И вот, когда до неё осталось всего ничего, а сама она прижалась к стенке, Корус нанёс удар по голове рыцаря. Никто и не заметил, как он прокрался и более того подошёл к нему так близко. Тело Пелагора упало на кучку сена без сознания. – Смотри-ка, я вовремя! – Корус запыхался, видимо бежал сюда. – Вставай и хватить плакать уже, всё нормально. Сняв оковы с братьев, благодаря ключу, который был на поясе Пелагора, они пошли на выход. Лукко не мог ходить, так что его на себе нёс артист, закинув на плечо, а Борлен ковылял, опираясь на Клацирию. Шелка была в порядке, всего лишь лёгкий ушиб, но Корус помог ей подняться, несмотря на груз. Пока они находились в зале Клацирия на минуту поднялась в покои рыцаря, стащив небольшой мешочек с монетами. Она заприметила его ещё тогда, в первый раз очутившись в комнате, просто не могла добраться. Люди косо смотрели на них, перешептывались и оборачивались. Не далёк час как стражи порядка примчатся по чей-то наводке, а далеко в таком положении не убежишь. Минуя улицы, набитые людьми, снова шагая по переулкам с крысами неожиданно встретился один из стражей. Все застыли, Корус занеся одну руку за спину показывал пальцем в лево, там находилась повозка, дорога в новый дом. Артист неожиданно для всех возвёл стену огня перед лицом стражника, не ожидавшего такого поворота, Клацирия и Борлен быстро зашагали по плану, а Корус побежал в другую сторону, специально мелькнув перед противником, привлекая к себе внимание. В спину слышались приказы остановиться, но это было бы глупо вот так попасться. Бежать стало тяжело, дыхание затруднялось ещё чуть-чуть и нагонят. Узкие стены заканчивались дальше только выход, если не остановить преследование сейчас, то шансов потом уже не будет. С такими мыслями Корус мигом создал небольшую змею, на подобии той, что дала ему силу. Стражник остановился, ведь защитница приняла стойку для нападения. Сама она не была опасна для того, кто был в доспехах, развеялась бы при первом ударе просто нагрев латы, но страх, который она внушает, способен помочь даже против самых защищенных. Корус положил тело мальчика в проезжающую повозку, набитую мешками и сеном, которая направлялась из города. Необдуманный поступок, но даже это защитит мальчика больше, чем нести его в убежище, где могут накрыть всех. Повозка удалялась, а сам артист с новыми силами помчался домой, сбросив с себя преследование. Напоминание о себе Пропотевшая, совсем измученная Оникс лежала на натянутой ткани. Затруднённое дыхание с перерывами на проглатывание слюни, которое было для неё мучительным, ведь горло внутри пересохло. Она не спала, но и встать просто не в силах, глаза болели с каждым движением, от каждого источника света, лучше их держать совсем закрытыми или не двигать. Тело исхудало ещё больше. Клацирия и Борлен сидели на полу рядом с Оникс. Клацирия успокоилась уже не плакала и не истерила, головная боль прошла, осталось только жалость к больной. Борлен уснул на спасительнице, прижавшись к её животу. Дверь тихонько открылась, осторожными шагами, чтобы не шуметь вошёл Корус. – Где Лукко? – Шепотом спросила Клацирия. Артист не отвечал, лишь подбежал к своей подруге весь перепуганный за неё. Волнение нахлынуло волной, хоть он и ничего не говорил ей, только держал заруку. Сняв маску на его лице, виднелась наигранная улыбка, чтобы не расстраивать смотрящую на него Оникс. Губы дрожали, глаза неотрывно смотрели в ответ, запоминая облик любимой и сдерживая слёзы. Показать слабость в такой момент не было постыдным для Коруса, не было чем-то таким за что можно было бы упрекнуть, но он знал, что если заплачет он, то скорее всего в ответ польются чужие слезы. – Парня я положил в проезжающую повозку – Дрожащим голосом начал Корус. – нести его