Часть 50 из 57 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Тише. Видела, но только в виде совы. Мне кажется, она специально не превращается в деву, чтобы мы на самом деле не распрощались с жизнью.
– Угу, – сказала сова и села Весе на плечо.
Глава 39. Схватка
Веся, пытаясь отвлечь Помело, что беспрестанно оглядывалась на растущую армию мавок, среди которых появились мужчины–утопленники – из числа тех, что пробовали добраться до Белого дерева, но потерпели неудачу, рассказала ей об удивительных открытиях, сделанных вместе с Константином Прото. Не забыла упомянуть и пасечника, о котором говорила шепотом, опасаясь быть услышанной еще кем–то.
– Леший?! – Помело подавила в себе крик, поэтому вопрос скорее походил на карканье вороны. – Петюнька, выходит, полукровка?
Весения многозначительно кивнула головой.
– Ты бы видела его таким, каким сына пасечника увидела я. Он не какой–то одиннадцатилетний малец, а красавец–парень. Волосы до пояса, литые мышцы, бархатные глаза, а губы, Саша, ах, какие у него губы!
– Ой, не зря он говорил его дождаться! Влюбился ведь! Весь, а Весь, – воодушевившаяся Саша подергала подругу за рукав курточки, – если мы снимем проклятие, то он таким красавцем и останется? Или превратится в древнего старца? А сколько лешие живут?
– Архип сам не знает, что будет, поэтому я даже предположить не могу, как их жизнь в дальнейшем сложится.
– Прикинь, какой удар ждет тетку Малафею! Был у нее в мужьях мужичок–боровичок, а окажется целый леший вот с такенной бородой!
– Угу! – подтвердила сова. Уж ей–то, бессмертной, все давно известно об обитателях леса.
Помело ненадолго замолчала, переваривая полученные сведения.
– Если взять за образец звезду, намалеванную на стенке нашего сарая, то мы сейчас как раз тащимся по одному из лучей подземной пентаграммы, да? – Саша поводила пальцем по воздуху, повторяя, как выглядит пентаграмма, и не удержалась, чтобы не воскликнуть: – Э, да мы направляемся к Черному замку!
– Так и есть. Этой дорогой бежала от демонов Алексия. И если я правильно оцениваю пройденный путь, то скоро перед нами будет развилка на три рукава. Посмотрим, куда царевна свернет.
– Послушай, Веся, а ведь она и есть шестая дева. Ни ты, ни я, а именно она. Это о ней говорилось в пророчестве. Вот увидишь, она повернет к Лысой горе. Рубин уже вспыхнул (у меня, честно говоря, глаза от его яркого света слезятся), останется только поднять Белый замок, а там и дерево зазеленеет. И все, конец проклятию!
– Мне тоже приходила в голову мысль, что дело вовсе не в живущих. Демоны зациклились на том, что нужна шестая дева, вот и перебирали. Тебя, меня, Захарию… Да мало ли в каких семьях растет шесть дочерей? Я только сейчас поняла, что как бы мы ни старались, как бы ни кружили вокруг дерева и ни лазили по руинам, ни одной из нас не под силу справиться с проклятием.
– Тут изначально был иной ключик! – Помело задрала палец вверх.
– Я ведь думала, что, полюбив наследника и заставив тем самым разгореться рубин на своем амулете, сделалась какой–то особенной. А оказалось, что единственное, в чем было мое предназначение – отдать Алексии амулет. Вот тот самый ключик, который мы нащупали совершенно случайно.
– Я представляю, что испытала мать, когда ей вернули амулет. Ее дочь умирала влюбленной в демона. И он так сильно любил юную царевну, что не побоялся обречь свой род на нелюбовь. Он ведь отдал звезду, зная, что Алексия уйдет от него, но это его не остановило. Таисия должна была прочувствовать силу их любви, – романтично настроенная Помело вздохнула и посмотрела в спину мертвой царевны. Та шла в облаке ярко красного света.
– Артур верил, что всегда найдет свою возлюбленную по амулету любви. Кто же знал, что все так печально закончится?
– Взяли и погубили бедняжку, – обиженным тоном произнесла Саша.
– Уху, – печально подтвердила сова.
– Знаешь, я долго не могла понять, что значит «сотрет грехи шестая дева».
– Ну… Стереть или смыть грехи – значит уничтожить их, начать все сначала, – процитировала Александра давние рассуждения Весении.
