— До скорого, мисс! Я уже собиралась уйти, обмахиваясь пучком базилика, что собрала, как вдруг вспомнила еще кое о чем. Воровато оглядевшись по сторонам, — не вышел ли кто из дома Анны? — я окликнула его: — Эрни? — А? Подойдя к нему, я понизила голос: — А ты не знаешь, почему Сэм и Аксель не ладят? Его глаза беспокойно забегали вокруг, улыбка сползла с лица, а плечи вдруг поникли, и мне это не понравилось. Эрни явно разрывался между тем, рассказать ли мне, или сохранить это в тайне. Наконец, он принял решение: — Вообще-то знаю, чего греха таить, не такой уж это секрет. — Ну, и? Он тяжело вздохнул, а затем быстро, как на духу, выложил мне: — Сэм-то юрист. То есть учится еще. Поступил в колледж хороший, или что там у них, да еще почти задарма. Потому что ему Аксель написал письмо. То есть, сочинение, или что там у них, ну, знаешь, как вместо экзамена. — Мотивационное письмо? Вступительное эссе? — Ага, что-то из этого. Ну, Акс у нас всегда был большой сочинитель, а Сэм дуб дубом, он стелит-то красиво, а пишет, видать, не так хорошо. Но то что я тебе сейчас говорю, это к делу не относится. Акс-то и словом про это не обмолвился, не напомнил ему, это уж я так думаю, что ему все равно обидно было… — Так в чем тогда дело? — Ну, вот, а потом… Год назад или около того, — Эрни с трудом сглотнул, и мне показалось, что глаза его заблестели от слез. Хотелось обнять его, успокоить, и я снова пожалела, что полезла к нему с расспросами, но, пожираемая любопытством, тщедушно промолчала. — В общем, когда Джефф в передрягу попал с этим взломом. Денег на адвоката не было, ни у Акса, ни у жены его, Изабеллы-то. Ну, значится, Акс попросил Сэмми написать там какую-то жалобу, посмотреть материалы расследования или типа того. Понятное дело, он только первый курс закончил, юристом-то, адвокатом Джеффу бы не стал, но так, совет какой дать или еще что… Сэм, в общем, отказал. Сказал… раз он виноват… Пусть сам и разбирается. Эрни умолк. Меня очень тронуло, как он переживает за судьбу своих друзей. Я подбадривающе погладила его по плечу, ненавидя себя за следующий вопрос: — Изабелла — жена Джеффри? — Ага. Сэм-то ее любил всегда, еще со школы, вот, наверное, и решил не помогать, думал, если Джеффа упекут, ему что-то перепадет. Я слыхал, он ей предлагал в Бостон переехать, но она — ни в какую… Но я точно не знаю, я с ней не виделся давно, уж с полгода… А так мы раньше все вместе дружили, хоть я постарше ихнего, но все равно… Он быстро и часто заморгал. Сердце мое сжалось от жалости, и я крепко-крепко обняла Эрни. — Эрни, милый, ты чего? — Да так, расклеился что-то. Я боялась, что он первым же делом пойдет искать выпивку, чтобы залить неприятные воспоминания, так что настояла, что угощу его хотя бы чашечкой кофе. У меня не было времени, чтобы переварить все услышанное. Я не могла винить Сэма, не зная его мотивов — все же версия Эрни была субъективна, — но почувствовала смутное восхищение Акселем. Вот, значит, в чем была причина его неприязни к Сэму. А ведь он мог рассказать мне об этом, и я бы почти наверняка изменила свое мнение о нем. Но когда Эрни ушел, я погрузилась в тяжелые раздумья. Уж не только ли Сэм тайно вздыхал по возлюбленной своего приятеля? Нет, это глупо: Аксель ясно дал мне понять, что это всего лишь сплетни. У меня не было причин не доверять ему. После вчерашнего сеанса… массажа ходить стало намного легче. Я даже умудрилась вымыть полы на первом этаже, хотя, попытавшись взобраться по деревянной лестнице, чтобы покрасить ставни на верхнем уровне, потерпела поражение: моя лодыжка тут же запротестовала, отозвавшись болью. Акселя не было дома целый день. Он пропустил и обед, и ужин. Мы с мистером Хейзом как раз досматривали вечернее кино (на этот раз «Храброе сердце»), когда он вернулся. — Что-то пить хочется, — сказала я, вскочив с кресла. Я слышала, что Аксель сразу направился на кухню, и хотела перехватить его там прежде, чем он придет в гостиную. — Сделай мне тоже чего-нибудь, — старик не отводил глаз от экрана и вряд ли