сюда было опасно. Клацирия подняла глаза на него. Сил злится уже не было, не было сил вообще на эмоции, только тихая, ноющая тоска сама закралась внутрь. Внутри Клацирия не осуждала Коруса, по отношению к нему вообще ничего, она просто смирилась с фактом. – Корус… Когда я умру, куда я попаду, куда попадают не такие как ты? – Хриплый, но всё ещё звонкий женский голос раздался из кровати. В нём слышалось обречение самого себя, словно человек уже знал, что умрёт. – В лучшее… Место… – Корус говорил сквозь ком в горле. – Где будет всё, что ты только пожелаешь. – Но там не будет тебя! Как же это станет лучшим местом? – Ладонь Оникс гладила щеку партнёра. – Ты не умрёшь, только дождись меня. – Корус поднялся, жестом зазывая Клацирию за собой. Вечер был близок, дверь захлопнулась и была заперта на замок. Их шаг был быстр, девочка не поспевала за актером. – Куда мы?! – Сказала в спину Клацирия. – До того, как нас начнёт искать стража, и мы сбежим, я должен достать лекарство! – Взгляд его был целеустремлённый, сейчас как никогда, Корус был готов сделать всё лишь бы спасти Оникс. – Постой же! Смотри, что я достала. – Клацирия держала в руке украденные монеты. – Возьми их! – К-как?! Где ты их успела взять? – Голос начал наполняться надеждой, что ещё есть шанс. – Пелагор нам так помог. – Клацрия усмешливо улыбнулась. Эта минутная передышка была закончена, Корус снова почти бежал в сторону рынка. Обычные жилые дома заканчивались, начали появляться вывески, витрины. Торговый район давал о себе знать. Спутник зашёл в достаточно красивую деревяную дверь, красивая резьба с цветами и травами выделяла её среди многих других. Сам дом был из коричневых брёвен, на табличке была изображена колба в траве. Магазин алхимика не иначе. – Здравствуй, старец! – Поприветствовал Корус владельца магазина. На его зов повернулся мужичок довольно старый, который отложил деревяную кружку. Густая, короткая седая бородка, а голова прикрыта капюшоном, уже давно ободранным домашними животными. Множество морщин и шрамов улыбнулось вместе с его потрескавшимися тусклыми губами. Горб на спине, будто гора давил на него, пока тот шел к стойке. Плащ покрывал его тело и грязную рубашку из мешковины. Сам интерьер магазинчика был приятен. Теплый свет от растений, разросшихся по коричневым стенам и темному потолку, казалось, согревал. Позади стойки множество разноцветных колб и бутылок. Повсюду в горшках росли цветы и даже розы кроваво-красного цвета пустили свои кусты у левой стены, где был выход за прилавок. – Приветствую, э-э… Не хочу оскорбить, судя по маскам вы… – Каждое слово произносилось словно у него не было зубов, но голос был как у мудреца глубокий, резонировал от горла, внушая авторитет. – Артисты, просто блудные артисты. – Помог ему Корус. – О-о необычные клиенты, честно впервые обслуживаю артистов. Да и шутов я ещё не обслуживал, может и они скоро появятся! – Посмеялся продавец хрипло. Сладкий напиток, который он пил, теперь создаёт небольшой эффект лопанья пузырьков воздуха в горле. Очень часто сглатывал слюну, видимо напиток был даже слишком сладким. – Так чего изволите? – Нам бы против бледной пустыни лекарство. – Положив весь мешок с монетами перед лицом старика, Корус скрестил руки. – Бледной пустыни, значит… Я пересчитаю, вы не против надеюсь? – На стол вывалилось множество золотых монеток, звенящих и столь манящих. – Слишком много для одного, но… Недостаточно для двух. – Одного будет достаточно, давайте поскорее! – Нетерпеливо сказал артист. – Конечно, сейчас же достану! – А расскажите про эту болезнь! – Внезапно влезла Клацирия. – Любознательная какая! – Старец стоял на стуле, ища на верхних полках нужную бутылку. – Что могу сказать, простенькая болезнь, лечится легко, если