– Все правильно, – Константин придержал ветку, грозившую хлестнуть Весю по лицу, – Малафея находится под сильным заклятием и собирает картинку своей жизни из лоскутов. Там, где есть прореха или что–то не стыкуется – додумывает. – С людьми и без груза проклятия путаница случается, – Весения видела печаль в глазах пасечника, и хотелось хоть как–то его поддержать. Ну живут они одним днем, но славно же живут! Любят друг друга, заботятся. – Взять хотя бы мою Сашу. В академии болтала так много, что забывала, кому сплетню по десятому кругу выкладывала, а кому ни разу не пересказала. Да что уж говорить, как–то и я с пеной у рта доказывала, что услышала новость от одной подружки, а потом выяснилось, что разговаривала совсем с другой. Неловко получилось. Обозвала ее пустоголовой, а на самом деле это у меня затмение мозга произошло… Константин, пока говорила Весения, не спускал с нее глаз. Она, заметив пристальное внимание, запнулась и залилась краской. – Скажи, мил человек, а мы с тобой случаем в усадьбе не виделись? Пару годочков назад? – вдруг обратился леший к Константину. – Уж больно глаза твои синие. – Моя пра–пра–пра–бабка, матушка того Прото, что удерживал в плену вашу царевну, была из ледяных драконов. После нее у нас у всех глаза или синие, как, например, у меня, или голубые, как у моего младшего брата Кая. – Слушай, а почему Кай в академии Бессмертным назвался? И имя до одной буквы сократил. Я и сейчас не уверена, что его Каем зовут. Но раз он твой брат, то, значит, тоже Прото? – Он не хотел, чтобы о нас как о братьях говорили. Демону да еще принцу слишком много внимания. По себе знаю. А Кай желал вольной жизни. Кайриг Прото еще успеет кабалой власти насладиться, – последнее было произнесено Константином с какой–то необъяснимой печалью в голосе, что заставило Весю призадуматься. Ведьма видела, что братья любят друг друга, но в то же время знала, что по странной традиции хоть старший принц и звался наследником, трон в Демонвигге занимал младший. Объяснения были и всегда разные: то наследник заболевал и не мог исполнять обязанности короля, а потому добровольно отказывался от короны, а то и вовсе не доживал до того времени, когда трон освобождался. И еще Весения отметила, что Константин не подтвердил, но и не отказался, что виделся с пасечником, а увел разговор в сторону. И вновь ее куснула ревность: пусть дело старое, но больно было думать, что он к Захарии тайком пробирался. – Точно, глаза всех Прото на лед похожи, – согласился леший. – И звезду я твою хорошо помню. Я ее в первый раз как раз в Черном замке приметил. – Странно. Не в наших правилах эту звезду посторонним показывать. – А я говорю, что видел, причем дважды. Сначала, когда позвали умирающего наследника лечить – будущего короля Артура, стало быть. А как лечить, если не раздеть? Тогда камень никаких знаков не подавал, а вот во второй раз, когда я пришел вместе с царицей Таисией допытываться, куда подевалась ее дочь, звезда уже знатно полыхала, хотя Артур ее под рубахой прятал. Да. Горела совсем так, как у тебя сейчас. Константин перевел взгляд на Весению. – Что? – заволновалась она. – Раз звезда полыхала, значит, Артур Алексию полюбил, – расшифровал ей принц свою догадку. – Полюбил. Да, – подтвердил Архип. – Я по боли в его глазах понял, когда ему сказали, что Алексия до пасеки не добралась. – А она? Она любила? – Весения жаждала услышать пресловутое «да», точно без этих двух букв сказка о давней и несчастной любви превратится в небылицу. Не смотрела себе под ноги, а потому едва не угодила в яму. Константин удержал Весю от падения, но она и не заметила, полностью сосредоточившись на ответе пасечника. – Когда шаманка бросила матери сорванную с шеи Алексии звезду, та не горела. Ее камень был черным, точно сама