуацию, надеясь, что это поможет ее клиенту. Мне это совершенно понятно. Поиски покупателя коляски. Заявление о втором выстреле. Она, кстати, пояснила, что имеет в виду? Канц сокрушенно покачал головой. – Нет. Она обещала рассказать, когда проверит все до конца и будет совершенно уверена в своей версии. На лицах старших офицеров появилось выражение разочарования. – Вам следовало проявить большую настойчивость, лейтенант, – сказал полковник Лейн и, заметив облачко, пробежавшее по лицу молодого сотрудника, пояснил: – Вы, конечно, правы, что оказали помощь госпоже Шварц, но следовало настоять, чтобы и она раскрыла вам свои карты. – Я не хотел настаивать, господин полковник, – упрямо сказал лейтенант, и на его лице появилось обиженное выражение. – Чтобы госпожа Шварц не решила, что мне чрезвычайно интересна ее версия. – Может быть, вы правы, – задумчиво кивнул полковник Лейн. – Тем более что замысел госпожи Шварц совершенно понятен, – усмехнулся Рафи Битон. Все сидящие за столом обернулись к нему. На лице капитана Битона блуждала загадочная улыбка человека, который все понимает и которого нелегко обмануть. – Что тут непонятного? – всеобщее внимание нисколько не смутило капитана. – Дана Шварц говорит о еще одном выстреле, который якобы был и которого якобы никто не слышал. При этом она пытается выяснить, кто приобрел инвалидную коляску за час до убийства. Значит, она строит примерно такую версию. Инвалид в коляске вовсе не инвалид, а наемный убийца. Он специально поднял шум, чтобы у его сообщника был повод вывезти его из зала. Дальше госпожа Шварц заявит, что, когда инвалида вывозили из зала, коляска проехала в двух метрах от Голованова, сидящего в последнем ряду. В этот момент инвалид-убийца выстрелил в журналиста из пистолета с глушителем. Это и был первый выстрел, которого никто из присутствующих в зале не слышал. После того как сообщник вывез инвалида-убийцу из зала, второй сообщник, оставшийся в зале, включил аудиозапись звука выстрела. Это и был второй выстрел, который слышали все… – Ерунда! – перебил капитана майор Ригер. – Если госпожа Шварц выступит с такой версией в суде, это станет самым страшным профессиональным провалом за всю ее карьеру. – Моше Ригер выставил перед собой руку и начал загибать пальцы. – Во-первых, ни один глушитель не делает выстрел беззвучным. Это только в кино пистолет еле слышно кашляет. В жизни все не так. Глушитель, конечно, снижает уровень звука при выстреле. И снижает существенно. Но выстрел все равно слышен. Это я тебе говорю как специалист по оружию. – Она заявит, что в зале шел фильм! – возразил Рафи Битон. – Кроме того, инвалид довольно громко разговаривал. Возможно, для того, чтобы заглушить звук выстрела. – В закрытом зале кинотеатра ни звуки фильма, ни громкий разговор не заглушат звука выстрела, – уверенно заявил Моше Ригер и улыбнулся снисходительно и коварно. – Если дело дойдет до этого, мы проведем эксперимент. Выстрелим из пистолета с глушителем прямо в зале суда, и от версии госпожи Шварц не останется даже воспоминаний. – Это серьезный аргумент, – кивнул полковник Лейн. – Но это еще не все. – Моше Ригер загнул еще один палец. – Во-вторых, мне неизвестно о существовании глушителя для пистолета калибра 2,7 миллиметра. Kolibri – единственный в мире пистолет такого калибра. Ни одной компании не выгодно производить глушители для одного вида пистолета. – И это тоже серьезно. – Полковник Лейн взглянул на Рафи Битона. Тот не собирался сдаваться. – Это серьезно, – согласился он, – но не убийственно. Сделать глушитель для пистолета любого калибра может какой-нибудь народный умелец. Тем более если это делалось по заказу господина Михайлова, который мог щедро заплатить за такую работу. Моше Ригер продолжал улыбаться. Но полковник Лейн повернулся к капитану Битону. – То есть ты хочешь сказать, что госпожа Шварц пытается построить примерно такую версию. Неизвестный нам человек, прикинувшийся инвалидом, застрелил Антона Голованова из пистолета с глушителем. Затем этот человек снял глушитель и выбросил пистолет под кресла… – Пока сообщник вез его к выходу из зала, – кивнул Рафи Битон. – Другой сообщник имитировал выстрел после того, как убийцу вывезли из зала. Так? Полковник смотрел на Рафи Битона тяжелым немигающим взглядом. Тот