Эльф встал, прошел между рядами и вышел вперед. Софи подумала, что напряженное молчание и хоть какое-то подчинение — это заслуга того, что Мелана сидит в первом ряду и внимательно ее слушает. Раз Кайранэ слушает, то можно и другим. — Спасибо, — вежливо поблагодарила Софи. — А теперь давайте посмотрим почему Халена ни один ребенок старше семи лет не примет за человека. Ваши варианты. Все молчали. Софи подождала. Тишина. — Нилейна? Может быть ты? — Софи проклинала себя, но ничего не могла с собой поделать. Ее взгляд то и дело притягивался к Синранэ. Она была одета в людское платье, с нежным округлым вырезом и жакет с милой бутоньеркой-брошкой. Софи заметила в броши живые цветы, золото и камни. Волосы были сплетены в изящную косу, украшенную бусинками. Софи они напомнили про Эльтана. Он, бывало, тоже носил что-то подобное. Софи почувствовала странную, тянущую тоску при воспоминании о нем. Он ведь не был ей другом, но. Всю ее жизнь Кайранэ Эльтан существовал в этом мире. А теперь его не стало, и это было сродни разрушению какого-то памятника архитектуры или сожжению известной картины. Его нет, и другого такого уже не будет. Софи посмотрела на Мелану и поскорее отвела глаза. Страшно представить, что она думает по этому поводу. Хотя Софи знала, что она думает — что Эльтан жив и точка. Нилейна стрельнула взглядом в Мелану, но тут же отвернулась. Сестра не поддержала ее возмущение. «Наверное, бесится, что я опустила титул, — решила Софи. — Или еще по каким причинам...» — Достопочтенный Хален, да прольется свет на его дни, как истинный муж и воин народа, стремится к защите невинных, а потому обременяет себя извечным служением и ношением оружия. Среди людей это не принято. Софи тяжело вздохнула. Теперь она уже точно не знала, что хуже меч Халена или манера речи Нилейны. — И эта избыточность тоже выдает в вас эльфийку. Люди говорят кратко: у Халена меч. Все. Хален, можно попросить вас разоружиться? Он посмотрел на нее, и перевел взгляд на Мелану. — Кайранэ, я готов внимать словам смертной, но говорить с ханти это уже сверх моего терпения. Мелана посмотрела на него холодно. — Говорить с кем? — переспросила она. Хален молчал. — Еще одно оскорбление госпоже сердца Шахранэ, и я буду вынуждена попросить тебя покинуть нас. — Я готов покинуть эти стены. — Покинуть нас всех, Хален. Покинуть этот град и идти своей дорогой как отступник народа. Как lin'yarr. Повисла тишина. Мелана распрямила плечи, поднялась и встала рядом с Софи. Та видела как Кайранэ неистово сжала маленькие кулачки. — Я говорила с каждым из вас и сейчас скажу это в последний раз. Те, кто желает умереть, но не сдаться — отправляйтесь в города. Идите и примкните к тем, кто будет принимать последний смертный бой там. Кто желает жить — будьте готовы измениться. Будьте готовы учиться и жить по людским законам. Мы должны стать похожими на людей или умрем. Мой господин отправил меня сюда не для того, чтобы я умерла. И я сделаю все, как он велел. Каждый, кто будет саботировать наши чаяния — покинет нас с клеймом lin'yarr. Я старшее дитя владык здесь и мой голос выше. Моя цель уберечь всех кто нашел приют в этом месте. И я сделаю это. А тех, кто готов подвергать мою жизнь и жизни прочих опасности я попрошу удалиться из этой комнаты и из этого места. В гробовой тишине Мелана снова села за парту. Софи не могла не признать, что из всех Мелана одна из немногих действительно старается. Она обрезала волосы под мальчика, носила маленькие очень людские гвоздики в ушах. Никаких помпезный эльфийских украшений как на Нилейне, стильная современная одежда. «У нее могло бы получиться, но она тащит за собой пятьдесят упрямых эльфов», — подумала Софи. Посмотрела на Халена. Тот с каменным лицом расстегнул ремень на груди, снял меч и посмотрел вокруг. Не знал, куда его деть. — Положите его пока сюда, — Софи пододвинула в угол свой учительский стул. Хален положил меч так, словно оставлял там собственную кисть. Словно не мог поверить, что он может отшагнуть, а меч не полетит за ним следом. — Отлично. Привет, я София, — она протянула ему ладонь. Хален снова замер и снова посмотрел на Мелану. Софи не повернулась, чтобы тоже взглянуть на Кайранэ. Но видимо лицо у той было бескомпромиссное, потому что Хален сжал губы и осторожно, словно боялся запачкаться, пожал ей руку. — Хален, сын. — Софи подняла брови и он осекся. — Джон. Тейт. Джон Тейт, — еще раз повторил он уже увереннее. — Приятно познакомиться, Джон. Откуда ты? Они