– Нет, я теперь ясно вижу – это прощение. Алексия – вот центр всей истории. Это она должна повернуть проклятие вспять.
– Понять и простить? Через призму любви?
– Любовь спасет мир.
– Угу, – поддержала ее сова.
Веся ойкнула, когда острые когти птицы больно впились в плечо. Сова настороженно смотрела вперед. Она видела то, что не видят и не слышат остальные. Взмахнув крыльями, птица кинулась вперед. Ее страшный крик заставил живых вздрогнуть, а мертвых насторожиться.
Из ушей Весении словно вытащили затычки: до нее неожиданно донеслись звуки живого мира, которые до того были скрыты – впереди шел бой.
– Ты слышишь? – тревожный взгляд Александры подтвердил, что звуки стычки Весе не привиделись.
Мертвая царевна остановилась. Она будто наткнулась на стеклянную стену. Ее голова поникла, руки повисли плетями. Мавки, перешептываясь, волновались за ее спиной.
– Это все дева–смерть! – старшая из мавок, пропуская вперед живых, сочла нужным пояснить. – Она всегда так делала, когда хотела, чтобы мы не вмешивались…
– Она бережет царевну…
– Сова бережет всех нас…
Сердце ведьмы защемило в предчувствии беды. Весения знала, кто может сражаться в подземелье. И она не ошиблась. Сначала различила дерущихся по голосам, а когда подбежала и, вскинув вверх ладонь, торопливо нарисовала на потолке огненный круг, уже наяву. В смертельной схватке сошлись трое. Окровавленный Константин с кинжалом в руке стоял против не менее израненного Драгостила, раздетого почему–то по пояс, и его яростного кабана. Эти двое теснили наследника.
– Дайсод! – выкрикнула Веся, направив всю свою мощь на княжича. Драгостила отбросило так далеко, что он исчез в темноте, и лишь эхо принесло звук удара тела о стену. Наследник даже не взглянул на ведьму, теперь все его внимание было сосредоточено на готовящемся к атаке кабане. Утратив и второе ухо, зверь являл собой машину, прущую тараном на противника. В его маленьких глазах светилось столько ярости, что становилось понятно, хранитель не намерен отступать.
Весения только прикидывала, как бы половчее обогнуть кабана, чтобы кинуться туда, откуда мог появиться Драгостил, как услышала призывный крик совы. Оглянувшись, Веся оцепенела – она пропустила еще одну схватку, что происходила у той же развилки, но в рукаве, ведущем к Белому замку.
Лорд Сэдвилл душил женщину и не имел возможности отбиться от нападающих на него духов–хранителей. Черная кошка и барс драли спину, волк рвал клыками лодыжку, ворон бил клювом по голове, а любимая лиса Весении висела, вцепившись мертвой хваткой в руку Сэда, по которой и без того обильно текла кровь. Но демон, сидящий на ведьме, хоть и страдал, упорно не выпускал ее шею из тисков.
Эта картина потрясла Весению.
– Рыня, ко мне! – гаркнула она во все горло, но лисица и ухом не повела. Она Весе больше не подчинялась!
И в тот самый момент, когда казалось, что лорд Сэдвилл вот–вот победит, он вдруг исчез. Черный ворон обескураженно взмыл к потолку, не понимая, куда могла деваться его жертва. Вместе с демоном исчезли и все остальные духи, что терзали его тело.
– Ох, ничего себе! – воскликнула прячущаяся за спиной Весении Александра.
– Уйди! – коротко бросила ей Веся, понимая, что сейчас будет особенно жарко. Женщина, которая только что едва не задохнулась в смертельных объятиях лорда, громко смеялась. Ее хриплый голос заставлял шевелиться волосы.
Черноволосая ведьма медленно поднялась, отмахнулась словно от букашки от совы, что мельтешила перед ее лицом, и направила свой взор на замершую Весению.
– Вот и свиделись, – произнесла она, собирая пальцами растрепавшиеся пряди. Даже сейчас, когда любой человек являл бы собой печальное зрелище, Захария казалась образцом цветущей красоты. – Пора познакомиться ближе, Яга.
И неожиданно резко выставила перед собой руку. С нее сорвался смертельный огонь.