помедлил и кивнул. – Думаю, она выдвинет примерно такую версию. Полковник Лейн переглянулся с Моше Ригером. Тот покачал головой. – Я остаюсь при своем мнении. Выстрел из пистолета с глушителем в закрытом помещении слышен достаточно отчетливо. Рафи Битон попытался возразить, но полковник жестом приказал ему молчать. – Оставим в стороне звук выстрела, – сказал он, упрямо наклонив голову к столу. – Но зачем такие сложности? Для чего убийце садиться в инвалидную коляску? Зачем вообще нужен кричащий и привлекающий к себе внимание инвалид? Предположим, Михайлов решил нанять киллера. Предположим, есть какая-то причина, по которой Голованова нужно застрелить именно в зале кинотеатра. Пришел бы в зал убийца. После начала сеанса просто прошел бы мимо журналиста, выстрелил в него из пистолета с глушителем и вышел из зала. Из более серьезного пистолета с заводским проверенным глушителем. А не из самоделки какого-то умельца. И унес бы пистолет с собой. И все. Никто из зрителей не смог бы даже описать этого человека. Но убийца почему-то покупает коляску. Хотя это улика и его запоминает продавец. Садится в коляску, кричит, привлекая к себе внимание, берет сопровождающего, хотя это – свидетель. Полковник обвел взглядом сидящих за столом. Ригер кивнул в знак согласия. Битон помедлил и тоже кивнул. – Но и это еще не все, – продолжил полковник. – Согласно протоколам допросов зрителей, все они заявили о запахе пороха, который появился в зале после выстрела. Но Рафи нам сказал, что настоящим выстрелом был первый, тот, который никто не слышал. А вот второй – вообще не был выстрелом, а только имитацией, звуком. Но запах пороха появился после звука, а не после реального выстрела. Как это можно объяснить? Полковник пробарабанил пальцами по столу бравурный марш. Никто из офицеров не произнес ни слова. – Так я и думал. Объяснить это нельзя, – подвел итог полковник Лейн. – Нельзя, – согласился Рафи Битон, поникая головой. – А значит, вся эта версия несостоятельна, – сказал Моше Ригер. – Никакого второго выстрела не было. Был один-единственный выстрел, которым и был убит русский журналист. А если госпожа Шварц намерена отстаивать в суде версию второго выстрела, она этот процесс проиграет. Ригер взглянул на полковника Лейна. Тот явно не разделял оптимизма своего подчиненного. – Вас что-то смущает, господин полковник? – спросил Моше Ригер. Габриэль Лейн неопределенно пожал плечами. – Смущает. Моя бывшая жена. Если она что-то задумала, то не отступит. Варианты она считает не хуже нас с вами. И все, о чем мы говорили, она, конечно, учла. Боюсь, она готовит нам какой-то неприятный сюрприз. Хотелось бы понимать какой. – Она готовит сюрприз нам, а мы приготовим ей, – сказал Моше Ригер, уловив настроение полковника. – Мы свое расследование еще не закончили. Мы найдем прямые улики против Пинхаса Пастера и его жены. И тогда никакие уловки их адвокату не помогут. Полковник Лейн пожал плечами, и Ригер понял, что развеять сомнения начальства ему не удалось. – Будем надеяться, – сказал полковник Лейн и повернулся к лейтенанту Канцу. – А вы, Эльдад, продолжайте контролировать госпожу Шварц. – Слушаюсь! – Лейтенант Канц не сводил с полковника преданного взгляда. – Вы думаете, она объявится? Или мне самому ей позвонить? – Она объявится, – уверенно заявил полковник, выдержал короткую паузу и упрямо повторил: – Она обязательно объявится. Она что-то задумала и ведет какую-то игру. Без нас ей не обойтись. И когда она с вами свяжется, постарайтесь понять ее замысел. – Слушаюсь! – повторил Эльдад Канц и первым поднялся из-за стола. Глава 24 Дана объявилась в тот же вечер. Звонок раздался, когда лейтенант Канц уже собирался уходить, собирал папки и укладывал их в ящик стола. – Здравствуйте, лейтенант Канц! «Полковник как в воду глядел», – подумал Эльдад и ответил: – Здравствуйте, госпожа Шварц! – Мне опять нужна ваша помощь. Простите, что отвлекаю от важных дел, но без вас мне не справиться. Веселый тон Даны показался Эльдаду наигранным, и он насторожился. Что она задумала? Эльдад вспомнил слова полковника Лейна об уловках, которые Дана «находит мастерски», и о неприятном сюрпризе, который она готовит израильской полиции. Ему следует держать ухо востро и быть настороже. Он запер ящик стола и вернулся в кресло.