услышал, как хлопнула дверь. — Холодного чаю или лимонад. — Хорошо. Я выскользнула в коридор, а оттуда — на кухню. Аксель наливал себе кофе. Выглядел он уставшим. — Ты где пропадал целый день? — я старалась, чтобы мой голос не прозвучал обвиняюще: добавила нотку беспечности, чуть-чуть любопытства, а сама навострила уши. Он повернул голову и улыбнулся мне. Захотелось поцеловать его, но я не решилась, поэтому, чтобы не стоять, как истукан, полезла в холодильник за лимонами. Черт, я, оказывается, соскучилась. — Мотался по делам целый день, — Аксель отвел взгляд. — Один не местный фермер купил у нас пятерых кроликов. Пришлось отвезти ему. Я хотела пошутить, что этот парень, должно быть, живет в Миссури, раз ехать к нему и обратно пришлось целых двенадцать часов, но промолчала. — А ты чем занималась сегодня? Мысленно перебрав все свои дела, я не нашла ничего заслуживающего внимания. — Да так, ничем особенным. Есть хочешь? — Нет, я перекусил по пути. А ты хочешь прогуляться? — Прогуляться? Я выглянула в окно. Уже стемнело. День пролетел чертовски быстро. — Да брось, пройдемся до моста и обратно. — Я не очень люблю мосты, — поморщилась я. — Но почему бы и нет? — Я знаю, что ты их не любишь. — В ответ на мое недоумение Аксель пояснил: — по тебе заметно было, когда мы ехали из города, помнишь? Похоже на гефирофобию, если мне не изменяет память. — Гефиро… чего? — Боязнь мостов. Ладно, выходим через пять минут. Мне нужно переодеться. Аксель подошел поближе, наклонился, и, чмокнув меня в нос, вышел из кухни. Я разулыбалась: у нас что, свидание? Если так, то это очень мило с его стороны. А я волновалась, что после вчерашнего между нами возникнет неловкость и я не смогу смотреть ему в глаза. Особенно учитывая, что я уснула сразу после… Я приготовила мистеру Хейзу чай с лимоном и прихватила с собой еще и его любимое лакомство: сегодня он вел себя вполне сносно и заслужил немного сладкого. — Вот это другое дело! — он набрал целую горсть подсушенных грушевых ломтиков и сунул их в рот. — Когда это ты успела их купить? — Это Аксель вам привез, — сказала я. — Мы собираемся пойти прогуляться, вы уже спать? Мне нужно что-нибудь принести или?.. — Не. Сейчас приму ванную и на боковую. Давайте там… Поаккуратнее. Я предпочла проигнорировать очевидное двойное дно в его напутствии. Мистер Хейз с наслаждением прихлебывал чай, слушая сводку новостей на спортивном канале, так что я оставила его. Аксель взял с собой фонарь и толстовку, которую сразу протянул мне. — Там жарко, — попыталась отказаться я, но он не сдавался: — У реки всегда прохладно вечером, и москиты, возьми на всякий случай. — И смущенно, вполголоса, добавил: — к тому же, тебе идут мои вещи. — Никогда бы не подумала, что ты можешь быть таким очаровательным. Я взяла толстовку и натянула ее на себя. Жаль, что она пахла кондиционером для белья, а не Акселем. — Я просто здорово притворяюсь, — подмигнул он мне. Мы вышли на улицу. Погода стояла ясная: тепло, но не душно, в самый раз, чтобы пройтись перед сном. За оградой двора, у самой кромки кукурузного поля, я заметила короткие желтые вспышки — порхающих светлячков. Аксель включил фонарь, и мы пошли по вымощенной камнем дорожке к воротам. Луч мелькал далеко впереди, вырывая из тьмы то старый пень, то кустик акации, то покосившийся частокол. — Жутковато как-то, — сказала я шепотом, когда мы вышли за ворота и побрели по обочине грунтовой дороги в сторону шоссе. Под ногами чавкала мягкая почва. Оглушительно стрекотали цикады. Где-то квакала лягушка, вдалеке, как мне казалось, недовольно ворчал филин. В этом разнообразии ночных звуков глубина тишины в округе ощущалась еще более отчетливо, чем обычно. Аксель обернулся, — он шел чуть впереди, — и протянул мне руку. Мои пальцы скользнули по грубой, мозолистой коже его ладони. Я почувствовала неровный шрам от пореза. — Осторожно, тут скользко, — он указал под ноги. — А больше бояться нечего. — Ты тогда так и не рассказал, что случилось с твоей рукой. — Ничего особенного. Мы немного помолчали.