Улица совсем пуста, Темнота кругом густа, И бегу я прямо в ночь — Только бы отсюда прочь. Ни души вокруг меня. Я бегу, бегу одна. Где найти хоть силуэт? Мама, где ты? Мамы нет. Зачем меня оставила одну? Какую нужно искупить вину? Я у беды своей давно в плену, Сквозь слез моих густую пелену Смотрю вокруг – и вижу лишь Луну. Кем стать должна я, чтоб вернулась ты? Какие тебе вырастить цветы? Бежит фигурка белая в ночи, Бежит по улицам. Так больно – хоть кричи! А впереди светло: направо поворот, — Там смех и радость: улица живет! Огни, толпа… И расступилась ночь. «Эй, стой, дикарка! Крошка! Кто ты?» «Моя дочь!» Мама! Наконец-то я тебя нашла. Мама! Наконец ты меня на руки взяла. Мама, крепче прижимай меня к себе, Мама, как хотела я к тебе. Мама, вот она, твоя рука, Как она тепла, родна, близка, Ни за что не отпущу. Мама, как же я грущу! Сколько я сказать хочу, Но стою вот и молчу. В жизни, словно в западне, Все ловушки строят мне. Мама, как тебя найти На таком крутом пути? В жизни я была обузой для тебя, тяжелым грузом, Вот чего боятся дети. Что больней всего на свете — Если мамы рядом нет — Будто в сердце гаснет свет. Не ждала меня ты, мама, Не была ребенку рада — Говорила это прямо. Не скрывая злой досады. Может быть, когда-нибудь, Ты меня полюбишь, Приласкаешь, приголубишь, Хоть немножко… Хоть чуть-чуть. Николь Тупе III. Взгляд родителей Я – и мать, и дочь… Или, может быть, мне следовало сказать то же самое в обратном порядке. Истинное примирение требует выслушивания и понимания обеих точек зрения, – и родительской, и ребенка. Тут ведь нет «преступления». Есть обиды, недостаток понимания, ошибки, игнорирование, страдание. Все матери и отцы, которых мне только приходилось встречать, сознательно желали сделать своего ребенка счастливым. Даже если им это не удавалось. Были такие, кто сознавал, что обходится с детьми плохо, и они хотели поговорить с психотерапевтом, чтобы суметь обуздать порывы к насилию и разрушительные импульсы, овладевавшие ими. Ни отцы, ни матери отнюдь не хотели по доброй воле быть ни скверными, ни злобными. И вот они, конечно, приходили ко мне на прием… Я не верю в какую-то изначальную доброту людей. Как не верю и в их природную озлобленность, изначальные склонности к насилию и жестокости, которые так необходимо победить посредством воспитания. Я вижу мощные психические механизмы, управляющие человеческим поведением, тогда как сознание их не распознает. Радости и тревоги, чувство вины и гордость, восхищение тем, что произвели на свет живое существо, и страх оказаться не на высоте, – чувства родителей сложны и зачастую амбивалентны. Отношения еще усложняются усталостью, психической неустойчивостью и непониманием психологических процессов. 1. Груз прошлого