А Шеллар добавил: — Кроме того, я просил бы всех выделить какое-то количество магов. — Подавитесь! — Зиновий хотел было по привычке стукнуть посохом по столу, но вспомнил, что разговаривает не с подчиненными, и удержался. Только проворчал, обращаясь персонально к королю Ортана: — Но командовать всем этим безобразием будешь сам. — Я могу взять на себя некоторые оргвопросы, — пожал здоровым плечом Шеллар. — Но непосредственное командование лучше будет поручить воину. Если Александр сочтет возможным взять это на себя, будет лучше всего. Если же нет, я бы предложил поручить это его высочеству принцу-бастарду Элмару. — Сочту за честь, — немедленно откликнулся Александр. Элмар, который и сам бы с радостью «счел за честь», огорченно промолчал. — Рекомендую вам взять с собой принцессу Суон во избежание недоразумений с императорскими войсками, — продолжил Шеллар. — Чтобы они не перепутали нашу военную помощь с мятежниками. Также советую на этом закончить заседание и поторопиться, а то и спасать некого будет. Затем он помяукал немного с хинской принцессой, излагая ей решение Совета, и заседание закончилось. В зал вернулись придворные маги, и правители отправились по домам. — Отвести тебя в кровать или посадить в кресло? — спросил Элмар, поддерживая короля, готового свалиться в любой момент, когда они переместились в королевскую гостиную. Видимо, заседание утомило его величество сильнее, чем он сам предполагал. — На кушетку, — коротко скомандовал Шеллар. — И подай стул. Шеллар улегся, возложив на стул ноги, которые не умещались, попросил мэтра организовать сбор паладинов и послать Мафея к Элмару домой, распорядиться, чтобы приготовили доспехи к походу. Как только придворный маг покинул комнату, король немедленно вытащил из кармана пачку сигарет и сообщил: — Еле высидел до конца заседания, курить охота, просто сил нет. Когда же мэтр вернет мою трубку? А то все эти сигареты слишком легкие. — Шеллар, — перебил его принц-бастард. — Я сам поведу паладинов? Кузен посмотрел на него как на несносного ребенка, которому все же не в силах отказать в новой игрушке. — Я же вижу, что ты прямо трясешься весь, так тебе хочется. Езжай. Только смотри, осторожнее. И возвращайся скорее, ты мне нужен. Что, соскучился по высокому вдохновению? — Ты бы знал, — простонал Элмар, — как меня достали твои бумажки, твой казначей и твои министры… — Ничего, — усмехнулся Шеллар. — Тебе еще повезло, что на твою долю не досталось никаких церемоний. А попробовать, что такое управлять страной, тебе полезно. Ты же первый наследник. Или думаешь, раз я женюсь, так ты навсегда избавлен от проблем? Глубоко ошибаешься. Наследник у меня появится не ранее чем через год, и, если ты помнишь, дети рождаются маленькими и глупенькими, не умеющими даже разговаривать. Нужно хотя бы лет двадцать, чтобы воспитать из них более-менее приличного правителя, готового к управлению государством. А какая у меня будет королева, еще неизвестно, так что на ближайшие двадцать лет ты по-прежнему останешься моим единственным заместителем и в случае коронации несовершеннолетнего принца именно тебе достанется регентство. Ты никогда об этом не задумывался? — Нет, — вздохнул Элмар, который действительно искренне полагал, что все его проблемы закончатся, как только кузен женится. — Шеллар, будь человеком, найди себе невесту потолковее. — Ну, коли хочешь, — хитро прищурился король, — я женюсь на принцессе Суон, если окажется, что она сегодня овдовела. — Я серьезно, — обиделся несчастный наследник. — А ты шуточки! Кстати, Шеллар, ты всегда так бескорыстно всем помогаешь, или тебе просто эта хинская принцесса понравилась? А может, я не заметил каких-то дополнительных обстоятельств? — Тому, что я высказался за оказание военной помощи Хине, есть несколько причин. Во-первых, насчет Небесных Всадников я сказал чистую правду. Еще одна разоренная страна никому добра не принесет. Во-вторых, у нас есть шанс наладить дружеские отношения с Хиной, и, могу тебя заверить, с нами эти отношения будут более дружескими, чем с остальными. Эта маленькая хитрая принцесса прекрасно понимала все, что мы говорили. Я наблюдал за ней и заметил, как она