– Ты убийца, – бросила Сильфа Кате. – Катя не хотела убивать Хеклу, – сказал ей я. – А Хекла намеревалась Катю убить. Я думаю, она принесла бы в жертву и тебя. И я точно знаю, почему так. Она сделала свою ставку и проиграла. Что сделано, то сделано. Махать кулаками после драки бессмысленно. Все мы сейчас на одной стороне. – Ты неправ, – возразила Сильфа. – Хекла никогда бы мной не пожертвовала. Она оберегала нас. – Хекла оберегала вас. Поскольку вы – команда. Она велела тебе перестать лечить Катю, так? И велела тебе спрятаться в купе. Не убегать из вагона, а идти туда, где мы тебя нашли. Всё правильно? Фейри не ответила. Только таращилась. Я понял её взгляд как подтверждение. – Послушай, я не очень хорошо её знал, но кто-то когда-то говорил мне, что она – очень себе на уме. Она как бы разыгрывала шахматную партию и была готова жертвовать другими ради того, что считала бóльшим благом. – Хекла никогда не причинила бы мне зла, – стояла на своём Сильфа. – Мои девочки этого не допустили бы. – Но она запретила тебе лечить Катю, это же правда? Возможно, она выжидала, хотела убедиться, что мы прорвёмся через ту орду, верно? Сильфа помолчала. – Мне велела Ива. Не Хекла. Я кивнул. Совсем не исключено. Ива была для Хеклы посредницей. Адъютантом. Я думаю, Иве поручалась грязная работа. – И она велела тебе дожидаться в вагоне. Не уходить. – Тебе-то что до этого? – Разве ты не понимаешь? Ты была приманкой. Зачем, по-твоему, ей было нужно держать тебя рядом? Она хотела, чтобы Катя умерла, а я рассвирепел. Я даже не злюсь ни на неё, ни на Иву. Я не злюсь на тебя. Она же рассчитывала, что я наброшусь именно на тебя. Может, даже искалечу или убью. Считала меня помешанным. – Ты и есть помешанный. Ты сумасшедший, это всем известно. Мы же смотрели видео. Ты выходишь из себя без причин. Смеёшься, когда собираешь части мёртвых тел. Хекла ни за что не допустила бы, чтобы ты притронулся ко мне. – И она не стала бы намеренно выпускать в Катю эти два невидимые болта из арбалета? – Я достал из инвентаря сломанный болт. Он оставался невидимым в моей руке. Я окунул его в кровь и продемонстрировал Сильфе. Его очертания проявились на секунду, затем кровь стекла. Я сделал шаг и протянул ей. Она не шевельнулась. – Вот, возьми. Я не причиню тебе вреда. Она неуверенно протянула руку и взяла арбалетный болт. Её глаза округлились, когда она прочитала его свойства. Я забрал болт. – Это ничего не значит. Он может быть и твоим. Но в её голосе уже не было прежней убеждённости. – Она была бы вынуждена убить меня, если бы я напал на тебя. Возможно, так она собиралась отвлечь Пончика. Дело недолгое. – Да зачем? Для чего ей такой план? Я вздохнул и указал большим пальцем на Пончика на моём плече. – Если бы меня и Кати не стало, Пончик осталась бы одна. Она была бы вынуждена присоединиться к вашей команде. И Мордекай, наш наставник, тоже. Вот чего Хекла добивалась. Сколько лекарей в вашей партии? Много, так ведь? Я видел всех фейри. Это была бы хорошая сделка. Одна целительница плюс Катя, которая уже не была в вашей группе после того, как был пройдет второй этаж, в обмен на одно из главных достояний Подземелья. Если бы сделка состоялась, ваша команда выиграла бы. Без обид. – Карл, я никогда не перешла бы к Хекле, если бы она убила тебя, – сказала Пончик. Я задумался. – Возможно, убить меня она поручила бы Иве. Или тем двум магиням, которых к нам приставила. А когда план был бы выполнен, убила бы и их. Или прогнала, чтобы угодить тебе, Пончик. Кто знает? Она психиатр. Возможно, у неё были далеко идущие планы. Деталей я не знаю, но думаю, что не ошибаюсь. – Я всё равно бы с ней не пошла, – буркнула Пончик, хотя и не так громко. – Ива ещё жива? – спросил я у Кати. – Да, – сказала она. – Я не знаю, где она. Может быть, вернулась в поезд. Я отправила ей сообщение, но она не отвечает. Я поднял взгляд на Сильфу. – Можешь спросить у неё. Спроси Иву, было ли ей велено защищать тебя от меня. Я держу пари, что было велено именно так. Возможно, Хекла планировала и её принести в жертву. – Это была не Ива, – сказала Сильфа после долгого молчания. – Мои дочери, мои