Тарчет недовольно кивнул и решил отложить расправу над дерзким учеником. - Собирай свою группу, - приказал негр и пошёл одеваться. Артур ещё раз посмотрел на озеро. Огромная туша чудовища почти полностью исчезла под водой. На секунду мальчик почувствовал удивление: как он вообще решился напасть на такого монстра? Теперь, когда боевой азарт благополучно растаял, Артур осознал, каким безрассудным был его порыв. Если бы не своевременная подмога Осириса, лежал бы Смилодон сейчас на дне озера, или, что ещё вероятнее, в желудке плегаза. Тарчет тоже пребывал в некотором смятении, определенно чувствуя, как что-то смущает его в этой истории. Наконец он понял, что именно. За последние годы младшие ученики частенько погибали в удушающих кольцах подводных змей. И это считалось нормой. Никогда еще мастер Осирис не пытался никого спасти. Что же на этот раз поменялось? Почему Смилодон стал причиной другой реакции? К счастью, Тарчет не любил очень долго предаваться размышлениям, и уже через пару часов выкинул эту историю из головы. [1]Грандмастер - ранг чародея в Шаал-Дуран, соответствующий рангу архимага в других магических объединениях. [2] Паутина Теней - излюбленный двеомер чародеев Шаал-Дуран Высшего Круга (гранд-мастеры, иерархи). Позволяет высосать жизненную энергию из демонов Туманики, призванных в Физический Аспект. Обычно используется для ритуала Вознесения. Глава 11. Первый год обучения Глава 11 Первый год обучения «Техника Арланда Элемарского - первый и второй годы обучения, техника Схрона из Безумной Пустыни - третий, четвёртый и пятый годы обучения, Райга Сердцепрокалывающая - пятый, шестой, седьмой годы обучения, техника Джирола Смертоносного - начиная с шестого года, техника Тау - начиная с восьмого года, тайная техника Этратиус - по обстоятельствам и способностям, не ранее чем с десятого года обучения» План учебного процесса дома Шандикор, утверждён Зератом Ахарисом в 10871 году - Рассказывай Осирис, - приказал Зерат, пытаясь устроиться поудобнее в своём троноподобном кресле из чистого серебра. - Я слышал, наш мальчик удивил-таки старину Малициуса. - И не его одного, - осклабился негр, застыв перед главным мастером в Зале Для Аудиенций. - Артур даже меня заставил схватиться за сердце. Кто бы мог подумать, что он бросится на выручку этому недотёпе. Каждый год кто-то из учеников погибает в зубах плегазов, но никогда раньше ученики не пытались спасти своих одногрупников. - Это так, - кивнул Зерат. - Тем более, что у Смилодона почти нет друзей в его группе. Напротив, ученик Саймон, которого он спас, относится к числу его недругов. Это происшествие, честно говоря, меня обеспокоило. - Почему? - спросил глава Шандикора. - Агно воспитывает Смилодона чересчур мягким, я бы даже сказал, сентиментальным. Я помню твои доводы, Зерат. Мол, так и надлежит воспитывать Губителя, если мы хотим управиться с ним, когда подойдёт время. И всё равно, меня гложут сомнения. Правильно ли это? Что если мальчишка станет похож на тех моралистов, которые на каждом углу в Свободном Союзе[1] кричат о свободе слова, отмене рабства и прочей чепухе? По-моему, это сильно осложнит нашу задачу. И, кроме того... Осирис замолчал, неуверенно глядя на зеркальную маску Зерата. - Продолжай, - велел главный мастер. - Мне кажется, Губитель должен в любом случае оставаться самим собой. Губителем. Зерат раздражённо взмахнул полами зелёной мантии. - Действительно, твои рассуждения, Осирис, логичны. Но только на первый взгляд. Ты не видел Губителя в гневе, а я имел сомнительное счастье наблюдать его в таком состоянии. В прошлой его инкарнации. - Ты имеешь в виду варвара Смилодона? - Его самого, - подтвердил Зерат. - В прошлой своей жизни Губитель не был Покинутым, как сейчас. Казалось бы, всего лишь человек, что он сможет сделать? Ан нет! Я не вмешивался в воспитание варвара, как ты его назвал, а лишь наблюдал со стороны, поджидая момент. И я скажу тебе, то, что из него получилось, ужаснуло бы даже тебя. Он