передернулась при словах Факстона насчет оплаты, так же, как и вы с Александром, да и остальные присутствующие. Все-таки в мастерстве владения мимикой ей далеко до Флавиуса. Так что будь готов к тому, что все это может оказаться маленькой мистификацией, которую затеял император Хины, чтобы выяснить, кому из соседей можно доверять и с кем лучше дружить. Но я склонен предполагать, что это все-таки правда и ее хитроумное высочество решило нас всех прощупать по собственной инициативе, сориентировавшись по ходу действия. В-треть-их, именно за это она мне и понравилась, и я действительно буду рад ей помочь. В-четвертых, эти сволочные Всадники никогда не расплатятся со мной за то, что они сделали с нашей семьей, и я их буду давить и истреблять при любой возможности, любыми способами и в любых местах. Кстати, я до сих пор не могу себе простить, что, будучи в расстроенных чувствах, сгоряча казнил тогда всех, не расспросив как следует, за каким же хреном они так упорно повторяют свои попытки и что им нужно. И очень тебя попрошу привезти мне парочку пленных повыше рангом. Ну и в-пятых, я уел Зиновия и высказал Факстону, что о нем думаю, это мне было приятно. Так как, Элмар, жениться мне на хинской принцессе или что-то другое посоветуешь? Герой сначала оторопел, затем, видя откровенные искорки смеха в глазах кузена, ответил: — Не надо. Она затоскует по родине и начнет изменять тебе с Флавиусом. Король засмеялся. — Флавиус никогда в жизни не позволит себе подобного. Он даже Камиллу ни разу не трахал. — Он что, обет целомудрия дал? — поразился Элмар, доселе не осведомленный о личной жизни главы департамента. — Почему же? У него есть какая-то хинская наложница, иногда он разнообразит свое ложе шпионками, как и я в свое время, но все это происходит очень тихо, незаметно и благопристойно. — Шеллар, а почему его так зовут? — поинтересовался принц-бастард, ухватившись за увлекательную тему. — Если он хин, почему у него эгинское имя? — Ну, скажем, оно не совсем эгинское, — заметил король. — Оно популярно во многих странах. А вообще-то Флавиус — внебрачный сын Костаса, если ты до сих пор не знаешь. Элмар, закрой рот, не подобает принцу демонстрировать удивление столь по-крестьянски. Ты действительно не знал? Впрочем, о Флавиусе сплетничают мало. Он этого не любит. А ссориться с ним мало кто рискует, вспомнить хотя бы покойного господина Фейна. Ведь стоило мне на сутки выпустить Флавиуса из виду, как он тут же украсил площадь Справедливости столь малоаппетитным зрелищем. Не мог просто повесить… Какая ему разница, все равно ведь казнить? У него вообще масса недостатков помимо врожденной хинской жестокости, но и достоинств хватает. Достаточно того, что он абсолютно и безоговорочно мне предан, а это по нынешним временам большая редкость. Во всяком случае, среди моих министров это единственный, кому я могу полностью доверять… но довольно сплетничать о Флавиусе, а то еще обидится. — Кстати, — вспомнил Элмар. — Приходил Монкар, интересовался, когда выпустят Алису. — Скажи, скоро, как только закончат разбирательство. Если честно, можно хоть сейчас, но я хотел бы лично при этом присутствовать, чтобы сказать ей пару слов… А еще мне будет приятно увидеть, как она покинет тюрьму в весьма непривлекательном виде и станет переживать из-за того, как она выглядит. Флавиус говорит, тюрьма пошла ей на пользу, графиня стала тише и вежливее. Но все же, какая хладнокровная и бесстрашная стерва! Тебе рассказывали, как Флавиус хотел над ней поиздеваться? Нет? Он принес ей в камеру голову Хаббарда, бросил под ноги и сказал что-то вроде «Целуйся теперь со своим Хаббардом». Так она, не дрогнув, подняла эту голову за волосы, посмотрела, скривилась с презрением и сказала: «Жалкий неудачник!». После чего бросила на пол и пнула ногой. Вот такая она, наша Алиса. Как бы их с Флавиусом сосватать? Вот бы парочка получилась… — Ты лучше думай, кого ты себе сватать будешь, — упрекнул кузена Элмар. — Хорошо, — согласился король. — Давай, беги домой, облачайся в доспехи и выступай. А я буду думать. Элмар попрощался и помчался в лабораторию, чтобы попросить Мафея отправить его домой. Сердце первого паладина