родные дочери стояли на страже. Хекла приказала им убить тебя первым, если что-нибудь будет срываться. Чёрт. Моё место не здесь. У меня пекарня. Я только хочу, чтобы мои девочки были в безопасности. Я хочу домой. Моё место не здесь. – Те две, что колотятся в дверь, твои дочери? – уточнил я. Две магини, что вступили в игру, когда мы все окунулись в г… Сильфа кивнула. – Отправляйся к ним, – сказал я. – И передай им то, что я тебе говорил. Скажи, что я сожалею обо всём, что случилось, но в ответе за это Хекла. – Она оберегала нас, – повторила Сильфа. – Когда её не стало, вожаком автоматически стала Ива. Её не любят. Они расходятся. «Дочерей Брунглильды» больше нет. Без Хеклы мы – ничто. У нас почти нет снаряжения. Нет больше личного пространства. У нас всех есть спонсоры, но у большинства они были общими с Хеклой, и они никогда ничего нам не присылали. У нас ничего нет. Что нам делать? Я покачал головой. – Ну, не знаю. Здесь полный поезд народа. Я уверен, кто-то будет рад соединиться с целительницей и двумя магинями. Кто-то, но не мы. Мы никогда не сможем доверять друг другу, а это погано. Поверь мне. Хозяева игры хотят, чтобы случилось так, а моё грёбаное сердце этого не выдержит. Я приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы расстроенная фейри могла вылететь, затем закрыл снова и запер. Из-за двери послышались женские всхлипывания. Я прислонился к двери. Поезд тряхнуло немилосердно, когда колёса на что-то наехали, но дальше движение вновь сделалось гладким. Ну и денёк, Иисусе. Чем больше я думал о поползновениях Хеклы, тем больше злился. Вот, значит, какими мы становимся? Вот кто мы есть на самом деле? Я отказывался в это верить. Я подумал о Баутисте, который всё ещё брёл к бездне со своей группой и которому не дойти до колодца. «Ты не сможешь спасти всех». Да шёл бы ты, Мордекай! – Как вы узнали? – спросила Катя. – Про Хеклу? Я пожал плечами. – Мне обычно удаётся разгадывать такие шарады. Неправда. Если бы Одетта не предупредила меня, скорее всего, я был бы уже мёртв. Я вздохнул, взглянув на половину трупа Хеклы. А вслух сказал: – Очень жаль арбалета. – А, так вы об этом? И в её руках образовался массивный скоростной арбалет. Во блин. Что она сделала! Заполучила в лут едва ли не самое мощное оружие в игре. Мой гнев испарился. – Катя, я намерен вас поцеловать. Она рассмеялась. Судя по её смеху, она была утомлена не меньше меня. – Пока не примете душ, вам это не удастся. – Можно посмотреть? Я благоговейно принял у неё оружие. Когда-то я мысленно сравнивал его мощь с бензопилой. Арбалет оказался легче, чем я ожидал. С виду он казался золотым, на ощупь же ощущался как пластик. Его украшало гравированное изображение грифа. Как только я прикоснулся у нему, мне пришло мерзкое уведомление. Предупреждение: у вас есть половой член. – Благодарю за информацию, – обратился я к потолку, затем изучил свойства. Заколдованный скоростной арбалет Мусорной Матери Матерей Уникальный предмет. Это оружие скоростной стрельбы дальнего боя. Оно обладает бьющими чарами, то есть в нём не иссякают базовые боеприпасы. Его можно заряжать и стрелять из него снарядами, относящимися к различным типам боеприпасов, но все специальные бонусы будут связаны только с базовыми. Рассказывают, что давно забытая богиня Нехбет[118] ревнива и жестока. Когда эльфийские матери предпочли покинуть её и обратиться к культу Апито, богини Дуба[119], она разгневалась; так написано в книгах. Могущественная богиня грифов обвинила верхний двор эльфов, управляемый мужчинами, в том, что он заставил её почитателей покинуть её. В результате она прокляла семя эльфов и создала то, что сегодня мы знаем как диаспору фей. Существуют десятки родов эльфов и фейри, и все они возводят себя к древнему верхнему двору эльфов, чьё проклятое потомство засеяло Вселенную. По слухам, этот арбалет был передан последней воительнице и хранительнице веры Нехбет в дар за её верность богине. Этим предметом может владеть лишь женский род. Для каждой участницы вашей группы – числом до тридцати – ущерб от этого предмета и его скорострельность возрастают на 25 процентов.