– Таких обещаний я давать не могу, но клянусь приложить усилия. Она шутила, потому что слишком трудно было поверить: это происходило наяву. Видимо, поняв, что сделать это со всей необходимой торжественностью ему не удастся, Норт устало прикрыл глаза и спросил: – Ты выйдешь за меня? – Небо, конечно! – Губы Омарейл расплылись в улыбке. – Я еще сделаю это официально, когда получу на это право, – уверил ее Даррит. Она улыбнулась еще шире: – Обязательно, Норт. Никто не отнимет у тебя возможность сделать это настолько формально, насколько возможно. Уверяю, Бериот тебя поддержит и вместе вы сможете подготовить прекрасную церемонию по всем правилам королевского этикета. Но сейчас я просто так счастлива, что не могу больше сидеть и слушать, как ты складываешь свои мысли в уместные вежливые фразы. – Я начинаю сомневаться, что ты вообще хочешь стать моей женой. Она рассмеялась: – Прости, но все звучит слишком невероятно. Мне легче было поверить в чтение эмоций и машину времени, чем в это. Наконец Даррит перестал хмуриться. – В этом ты права. Пока происходящее больше похоже на фантазии. Прекрасные, но пустые. – Еще не все? – раздался вопрос из библиотеки: на этот раз, опасаясь их гнева, Май не стал выходить из своего убежища. – Я убью его, – пробормотал Норт, прикрывая глаза. Омарейл поднялась с дивана, глядя на дверь в библиотеку. – Наверное, можно его уже оттуда выпустить? – спросила она неуверенно. Обсудили ли они все, что хотели? Даррит задумчиво склонил голову набок, затем в мгновение ока оказался рядом с принцессой. Неожиданный поцелуй лишил Омарейл дыхания и прервался так же внезапно, как начался. – Теперь выпускайте, – разрешил Норт, глядя ей в глаза. Оказавшись в гостиной, Май прошелся по комнате, оглядывая стол, заглядывая под кресло, осматривая полку над камином. – Ты так внезапно появилась здесь сегодня днем, что я не успел подготовиться, – пояснил Май, продолжая обследовать комнату. – Не собрал свои вещи, не заложил закладки в книги. Он выудил лист с записями из-под вазы, отыскал свои заметки на полке, извлек что-то из мусорного ведра. – А теперь, раз уж мы здесь, думаю, ты можешь рассказать мне все, – заявил он, удобно устраиваясь в кресле и беря с большого блюда на столике красное яблоко. Даррит вернулся на диван, и Омарейл, помедлив, села рядом, прижалась к нему и позволила себя обнять. Май многозначительно округлил глаза, а затем покачал головой. – Как бы вас из школы за такое не выперли, господин Даррит, – обеспокоенно произнес он. – О, Май, я не думаю, что Норт вернется в школу. – Да ладно! – настолько радостно воскликнул Май, что Омарейл даже стало немного неловко. – Я хочу сказать, «какая потеря для Астардара». Он попытался произнести это с грустью, но вышло крайне неестественно. – Наше горе безутешно… Даррит наблюдал за неудачными попытками Мая изобразить сожаление, скептически приподняв бровь. – А вы уверены, что господин Директор вас отпустит? – Май, – произнесла Омарейл, а затем, глянув на Норта и увидев его небрежное движение плечом, означавшее, очевидно, безразличие, продолжила: – Норт – сын Совы. Май рассмеялся. Он ни на секунду не поверил им, но когда никто не присоединился к его веселью, замер. – Ты же шутишь, верно? Принцесса покачала головой: – Он брат Дана Дольвейна. Май глядел во все глаза, и тогда Омарейл начала свой длинный рассказ. Ей показалось, ему можно было поведать о путешествии во времени. Держать это в себе просто не было сил. – То есть мне досталось путешествие в Остраит, а Дарриту – во времени?! – воскликнул он возмущенно. На середине истории принцесса заметила, что Норт уснул. Неудивительно, ведь ей удалось хоть немного поспать, Даррит же, судя по всему, не отдыхал уже давно. Она нежно его