стал безжалостным убийцей с непомерным тщеславием. А когда он повёл за собой армии, я понял, что опоздал. Смилодон Завоеватель вполне мог захватить все Золотые Королевства. Народ боялся его, но уважал. Никогда ранее, как впрочем и позже, в Саул Тай не было такого харизматичного лидера. Он бросил вызов Единому Дрону и подчинил себе Долину Костей. Все варварские племена Хотху, которые обитали в долине, принесли ему клятву верности. А затем настал черёд Золотого Эрегиона. Смилодон разграбил знаменитые Альтаир и Ариф-Кангуран, после чего, окрылённый успехом, осадил Белокаменный Крондор. - Я читал об этом в летописях, - кивнул Осирис, в который раз поразившись долголетию Зерата. История с варваром Смилодоном была актуальна три тысячи лет назад, в конце Жёлтой Эры. - Да, было времечко, - мечтательно прошептал глава Дома и раздражённо ударил по зеркальной маске. Этот бессознательный жест многое сказал Осирису. Очевидно, в то время Зерат ещё не носил свою маску. - Кстати, - заметил Осирис, - в тех же летописях я читал, что Смилодона убил некто Шуастра Злобный, один из самых сильных Тёмных Магов, к тому времени ставший изменником своей гильдии. Ты случайно его не знал, Зерат? - Шуастра? - в голосе главного мастера проскочила смешинка. - А как же. Конечно, знал. Его настоящее имя Шуастра Валуа ди Бри. Ты правильно сказал, Шуастра был сильным магом. Он владел артефактом, который смертные с трепетом называют Глазом Девайла. Многие думают, что этот коарим[2] был подарен Шуастре самим Девайлом-Разрушителем, но это не верно. Как-нибудь я расскажу тебе эту историю. - Но если Шуастра был столь могущественным, что сумел прикончить Губителя, как же его одолел обычный эльфийский рыцарь? Как его там...хм, Кузгар Перо, что ли? - недоумённо воскликнул Осирис. Зерат оцепенел, и Осирис почувствовал, как от него исходят флюиды черной ярости: - Обычный рыцарь, говоришь? Что за чушь! Кузгар Орлиное Перо был денатосом Копья. Одно из Чад Жизни... - Наш древний брат Малкори? - изумился чернокожий мастер. - Теперь мне всё понятно. - Ни черта тебе не понятно, Осирис. Не спеши хоронить Шуастру, пока не увидел его мёртвое тело. Внезапная вспышка гнева со стороны главы Шандикора заставила негра отступить на шаг назад. В следующую секунду Зерат уже взял себя в руки и спокойным тоном заметил: - Теперь ты должен понять и согласиться с моим решением относительно выбора наставника для мальчика. Если Артур хоть чем-то будет напоминать себя прошлого, это смешает нам все карты. Пусть уж лучше им занимается брат Агно, до поры до времени. Второй Смилодон-Завоеватель нам не нужен. Слова Безликого заставили Осириса призадуматься. И в ту же секунду он ощутил непонятный страх, лёгким ветерком всколыхнувший душу воина. Шутка ли, эксперимент с Губителем мог привести их в Харат, прямиком в Озеро Смерти. *** - Это не было случайностью, малыш, - тяжело вздохнул Агно и погладил Артура по буйной шевелюре. Ученик отстранился от наставника. В его глазах застыло выражение недоумения и тревоги. - Что ты хочешь этим сказать? - Плегаз. Он напал на вашу группу не случайно. Он должен был напасть. Сердце ученика обдало холодом. Но, всё ещё сомневаясь в смысле сделанного открытия, он поспешил развеять сомнения: - Но ведь эти чудовища... Разве они не должны сейчас спать? Так говорил учитель Френэ. - Это правда. Но, видишь ли, мастер Осирис (тот громила в адамантовой кольчуге) имеет специальный свисток, с помощью которого можно разбудить любого плегаза, даже в период спячки. - Это неправда, - прошептал Артур, не в силах принять действительность. - Зачем? Ведь кто-нибудь мог погибнуть? - Мог, - кивнул Агно и отвел глаза. - Это было своеобразное испытание на выдержку и силу. Все первокурсники должны пройти через него, даже ценой своей жизни. Скажу больше, когда мне было семь лет, в моей группе погибло три ученика. Все они отправились на корм водяным змеям. - Но это же чудовищно, - Артур больше не мог сдерживаться. В его глазах