В ноябре приехали последние эльфы. Теперь все дома в поселке были заняты, и Линар с Меланой дали знать по своим каким-то каналам, что Верхний заполнен. У них появилось несколько семей с детьми. Софи сначала обрадовалась, целый поселок людей возраста неопределенно за тридцать это подозрительно. Но Линар, напротив, тревожился. Эльфийские дети не росли как людские, а значит они станут похожи на взрослых лет так через тридцать. Если сюда явятся люди, то через пять-десять лет не заметить, что дети не растут, будет очень сложно. — А куда поедут другие эльфы? — спросила Софи Линара, когда они валялись в постели, утомленные любовью, но еще слишком бодрые, чтобы заснуть. — Дальше. В другие места. Еще глубже в горы. — Почему мы остались тут? Мы можем спрятаться еще лучше, да? Еще дальше? — Я должен быть подле Меланы. Мой долг как брата ее погибшего мужа защищать ее. — А она почему не спрячется дальше? — Она желает… быть в курсе людских дел. Быть не так далеко. — Неужели она ждет, что Эльтан просто объявится по телевидению? — Не знаю. Но она ждет его. Это невыносимая тяжесть, — Линар приложил руку к груди и с силой надавил. — Я не могу скорбеть по нему, и не могу не скорбеть. Неизвестность убивает. — Ты что, тоже поверил. — Не знаю. Да, наверное. Мое сердце неспокойно. И не болит так, как должно бы. — Но откуда ты знаешь как должно? — Потому что я уже думал однажды, что потерял тебя навсегда. Я знаю, что это за боль. Софи свернулась клубком у него под боком, Линар нежно отводил ее волосы и целовал то в ухо, то в шею. — Софи. — М. — Здесь есть... среди нас есть эльф, почтенного возраста. Софи, не понимая, к чему он ведет, просто играла с его рукой. Целовала пальцы, прикусывала суставы. — И что? — Он может дать тебе кровь. Весной тебе следует. Весной следовало бы, перелить тебе кровь, если ты желаешь. Софи сглотнула и застыла. — И кто этот эльф? — Один из перстов Меланы. Она старше всех. Она, конечно, не Эльтан, но... Лучшее что есть. — Она? Женщина? — Да. — И она согласна? — Да. Мелана попросила, и она согласилась. — Ты просил ее дать мне кровь, не обсудив это со мной? Линар тяжело вздохнул ей в волосы. — Да. Я… прости. Я хочу, чтобы ты была в безопасности. Подпитывая тебя кровью сильного эльфа, ты будешь быстрее лечить свои раны, тебе не будут страшны болезни. — И я не буду стареть. — И мы могли бы. зачать дитя. Софи резко открыла глаза. Сердце заколотилось в груди. — Ч-что? — Так я появился на свет. Владыка дал кровь моей матери, и она смогла выносить меня. Софи перевернулась на другой бок, чтобы видеть Линара. Ей стало очень страшно и радостно одновременно, она сама не знала отчего. Не то чтобы она никогда не думала, что у нее могли быть дети от Линара, но это казалось невозможным, а если и возможным, то уж точно не сейчас. — Дитя скрепит наш союз, докажет, что наша любовь истинна. Никто не посмеет оскорбить тебя, зная, что ты родила дитя от меня. Софи уныло опустила глаза. — А... Значит, ты хочешь ребенка для них? Чтобы показывать его как трофей своему народу? Смотрите все, я действительно любил эту смертную. — Софи… Но ей стало так горько, что она откинула одеяло и стала выбираться из постели. — Постой, ну что я опять сказал не так? Я хочу дитя от тебя. Разве не это должен сказать муж? Софи замерла и послушно осталась на месте, пододвинулись к изголовью. Джон лежал рядом, такой похожий на человека. Остриженный, с округлыми ушами. Из их близости ушла первая скромность и пугливость, они и валялись в постели голышом и давно не видели в этом чего-то настолько уж невероятного. Одеяло прикрывало только бедра Линара, грудь и плечи были обнажены. Софи взяла его за руку, словно могла так передать всю свою тревогу. — Я... я не знаю, Джон. Наверное, сейчас мне слишком страшно, чтобы заводить ребенка. Мы… Все так хрупко. И если мы разлучимся, мне страшно остаться одной, да еще и беременной. И мне страшно, что я не смогу. родить. Что умру. Н-наверное, с этим придется повременить. — Сколько? Ты знаешь, что будет дальше. Все будет хуже, гораздо хуже. Может быть, уже никогда не будет так, как сейчас. И если ты не согласна принимать кровь, что продлит твою жизнь, то у нас может быть никогда не будет уже шанса. — Ты мог бы остановить все. Рассказать людям все что знаешь. Они нашли бы способ остановить... Линар закрыл глаза, откинулся на спину и отпустил ее руку. Софи с грустью посмотрела, как ладонь осталась сиротливо лежать на простыне. Она сжала пальцы и обхватила себя руками. — Софи. Пожалуйста, хватит. Нет пути назад. Ты должна понять. — Ты просто не хочешь его даже поискать. — Чего ты хочешь? Что будет с эльфами, если я сейчас остановлю все? Со всеми, кто вверил мне свои жизни? Кто отрезал уши и бежал из городов?! Что я скажу им? Извините, я передумал? Людское владычество продолжится над нами, а вы прячьтесь до конца своей жизни без надежды вернуться домой? Этого ты ждешь от меня? Софи молчала. — Ну? Скажи мне! Я вечно останусь для тебя убийцей народа? Никогда ты не простишь меня? Софи сглотнула и затеребила краешек одеяла. — Ты мог хотя бы попытаться. — Попытаться что?! — Дать людям шанс. Убить консулов, рассказать правду. Попытаться сделать что-то кроме убийства всех людей. — Но я выбрал этот путь, и ты не простишь мне этот выбор, так? Никогда? Софи сдавило горло. Никогда?.. — Линар, я не знаю. Он вскочил и стал одеваться. — Куда ты? — Софи в панике соскочила с постели. — Не знаю. Но здесь мне делать нечего. — Т-ты... ты уходишь? Ты бросаешь меня? — Тебе нет чести спать с убийцей своего народа, от которого ты не желаешь детей, и которого презираешь. Довольно притворяться! Софи стояла и смотрела, как он одевается. Вот белье, вот уже и брюки. — Пожалуйста, не уходи. Джон, я люблю тебя, — пробормотала она беспомощно. — Я... я... я правда люблю тебя. — Ложь! — взбесился он. — Такова твоя любовь, что ты кладешь ее на весы, чтобы шантажировать меня?! Когда ты родишь мне дитя? Только когда я спасу твой народ? Будешь любить меня, только когда я предам всех эльфов? Тогда я стану для тебя достойным?! Ты хочешь видеть меня другим. Хочешь, чтобы я изменился. Но этого не будет Софи. Я тот, кто я есть. Смирись с этим или... или не смирись. Он натянул толстовку и вышел из спальни. Софи стояла голая посреди комнаты и как рыба хватала воздух ртом. Она кинулась к сорочке, надела и побежала по лестнице. — Вернись! Линар! — закричала она. Он обувался в прихожей. — Пожалуйста. Давай поговорим. Обсудим. Ты… ты не в себе.