— Он это заслужил. Не стоит жалеть. Если б я мог, я б убил его снова. Прижаться к его груди щекой — так хорошо и спокойно, уютно. — Он сорвал с меня платье… он… он повалил меня на кровать… — Ивен вдруг испугалась. Что если он подумает, что она лишилась невинности… что если она станет ему не нужна? Поспешила. Стоило ли? — Он ничего не успел сделать мне, Эйрик, правда. Я успела. Он ничего не сделал мне… — Глупенькая, — Эйрик обнимал ее. Так, словно это и вовсе не имеет значение. — Ты испугалась? — Очень! Я думала, что умру. — Все хорошо, все уже позади. Ивен громко всхлипнула, сама обхватила его руками, прижалась крепко-крепко, забыл обо всем. Он тихо охнул. — Тебе больно? Ты ведь ранен? — спохватилась она. — Ничего. Совсем чуть-чуть. Когда ты обнимаешь меня, можно забыть про любые раны. Он улыбался. Ивен подняла голову, заглядывая ему в глаза, и глаза улыбались тоже. Тепло и… любовь. Нежность. — Я тоже рядом с тобой забываю обо всем, — тихо сказала она. Сердце вдруг забилось так часто. Сейчас что-то… — Ивен… Он потянулся, коснулся губами ее губ. Легко… всего лишь прикосновение… И щеки вспыхнули. И словно огонь вспыхнул внутри. Только не тот, не альвийская магия, совсем другой. Ивен как-то судорожно, неловко подалась вперед, губы дрогнули. И тогда он поцеловал ее снова. Уже по-настоящему. Его губы были такие горячие. Его руки… Он обнимал ее уже совсем иначе, не просто пытаясь утешить, но едва сдерживая порыв… На них могли смотреть… да, смотрели наверняка. Но это не имело никакого значения. Они сидели обнявшись, завернувшись в один плащ, чуть в стороне от костра. Сердце колотилось. — Я так испугался, что могу тебя потерять, — сказал он, чуть глухо и хрипло. — Ивен, я уже просто не могу без тебя. — Я тоже… Не отдавай меня больше никому, пожалуйста. Она снова всхлипнула, уткнулась носом ему в шею… подбородок такой колючий…. Ивен, конечно, понимала, что он никому никогда бы не отдал, что скорее бы умер… Но сейчас это значило другое. — Не оставляй меня. — Я клянусь тебе, — твердо сказал он. — Я никогда не оставлю тебя. Всегда буду рядом. Я сделаю все, чтобы ты была счастлива. — Ты не уедешь? Он, все-таки, тяжело и немного горько вздохнул. Но лишь обнял ее крепче. — Не уеду, — пообещал уверенно. — Я пойду за тобой куда угодно, — сказала она. — Если понадобится, хоть на край света. Легкая улыбка на его губах, чуть грустная. — Я постараюсь, чтобы тебе не пришлось так далеко идти. Глава 20 — Альвийская сучка! Вернулась-таки! Когда Эйрик услышал это впервые, то вздрогнул, не поверил своим ушам. Ивен ехала рядом спокойно и гордо, выпрямив спину, словно не слыша, словно это не касалось ее. И Хейдар тоже. Эйрик даже подумал, что ему показалось, или, может быть какая-то сумасшедшая старуха, на которую не стоит и внимание обращать. Но потом услышал снова. И еще. Хейдар, безусловно, слышал. Устал сражаться с ними за двадцать лет? Ему ведь не плевать на свою дочь, Эйрик видел достаточно, чтобы не сомневаться. Взяться за меч и прирезать каждого, кто посмеет? Каждого здесь? Они ведь все смотрят на Ивен и думают так же, просто кто-то говорит вслух, кто-то пока не решается. Бларвинд встречал Ивен без всякой радости. И хозяйкой она здесь никогда не была. Дом, где она родилась, не был в полной мере ее домом. Оставалось только стиснуть зубы. У ворот уже встречали. — Рад приветствовать вас, милорд! Должно быть Ярпи, молодой капитан дружины, выехал на встречу. Улыбка играла на его лице, такая располагающая, но глаза следили за прибывшими внимательно и цепко. Хейдар изобразить радость даже не пытался. — Где Гудвар? — сходу спросил он, даже без всяких приветствий. — Простите, милорд, мне очень жаль, с Гудваром случилось несчастье, — Ярпи чуть опустил голову, пытаясь изобразить сожаление, но жаль ему точно не было. — Старик упал с лестницы и сломал ногу. Олав пытался помочь ему, вы же знаете… Но потом нога начала чернеть и Гудвар умер. — Вы, конечно же, уже похоронили его? — Конечно, милорд. Все как подобает. И тело уже не увидеть, не понять, как все было. Хейдар хмурился. — Он верно служил мне столько лет… — Я разделяю ваше горе, милорд, — Ярпи склонил голову. — Гудвар всем нам был как отец, мудрый и справедливый. Но… время не стоит на месте. Нам было нелегко без него, но мы справились. — Я так понимаю, — мрачно сказал Хейдар, — что роль управляющего ты взял на себя? Самостоятельно? Ярпи ухмыльнулся. — Я ведь справился, милорд. Я вырос в Бларвинде и знаю здесь каждый камень. Мой отец, сэр Исольв, герой битвы при Черногорье, всегда верно служил вам. Мой дед сражался с вашим отцом альвийской войне… — Хватит! — Хейдар не повысил голос, но прозвучало внушительно. — О заслугах твоих предков знаю не меньше тебя, и сейчас не хочу слушать. Управляющий? Самовольно? Полагаю, ты хочешь большего? — Разве у вас есть причины сомневаться во мне, милорд? Хейдар не стал отвечать, только махнул рукой, чтобы посторонились, въехал в ворота. Эйрик ехал чуть позади, вместе с людьми, пришедшими с ними из Эцура, ожидающими благодарности лорда. И на пиру тоже сидел вместе с ними, за дальним краем стола, ближе к дверям. Не пир, конечно, в полной мере, скорее торжественный ужин, по поводу возвращения. Некоторые в Бларвинде уже не и ждали хозяина. Когда вернулись жалкие остатки людей Хейдара, которых он брал с собой: Тьюгге, Альвар, когда рассказали о случившемся, о нападении, то думали уже, что Хейдар погиб. Ждали вестей. Даже если бы он погиб, нового лорда Бларвинда мог назначить только король. Ярпи ухмылялся, поднимал тосты за здоровье лорда и его дочери, за чудесное спасение.