За спиной скрипит дверь. На улицу вываливаются посвежевшие и переодевшиеся подруги и устремляются к воротам, обойдя сидящую на ступеньках Ли. – Точно не хочешь с нами? – Шопинг – лучшее лекарство от всех печалей на свете, – шутит Элис, размахивая вместительной сумкой. – Хорошая ванна с легкостью даст ему фору. Грейс наклоняется и чмокает Ли в щечку. – Ладно, не скучай тут. Ли машет им вслед и смотрит, как они идут к внедорожнику. Затем, заглянув в кружку, выливает в себя последние капли кофе и бредет наверх наполнять ванну на львиных ножках. Найдя бесплатную ароматную соль, она бросает жменьку в горячую воду. Раздевается, кладет телефон на раковину и окидывает себя взглядом. Тело все еще стройное. Живот плоский. Маленькие острые груди. Она проводит по себе пальцами, пытаясь понять, как ее видят другие. Склоняет голову набок и, представив, как на нее смотрит Ноа, ласкает себя между ног. Интересно, возбудился бы он, увидев ее вот такой? Ли медленно погружается в обжигающую воду – и отдается теплу. Закрывает глаза, и перед ней возникает образ Ноа, его неповторимое лицо и сильные руки. Вот его рука ныряет в воду… Лаская себя, Ли представляет, что это его пальцы, и кончает за считаные минуты, потная, задыхающаяся. Любопытно, как бы он воспринял то, что она воспользовалась его образом с такой целью? Ли спускает воду в ванне, вытирается и проверяет телефон. Как и следовало ожидать, Ноа регулярно, в оговоренные сроки, сообщает о новостях. О чем же он хотел поговорить перед отъездом, признается ли в чувствах? Ли сползает по лестнице. – Марж, ты здесь? Ли обегает взглядом очаровательный домик: обшитые древесиной комнаты, шкаф с тонким фарфором, секционный диван перед огромным дровяным камином. И что за радость пускать в свой дом незнакомцев? Брать деньги за постой, убирать и надеяться, что не убьют тебя во сне? Ли прогуливается по дому, глядя по сторонам. Любопытно, какие тот скрывает секреты? Вон затейливо украшенный кирпичный очаг. Помнится, когда-то она прятала свои сокровища в камине за кирпичом, который выковыряла из кладки хлебным ножом. В тайнике хранились куклы-тролли, дневники, карманные деньги, а позднее, уже во взрослой жизни, то, что заработала сама. Ли завязывает теннисные туфли на двойной узел и, опустив на глаза солнечные очки, выходит из «Зеленого приюта». В конце лета Мейсону исполнится восемь. Ли вспоминает собственную жизнь восемь лет назад, и ее лицо искажает гримаса. Пришлось столько преодолеть… никто не поймет, даже Грейс. Слушая плеер, она добирается до асфальтированной тропинки и делает глубокий вдох. Ли так много времени проводит в парикмахерской, где дышит всякой химией вроде средств для волос, либо с Мейсоном дома, что обычно ей не до вздохов полной грудью. Наслаждаясь солнцем, согревающим ее бледную кожу, Ли делает три круга. Прошлое хлещет словно буря, как всегда, стоит остаться наедине с мыслями. Она без конца перебирает то, что уже случилось, почти случилось или могло случиться. Вспоминает ночь, после которой пристрастилась к выпивке. Вспоминает злополучную вечеринку. Вспоминает своего отца, и Ширли, и Мейсона, когда тот пухлым счастливым младенцем курлыкал в своем автокреслице. И что было потом. На последнем круге она забегает в гостиницу за водой. Марж еще нет. Вновь проверив телефон, Ли находит единственное сообщение от Ноа: «Ничего нового. Надеюсь, ты хорошо проводишь время». Ли охватывает удовольствие. Разблокировав телефон, она печатает: «Спасибо, отрываюсь по полной. Скоро кончу». Отсылая сообщение, Ли посмеивается над его двусмысленностью. После недолгой задержки прилетает ответ: «Не за что. По тебе здесь соскучились, но у Мейсона все хорошо». Соскучились? Кто же? Она до сих пор представляет себе тот почти-поцелуй, гладкие щеки Ноа в своих ладонях. Фантазирует о том, каков он в постели, как Ноа изменит ее жизнь. Она отсылает еще одно сообщение, и в этот миг вереницей входят Кэрол, Грейс и Элис. – Ну, наконец-то! – Ли засовывает телефон в карман и улыбается подругам, нагруженным сумками с безделушками для детей. Кэрол, Грейс и Элис показывают ей подарки – Грейс даже купила Мейсону игрушечный деревянный самолетик, – и Ли произносит положенные в таких случаях фразы, но ее мысли поглощены Ноа. По ней скучают. По ней скучает… он! Уже не терпится вернуться! 