– Дядька Архип, не молчите! – не выдержала Весения. – Всю душу вытянули! – Не могла Таисия в столицу вернуться. Не могла, поскольку превратилась в старуху. Каждое слово, которым она сулила беду, иссушало ее. Да. За все, Весюшка, приходится платить. – И она осталась в лесу? – Поставила ту самую избушку, в которой вы сейчас живете. Целебной водой Мощь–озера поначалу пыталась вернуть былой облик, но куда уж там! Маясь от содеянного, всю оставшуюся жизнь искала пути–способы смягчить проклятие. Понимала же, что пребывала в болевом бреду и, не задумываясь, казнила правых и неправых. – Нашла пути–дорожки? Смогла изменить? – Надежду дала, в пророчество ее обратив. Сотрет грехи шестая дева, восстанет замок из руин, зазеленится снова древо и вспыхнет на звезде рубин. На то, чтобы лес запомнил ее слова и в нужный момент исполнил, многие годы волшбы ушли. – И все? Больше никаких подсказок? – Отчего ж? Знаю, передала царевым людям звезду, которую шаманка сняла с умирающей Алексии. Сказала, что на болоте подобрала. Придумала, что там же Таисия утопла, руки на себя наложив. – А как она объяснила, что звезда – важный элемент пророчества и ее следует беречь? – Константин вновь потрогал через рубашку свой амулет. – Так она слова на бересте написала, представившись лесной провидицей, и царевым людям передала. Поверили – не поверили, не знаю, но чтобы пророчество не затерялось, я его по памяти переписал и демонам подкинул. Да. – Неужели Таисия так неузнаваемо изменилась? – Весения была уверена, что царь отправил искать супругу не простых людей, а магов, которые вмиг распознали бы, что перед ними человек, напяливший личину. И сильные магические средства на то имеются, вспомнить хотя бы амулет Константина, который разоблачил лешего. – Дознаватели наверняка видели царицу если не наяву, то на портретах. – М–да. Изменилась. Чистая смерть сделалась. Ни следа от былой красоты. Кожа да кости. Нос крючком, спина скособочилась, одна нога высохла, другая подволакивалась, отчего пришлось клюку выстрогать. Я помогал как мог. Когда дом строили, чтобы было царице где от непогоды хорониться, я сам деревья валил и в сруб складывал. Правда, после она не любила, чтобы я в избушку заходил. Все разговоры на пороге. Изрядно тогда царица потратилась, чтобы избушку оживить. Изначально никаких куриных ног у той не было. – Значит, плюс ко всему она являлась еще и сильным артефактором? Пасечник кивнул Константину. – Больших талантов ведьма. – Лаз тоже она придумала? – Наверное. Раньше он у Мощь–озера открывался, но, должно быть, после проклятия, что немало порушило в лесу, его завалило. Мне не было надобности в него соваться, поэтому и не сразу понял, что Таисия его тайно в своей избушке устроила. – А какое она имя себе взяла? Как перед дознавателями представлялась? – Известно какое. Баба Яга. Слышала, небось, про известных всему Великолесью ведьм из рода Яг? Веся гулко сглотнула. – Так она из них, что ли? – А то! – Клан Яг… – произнесла Весения и очень пожалела, что не поговорила с пасечником до визита матери с теткой. Уж она знала бы, какие вопросы им задавать. Наверняка в семейном архиве сохранилось, что их родственница поднялась до цариц. – Но разве дознаватели не были в курсе, что их царица из рода Яг? – Константин заглядывал в самую суть. – Знать–то они знали, но клан ведьм столь велик, что куда ни плюнь, обязательно попадешь в Ягу. Да. Разрослись неимоверно. Матери, дочери, внучки и все Яги. Неудивительно, что одна из них в лесу обретается, где природная сила смерчем скручивается. Задавали, конечно вопросы, не заходила ли до своей погибели в гости родственница. Баба Яга лишь головой качала, отнекиваясь. – Род Яг и сейчас немал. Я лично знаком с тремя из них, – Константин улыбнулся Весе, а та лишь сдвинула брови. Не до переглядываний сейчас. Вон какие тайны открываются! . – А я, кажется, догадался, как лаз под избушкой открыть, – произнес вдруг леший. – Ох, и хитра Таисия! Архип дождался, когда оба его собеседника сосредоточат внимание на нем. – Помнится, еще до того, как я увидел того синеглазого беса (прости, Костюша, был уверен, что это ты по девкам шастаешь), сильно удивился – избушка стояла не как обычно, а крыльцом к лесу. Не в этом ли загвоздка, почему в нормальном состоянии не открывается люк? – Ключ! – выдохнула Весения. От волнения даже поднялась, желая чуть ли не немедленно бежать домой, чтобы утолить интерес. – Избушка ни что иное, как ключ, который всего лишь нужно повернуть! – Подожди, коза. Тебе бы все скакать… – Нам пора, дядька Архип. Я отчего–то сильно переживаю за Сашу. Как она там без меня? Не натворила ли чего? Не пожаловал ли в усадьбу кто лихой? В этом лесу столько странного происходит. Константин протянул руку, помогая лешему подняться с земли. – Да, хотел предупредить вас, – наследник натянул на себя куртку. – Весины родственницы в усадьбе сильную охранную сеть натянули. Так что, если надумаете в гости прийти, непременно