Если б не ощущение, что за ними кто-то следит, Ральф бы на него накричал. — Тут остаться? В угол забиться и вечно дрожать? А что мы есть будем? И как же костер? — Давайте двигаться, — дернулся Джек. — Мы только зря время теряем. — Нет. Погоди. Как нам с малышами быть? — А, да ну их! — Кто-то должен за ними присматривать. — Пока что они без нас обходились. — Пока что можно было. А сейчас нельзя. За ними присмотрит Хрюша. — Вот именно. Трясись над своим драгоценным Хрюшей, пусть тут отсиживается. — Сам подумай. Ну что Хрюша может с одним глазом? Остальные с любопытством переводили взгляды с Ральфа на Джека. — И вот еще что. Обычная охота тут не годится, зверь же не оставляет следов. Оставлял бы — ты бы увидел. Скорей всего, он с дерева на дерево перемахивает, вроде, этих, ну, как их… Вокруг закивали. — Так что тут еще подумать надо. Хрюша снял покалеченные очки и принялся протирать уцелевшее стеклышко. — Ральф, а мы-то как же? — Рог не у тебя. На, держи. — Так я вот чего — мы-то как же? Вдруг зверь придет, когда вас не будет. Я плохо вижу, и если я напугаюсь… Джек перебил презрительно: — Ну ты-то вечно пугаисся. — У меня рог! — Рог, рог! — заорал Джек. — Причем тут это! Сами уже знаем, кого надо слушать. Много ли умного Саймон, или Билл, или Уолтер скажут? Кое-кому пора бы заткнуться и сообразить, что не им решать… Это было уже слишком. Кровь прилила к щекам Ральфа. — Рог не у тебя. Сядь. Лицо у Джека побелело, веснушки выступили четкими коричневыми крапинками. Он облизнул губы и не сел. - …И это уж дело охотников. Все смотрели на них во все глаза. Хрюша от греха подальше сунул рог на колени к Ральфу и сел. Нависала гнетущая тишина, Хрюша затаил дыхание. — Нет, это дело не только охотников, — выговорил, наконец, Ральф. — Зверя же не выследишь. И неужели ты не хочешь, чтоб нас спасли? Он повернулся к собранию: — Хотите вы или нет, чтобы нас спасли? И опять посмотрел на Джека: — Я уже говорил, главное — костер. А сейчас он, конечно, погас… И опять его взяла злость, она выручила его, подхлестнула, придала духу, он перешел в атаку: — Соображаете вы все или нет? Надо же костер зажечь! Об этом ты не подумал? Да, Джек? Или, может, никто и не хочет, чтоб нас спасли? Ну нет, чтоб спасли — кто же не хочет, тут уж все ясно, и перевес снова, одним махом, был на стороне Ральфа. Хрюша выдохнул со свистом, снова глотнул воздуха, задохнулся. Он привалился к бревну, разевая рот, и к его губам подбирались синие тени. На него не обращали внимания. — Ну-ка вспомни, Джек. Может, есть на острове место, где ты еще не был? Джек нехотя ответил: — Если только… А! Ну да! Помнишь? В самом хвосте, где скалы навалены. Я подходил совсем близко. Там такой перешеек. И другого подступа нет. — Может, там он и живет. Все сразу загалдели. — Тихо! Ну ладно. Пойдем туда. Если там зверя не окажется, заберемся на гору, посмотрим оттуда; и костер разведем. — Пошли. — Сперва надо поесть. Потом пойдем. — Ральф помолчал. — Копья, наверно, все же захватим. Они поели, и Ральф повел старших вдоль берега. Хрюшу так и оставили валяться на площадке. День, как и все эти дни, обещал солнечную баню под синим куполом. Его еще не поволокло зыбящейся дымкой, и потому берег убегал плавной дугой очень далеко, пока не сливался в одно с лесом. Ральф выбрал тропку вдоль пальмовой террасы, не решаясь спускаться на раскаленный песок. Он предоставил Джеку идти впереди, и тот выступал с комическими предосторожностями, хотя они бы заметили врага уже с двадцати ярдов. А сам Ральф, радуясь тому, что на время избавился от ответственности, замыкал шествие. Саймон шел впереди Ральфа, и его одолевали сомненья — страшный зверь, с когтями, сидит на вершине горы и не оставляет следов, а за близнецами не мог угнаться? Сколько бы Саймон ни думал про этого зверя, его воображенью явственно рисовался человек — героический и больной. Он вздохнул. Другие спокойно встают и говорят перед собранием, и видно, что их не мучит стыд за себя, что у них не сжимается все внутри; говорят что придет в голову, будто обращаются к одному кому-то. Он ступил в сторону и обернулся. Ральф шагал, неся копье на плече. Саймон замедлил шаг и робко пошел рядом с Ральфом, заглядывая ему в лицо снизу вверх из-за темной гривы, застилавшей ему теперь глаза. Ральф глянул на него искоса, заставил себя улыбнуться, будто он и не помнит, какого Саймон свалял дурака накануне, и снова устремил куда-то пустой взгляд. Саймон обрадовался, что его признали, и тотчас забыл о себе. Когда он наткнулся на дерево, Ральф нахмурился и отвернулся, а Роберт хмыкнул. Саймон прянул в сторону, белое пятно у него на лбу побагровело и стало сочиться. Ральф оставил Саймона и вернулся к своим собственным мукам. Скоро они подойдут к замку, этого не миновать, и главному придется пойти впереди. Джек затрусил назад. — Уже скоро. — Ладно. Подойдем как можно ближе. Он пошел за Джеком пологим подъемом в сторону замка. Слева была непроглядная гуща деревьев и лиан. — Может, и там что-то? А? — Было бы заметно. Нет, тут никто не входил и не выходил. — Ну, а в замке? — Посмотрим. Ральф раздвинул заслон травы и выглянул. Впереди было всего несколько каменистых ярдов, а дальше два берега сходились, и тут бы острову, казалось, и кончиться острым мысом. Но вместо этого узкая каменная коса в несколько ярдов шириной и ярдов пятнадцати длиной, продолжая остров, уходила в море. Она утыкалась в один из тех розовых квадратов, которые составляли фундамент острова. Эта стена замка, отвесная скала футов в сто высотой, и была тем розовым бастионом, который они видели тогда сверху. Она вся была в трещинах и сверху завалена грозившими обрушиться камнями. За Ральфом в высокой траве затаились охотники. Ральф посмотрел на Джека: — Ты охотник. Джек багрово покраснел: — Знаю. Ну, я пошел. И тогда что-то, очень изглубока, заставило Ральфа вымолвить: — Я главный. Я сам пойду. И не спорь. Он повернулся к остальным: — А вы спрячьтесь. И ждите меня. Голос не слушался Ральфа, вот-вот совсем замрет или сорвется на крик. Он посмотрел на Джека: — Значит, ты думаешь… Джек пробормотал. — Я все обшарил. Наверное, тут. — Понятно. Саймон промямлил неловко: — Я не верю в зверя этого.