22 Грейс Грейс выкладывает все девчонкам за ужином. Она пообещала себе, что первой ее тайну узнает Ли, но потом решила вначале посмотреть на их реакцию. Прощупать почву, так сказать. Да и советом помогут. Она хотела открыться еще во время похода по магазинам, когда все трое зашли в «Хоул» выпить кофе с донатами, но решила, что время не самое подходящее. Теперь же, когда Ли, извинившись, ушла поболтать с Мейсоном, Грейс торопливо выкладывает все Кэрол и Элис. Те переглядываются, в руках у них бокалы с вином, на лицах – потрясение. – Постой-ка, постой-ка, – всплескивает руками Кэрол. – А мы-то почему ничего не знали? – Почему ты раньше не говорила? – поддерживает ее Элис, нервно болтая вином в бокале. – И почему ты Ли ничего не рассказывала? – спрашивает Кэрол с круглыми глазами. Грейс отщипывает кусочек теплого хлеба и забрасывает в рот. – Собиралась… несколько месяцев. Вы уж поверьте. Просто хотела вначале проверить сама, убедиться, что не ошибаюсь. – Скажешь ей сегодня? – спрашивает Кэрол. – Ты должна, – встревает Элис. – Ли нужно знать. Грейс, поморщившись, кивает. – Расскажу. Просто хотела рассказать вначале вам, чтобы вы помешали ей убить меня во сне. – Да ладно тебе. Нормально она все воспримет, – с уверенностью говорит Кэрол. – И мы за тебя счастливы. – Элис ласково похлопывает Грейс по руке. – Правда? То есть вы не считаете меня худшей подругой на свете? – Да ну, не выдумывай. С чего бы? – закатывает глаза Кэрол. – Чем бы у вас все ни закончилось, спасибо, что сделала эту поездку еще более интересной, – говорит Элис. В этот момент Ли возвращается за стол. – Извините. Я что-то пропустила? Чуть не поперхнувшись хлебом, Грейс поднимает бокал в тосте. – За настоящую дружбу! – За дружбу! – повторяют остальные, чокаясь хрусталем. Сегодня она расскажет Ли, и тогда – все. Не будет больше никаких тайн. * * * После ужина подруги забираются в арендованную Кэрол машину и едут в «Зеленый приют»: всего четверть часа пути. Марж поджидает на крыльце. Они сбиваются в кучку, почему-то опасаясь услышать плохую новость. – Прошу вас. – Марж, поманив рукой, ведет их на террасу позади дома. Их взглядам предстает огонь, пылающий в костровой чаше, поднос с крекерами, дольками дорогого темного шоколада, домашним маршмеллоу, шампурами для его жарки и двумя бутылками вина, а также аккуратно сложенные пледы, в художественном беспорядке лежащие рядом с шезлонгами. – Марж, неужели это все нам? – восклицает Элис. – Потрясающе! – Наслаждайтесь, дамы, и дайте знать, если понадобится что-то еще. – Марж закрывает за собой дверь в дом. Девчонки берут по одеялу и с уютом устраиваются под звездами. – Ну что ж, просто божественно, – говорит Кэрол. – Более чем, – добавляет Элис. Грейс занимает кресло рядом с Ли и принимается любоваться ночным небом. – Спасибо, что уговорили приехать, – наконец говорит Ли. – Правда. Было бы ужасно обидно остаться без всего этого. Даже не сознавала, насколько мне нужно было вырваться из дома. Кэрол, подавшись вперед, прикладывает ладонь к уху. – Что-что? Ли вытягивает ноги и откусывает от смора[3] еще кусочек. – Спасибо говорю. Вы были правы. Только не ехидничай теперь. – Что ей тогда останется делать? – дразнится Грейс. – Эй! – Кэрол бросает в нее кусочком крекера. – Что за поклепы на организатора? Ну спасибки! – Мы тебя любим, – говорит Ли, – только у тебя мания всех и вся контролировать.