погладила, поправила диванную подушечку, чтобы ему было удобнее, и умиленно улыбнулась. Дослушав рассказ Омарейл, Май потребовал точный адрес Часовщика. После категоричного «нет» он начал умолять, выпрашивать и даже в шутку угрожать. Омарейл обещала подумать. Когда они обсудили все, что только было можно, она шепотом попросила Мая приглядеть за Дарритом. – Пройдет какое-то время, прежде чем Сова сообщит, что он ее сын. Будет неправильно шокировать народ сначала моим появлением, потом появлением Норта, это покажется всем странным. Поэтому мы подождем. В это время Норт не сможет просто приходить ко мне во дворец. Возможно, ему нужна будет поддержка. Кто-то, с кем он сможет все открыто обсудить. Наверняка он будет отказываться… – Но я заставлю его принять мою помощь. – Май решительно сжал кулак. – Не переживайте, Вашество, если потребуется, я засуну свою помощь ему в горло. Несмотря на то что друг ни на секунду не переставал отшучиваться, Омарейл знала, что могла на него положиться. – Ты сам можешь возвращаться домой, – сказала она ему. – Официально свидетелей того убийства, в котором тебя обвиняют, больше нет. Нам удастся замять дело. – Да-а, – протянул Май, откидываясь на спинку кресла, – я бы сказал, что коррупция и кумовство – несомненное зло, но меня хотят отправить в тюрьму, так что я готов принять тьму, – а затем вздохнул и добавил: – Так и дружи с принцессами… Раздавшаяся трель разбудила Даррита и заставила вздрогнуть Мая и Омарейл. – Луна и Солнце, сколько времени? – переполошилась принцесса. – Два часа ночи! Кто это может быть? Она встала посреди комнаты, не понимая, что делать. – Так, скорее всего, пришли либо родители, либо Сова, – начала рассуждать она вслух. – Они не видят гостиную, но видят Комнату Встреч и меня, поэтому вам, – Омарейл взглянула на ночных визитеров, – нужно сидеть тихо и не высовываться. Она поправила платье, волосы и, убедившись, что Мая и Даррита нельзя было увидеть из Комнаты Встреч через открытую дверь, вышла из гостиной. – Омарейл, – раздался голос Короля. – Мы пришли к тебе с хорошими вестями. Здесь я, мама, Бериот, Севастьяна, Совалия и Ил Белория. Она сглотнула и кивнула. – Вот это делегация, – нервно хмыкнула принцесса. – Можно подумать, у меня сегодня день рождения. – Почти так, дорогая, – произнесла Королева с улыбкой в голосе. Принцесса напряженно вздохнула. – Совет Девяти завершен, – услышала она слова Ила Белории. – Все Патеры проголосовали за ваше освобождение. Вы официально свободны. Омарейл была рада, что ее и остальных разделяло стекло. Она не знала, как бы они отреагировали на ее не соответствующие ситуации эмоции: досада, страх, что это ошибка, тревога, что семья решит открыть двери в ее комнаты прямо сейчас, когда в гостиной было сразу два тайных посетителя. – Это славно, – выдавила она, но, понимая, что по ту сторону зеркала ожидали иной реакции, улыбнулась и добавила: – Трудно поверить! – Думаю, мы можем сделать это, – произнесла мама, явно обращаясь к остальным. – Да, дядя, пожалуйста, ведь это теперь закон, – взмолилась Севастьяна. Омарейл нервно откашлялась. – Что скажете, Бериот? – спросил Король. – Не вижу никаких препятствий. – Совалия? – Я уже давно огласила свое мнение на этот счет, публично, перед народом: принцесса может быть свободна. Резко встав, Омарейл пыталась придумать повод задержать гостей, но уже слышала, как они покидали Комнату Встреч, чтобы пройти ко входу в ее покои. Она выскочила в гостиную, чтобы предупредить Даррита и Мая – но их там не оказалось. Ручка повернулась, двери распахнулись. В этот момент сердце принцессы забилось чаще, выдавая возбуждение. Небо, неужели это действительно случилось? Но где же были Норт с Маем? Они услышали разговор и спрятались?