Я встретил его у ворот, провёл небольшую экскурсию по тюрьме, обойдя корпус, где вчера был взрыв стороной. — А где Алексеев? — как назло, поинтересовался генерал. — Плохо ему, — соврал я. — Водкой палёной траванулся, отлёживается. Я передам ему от вас пламенный привет. — Бабу голую ты на столбе повесил? По всем новостям показывают. — Никак нет. Не понимаю, о чем вы. На обед, слава богу, берлессы не остались. Они быстро отгрузили нам оружие, продукты и боеприпасы. Технику и новобранцев выстроили во дворе. Дизертиры, уголовники, ещё какой-то сброд одетый во что попало... — Это кто? — раздражённо поинтересовался я у Кудряшова, разглядывая оборванцев. — Подкрепление тебе. — Я просил? — Это ополченцы. Куда мне их девать? Теперь ты командир ополчения! — напомнил он мне. — Это не бойцы. — Какая война, такие и солдаты! — отрезал Кудряшов. Я так разозлился! Управлять толпой мужиков, не видевших воинского устава в глаза, не державших оружия? Генерал прикалывается, что ли? — Я оставлю тебе в помощь Барсова, — "добил" меня мужик. — Стукачка своего хочешь ко мне подселить? Не выйдет! Мне твой Барсов на хуй не упал! Так что себе оставь! — О, как ты заговорил, Серёженька? — оскалился Кудряшов. — Ты ничего не попутал? — Никак нет! — огрызнулся я. — Ты со мной так не базарь, щенок! — глаза Кудряшова налились кровью, щёки раздулись от возмущения. — А то что? Хватит мне угрожать, товарищ генерал! Я уже пуганный, перепуганный! Это твоими молитвами я теперь самый страшный террорист? Или тебе не терпится за мою голову бабла срубить? Так на, забирай! Я сорвал с головы шапку и рассмеялся. Генерал скрипнул зубами, но хавальник завалил. Мы с ним прекрасно друг друга поняли. — Я готов к сотрудничеству, товарищ генерал, — сбавив обороты, добавил я. — И ты это знаешь. — Хорошо, полковник! Своих я построил отдельно от вновь прибывших, чтобы подчеркнуть наше превосходство. Дашка тоже стояла в строю, и Кудряшов не мог её не заметить. — А это кто такая? Мужики тебе не ровня, а бабу в форму нарядил? — подъебал меня Кудряшов. — Какая война, такие и солдаты, — пожал плечами я. Генерал поздравил нас ещё раз с началом новой жизни и службы и начал награждение. Первым делом он повысил в звании меня до полковника, вручив мне заветные погоны. После этого уже я раздал несколько новых званий. Это всё было условностью, не больше, пафосное шоу, но бойцов нужно было поощрять как-то за их достижения и самоотдачу. Им нужно было ради чего-то сражаться, во что-то верить, даже на этой странной войне. Генерала я решил выбесить ещё больше, выдернув Дашку из строя. Я даже её фамилии не знал, поэтому просто позвал по имени. Она вышла, испуганно поглядывая на Кудряшова. Ещё бы, он с неё глаз не сводил. Девчонка ему, как кость поперёк горла встала. — Держи, Даша! — простым человеческим языком, без соблюдения формы сказал я ей и протянул погоны ефрейтора. Чмошное звание для мужика, а ей в самый раз. И на хую я вертел то, что она не военная, что я знаю её сутки. Захотел и подарил! Ей это было, может быть, нужнее, чем всем нам, вместе взятым. Она радостно вскинула на меня свои тёмные глазюки и улыбнулась. Схватила погоны и прижала их к груди. — Спасибо! — Становись в строй!