расцепили руки. На лице Халена читалась злая растерянность. — Что? — Откуда ты родом? Откуда ты? — Софи повернулась ко всем. — Люди любят говорить коротко, выбрасывать части фраз. — Я... из Риттона, — выдавил из себя Хален. Через два часа надавав всем гору домашнего задания и найдя почти в каждом изъяны во внешнем виде, Софи отпустила всех по домам. Все чинно поднялись, собрали записи и вышли. Мелана улыбнулась ей на прощание, и пошла со своим перстом, который что-то быстро говорил про генераторы. Софи стала собирать бумаги в папку и тут заметила, что Нилейна так и сидит за партой. — Да? — Ты не сказала, что во мне выдает эльфа, — строго заметила она. — Всех ты почтила вниманием, кроме меня. Почему не меня? В голосе ее звучала какая-то обида, а еще болезненное любопытство. Софи поняла, что для Нилейны она, наверное, что-то вроде любопытного зверька, которым увлекся Линар. Так хочется понять, что же за секрет таится. — У вас неплохо получается. Ваши ошибки не столь наглядны как у других. — И что же за ошибки я допускаю? — Украшение, прическа, манера речи. Нилейна нахмурилась. — Украшение? Но оно... скромное, — она посмотрела на брошь. — Нет, не скромное. — Здесь золота и на чайную ложку нет, а камни не стоят и упоминаний, — презрительно усмехнулась. — Это украшение стоит столько, сколько средний человек не зарабатывает за год или за пять лет, если то, что поблескивает это бриллианты. Нилейна наклонила брошку к себе, чтобы видеть лучше. — Хм. Столь нищий народ, что и крохи богатств смущают. Софи сжала губы. — Ты сама заработала на это украшение? Нилейна недоуменно посмотрела на нее. — Я дочь владык Сигайны и мне не нужно «зарабатывать». — Да? Почему? — Тебе этого не понять, смертная дева, — Нилейна встала и поправила поясок на платье. — Твой народ привык жить в нищете, в такой, что даже ваши женщины вынуждены зарабатывать себе на хлеб. Оттого что мужи ваши столь бедны духом или любовью к вам, и вы бедны. — Я обещала Линару научить вас притворяться человеком, но слушать ваши умозаключения о людях — нет уж спасибо, увольте. У вас остались ко мне вопросы? Нилейна отколола брошку и кинула на парту. — Теперь я похожа на человека? — Нет. Бусины в волосах никто не носит. Она рванула ленту, распустила волосы. Бусинки застучали по полу, соскальзывая с ее прядей. — Теперь? Софи осмотрела ее. Кроме невероятной нечеловеческой красоты и волос ниже талии ничего эльфийского в Нилейне не осталось. — Да, теперь похожи. Правда, редкая смертная так красива как вы, но тут уж ничего не поделать. У Нилейны вдруг задрожали губы. — Ты не смеешь говорить мне таких слов! Что за подлая душа в твоем теле! Софи недоуменно нахмурилась. — Я... я вас чем-то обидела? — Что в тебе такого, что Шахранэ не сводит с тебя глаз? Что Кайранэ Макидара посещает твой дом? Ты, должно быть, владеешь темным колдовством? Если так, и я готова разделить его с тобой. Чего ты хочешь? Золота, камней? Я дам их тебе, ты будешь богата. Только уйди и оставь нас и наших мужей в покое! Софи повернулась к ней спиной и забрала свою папку. — Если Линар чей-то муж так не ваш, а мой. Я люблю его таким, каков он есть. Даже несмотря на то, что он, по-вашему, с изъяном. Я полюбила его до того как он стал героем вашего народа, тогда когда вы все воротили от него нос. Попробуйте и вы, Синранэ, полюбить кого-нибудь за душу, а не за внешний блеск. У эльфов ведь так принято, кажется? А Шедар. он мой друг. Друзья ходят в гости. — Софи поняла, что оправдывается, сердито отвернулась и вышла из класса. На заднем дворе дома было старое баскетбольное кольцо. Софи придирчиво расчистила покрытие площадки и заказала в городе мяч. Джон надул его автомобильным компрессором, и Софи стала частенько бросать его? чтобы хоть как-то размяться. Иногда Линар присоединялся, они дурачились, играя один на один, за каждое очко полагался поцелуй и иногда увлекшись, они оставляли мяч и как молодожены бежали наверх, срывая c друг друга одежду. Это было полное безумие, но Софи не собиралась его ни останавливать, ни анализировать. Она знала, что затишье это не сможет продлиться слишком долго. Холодало, утром стал выпадать снежок, их сад облетел и застыл до весны. Джон продолжал учить ее выворачиваться из захватов. Иногда заставлял пройти по дому так, чтобы он не услышал, заставлял прятаться, когда сам входил. Софи от каждого такого урока становилось страшно, но она сжимала зубы и храбрилась. Вот такая у нее теперь была жизнь. Жизнь Линара.