пылали гнев и желание призвать к ответу всех тех, кто выдумал это бессмысленное в своей жестокости испытание. Агно отшатнулся, опалённый яростью ученика, но уже через мгновение его лицо тоже исказилось от гнева. - Чудовищно? Ты действительно так думаешь? А что в этом мире не чудовищно? Каким человеком ты хочешь стать? Тем, кто несет свет в массы и оберегает слабых и сирых? Тем, кто закрывает глаза и не видит всей серости ничтожного существования, в которой прозябают эти убогие, стенающие по всему миру? Таким ты видишь свой удел и предназначение? Ну тогда приготовься разочароваться, малыш. Однажды ты осознаешь, что в твоей душе больше не осталось ни грамма жалости, ни капли сожаления для тех, кто будет цепляться своими слабыми ручонками за твои ноги, мешая идти вперед. Ты поймешь, что они - все эти просящие - хотят только одного - увидеть, как ты дрогнешь под тяжестью их страданий и присоединишься к ним. Это будет миг их триумфа. Вот почему не стоит с таким бездумным пафосом уничижать наш образ жизни. Ты думаешь в Кион-Тократ нет морали? Ты заблуждаешься, дружочек, она есть и очень проста. Каждый из нас от рождения свободен и волен сам принимать решения. Мы можем жить, а можем умереть, и в этом вся прелесть. Тот, кто думает, что жизнь сама по себе, какой бы она ни была, и есть величайшая ценность, либо законченный идиот, либо слабак, не имеющий права на собственное мнение. Мы не можем и не хотим быть серым подобием друг друга, мы не желаем соответствовать их узкому восприятию нормы. Каждый из тех, кого ты видишь вокруг себя ежедневно, стремится быть ярким и безумным солнцем. Возможно, они выгорят всего за один миг, а затем исчезнут навечно. Но иного им - нам, - не дано, и в этом наше благо. Смирись с этим благом, Артур! Прими свою сущность, как должное. Ведь ты один из нас. Покинутый... Токра... Люди ненавидят тебя за это. Ненавидят, боятся... и это прекрасно. Гораздо лучше той серости, что иссушает смертных, делая их сердца прибежищем для слабости и страха. Да, ты не ослышался, ненависть стала целью нашего существования. Мы живём для того, чтобы нас боялись, но для этого должны искоренить страх в самих себе. Вот причина того, что произошло на озере. Но прежде, чем возьмёшься осуждать нас снова, подумай ещё. Разве это не единственный путь для тех, кого называют Покинутыми? Артур встревоженно поднялся со стула. С наставником что-то происходило. Ученик никогда ещё не видел его в таком состоянии. - Наставник? - воскликнул Артур, в надежде прервать болезненный монолог. Но мастер уже не слышал ученика. Собственное страдание Агно, результат многих бессонных ночей, вырвалось наружу в форме обличительной речи. Впрочем, Агно Серканис старался убедить не мальчика. Себя... И не сумел. Скорбно опустив глаза, Покинутый тихо прошептал: - Хочу признаться тебе, малыш. Мне тоже опротивели принципы нашего общества, которые диктует Устав. Мне тоже ненавистен Орден, взращивающий убийц и убивающий своих детей. Но если задуматься, иного нам не дано. Не важно, жизнь или смерть. В глазах Ордена это равноценные понятия. Важнее тот путь, который связывает одно с другим. И вероятно, ты сделал глупость, вырвав Саймона из пасти плегаза. Если так сошлись звезды, значит для него было благом исчезнуть в омуте смерти и никогда не узнать, что значит ярость Охотника, боль ребёнка и крик умирающей жертвы. Агно замолчал, измочаленный и опустошённый. А затем добавил: - Кто мы такие, Артур? Покинутые! Одиночество - наш удел, пусть даже мы объединились в это гадкое сообщество, называемое Орденом. Однажды ты всё поймёшь, малыш. Со временем обязательно поймёшь. - Наставник! - Артур бросился к мастеру и крепко обнял его. Он больше не мог выслушивать горькие слова Агно, в которых выплеснулось всё, что накопилось в душе мастера за долгие годы самопознания и неотвратимого отторжения собственной сущности. Агно подхватил мальчишку на руки и прижал к груди. Тоска, щемящая сердце мастера, начала отступать. ***