– Дайзарк! – выкрикнула ведьма запретное заклинание, способное убить на месте. Если бы Веся не была обучена уклоняться, моментально выставляя перед собой щит, она бы уже лежала бездыханная. Все так. Отличница и победительница соревнований знала, как перекатиться и кинуть в ответ пусть не убийственное, но болезненное проклятие, способное обездвижить противника, но… смогла только перекатиться.
Весения вдруг остро ощутила, как катастрофически мало в ней магии. И отчетливо поняла, почему демоны полагались лишь на физическую силу, а не уложили врага боевыми заклинаниями. Все дело в духах–хранителях! Они, подчиненные Захарией, теперь не помогали своим хозяевам, а, наоборот, тянули из них магию.
Черноволосая ведьма вновь рассмеялась. И голос ее уже звенел от ощущения власти над слабыми людишками.
Все еще лежащая на полу Веся обернулась на топот за спиной и с криком сжалась в комок. На нее несся кабан.
Но странное дело, хряк не налетел на ее, как она того ожидала, а перепрыгнул и помчался дальше – в сторону мавок. Весения только сейчас увидела, что кабан светится тем самым голубоватым светом, что в ином мире отличает мертвых от живых. Утопленницы расступились пропуская в свои ряды еще одного призрака.
Тяжело дышащий Константин рывком поднял Весению с пола и задвинул за свою спину. Веся оглянулась на валяющуюся у стены тушу кабана. Дух–хранитель Драгостила проиграл свой последний бой – из его черепа торчал кинжал наследника.
– Что, милые голубки? Пришел ваш последний час? – Захария ослепительно улыбалась, однако ее равнодушные глаза выдавали в ней убийцу. – Магии нет, помощи ждать неоткуда…
Она была права. Обессиленные, лишенные магии, что они могли сделать против той, что копила ее, подпитываясь из чужих источников? Веся беспомощно оглянулась на Константина.
Над головой пролетела сова, и Весения вдруг осознала, что птица готова превратиться в деву–смерть – с нее стремительно облетали перья. Сагара–Шу не находила иного способа, как только погубить вместе с ведьмой все живое лишь для того, чтобы дать мертвой царевне завершить начатое.
– Саша, прячься за кабана и не смотри! – прошипела Весения, надеясь, что хоть Александра спасется. У шаманки не было резона беречь живых людей. Захария – основная угроза, а ее можно остановить, лишь убив. Какой желтоглазой деве прок от демона и от той же Весении, что не сумела пробудить дерево? Только Алексия способна снять проклятие. А остальные… Что ж, на войне всегда случаются жертвы.
– Привет, поганка! Что? Захотела долго жить? Не получится! – радостный, какой–то даже насмешливый крик, заставил Захарию резко обернуться.
– Святой батя! – прошептала Весения, выглядывая из–за плеча Константина. – Сейчас будет горячо.
– Всем замереть! – из темноты появилась фрейлина Ее Величества. Ни секунды не медля, Варвара сотворила мерцающую ткань, которая, опасно переливаясь, метнулась вперед. Эффект неожиданного явления подмоги сыграл с Захарией злую шутку. Ведьма даже не успела поднять руку, чтобы бросить убийственное заклятье. Ловчая сеть плотно запеленала ее. Захария так и застыла с перекошенным лицом, глядя себе за плечо.
– Новая разработка Великолеских магов. Лишающий магии саван, – Варвара, в голосе которой звучала неподдельная гордость, по деловому отряхнула ладони. – Что, голубки, не ожидали? – она намеренно использовала то же слово, каким до того Весению с наследником называла Захария, что говорило о тайном присутствии тетки уже во время угроз ведьмы.
– Тетя, откуда ты здесь? – пришла, наконец, в себя Весения. Кинулась в объятия, уткнувшись лицом в дорогую ткань платья царской фрейлины. От нее приятно пахло духами, запах которых сильно походил на афродизиак.
– Скажи мамке своей спасибо. Не отдала бы мне колечко лорда Сэдвилла, да не вздумалось бы мне проверить, как оно действует, не узнала бы, в какой переплет вы попали.
Веся разулыбалась, понимая, что Варвара вышла на любовную охоту, но в ее сеть неожиданно попала совсем иная добыча.
– Где Сэд? – уставший Константин привалился спиной к стене. Ноги его не держали.
– Лекари над ним работают. Коротко рассказал, как вас здесь убивают, и сознание потерял. Ничего, через час–другой очухается.
– Отпуск ему дам, – кивнул наследник. – Если выживу.