— Лучше бы с родителями повидался. Колин, мы с тобой оба пытались, но я никогда не любила тебя, да и ты меня не любил. — А теперь ты помолвлена, — Колин помрачнел, — Не думал, что ты это имела в виду. Многие девчонки пишут такие вещи, но на самом деле не имеют это в виду. Она покачала головой: — Колин, я жалею, что причинила тебе боль. Я могла бы рассказать тебе больше о Грэми, о том, какие чувства я к нему испытываю, но все так быстро завертелось. Но тут есть и доля твоей вины, Колин. Ты на меня словно из засады напал — позвонил по телефону и попросил стать твоей девушкой перед самой твоей отправкой на фронт. Это было не честно. Он весь как-то поник: — Я думал… Я думал, мы друзья. — Мы были друзьями, но не более того. Тебе просто хотелось, чтобы тебя дома ждала какая-нибудь подруга, а для меня, той меня, которой я была тогда, в Доркинге, этого, возможно, было бы достаточно, но этого не достаточно для меня сейчас, для меня нынешней. Только здесь я зажила по-настоящему, здесь — Моя жизнь. Здесь у меня есть люди, которые меня любят. — Я люблю тебя, — сказал он, — но она видела, что он и сам-то с трудом верит в эти свои слова. — Нет, Колин, не любишь. Ты любишь лишь саму мысль о том, что у тебя кто-то есть. — Твои письма поддерживали меня. Мне помогало то, что не только моя мамка, но и кто-то еще пишет мне, — сказал он. — Меня это радует. Я всегда буду беспокоиться, как ты там. Но люблю я не тебя. Я люблю Грэми, — сказала она, глядя на своего жениха, который придвинулся ближе к ней, — Я собираюсь выйти за него замуж. Колин не ответил ничего, Рут погладила его по руке — Идем, Рядовой… — Рут присмотрелась к нашивкам на форме Колина, — Колин Экклз. Идем, купишь мне цветок. Все еще ошарашенный Колин позволил Рут увести его прочь, к цветочному ларьку. — Бедолага, — сказал Грэми. Бэт приподняла бровь: — Ты его жалеешь? Ты же чуть в драку не полез с ним прямо посередь вокзала. — Я думал, он пытается тебя у меня отбить и увести. — Я не телушка какая-нибудь, которую можно вот так взять и увести. Я — женщина, которая свой выбор сделала, — сказала она. Он улыбнулся: — Я женюсь на тебе хоть сегодня, если ты пойдешь за меня, Элизабет Педли. — На сколько тебе дали увольнительную? — спросила она. — На 4 дня. — Мы обвенчаемся в понедельник, послезавтра, — и в же тот миг, когда эти слова сорвались с ее губ, Бэт совершенно четко осознала, что это было именно то самое, чего она так жаждала. — Ты точно решилась? — спросил он, беря ее щеку в свою ладонь. Она не хотела больше ждать Грэми. Она не знала, как сложится их жизнь, но они это выяснят. Вместе. — Я выйду за тебя, Грэми. Но я хочу, чтоб ты знал, что меня не устроит такое счастье, когда прийдется собираться в 24 часа и слепо следовать за тобой повсюду, куда бы тебя ни командировали, — сказала она. — Ни к чему говорить об этом прямо сейчас, — сказал он. — Есть нужда. Я хочу быть твоей женой, но я не буду, покуда ты мне твердо не пообещаешь, что у меня будет дом. Постоянный дом. Он поглядел вниз, на их соединенные руки, — они стояли, взявши друг друга за руки, — и большим пальцем провел по костяшкам ее руки, таким же точно жестом, как тогда, когда он впервые коснулся ее, там, в Зимнем саду: — Окей. — Окей? — Ежели это так для тебя важно, то мы сумеем устроить так, чтобы это осуществилось, — сказал он. Она, все это время стоявшая, замерев и задержав дыхание, выдохнула: — Спасибо тебе. Теперь нам надо спланировать свадьбу. — Мы могли бы отправиться в Уорик. Она покачала головой: — Я не хочу свадьбу в холле городской мэрии. Я хочу свадьбу в Хайбери. — Ты уверена? — спросил он. — Думаю, тамошний викарий отнесется к нам с симпатией. — Ты уже всю деревню Хайбери обвела вокруг пальца, не так ли? — спросил он. — Нет, — сказала она, — Это просто мой дом. Вот и все. Он сдержанно улыбнулся ей и затем согласно кивнул: — Понятно. А она понадеялась, что он и взаправду понял. Эмма Август 2021 Эмма сидела за большим уличным садовым столом, по правую руку от нее сидели ее мать и папа, по левую руку — Сидни и Эндрю, хозяева поместья. Этот круг бы был должен замыкать Чарли, но он отпросился, поскольку ему было необходимо