— Леда принесла тебе тест? — спрашивает Лу. — Не нужно. Я уже сделала, как только проснулась. — И что? — У меня больше нет овуляции. Его губы кривятся в ухмылке. — Хорошо. —Ты когда-нибудь слышал о презервативах? — спрашиваю я. — Они слишком маленькие. — В это трудно поверить, — отвечаю я с досадой. — Тебе напомнить? — рычит он. К моим щекам приливает жар, и я ерзаю на своем месте. — Ты огромный, но презервативы бывают всех размеров, включая XXXL. Лу хихикает. — Хорошо, что я не люблю барьеры. — Что? Никогда? Он наклоняется. — Мы оба чисты, и я не трахаю женщин, если не имею серьезных намерений. Мое сердце трепещет от его слов, и я наклоняюсь для поцелуя, гадая, неужели у Лу такой же маленький счёт любовников, как у меня. Он хватает меня за талию и притягивает к себе на колени. Я провожу пальцами по его волосам, когда поцелуй становится еще глубже, и кладу руку на его сердце. Раздается стук в дверь, заставляя нас обоих отступить. Пока Лу говорит тому, кто находится по ту сторону двери, войти, я сползаю с его коленей и делаю глоток апельсинового сока. Входит Леда и говорит: — Извините, что прерываю, но только что пришла последняя из специальных посылок. Лу поворачивается ко мне и спрашивает: — Ты уже доела? — Да, но что это за посылки? — Спустимся вниз и посмотрим. Леда ведет нас на нижний этаж под кухней, затем в просторный подвал с открытыми кирпичными стенами, боксерскими мешками, матами для упражнений и мишенями для стрельбы. Она показывает на открытый кейс с небольшими пистолетами. — Не знала, какой из них тебе понравится, поэтому заказала несколько разных марок, — Леда берет в руки самый маленький пистолет и проверяет его вес. — Этим я пользуюсь. — Спасибо, Леда, — говорит Лу. — Могу я оставить тебя на некоторое время потренироваться с Хелен, пока проверю другие посылки? — Конечно, сэр, — Леда отвечает отрывистым кивком. Лу наклоняется и целует меня в висок. — Наслаждайся стрельбой по мишеням. — Что там в других? — шепчу я. — Позже, — он направляется к двери, оставляя меня смотреть на его широкую спину и гадать, куда он идет. Я поворачиваюсь к Леде. — Вы знаете, что происходит? Она кивает. — Мистер Конмак расскажет, когда будет готов. — Хм... как вы познакомились? — спрашиваю я, желая услышать историю с ее точки зрения. Ее глаза сужаются. — Он уже объяснил ситуацию с моей внучкой, не так ли? Я не имею привычки ворошить старые раны. Сердце замирает. Я не могу винить эту женщину за реакцию. Вероятно, она все еще травмирована и горюет о том, что случилось с Арией. — Простите, я хотела спросить, вы его знали до того, как он потерял глаз? — Не очень, — она откладывает пистолет и протягивает мне защитные очки и наушники. — Надень и давай начнем. Кивнув, я надеваю защитные очки и делаю глубокий вдох. Это второй раз в моей жизни, когда я держу в руках оружие, и я стараюсь не думать о первом. По позвоночнику пробегает дрожь. Если бы я не подобрала пистолет, который уронил Лу, Танатос либо убил бы, либо покалечил его еще хуже. Даже если бы мне удалось сесть в такси, он все равно выследил бы меня. Леда показывает, как заряжать пистолет и как целиться. Я следую инструкциям, хотя пальцы дрожат. Вновь взяв в руки пистолет, я снова переживаю те эмоции, и мне кажется, что я снова на стоянке с маньяком. Три мишени стоят прямо передо мной. Это черные силуэты с красными «яблочками» у головы и груди. Леда советует не торопиться и не волноваться, если первые несколько выстрелов пройдут мимо. Закрыв один глаз, я делаю глубокий вдох, прицеливаюсь и нажимаю на спусковой крючок. Звук оглушительный, даже в наушниках, а от отдачи по рукам пробегает дрожь. — Ух ты! — я отшатываюсь назад, сердце колотится. — Когда я использовала пистолет Лу, такого ощущения не было. — Ты стреляла в Танатоса? — спрашивает Леда. — Только в плечо, — отвечаю я, поморщившись. — И почти не попала. — В следующий раз, когда увидишь этого ублюдка, выстрели ему в сердце, — говорит она. — Попробуй еще несколько раз, а потом попробуем другие марки. Остаток утра я провожу, стреляя по мишеням, а Леда дает мне подсказки. Каждый выстрел приближает меня к чувству, что я смогу защитить всех нас в случае проникновения Танатоса в поместье. В конце концов, я нахожу пистолет, который удобно лежит в руке, и прицеливаюсь все точнее. Леда стоит рядом и одобрительно кивает мне, когда я стреляю в каждую из мишеней. — Молодец, — говорит она и протягивает мне кобуру. — Ты быстро учишься. Я пожимаю плечами. — Ничто не учит лучше, чем встреча с маньяком. Ее взгляд ожесточается. — По крайней мере, ты знаешь, что тебя ждет. У Арии не было ни единого шанса. — Вы когда-нибудь встречались с Танатосом? — Несколько раз, — она собирает остальные пистолеты, не сводя с меня взгляда. — Он был красив и обаятелен, но мне была неприятна мысль о том, что моя дочь может связаться с бандитами. — Когда же он показал свое истинное лицо? — спрашиваю я. Она закрывает глаза. — После рождения Гермионы он изолировал ее и даже не разрешал мне навещать. Я умоляла Арию уехать, но она твердила, что все в порядке. Наверное, он подслушивал наши разговоры. Мое сердце болит. И за Леду, и за Гермиону, и за Арию. Я не могу представить себе отношения с человеком, способным убивать и калечить женщин. — Вы когда-нибудь видели их до того, как... — я не могу заставить себя закончить фразу. Она поджимает губы и кивает. — За год до того, как это случилось, я убедила мистера Конмака помочь Арии уехать. Он даже выделил им хорошее место в своем доме. Это было щедрое предложение. Я снова и снова глотаю воздух, задаваясь вопросом, как Танатос выследил их. — Что случилось?