— Я так понимаю, отныне пение Саенты будет сопровождаться избиением? — хитро спросил Джеф, вытирая кровь под носом. Видимо, матросам успели объяснить, что к чему. — Мне так жаль! — я заломила руки. — Я действительно не хотела, чтоб так вышло! — Ой, брось… Это того стоило! — заулыбался Джеф, а Сенг кисло закивал. — А мне вот не понравилось… — заявил Роберт, отжимая свою рубашку. — Зато от тебя больше не воняет! — ощерился Джеф, заступаясь за меня. — Эй! — обиженно отреагировал Роберт. — Я больше петь никогда при вас не буду! — пообещала я, переминаясь с ноги за ногу. — Может это не пение, а алкоголь? — вдруг спросил Тэн. — Я пила, и ничего. — Инга отрицательно покачала головой. — Пение сирен действует только на мужиков. Все сходится. — Надо проверить и убедиться. — сказал Гард, складывая руки на груди. — И кто будет подопытным? — полюбопытствовал Джеф, поправляя свою бандану. Асфар выразительно уставился на него. — Да вы что? Ну нет! — Джеф побледнел, вскидывая ладони вперед. — Гард вообще не был с нами, пусть он и попробует! — Спасибо, что вызвался, Джеф. Ты очень храбрый. — похвалил матроса Асфар и обернулся ко мне. — Всем отойти от нас подальше, заткнуть уши! Сможешь спеть еще, птичка? — Я не хочу… — попятилась я, упираясь в Ингу. — Ну нам надо узнать, что произошло. — проговорила мне в ухо кок. — Не робей, у Джефа крепкие лицевые кости, ничего с его мордой не произойдет от еще одного удара. — Инга! — возмутился Джеф. Остальные матросы уже удалились на приличное расстояние и заткнули пальцы ушами. Рядом со мной остались Джеф, Гард, Асфар и Инга. — Спой, Саента. — попросил меня Асфар, затыкая уши. — Давай убедимся. Все, кроме Джефа заткнули пальцами уши. Бледный матрос переминался с ноги на ногу, опасливо поглядывая на меня. — Ты только не заставляй меня ничего такого делать… — Джеф, ты что! Я никогда не сделаю вам ничего плохого! — для убедительности я приложила кулак к груди. — Ну ладно, давай. Джеф сел на пол и закрыл глаза. Оглянувшись назад, я увидела поддерживающий блеск в глазах капитана. Я запела. Моя кровь побежала по венам быстрее, я это даже почувствовала. Джеф сначала обмяк, улыбаясь, а потом даже развалился на полу, закинув руки за голову. Когда я допела колыбельную, то оглянулась на остальных. Асфар с командой отняли руки от головы и подошли ближе. — Все? И как мы проверим? — спросил Тэн, разглядывая лежащего Джефа. — Да этот придурок прикидывается! — Инга пнула ногой в колено Джефа и тот недовольно сел. Его странный блеск в глазах заметили все. Матрос пристально всматривался в мое лицо, напряженно слушая. — Вот срань! — воскликнул Гард и помахал рукой перед неподвижным матросом. — Прикажи ему попрыгать. — сказал Асфар, присаживаясь на корточки рядом с Джефом. — Прыгай, Джеф. — сказала я и парень проворно вскочил на ноги. Он стал прыгать. — Охренеть… — матросы обходили Джефа по кругу, трогая его за руки, но тот не обращал на них никакого внимания. — Прикажи ему махать руками! — воскликнул Роберт. — Прикажи ему… — Довольно! — рявкнул на матросов Асфар и добавил уже мне более мягким тоном. — Все, останавливай его. — Хватит, Джеф… Сядь. — мягко попросила я и матрос ту же плюхнулся на задницу. Гард присел на корточки и дал ему пощечину. — Видишь? Не работает. Надо сильнее. Асфар кивнул и Гард от души врезал Джефу. Кто-то из матросов кинул под ноги распластавшему парню подзорную трубу. Парень застонал и стал озираться по сторонам. — Ну как? — спросил Джеф, заглядывая в наши лица. — Ты не представляешь, что творил! — захихикал Сенг. — Видишь подзорную трубу? Ты отымел ею сам себя прямо в зад! — загрохотал Роберт. — Хорошо, что с нами не было Билла, от такого вида он бы не смог удержаться! — Придурки… — хмыкнул в кулак Гард, а Джеф оскалился на матросов. — Они врут, Джеф! — поспешила успокоить я весельчака. — Ты просто попрыгал! — На трубе! — прыснул Кори, и в следующую секунду Джеф кинулся ему в лицо. Завязалась потасовка, продлившаяся всего пару секунд. — Довольно! Что за шутки, болваны! С нами леди! — рыкнул Асфар, и матросы вытянулись в струнку. — Мы получили подтверждение. Что дальше? — спросила Инга и капитан перевел на меня хитрый взгляд. — Надо проверить еще кое-что. — голос Асфара был каким-то странным, а от следующего вопроса у меня застыла в жилах кровь. — Кажется, ты говорила, что не умеешь плавать? Глава 47 В голове билась одна мысль — он скинет меня за борт, чтоб убедиться? Асфар, наблюдая за моей мимикой, скривился. — Вижу, мысли, посещающую твою головку, содержат отвратительные ужасы. — Я не умею плавать, Асфар. — кивнула я, прижимая руки к груди. — Мне запрещено было ходить к морю… — Твой дядя был не таким уж и честным, да? — спросил капитан больше себя, чем меня. — Принесите большой таз, наполним его морской водой. Я ошарашенно затихла. — А ты что представила? Все еще видишь во мне монстра? — усмехнулся Асфар, складывая руки в карманы. — Прости, Саента, мне нужно знать наверняка. — Даже если у меня сейчас вырастит хвост, что это изменит? — воскликнула я. Мое сердце колотилось как бешенное, Асфар не мог не заметить. — Это изменит все. — тихо сказал Асфар. Слюна вдруг сделалась вязкой. Мне стало страшно. Асфар шагнул ко мне, приподнимая вверх мой подбородок сильными пальцами. — Придется привязать к тебе веревку на случай, если ты решишь поплавать за бортом. И чуть погодя, добавил еще тише, так, чтоб это слышала только я. — Не хочу, чтоб ты уплыла, забыв про меня. Я не нашлась с ответом, наблюдая как два матроса принесли довольно глубокий таз и стали кидать за борт ведра, связанные веревками. — Саента, если ты и правда сирена, только подумай, что отнял у тебя твой дядя… Если он знал это — ты могла умереть. Морские девы слишком любят плавать… Без свободы и воды, ты бы зачахла. Русалка без хвоста обречена на мучительную смерть. — Асфар взял меня за плечи, до боли сжимая меня своими пальцами. — Но я жива. — покачала головой я, убирая со лба белоснежные пряди волос. — И я боюсь воды… — Если мои догадки верны — твой дядя заслуживает смерти. — тихо произнес Асфар. Меня повело в сторону. Дядя Мирон единственная моя родня. Он так заботился обо мне все годы, когда мама умерла… Он всегда дорожил мною, любил меня! Я это чувствовала! — Не заслуживает. Ты не знаешь, как мы вместе жили под одной крышей! Он любит меня и желает лишь добра! Он воспитывал меня как родную дочку! Даже если он знал и умалчивал, то только чтобы сберечь! — мои губы сжались в плотную линию. Я любила своего дядю, но одна моя половина души все же боялась себе признаться в том, что я могу возненавидеть его за то, что он не рассказал.