тьма. Но я и без камня могу сказать, что любила она окаянного демона. Любила больше жизни. Да. Потому и спасала, наплевав на свободу. Я звал уйти со мной, ведь никто из демонов не знал, что она царская дочь, но Алексия отказалась. – А куда потом звезда царевны делась? – Весения переглянулась с демоном. – Своим чередом я обо все расскажу, – хитро улыбнулся леший. – А потом и ты, синеглазый, откроешься, зачем к ведьме Захарии ночью хаживал, а теперь нашу Весению за нос водишь. Константин запнулся о корень дерева и едва не упал. – Все, пришли, – сделав вид, что не заметил, как наследника задели его слова, Архип указал рукой на небольшое строение. Сараюшка на отшибе ничем приметным не отличалась. Приметное обнаружилось после, когда вошли в нее, и пасечник, легко расшвыряв объемные мешки, открыл подпол. Щелкнув пальцами, заставил подземелье осветиться. Густо пахло медом и бражкой. Под ногами шелестел песок. У стен слева и справа стояли ряды бочек: первые – поменьше, явно с медом, вторые были объемны и лежали на боку. Характерный вентиль указывал на хранение в них пенного пойла. – Дядька Архип, а почему я в вас мага не признала? – Веся поинтересовалась, отметив, как легко пасечник вызвал огонь. – Я же даже, признаюсь, принюхивалась к вам. – Леший завсегда лесом пахнет. Природная магия – она без запаха. Пока не начну колдовать, можешь и не почувствовать. А я при непосвященных не показываю, что способен на колдовство. Кончились ряды бочек, а пасечник продолжал идти вперед. Шаги подхватывались эхом, которое ясно указывало, насколько далеко раскинулись Архиповские погреба. – Я царевну Алексию целую неделю здесь ждал. Как договорились, что она сбежит, так и караулил. Надо было мне, дураку, навстречу отправиться и у входа ее встретить. Кто же знал, что она перепутает направление? – Архип остановился на небольшой площадке, откуда подземный тоннель разделялся на два рукава. Весения замерла. – Совсем как подземный ход под Лысой горой. Я оказалась права, когда утверждала, что Дремучий лес – это огромная пентаграмма, – ведьма размашисто поводила рукой перед собой, и родившаяся на кончике пальца искра очень быстро превратилась в пламя, высветив линии и пересечения нарисованной в воздухе пятиконечной звезды. – Дядька Архип, если я правильно понимаю, то отсюда никак нельзя выйти к горным Столпам, – она ткнула в правую ногу звезды. – С пасеки прямая дорога или к Белому замку, или на болото. – Верно подметила, – пасечник прищурился в улыбке. – Прямого пути нет. Но если бы Алексия, как я ей велел, держалась левой рукой за стенку, путь оказался бы кривым, но точно вывел бы ко мне, – Архип пальцем указал на горящей звезде изломанный путь от Черного замка к пасеке. – Лучше бы бедняга к Мощь–озеру вышла, чем к болоту. – К озеру? Разве этот луч не ведет к нашей избушке? Я думала, она – пятый магический элемент. – Избушки тогда еще не было. Она, как и сарай, позже появилась. А выводил путь от Черного замка прямиком к берегу Мощь–озера. Да. Если судить по названию, и то становится ясно, что оно – одно из здешних источников магии. А вкупе они дают такую силу, что неумелый маг, если вдруг потянет магию на себя, может захлебнуться. Что, касатушка, не пробовала еще в озере купаться? – Архип повернулся к Весе. – Вмиг все болячки с тела сходят. Веся перевела взгляд на демона и не нашла на его брови рассеченной раны. «Надо бы поспрашивать, почему все трое демонов меж собой передрались», – подсказала себе ведьма, вспомнив, какими помятыми явились Кай и лорд Сэдвилл. – Да, купался, – Константин потрогал гладкую бровь, где от раны и следа не осталось. – Вчера не отказал себе, поплавал в темноте. Могли бы вместе с тобой, если бы не убежала. Колено еще продолжает беспокоить? – Мог бы сказать, что рядом целебный