– Ты сделала это с ним. Возможно, он навсегда покинет людей, – продолжила госпожа Тулони. В ответ снова тишина. – И тем не менее он сочувствует тебе. И готов помочь, чем сможет, как и я. Несмотря на все то зло, что ты успела причинить, мы желаем вместе с тобой исправить, что еще можно исправить. – Он делает это сейчас? – задыхаясь, произнесла Сова. – Убирайся! – воскликнула вдруг она. – Ты не имеешь права ковыряться у меня в душе! – Если ты не одумаешься, он останется с тобой навсегда, – неожиданно холодно произнесла Фрая. – Будет глядеть на твое сердце день и ночь, и ты будешь жить, зная, что он способен заглянуть в твою голову в любой момент. Ты будешь чувствовать, как он приходит к тебе, несмотря на твое желание. Вновь повисла пауза. – Он может внушать эксплетам чувства? – спросила Сова. Вероятно, Фрая покачала головой, так как следом раздалось ядовитое шипение: – Тогда мне плевать, что он собирается делать, покуда живет на другом краю земли. И тебя я видеть больше не желаю. Так и знай, Фрая, если еще раз сунешься, я сделаю с тобой то же, что сделала с ним, поняла? Я оставила достаточно золота, чтобы вам с ребенком было чем питаться. Кормилица будет с вами, сколько нужно. И я пришлю в качестве благотворительности все, что было куплено для моего сына. Но если я еще хоть раз увижу тебя, ты пожалеешь. Омарейл услышала удаляющиеся шаги: вероятно, Сова развернулась и пошла в дом. Через несколько секунд Фрая медленно забралась в повозку и села на скамью напротив Омарейл. Она не смотрела на принцессу, та же во все глаза разглядывала госпожу Тулони. – Вы же знали, что это не сработает, – произнесла она после того, как Фрая попросила извозчика трогаться, – зачем стали уговаривать? Фрая наконец взглянула на Омарейл. – Я бы себе не простила, если бы не попыталась. Я просто не могла не сделать этого. – Но какой смысл? Если будущее уже известно. – Ты знала, что твой побег из башни повлечет за собой гражданскую войну, и все равно вышла, – отозвалась Фрая без всякого осуждения в голосе, – не могла иначе. Неужто думаешь, что меня ваши слова о грядущем остановили бы от того, чтобы дать Совалии и Норту еще один шанс? Принцесса уставилась в окно. Лодья говорил об этом: что бы ни было, кто бы о чем ни узнал, каждый будет поступать так, как считает должным, и выстроит своими действиями то будущее, которое известно Омарейл и Дарриту. Вот и Фрая сейчас – а вернее сказать, Сова – отрезала все пути для воссоединения Норта с его настоящими родителями. Уж теперь он точно останется с госпожой Тулони, а Мраморный человек уедет далеко от людей и будет пытаться оттуда вершить правосудие. Повозка свернула на улицу Семи Сестер и оказалась у знакомой Омарейл кофейной. Принцесса постучала по стенке повозки, и извозчик остановил лошадь. – Одну минутку, я хочу взять себе кофе, – сказала она одновременно Фрае и извозчику. Проверив, что в кармане платья звенят монеты, Омарейл подошла к заведению с вывеской «Кофейня Тамити». Через двадцать семь лет оно будет называться «Кофейная мастерская Лефу» – Омарейл подумала, что второе название нравилось ей больше. Было в нем что-то, обещающее особенно вкусный кофе. Окошка, в котором можно было купить глиняный стаканчик и взять кофе с собой, как сделала Омарейл в свою самую первую прогулку по Астрару, не оказалось, и Омарейл зашла внутрь. – Здравствуйте, – бодро поздоровалась она с мужчиной за стойкой, но тот ответил ей мрачным, уставшим взглядом, – я хотела бы взять кофе с собой. Выражение лица мужчины изменилось: теперь он глядел откровенно враждебно. – Что еще придумаете? – проворчал он. – Куда я его вам налью, в карман? Омарейл уже поняла, что останется без горячего напитка, но все же ответила: – Можно было бы в специальный стаканчик, который не пришлось бы возвращать. Мужчина издал едкий смешок: – Может, еще бесплатно кофе наливать? – Если только каждую десятую порцию, – пошутила принцесса. – В качестве благодарности за любовь к вашему заведению. Мужчина покачал головой и принялся протирать столешницу, не глядя больше на посетительницу, и ей ничего не оставалось, как развернуться и пойти прочь. В этот момент она заметила парнишку с метлой, он наводил чистоту в пустом зале заведения. Во взгляде его Омарейл увидела воодушевление. – Лефу, что застыл? – рявкнул на него мужчина за прилавком, и тот начал подметать с двойным усердием. – Слишком большое жалованье? Думаешь, как его уменьшить? Бездельник. Омарейл невольно улыбнулась. Похоже, господина Лефу ждала интересная карьера. Следующей остановкой Омарейл и Фраи стала багетная мастерская. Там они быстро выбрали семь простых деревянных рам, в которые под руководством Фраи столяр вбил гвозди. Всю дорогу до лавки принцесса нервно теребила рукава платья. Времени до начала занятия оставалось мало: они с Фраей должны были приехать в Луми-лавку к самому уроку, а значит, вряд ли успели бы толком подготовиться. Не было известно, сколько человек собирались прийти, и Омарейл боялась, что не хватит станков или ниток. Да много что могло пойти не так! Ко всему этому добавлялось тяжелое чувство после встречи Фраи с Совой. А может быть, оно было главным, из-за чего все остальное казалось ненужным, пустым и неправильным. Тревожили и мысли о том, как Даррит справлялся с младенцем. Конечно, живой и здоровый взрослый Норт явственно указывал на то, что малышу ничего не угрожало. Но после