Диана зажмурилась до боли в глазах: — Оно было настоящим именем и Робина тоже. — Это хорошее имя, — поддакнула Миссис Гастингс. Диана слабо улыбнулась ей, благодарная за эти слова — за эту, так сказать, оливковую ветвь мира. Эта молодая женщина, быть может, никогда её так и не поймёт — да и большинство людей не поняли бы — но Диана совершенно точно знала, что сейчас сделала то, что было единственно верным для тех троих. — Мы узнаем, что Бобби об этом думает, но позже, — сказала она, — Давайте сейчас спешить не станем, а будем делать только одно дело за один раз. Эмма Октябрь 2021 Ногой в грубом ботинке Эмма вогнала лезвие лопаты в грунт, срезала ещё один пласт земли, подцепила и вывернула его из той ямы, которую копала уже добрых минут пять. Из рисунков Бэт стало понятно, что напротив стены, окружавшей Зимний сад, когда-то имелись две красивые опоры для гортензий. Обычно это выносливые растения, но те гортензии, которые она обнаружила, когда делала обрезку чересчур разросшейся листвы, были настолько больны, что её взяло сомнение, а надо ли вообще. их сохранять или лучше заменить на новые. Понадобилось сделать всего пару телефонных звонков услужливым менеджерам — её заказ был принят очень быстро, причём с большой скидкой, и ей доставили, в целости-сохранности, два огромных растения, выращенных в горшках. В обычной ситуации она углубилась бы лишь на фут[59] или около того да и высадила бы в открытый грунт эти кусты. Но в этом саду выкопанные ею посадочные ямы были со всех сторон окружены корнями других растений, сплётшимися настолько густо, что она заглубила ямы ещё сильнее, чтобы дать новым гортензиям шанс на выживание. Уже дважды приходилось ей доставать ножовку, чтобы продраться сквозь этот клубок корней; она уже вся взмокла и скинула кофту. — Привет! Эмма подняла глаза и зажмурилась, словно взглянула на солнце, хотя день стоял пасмурный. На вершине лестницы, прислонённой к окружавшей сад стене с внешней стороны, стоял Генри — волосы, как всегда, растрёпаны, на лице привычная усмешка, — но от этой его улыбки сердце её словно перевернулось. — Привет. Ищешь Сидни или Эндрю? — спросила она. Тебя он искал. Эти слова, сказанные давеча Чарли, вдруг прозвучали сейчас у неё в голове. — По-честному, тебя я ищу, — Генри перекинул свою долговязую ногу через гребень стены, а она стояла молча и смотрела, как он спускается по лестнице вниз, в сад. И была немножко разочарована тем, что под чёрным джемпером крупной вязки не было видно, какая же футболка на нём на этот раз. Генри слез с лестницы и сразу огляделся: — А тут становится красиво. — Спасибо. Пока ещё результат не виден, по-настоящему всё здесь разрастётся так, как надо, не раньше, чем через год, но всё обязательно получится, — сказала она. — Слышал, Сидни запрягла тебя переделывать кухонный сад и нагрузила ещё какой-то работой в фруктовом саду. Она засмеялась: — Я сделала Чарли своим деловым партнёром, так он первейшим делом отменил моё решение и приказал передать заказ на кухонный садик ему. Устроил, так сказать, государственный переворот в нашей команде. — В жизни бы не подумал, что Чарли может стать таким деспотом. Но, может быть, получить чуточку власти — это как раз то самое, что ему необходимо. Что ты сама думаешь об этом проекте? Новый садик не будет с исторической точностью воспроизводить старый. Например, мы сажаем там больше таких сортов овощей, которые устойчивы к заболеваниям. Но это будет забавно. Как раз сейчас Зак и Вишал обмеряют участок, чтобы разместить высокие гряды. Я видел. Сидни провела меня через кухонный садик, — Генри жестом показал на её лопату. — У тебя есть ещё одна такая же шутка? Эмма утвердительно кивнула и протянула ему ту лопату, которой до этого работал Чарли. Когда она передавала инструмент ему, их руки пальцы соприкоснулись. Сердце её снова словно перевернулось. — Насколько глубоко копать? — спросил Генри. Он, казалось, вовсе не обращал внимания на то, что с ней сделалось при одной лишь только мысли о том, что она увидит его. Или, наверное, это всегда было так, просто раньше она очень сильно старалась это игнорировать. — На глубину чуть больше фута, — сказала она. Он крякнул и всадил лопату в землю. Замешкавшись на мгновение, она сделала то же самое с другой стороны посадочной ямы. — По какому делу ты хотел меня видеть? — спросила она и мотнула головой, чтобы убрать от лица волосы, завязанные в хвост, и увидеть его лицо. — Просто захотел тебя увидеть. Ждал-ждал, захотелось поглядеть, куда ж ты подевалась. Подумал, может, ты уже начала прикидывать, чем станешь заниматься после Хайбери. Её губы сами собой растянулись в улыбке: — Да, у меня на очереди