успеть. Понемногу иссушает тело, даже большое потребление воды не особо поможет, замедлит, но не поможет. В конце всегда остаётся только прах… В честь этого исхода и название даже дали! – От неё умирают?!? – Это больше было адресовано Корусу, который не говорил про важность лекарства ей. – Как заражаются, если от неё умирают? – Всё просто, через кровь или половой контакт. – Ответил продавец, пока тянулся за нужным лекарством. Корус уже стоял вне терпения, стуча носком по полу в бешеном ритме. Правда услышав способы передачи, покраснел. – Что значит, половым контакт? – Ты ещё маленькая, потом узнаешь! – Сказал покрасневший артист. – Ещё от новизны этой заражаются, вроде “сном” называют. Ну а лечится как я и сказал просто: один приём элексира, пару деньков отдыха и всё! – Заветное лекарство стояло перед Корусом. – Ты ведь тоже болен этим! Посмотри какой бледный и потеешь, точно так же как она! Может вы можете дать ещё одну? – Клацирия подошла к прилавку встав на носочки чтобы быть на одном уровне с продавцом. – Прости, деточка, не могу. – Грустно ответил старец, понимая ситуацию. Его чувства были искренны, без капли наигранности. Корус спрятал бутылку в сумку, храня её будто своего ребёнка, держа в обеих руках, панически оглядываясь по сторонам. Шаг был очень быстрым, снова Клацирия не поспевала, приходилось бежать за ним. Оказавшись в повозке, дома для всех, кто тут находился, артист сразу подбежал к больной Оникс. – Оникс! Проснись, пожалуйста. – Подобрав её на руки, чтобы ей было удобнее пить, он достал бутылку, откупорив её. – Пей, давай! Красный элексир придавал цвет всему сосуду. Борлен спал как младенец, ничего не слыша вокруг себя. Когда всё было выпито Корус положил её обратно. Он обращался с ней как с самым дорогим человеком в жизни, хотя так и было. Готовый отдать за неё свою жизнь, доверяя себя ей полностью, внимая каждому слову сказанному её устами, став стражем для Оникс, Корус пытался показать так свою любовь, вместо слов, которые иногда могут ничего не значить. Спокойствие воцарилось внутри всех. Никто ближайшее время не умрёт, наконец! Теперь даже эти двое могли отдохнуть, день был тяжелым, даже насыщенным на события, так что они заслужили. Клацирия сразу уснула возле стола, а артист уснул, обнимая руку Оникс сам при этом сидя на коленях. Тряска пробудила Клацирию, открыв глаза она увидела, что Борлен не спит. Его состояние всё ещё ужасное, поэтому беспокоить его было лишним. Оникс спала, цвет тела возвращался в норму, только Коруса не было рядом. Повозка остановилась, послышался сильный ветер, в остальном благоговейная тишина, нет звуков города, шума толпы. Клацирия открыла дверь в недоумении, её взору открылись зеленые поля, протягивающиеся до ближайших холмов, за спиной густой лес покачивал листвой. Ни единой души, разве что белые птицы летали высоко в небе, издавая еле слышимые звуки. Чувство, словно там за деревьями стоит её дом согревало внутри и будоражило всё тело. Настроение сразу поднялось от этого, пасмурные мысли ушли, свобода, простое окружение природы, а не каменных стен или людских толп, одно из тех немногих вещей, которые способны радовать. – Надевай свой костюм и давай отрепетируем выступление! – Корус неожиданно спрыгнул сверху, без маски и своего двухцветного костюма. Сейчас на нём были просторные штаны, гораздо большего размера, торс обмотан будто одной большой шторой, оголяя руки. – Сейчас? А мы где вообще? – Клацирия прежде тренировок, получить хоть крупинку информации о том, где они. – Без понятия! – Гордо заявил артист, задирая голову. – Я же говорил, скорее всего нас начнёт искать стража вместе с Пелагором, так что надо было уходить. – Но, когда ты успел? Да и сколько мы уже в пути? – Оглядевшись Клацирия продолжила. – Я