радостно подпрыгивало, а душа пела, прощаясь с ненавистными документами, отчетами, министрами и в особенности — с доставучим казначеем. Впервые за последние годы Элмар воспринимал очередной поход не как тяжкую обязанность, как это бывало с ним в плохом настроении, не как возможность слегка поразмяться, как это бывало в настроении хорошем, а как зов битвы — с искренней радостью настоящего воина, твердо стоящего на своем пути. Глава 6 Почему-то я решил, что лучше быть вежливым. М. Фрай Кантор полюбовался на вождя и идеолога, сидящего на столе в глубокой задумчивости, и доложил: — Боец Кантор по вашему приказанию прибыл. Пассионарио обернулся, обрадованно вскрикнул и одним движением спрыгнул со стола, свалив при этом чернильницу. Едва успев приземлиться, он стремительно наклонился, поймал ее у самого пола, почти не расплескав, и столь же стремительным и грациозным движением вернул на стол. «Эльф, твою мать», — подумал Кантор, одобрительно наблюдая за поединком идеолога с чернильницей. — Наконец-то! — радостно воскликнул Пассионарио, пожимая ему руку. — Где ты был так долго? — Я телепортироваться не умею, — напомнил Кантор, полагая, что его новый шеф, научившись телепортации, мгновенно забыл, что остальные на это не способны. — Я верхом ехал. А что, это было долго? — Как посмотреть… — чуть погрустнел предводитель. — Садись. Хочешь кофе? — Нет, спасибо. Меня уже напоил начальник твоей охраны. — Ты с ним познакомился? Дон Аквилио хороший мужик. И ребята у меня неплохие. Ты их уже видел? — Еще нет, — качнул головой Кантор, доставая сигару. Пассионарио снова забрался на стол, предусмотрительно отодвинув чернильницу, и продолжил расспросы: — Как тебя встретил дон Аквилио, кроме того, что кофе угостил? Не ругался, не ворчал? — А что, должен был? — Да не то чтобы… просто до тебя у меня работал один парень из группы Гаэтано, Кайман, может, знаешь… Не сработался с моими мальчиками, пришлось отослать… — Я с ним тоже не срабатывался, — проворчал Кантор. — Скотина редкостная. — Уже знаю, — вздохнул Пассионарио. — Так вот, дон Аквилио был очень недоволен твоей кандидатурой и ворчал, что ты ничуть не лучше и с тобой будут проблемы. У тебя, оказывается, ужасная репутация. Скандальный, наглый, неуживчивый и первостатейная язва. Это он что, серьезно? — А то ты сам не знаешь, что я такой и есть! — засмеялся Кантор. — А уж неуживчивый настолько, что ребята Гаэтано попросили, чтобы меня от них перевели хоть куда-нибудь. Ладить они со мной не могли, а убить не получалось. — Шутишь? — Нисколько. Правда, с ребятами Амарго я уживался нормально. Так что, если твои мальчики не будут ко мне цепляться с идиотскими вопросами насчет моих репродуктивных способностей, обойдется без поножовщины. А почему я вдруг тебе понадобился в качестве личного телохранителя? — Просто так, — пожал плечами Пассионарио. — Мне все равно нужен еще один охранник. А ты мне понравился. Понимаю, мы не первый день знакомы, я имел в виду — понравилась твоя третья ипостась. От второй я старался держаться подальше, если честно. — Я замечал. А что, я так сильно изменился? Можешь не сомневаться, характеристика дона Аквилио по-прежнему в силе. Кроме того, я терпеть не могу, когда надо мной без спросу пытаются колдовать, и за это могу стукнуть. Ответом ему была очередная милая улыбка и нахальная смена темы. — Спасибо, что наплевал на конспирацию и познакомил меня с Мафеем. Он мне наконец показал, как совмещаются преломления, и я, хвала небу, по-настоящему научился телепортироваться. И вообще, он мне высказал несколько мудрых мыслей, заставивших по-иному посмотреть на вещи. Удивительный мальчишка. Я в его возрасте был как-то проще и намного меньше знал и умел. Я просто обзавидовался весь, честное слово, и даже пожалел, что у меня нет таких ушей. Может, меня бы серьезнее учили в детстве. А то ведь обучали кто попало и чему попало. Правда, Мафей так восхищался моим умением летать, что этим я немного утешился. — А ты умеешь летать? — поразился Кантор. — В самом деле? — Ты не знал? — Так ты показательные полеты устраивал? — Да, действительно, откуда ж тебе знать… Умею я летать. Не очень хорошо, но все же умею.