уже имеется следующая работёнка, но я подумала и решила, попридержу-ка за собой Боу Хаус ещё немного. Он резко вскинул взгляд на неё: — Правда? — Правда. Работать я буду в Берик-апон-Туид, а на выходные приезжать обратно в коттедж. — А как же твой кочевой образ жизни? — спросил он словно бы вскользь. — Осознала, что прекратить бродяжничать и оставаться на одном месте, хотя б на время, может оказаться очень даже неплохо, — сказала она и подумала о тех договорённостях, которые уже составила с местным агентом по продаже недвижимости насчёт того, чтобы съездить осмотреть дома вокруг Хайбери. — Знаешь, у нас тут отродясь не бывало вот этих вот всех совместных выпивок типа «добро пожаловать-здравствуйте, дорогие соседушки», — сказал Генри. Она рассмеялась: — Ну, вместо этого мы сходили вместе на викторины в паб. — Добро пожаловать. Какие напитки предпочитаете? Столик тет-а-тет? Да, так всё и происходит, как правило, — сказал он. Она снова вонзила лопату в землю, но повернуть пласт земли никак не получалось — лопата застряла. — Ты там в порядке? — спросил он. — По ходу, я врубилась в какой-то корень или в камень, — сказала Эмма. Но когда она принялась раскачивать заклиненную лопату, то услышала скрежет металла о металл. Попросила, показав рукой: — Подай мне вон тот совок, пожалуйста. Генри подал. Она припала к земле и стала рыть, отбрасывая в сторону один совок грязи за другим. — Можешь копать на той стороне? — попросила она. Генри укоротил свои взмахи лопатой, чтобы не задеть Эмму. Он окапывал место по кругу, в то время как она копала вглубь. Потребовалось приложить некоторое усилие, но всего через несколько минут они откопали и очистили от слоя земли крышку какой-то плоской коробки, густо околоченную гвоздями. — Что это? — спросил он. — Не знаю. Но вот здесь, сверху, она ничем не прижата. Думаю, я сумею её приподнять. — Понял, — сказал он. Они оба поднатужились — и вытащили из земли остальную часть коробки. А на ней — на проржавелой петле — висел замок. — Дай твой совок, попробую им, — попросил Генри. Эмма протянула ему совок; он им отчистил от земли петлю, а затем несколькими ударами сшиб замок. — Я знаю нескольких историков, которые пришли бы в ярость от того, что ты сейчас сделал, — сказала она. — Тогда очень хорошо, что их тут нет, правда? — спросил Генри беспечно, — Хочешь, предоставлю тебе честь открыть её? Эмма кивнула и медленно открыла крышку. Внутри была клеёнка. Она приподняла её и увидела десятки старых фотокарточек какого-то маленького мальчика. На некоторых снимках он был один, на других стоял рядом с какой-то элегантной женщиной, зажато позируя на камеру. — Это кто? — спросил Генри. — Без понятия, — сказала она, приподнимая одну из фотографий. — Нам следует показать это Сидни, — сказал Генри, вытащил свой телефон, набрал её номер, поставил на громкую связь, — Привет, Сид! — Как у вас там дела? — спросила она. — Ты сейчас точно рванёшь сюда, в Зимний сад. Эмма и я кое-что нашли, — сказал он. — И что же это? — спросила Сидни? — А вот приходи и увидишь, — сказал он. — Окей, но только перетащите-ка вы эту штуку через стену. Сегодня я не настроена лазить вверх-вниз по всяким лестницам, — сказала Сидни. — Будет сделано. Пока он разговаривал, Эмма положила фотокарточки обратно и закрыла крышку. Генри вскарабкался по лестнице, ведущей из сада, на гребень стены, и встал на верхнюю ступеньку той лестницы, что спускалась со стены наружу. Эмма бросила ему верёвку, другим концом которой обвязала коробку, он принялся рывками выбирать верёвку, поднимая коробку, а она при этом лезла вверх по лестнице, держась одной рукой за перекладины, другой же рукой придерживала коробку, так и норовившую начать вращаться при каждом рывке верёвки. Когда она добралась до гребня стены, Генри слез вниз, она за ним следом. Эмма как раз спускалась, когда торопливыми широкими шагами, практически бегом, к ним подошла Сидни: — Что вы нашли? Эмма снова открыла коробку, вынула одну из фотокарточек: — Вы знаете, кто эти двое? Сидни нахмурилась: — Это моя прабабушка Диана, так что это, должно быть, мой дедушка Роберт, — Сидни начала перебирать фотоснимки, переворачивая каждый оборотной стороной, — Вот, взгляните на это фото. Кто-то на обороте надписал: «Робин, 3 годика». — Здесь столько фотографий, на которых заснят малыш. Кто бы стал закапывать такое? — Там есть ещё что-то, — сказал Генри. Сидни сгребла все фотокарточки в сторону, их взглядам открылось нечто, похожее на содержимое детской коробочки с игрушками. Набор крошечных солдатиков, игрушечный грузовичок, пара книжек, джемперок, пара детских ботинок — на каблук каждого ботиночка пришита птичка-малиновка[60]…