именно в эти выходные сплавить свою лодку вверх по каналу до Бирмингема. Вместо него это место напротив нее занимал теперь Генри — В кислотно-оранжевой рубахе, на которой шелкографией напечатано одно из фото Билла Уизерса времен его последнего альбома — и продолжал ухмыляться каждый раз, как ее мать говорила что-то типа: — Я так полагаю, у этого дома есть некая собственная стать, не так ли? Несколько раз Эмме, словно подростку, от стыда хотелось спрятать голову в ладонях и застонать. Но оказалось, что все те двусмысленные комплименты, которые отпускала мать, не могут пробить броню светлого оптимизма Сидни. — Будь он еще хоть чуть-чуть больше, я бы потеряла в нем Эндрю, — рассмеялась Сидни, поглаживая черную шелковистую шерсть на спине Клайда, сидевшего у ее ног. Бонни, довольная, разлеглась на солнцепеке в нескольких шагах поодаль — идеальная очень хорошая собака, хоть сейчас на фотографию. — Так много места и это все для двоих человек, — сказала мать, сумев так извернуть похвалу, что та прозвучала словно осуждение. — Это всецело моя вина. Я всегда очень любила это имение и практически мольбами заставила моих родителей позволить мне выкупить его у них, — сказала Сидни, — Долгое время для меня оно было своеобразным Моби Диком. — И мы, — Эндрю взял свою жену за руку, — Мы надеемся, что пройдет не слишком много лет до той поры, как нас не будет лишь двое. Эмма видела, как прозвучавшая в этих словах его любовь передалась Сидни и как ее глаза зажглись ответной нежностью. — Удачи вам обоим, — сказал папа, — Планируете ли вы что-то еще делать с садом, помимо того его восстановления, которым занимается Эмма? Сидни и Эндрю переглянулись: — На самом деле мы давно уже подумывали о том, чтобы вновь открыть его для публики на весенне-летний период, но не в первый сезон после заложения, а через несколько лет, когда сад станет зрелым. — Действительно? — спросила Эмма, в изумлении даже привстав со стула, — Но как же насчет вашего первоначального проекта сделать доступным для жителей коммьюнити кухонный садик? — Мы сначала тоже очень хотели именно так поступить, но потом подумали, что стыдно владеть всем этим огромным пространством и не поделиться им, — Сидни сделала паузу, — Я не знала, как к этому отнесетесь вы. — Это ваш сад. Я всего лишь та, кто недолгое время нанята для того, чтобы поработать над ним. Если вы не возражаете против того, чтобы самим управляться с садом, то могли бы взглянуть на то, как поступили в Кифтсгейт Корт. Тамошние сады до сих пор находятся в семейном управлении, и они совсем неподалеку от вас, — сказала она. — Не будет ли в таком случае с садом чересчур много возни? — спросила мать. Эмма дернула плечом: — Да, но если вы будете взимать маленькую плату за вход, это может помочь компенсировать стоимость некоторых работ, которые требуются, чтобы поддерживать сад в ухоженном виде. — Это будет замечательная реклама для Turning Back Thyme, не так ли, Эмма? — спросил папа. — Будет. Только надо понимать, что, когда все будет готово к торжественному открытию, придется без умолку рассказывать посетителям о том, как осуществлялись восстановительные работы, показывать, какие материалы применяли, печатать пресс-релизы и все такое прочее, — сказала она. — Я и мечтать о вашей помощи могла, а сама я бы запросто могла упустить все это. Я рада, что вам понравилась моя идея, — окрыленная, улыбающаяся Сидни поглядела на родителей Эммы, — Та работа, которую проделывает Эмма, просто потрясающая. Видели бы вы только, на что было похоже это место до того, как она за него взялась. — Сейчас оно выглядит несколько разнородно, все какими-то проплешинами, вам не кажется? Спросила мать, вытянув шею, словно гусь, и разглядывая длинный цветочный бордюр. Глаза Сидни сверкнули сдерживаемым негодованием, но Эмма, глядя на нее, сделала ей знак, едва заметно покачав головой. Она-то к таким выходкам привыкла. — Я все эти проплешины засажу цветами, — сказала она. — Не возражаете, если мы сделаем еще кружок по зеленым комнатам сада? Там столько всего разного, это просто ошеломляет, — сказал папа, как всегда, став тем самым сапером, кто разрядит любую неловкую ситуацию.