города даже в далеке не вижу! – Ночью я достал лошадей, до восхода Солнца мы уже покинули город. А теперь одевайся! С момента как она выгнала Борлена на улицу прошло минут десять, наконец заветный момент настал и дверь распахнулась. Шелка постаралась на славу, создавая это произведение: красная юбка, достающая до самой земли, имела открытую переднюю часть, дополненная черными полосами, проходящими вертикально по боками и золотым кантом, проходящем по краю всей юбки, черный тонкий пояс, разделяющий верхнюю и нижнюю часть платья, лиф, верхняя часть платья, сделан полностью красным и не имел длинных рукавов, лишь длинный кружевной воротник, поверх лифа был черный корсет с серебряными ребрами на красной шнуровке. Для удаления из образа оголенных ног, на них налезли черные колготки, плотные и не просвечивающие кожу, в дополнение под основной юбкой была ещё мини, закрывающая бедра и пах. – Ого, неплохое такое платьешко-то! Ещё и просто так досталось, прям сказка! – Воскликнул Корус. Платье было действительно красивым, когда Шелка его шила, то вдохновлялась ночной розой, её особенность была в том, что от середины до конца лепестки как обычно красные, но до середины они словно ночь – черные. Редкий вид, растёт разве, что под землёй в особых местах. – И в правду, мне нравится! – Клацирия всё рассматривала свою одежонку. – Так ладно, хватит любоваться. – Корус хлопнул ладонями, план выступления, идея уже зародилась в его голове. – Всё очень просто! Я создам змею, а ты просто делай вид, что управляешь ей и будто танцуешь, поняла? – Нет… Как-то сложно кажется. – Проще показать, смотри… – Из ладоней артиста медленно вылетела змея, парящая гордой птицей, смотрящей только вперёд, изредка показывая язык, словно настоящая. – Она тебя не обожжет, не бойся! Она тихо, как рыба против течения, плыла к своей партнерше по танцу. Ветер лишь немного сотрясал её небольшие рога и вот началось. Начинала змея с ног, поднимаясь как вокруг древа. Клацирия поднесла трясущуюся ладонь перед её мордой, создавая вид, будто ведёт её. Жара от неё не исходило, как не исходило ауры хищника или опасности, тогда Клацирия плавно подняла раку сначала до самой макушки, а после ещё выше, направив волной в бок, змея лишь послушно двигалась по приказу. Клацирия перепрыгнув с одной ноги на другую водоворотом прокрутилась, присев на корточки и снова поднялась. Поднеся её к лицу, она закрутила змею лианой вокруг руки, после перешла на корсет, а с него, обвив шею на другую руку. Освободившись змея последним своим движением окольцевала голову Клацирии, а из морды создала цветок. Аплодисменты посыпались рекой от Коруса, такого он не ожидал. Уступив контроль движения змеи Клацирии, он ждал растерянности или быстрой неудачи, но танец его порадовал. Красивые и плавные движения, словно отработанные днями рождались на ходу, лишь создание цветка на голове была его идеей. – Я не думал, что ты умеешь танцевать! – Сказал Корус, сразу после долгих хлопков. – Не умею, впервые танцую вот так. – Робко ответила подходящая девочка. Слегка вспотевшая от такого, она обтирала лоб рукой. – Ты молодчина! Это было великолепно, когда прибудем в город, прошу выступай с нами! – Корус упал на колени перед ней. Человек искусства действительно жаждет видеть такую красоту в своей команде. – С радостью! Конечно, я попробую выступить! Танцовщица отправилась переодеваться, нельзя чтобы с костюмом что-то случилось, а Корсу направился в лес добыть еды и собрать немного дров для костра. До другого города ещё несколько дней пути, поэтому им придётся временно так пожить. Пусть выступление было коротким, возможно были промашки, которые не заметили глаза артиста, но поддержать начинания – это благое дело особенно, когда это искренне.