бессонной ночи Омарейл знала, как способен вымотать один маленький человечек ростом в пол-локтя. Беспокоило ее состояние не ребенка, а няньки. – Госпожа Тулони, – нервно постукивая пальцем по оконной раме экипажа, произнесла принцесса, – если желающих пройти урок окажется слишком много, скажите, сколько времени нужно, чтобы сплести один самый простой маленький коврик? – Часа три, я так думаю. – Хм, второй урок проводить в десять вечера будет слишком поздно… тогда перенесем на завтра. Объявим, что сегодня возьмем только семь человек, остальных будем ждать завтра. И на этот раз запишем их! Фрая кивнула. Чуть помолчав, Омарейл сказала: – Сначала вам нужно объяснить технику, но не углубляйтесь в детали, в то, как подбираете цвета и вплетаете эмоции. Просто объясните принцип. А потом уже, когда все поймут, что делать, можете рассказать чуть больше. Ответом был еще один кивок. А через пару минут у принцессы появился новый повод для беспокойства: – А насколько это вообще сложно? Пожав плечами, Фрая неопределенно ответила: «Кому как». – Я вот подумала… мы сейчас всех научим, а они потом начнут продавать свои коврики, и наши никто покупать не станет… – Эта мысль так ошарашила Омарейл, что она начала подумывать о том, чтобы отменить уроки. – Делись – и получишь втрое больше, – философски подытожила госпожа Тулони. Наконец они приехали в Луми-лавку. До начала оставалось пять минут, и Омарейл ожидала увидеть у двери толпу жаждущих научиться плести коврики. Однако помимо спешащих прохожих, не обращающих внимания на Луми-лавку, никого не было. – Что нам нужно? Столы? Стулья? – спросила принцесса, которую душили новые тревожные чувства. Они вместе с Фраей переместили из подсобки небольшой обеденный стол и поставили его в центре лавки. Вокруг собрали несколько табуретов и стульев. – Если будет необходимо, попросим у кого-нибудь из соседей еще, – произнесла Омарейл, ощущая пустоту внутри. Кажется, ее затея провалилась. Она боялась, что придет слишком много людей. Что кто-нибудь украдет идею и станет конкурировать с госпожой Тулони. Но вот того, что может не прийти никто, не предусмотрела. Как же глупо она себя чувствовала! Фрая, конечно, тоже уже все поняла, стала протирать полки от несуществующей пыли. В десять минут восьмого принцесса перестала передвигать стулья, ища наиболее удобное расположение, и поправлять станки, чтобы они стояли в линию. Она обреченно плюхнулась на табурет. – Я начинаю уставать от того, что все мои планы рушатся, – пробормотала она. – Зато никто не откроет такую же лавку, – с улыбкой отозвалась Фрая. Эта попытка подбодрить не сработала, Омарейл спрятала лицо в руках. – Я пришла к вам с дерзким заявлением, что удвою вашу прибыль. А в итоге добилась того, что у вас больше нет ни ковриков, ни покупателей – ничего! Только семь рамок с гвоздями! Фрая посмотрела на самодельные станки, затем на принцессу. – Так давай воспользуемся твоей идеей и выйдем на улицу. Омарейл с надеждой подняла взгляд. Сердце снова радостно забилось. – Отличная идея, госпожа Тулони! Вдвоем они вытащили стол на улицу, расставили стулья, станки, разложили цветную пряжу в центре. Сели напротив друг друга, и Фрая начала объяснять принцессе, как натянуть основную нить, цепляя ее за гвозди сверху и снизу рамы. Через четверть часа к ним присоединились еще две женщины, заинтересовавшиеся необычным занятием. Госпожа Тулони оставила свой станок и стала ходить от одной ученицы к другой. – Заплатите за урок, если понравится результат и вы захотите забрать изделия с собой, – предложила принцесса. Плетение ковриков оказалось успокаивающим делом. Проводя пряжу между нитями основы, Омарейл внимательно следила, чтобы не сбивался ритм – сверху-снизу, сверху-снизу, – мыслями же уплывала куда-то далеко. Принцесса размышляла о том, как изменилась ее жизнь за последний год, как изменилась она сама. Когда в ее будущем коврике появилось несколько рядов разных оттенков серого, она задумалась, какой цвет взять следом. Руки сами потянулись к синему. Даррит неожиданно начал занимать очень важное место в ее сердце. Еще полгода назад она и подумать не могла, что влюбится в него. Смешно было вспоминать, как однажды они с Маем залетели к нему в класс, прячась от Совы, решившей навестить Дана. Омарейл тогда пыталась придумать объяснение их визиту, а Норт смотрел на них с Маем, как на двух сумасшедших. Да, она хотела влюбиться, узнать, что это такое. Читая книги, Омарейл понимала: любовь – важная составляющая жизни. Та самая, которой она была навечно лишена. Кто бы мог предположить, каким образом воплотится это желание! Полосы серого и синего стали сменять друг друга, переплетаясь в узор. Теперь, когда оказалось, что Даррит был сыном Совы, он становился ровней ей, принцессе. Они имели право пожениться – если бы госпожа Дольвейн, конечно, признала его. А Даррит бы на это согласился. Омарейл тяжело вздохнула. Подняв голову от своей работы, она увидела, что за столом появились еще три новые девушки. Фрая ходила от одной к другой, объясняя технику, отвечая на вопросы. Сердце принцессы возликовало. Когда же закончился урок, все ученицы захотели забрать свои работы домой. Выручка за занятие оказалась больше, чем в иной день им удавалось получить, продавая готовые коврики. – У Ауры получилось очень хорошо, – прошептала Фрая Омарейл, пока все обсуждали прошедший урок, не спеша домой.