– Напали? – Лицо мужчины выразило волнение. – Что значит – напали? Его… Я хочу сказать, его кто-нибудь… он серьезно пострадал? – Видите ли, его лишили сознания и… Дакуорт замялся. В самом деле, как описать то, что случилось с Брайаном? Мало было сказать, что его лишили сознания и нанесли на спину татуировку. Дело обстояло хуже. Чтобы установить в полной мере тяжесть совершенного по отношению к Брайану преступления, его необходимо было тщательно осмотреть и обследовать. Дакуорт собирался показать родителям пострадавшего снимки на своем телефоне, но теперь решил, что это будет не совсем уместно. – Самым правильным будет навестить его, – закончил детектив. – Ради всего святого, Альберт, найди свои ключи, – Констанс Гаффни бросила на мужа свирепый взгляд. – Надеюсь, теперь ты доволен. Альберт хотел что-то сказать, но по глазам супруги понял, что будет лучше, если он промолчит. Отец Брайана повернулся к Дакуорту. – Кто это сделал? – спросил он. – Кто напал на моего сына? – Сейчас идет расследование, – сказал детектив. – У меня есть к вам вопрос. Альберт кивнул, выражая готовность выслушать Дакуорта. – Вы знаете кого-нибудь по имени Шэн? Кого-нибудь, кто был бы так или иначе связан с вашим сыном или вашей семьей? – Шэн? – переспросил Альберт Гаффни. – Вы хотите сказать, что преступление против моего сына совершил именно этот человек? Дакуорт отрицательно качнул головой: – Нет. Так как, есть в вашем окружении кто-то, кого звали бы Шэн? – Нет, – ответил Альберт, а затем, посмотрев на жену, поинтересовался: – Это случилось в его квартире? Дома у сына? – Нет. Брайан утверждает, что все началось в баре, который называется «У Рыцаря». – Вот видишь? – Во взгляде Альберта, устремленном на Констанс, нетрудно было заметить торжествующе-обвинительное выражение. Такой же оказалась и интонация, с которой был задан вопрос. – Это в любом случае могло с ним случиться. Он ходил туда и в то время, когда жил с нами. Тем не менее по лицу Констанс было видно, что она по-прежнему в чем-то винит именно мужа. – Пойду возьму свою сумочку, – сказала она. – Ключи, – произнес Альберт, хлопая себя по карманам. – Куда подевались мои чертовы ключи? Оба супруга исчезли в глубине дома. Дакуорт отправился к своей машине. В это время у обочины рядом с домом Гаффни затормозил зеленый «Фольксваген»-жук – старый, а не новый вариант популярного во всем мире автомобиля. Сидящая за рулем молодая женщина заглушила двигатель и вышла из машины. Дакуорт вспомнил, как Брайан говорил ему, что у него есть сестра. – Вы Моника? – спросил он, когда женщина приблизилась к дому. Она взглянула на него с недоверием. – А вы кто? Дакуорт представился и коротко рассказал сестре Брайана все то, что уже успел поведать его родителям. Дождавшись момента, когда у Моники прошел первый шок от известия о том, что ее брат находится в больнице, детектив поинтересовался: – Когда вы в последний раз разговаривали с Брайаном? – Я пыталась позвонить ему вчера вечером, но он не ответил. А видела я его в последний раз, наверное, на прошлой неделе. Я заезжала к нему на работу. – Моника, среди ваших знакомых и знакомых вашего брата есть человек по имени Шэн? – Шэн? – Да. – Я не знаю никакого Шэна. А это мужчина или женщина? – Не могу сказать. – Потому что, если брат с кем-то встречается, я могу об этом не знать. – Шэна, о котором идет речь, может уже не быть среди нас. – В том смысле, что он мертвый? Дакуорт кивнул. – Этот факт не наводит вас ни на какие воспоминания? Моника затрясла было головой, но вдруг застыла на месте. – О нет. Может, не Шэн, а Шон? Но это не может быть тот Шон. – О ком вы? Моника указала подбородком в сторону дома на другой стороне улицы. – Так звали пса старой леди Бичем. Сразу после того, как Брайан получил водительские права, он, сдавая задним ходом, задавил его. – Брайан задавил собаку вашей соседки? Моника кивнула: – Это случилось несколько лет назад. Хотя виновата в этом была хозяйка пса, которая отпустила его на улицу без поводка, она была просто вне себя. Но теперь ей уже все равно. – Это почему? Моника пожала плечами: – Дело в том, что миссис Бичем окончательно выжила из ума. Глава 5 Кэл Мисс Плимптон проводила меня из гостиной через кухню, которая была значительно больше, чем все мое жилище, на заднюю веранду, выходившую на большой внутренний двор с работающим фонтаном. Веранда была обставлена белой плетеной мебелью, по которой кто-то в живописном беспорядке разбросал цветастые подушки. Четыре стула оказались заняты. У меня до этого сложилось впечатление, что мне предстоит беседа с двумя людьми, а не с четырьмя. Я догадался, что женщина, сидевшая на стуле, который находился ближе остальных ко мне, была племянницей мисс Плимптон, которую звали Глория Пилфорд. На вид я бы дал ей лет сорок. Она была одета в белые брюки, кораллового цвета блузку и босоножки на высоких каблуках. Светлые волосы собраны в пышную прическу с начесом, отчего ее голова казалась слишком большой для ее хрупкого, изящного тела. При нашем с мисс Плимптон появлении она вскочила на ноги, благодаря обуви оказавшись со мной одного роста. Глория улыбнулась, и ее лицо покрылось морщинами, словно было сделано из папье-маше. Счастье ее, по крайней мере на вид, было так велико, что, казалось, еще немного – и ее мимические мышцы порвут кожу. Глория протянула мне руку, и я пожал ее. – Это просто чудесно, – сказала она. – Я так рада, что вы собираетесь нам помочь! Прежде чем я успел что-либо возразить, мисс Плимптон предостерегающе подняла руку. – Он согласился встретиться с тобой, Глория. Пока это все. Улыбка тут же погасла, и Глории стоило немалых трудов вернуть ее обратно. Она обернулась к трем другим сидящим на стульях людям – все они были мужчинами. – Мистер Уивер, это мой добрый друг и партнер Боб Батлер. Один из мужчин встал. Рост выше шести футов, седые волосы, бочкообразная грудь, мощная нижняя челюсть, голубые глаза. Возраст в районе пятидесяти или чуть больше. Сшитые у портного брюки, белая рубашка с открытым воротом, спортивный пиджак из клетчатой шотландки. Мужчина протянул руку и стиснул мою ладонь в жестком пожатии. – Рад с вами познакомиться, – сказал он. – Мэдэлайн очень благоприятно о вас отзывается. – А это, – продолжила Глория Пилфорд, – Грант Финч. На ноги поднялся другой мужчина. Он единственный из трех был в строгом костюме. Я мог бы побиться об заклад, что и «Ролекс» за запястье имелся только у него. Видимо, именно ему принадлежал припаркованный у дома бумер. Грант Финч был чуть ниже ростом, чем Боб Батлер, но его рукопожатие оказалось таким же твердым. – Я тоже слышал о вас много хорошего, – он одарил меня сверкающей, словно у телезвезды, улыбкой. – Надеюсь, вы уже знаете, почему я здесь. Во время процесса по делу Джереми я защищал его интересы. – Вы один из самых известных юристов в стране, – сказал я.