от забора покричите. Иначе магия зашвырнет чуть ли не к озеру. Веся скривилась, вспомнив ночной полет демона. Пока шли до дома пасечника, она перебирала в голове услышанное. Выходит, они с Помелом живут в избушке, построенной самой царицей Таисией, которая плюс ко всему приходится ей, Весе, дальней родственницей. Одной из сестер ее пра–пра–пра–бабки. «А у наших царей определенная слабость к Ягам. Сначала Таисия, потом моя мама…». – Кстати, а где похоронена Таисия? Леший сбился с шага. – Навестить могилку хочешь? Эх, девка, никто не скажет тебе, где бывшая царица лежит. Таисия однажды просто исчезла. Да. Я первый всполошился. День не прилетала, второй. Мы ж с ней задушевные беседы частенько вели. И мед мой любила страсть как. Пришел к ней, думал, обиделась или захворала, потому и нос не кажет. Стучал–стучал, окно пришлось выбивать. Но нет никого. И что странно, избушка оказалась запертой изнутри. – А подпол? Могла она спуститься в подпол и там умереть? Плотник из Неудобы почувствовал, что оттуда нехорошим духом несет. – Скорее всего, это мой дух–хранитель наследил, – Константин печально вздохнул. – Я тоже не думаю, что Таисия в подпол ушла. Я бы о нем еще тогда узнал – пол выглядел как обычно, без вздыбленных дощечек. – Но, может, что–то другое в глаза бросилось? Какой–нибудь непорядок, например. И кстати, куда ее дух–хранитель делся? Вы о нем ни разу не упомянули. – Рысь у царицы была. Да. Погибла, стоило Таисии для проклятия силу из нее потянуть. До донышка бедную рыску опустошила. А уж потом, когда всякая сила иссякла, подцепила магию леса. – Раз царица на пасеку к вам прилетала, значит, у нее была метла? Или ступа? – Царскую ступу дознаватели забрали, а метлу Таисия сама смастерила. Неказистая получилась, но летала справно. Правильно сказал Костя, Таисия была умелым артефактором. – И куда делась метла? Вы ее нашли? Может, Яга на ней улетела? – Как из закрытой избы улетишь? Не через трубу же? – леший, почесав затылок, стряхнул с руки перебравшегося на нее муравья. – Но зачем, когда можно по человечески, через дверь? – Не человеком она уже была, – Константин отвернулся, но Веся все равно заметила, как он брезгливо поморщился. – После того, что натворила, трудно называться человеком. *** – Ой, даже рыбки не откушаете? – всплеснула руками Малафея. – Я столько нажарила! – С собой им заверни, – дядька Архип вновь сделался добродушным мужичком. – И пирог моей любимице не забудь сунуть. Изголодалась, поди. – Вы о моей лисе? – Я о шестой деве. – Никак в Дремучем шестая дева появилась? – ахнула Малафея. – Появилась, мать. Будем ждать перемен, – вроде и говорил пасечник с улыбкой, а в глазах светилась тревога. Прижал Петюньку к себе, поцеловал в лохматые вихры. «На самом деле, – Веся закусила губу, – никому неизвестно, что с ними произойдет, когда проклятие развеется. Не обратятся ли в прах, прожив больше положенного?» И так грустно стало, так страшно, что вцепилась в руку Константина, словно пыталась удержаться, не дать ногам подкоситься. – Я провожу вас до развилки, – пасечник сунул в руки наследника метлу, о которой озабоченная думами Весения благополучно позабыла, сам взял корзину, собранную Малафеей. – Еще пару слов надо вам сказать. Важных. Дойдя до оговоренного места, пасечник поставил корзину у Весиных ног. – Вы наверняка на болото наведаетесь. Без Белого дерева никак не обойтись, раз оно в пророчестве упоминается. Предупредить хочу – никто из встретившихся с шаманкой живым не ушел. Как сова она безвредна, а уж коли обернется желтоглазой девой – самое время бежать. С руки все той же Таисии Сагара–Шу сделалась самой смертью. Во–первых, за то, что без сожаления утопила Алексию, а во–вторых, чтобы познала, что есть одиночество. Раньше же как шаманка жила? Привечала дев, водила с ними хороводы вокруг Счастливого дерева, била в бубен, пела песни, чтобы мечты исполнились. Одним словом, веселилась. Теперь же, страшась убить, сторонится всякого. Одинокая, никому не нужная. Да. – И ей досталось, – сокрушенно покачала головой Весения. – Одна теперь надежда, что сотрет грехи шестая дева, и шаманка вновь будет петь о счастье. Но как добраться до дерева и не встретиться с ней? Кто осмелится увидеться с самой смертью? Даже я побоюсь. А ну как упаду замертво? – Мы поняли, дядька Архип, – наследник передал Весе метлу, а сам подцепил корзину. – Спасибо. Еще увидимся. Веся не удержалась, обняла пасечника. Тот растрогался, вытер набежавшую слезу. – Думать о вас буду. Да. Ежели помощь понадобиться, только позовите. Любой птичке шепните, мол, леший нужен, она вмиг меня предупредит. Для зверья личины нет, они нас истинных видят. Поняла теперь Веся, почему ее лисица так далеко от дома бегала. Она ходила познакомиться с настоящим хозяином Дремучего леса. *** На метле летели осторожно – мешала корзина. Малафея расстаралась: пахло жаренной рыбой, из–под полотенчика торчало горлышко бутылки, в которой плескался компот.