источник, – Веся надула губы и отвернулась. – Наверное, и без меня есть с кем в озере бултыхаться. Недавние фантазии вновь обрели силу. – Но–но! – вмешался дядька Архип, по себе зная, как страшна ревнующая женщина. – Дома без свидетелей разберетесь. Даже в темноте было заметно, как покраснела опомнившаяся Веся. Довольный демон скалился в улыбке. – А сейчас лучше расскажите, как вы умудрились подземелье под Лысой горой обнаружить? – пасечник намеренно вернул ссорящихся влюбленных к нужному разговору. – С тех пор, как замок развалили демоны, тайные ходы никому еще не открывались. Уж как только царские маги ни старались. – Они знали, что все источники под землей связывает пентаграмма? – Весения отчего–то была уверена, что тайна Дремучего леса открылась только ей. – Знали, как не знать. Потому и построили на горке Белый замок. Думали, магический источник, что находится под Лысой горой, крепость от всякой беды укроет. – Не было им наукой, что Черный замок такой же источник разрушил, – проворчал Константин. – Природная магия не терпит грубого вмешательства. Да, – глубокомысленно заявил Архип. – Бабахнули демоны по Лысой горе, всколыхнули боевой магией источник, вот и разрушился замок до основания. – Они сами не ожидали такого эффекта, – попытался оправдаться за сородичей Константин. – Эф–ф–фекта, – передразнил леший. – Я вот тихо сижу на своем источнике, высоких хором не возвожу, никого не дразню. Улья поставил, мед целебный собираю. Это сейчас все забыли о пентаграмме, а когда первый раз решили Белый замок восстанавливать, еще помнили, а потому думали, что отыщут подземелье, восстановят связь с остальными четырьмя источниками, магия потечет свободно и позволит наново все отстроить. Но он никак не давался. – О! – воскликнула ведьма. – А я и не знала, что мы что–то уникальное сотворили. Сашка всего лишь обвал устроила, вот подземелье и открылось. – Нет, милая, – леший прищурил глаза, – одним обвалом обойтись не могло. Тут явно что–то еще было, что стронуло с места проклятие. – Мы стронули с места проклятие?! – Вспоминай, девочка, – леший отмахнулся от все еще висящей в воздухе звезды – она, полыхая, мешала придвинуться ближе к Весении, закусившей в замешательстве губу. – Что еще произошло на горе? – Вернувшись с горы, ты хромала, Веся, – подсказал наследник. «А ведь пасечник еще не знает о тайне, что именно я шестая дева», – подумала Весения, а вслух произнесла: – Да, я упала, когда затаскивала Сашу на валун. Она едва не погибла. – Поранилась? – живо отреагировал Архип. – Коленку разбила. – А Саша? – Палец порезала. А что, кровь шестой девы могла отворить подземелье? Пасечник замер с открытым ртом. Личина неприметного мужичка с него медленно сползла. Веточки и травинки, путаясь в волосах, зашевелились. – Свершилось! – потрясенно выдохнул леший. – Я так и думал, что Саша – та самая. Видел царские печати на ступе. – Ух ты, – Веся посмотрела на улыбающегося Константина. – Здорово. Глава 33. Откровения наследника Демонвигга Поняв, что в лес пожаловала шестая дочь царя, леший забеспокоился. Разорвал, не сумев расстегнуть, ворот расшитой рубахи. Ему будто не хватало воздуха. – Значит, стоит ждать затмения и прочих чудес, – пробормотал он, глядя куда–то в темноту подземного хода. – Какого затмения, дядька Архип? – В тот час, когда Таисия закончила выкрикивать страшные слова, землю тряхануло так, что постройки, и без того в лесу малочисленные, разрушились, подземные ходы, которые веками стояли целые, засыпало, асолнце на целый час заволокло тьмой. То древние боги дали знак, что приняли ее проклятие. – А–а–а–а разве Святой батя не един? – Как думаешь, кто сотворил пентаграмму, на одном из лучей которой творилось проклятие? Причем на том самом месте, где прежде исполнялись желания?