– Ты делаешь мне больно. Эдвин стиснул зубы и отпустил меня. Я поморщилась и растерла плечо. Ректор повернулся к выходу и бросил: – Не покидай эту комнату. Схожу за арбалетом и обойду двор. – А как же Кетту? – попробовала возразить я. – Да принесу я тебе эту тварь! – рыкнул мой фиктивный супруг и вылетел за порог. Поразмыслив, я села на постель и приготовилась ждать. Много времени не прошло. Дверь распахнулась довольно скоро, и на пороге снова появился Эдвин. Арбалет болтался за его спиной, а на руках у него лежал Кетту. Ну как лежал… Рукав был закатан до локтя, лисенок обхватил мускулистое предплечье лапами и вцепился в него клыками. Кровь капала на пол. Лицо моего супруга было мрачным. Я выдохнула с облегчением и прикрыла рот ладонью, чтобы не засмеяться. Картина “ректор и блудный лис” выглядела неожиданно забавно. Но Эдвин пошел мне навстречу, и это стоило поощрить. Фиктивный муж сгрузил лисенка мне на колени и зажал раны ладонью. – Посади его на цепь, – посоветовал он и ушел. Я погладила черную шерстку и укоризненно сказала: – Ну где ты снова бродил? Я же испугалась! Эдвин снова видел риспи на нашей стороне реки… Кетту спрыгнул с моих колен и юркнул под кровать. Я подумала, что его напугали, мои слова. Но лисенок тут же вернулся. Только теперь в его пасти что-то было. – Что это? – нахмурилась я и протянула руку. Кетту послушно положил свою находку в раскрытую ладонь. Это оказался шелковый зеленый бант. Он показался знакомым. Лис вспрыгнул мне на колени и лизнул в лоб. И только после этого я, наконец, вспомнила, где его видела. Нечто подобное было на платье Сулаки. Что это? Приглашение в гости? – И зачем это мне? – спросила я у Кетту. Тот спрыгнул с кровати и подбежал к двери. Выразительно ткнулся носом в одну из створок, а затем вернулся ко мне на колени. Я с тяжелым вздохом легла и уставилась в потолок, продолжая сжимать в руках ленту. Кетту устроился рядом и сочувственно заурчал. Тогда я обняла лиса и зашептала в черное ухо: – Сулаки хочет поговорить, да? Но днем к ней лучше не ходить. Там эта дурацкая трава. Придется отправиться туда ночью, пока все спят. Лишь бы Эдвин снова меня не засек… Что же происходит в этой семье, как они связаны с риспи? Кетту, конечно, ничего не ответил, только снова лизнул мое лицо. А затем обвил мою шею мягкими лапами и потерся лбом о щеку. В этот момент лисенок казался мне самым родным существом. На сердце отчего-то разливалось тепло. Продолжая гладить черную шерсть, я сказала: – Знаешь, у нас есть кое-что общее. За тобой охотятся риспи. И меня они тоже убьют, если поймут, что я ношу огненную элементаль. И люди, и риспи считают, что эта сила не должна принадлежать человеку. Человеческое тело не приспособлено для того, чтобы контролировать ее. И то, как часто в последнее время просыпается печать, говорит, что эти опасения – не сказка. С тяжелым вздохом я продолжила, заглядывая в золотистые глаза: - Ты один, и у меня нет семьи. Моя мать отдала всю магию, чтобы создать печать. А затем их с бабушкой унесла лихорадка. А отец… Я стиснула зубы. Сейчас я была зла на него, как никогда. Если бы не огненная элементаль, которая досталась мне от отца, я бы никогда не оказалась здесь. Я могла бы жить другой жизнью. Растить в себе человеческую магию, получить диплом без фиктивного брака. И никогда не встретила бы Эдвина. Правда, тогда некому было бы спасти Кетту… От размышлений меня оторвал звук открывшейся двери. Я вздрогнула и села на постели. Это оказался Эдвин, и я поспешно сунула зеленую ленту в карман платья. Мой фиктивный супруг был мрачен. Он решительно подошел к стене. Тайник снова распахнулся, и ректор сгрузил туда арбалет и связку болтов. – Кто этот мальчик? – спросила я. – Родственник Сулаки? – Понятия не имею, – бросил Эдвин, падая в кресло. – Я разберусь с этим сам. Лучше расскажи о том, что с тобой произошло. Сейчас Эрика принесет завтрак. До появления служанки с подносом я успела кратко пересказать ректору события ночи. О главном пришлось умолчать. Я спихнула все на снадобье, которое вдохнула. Пришлось врать, что я очнулась уже на берегу и совсем не помню, как выплыла. А риспи уже была рядом. Если Эдвин не поверил мне, то и виду не подал. Пока Эрика расставляла тарелки на прикроватном столике, ректор вышагивал по комнате. Когда за служанкой закрылась дверь, он объявил: – Подобные составы довольно редки. Поеду в город. Сообщу страже и прикажу устроить рейд по аптекам. Возможно, удастся поймать если не покупателя, то хотя бы изготовителя. Вернусь к вечеру. Не вздумай никуда выходить! С этими словами он ушел. Сначала я честно пыталась соблюдать этот приказ. Оставшееся время до обеда я проспала. Ночка выдалась нелегкая, организм после дурманящего снадобья пытался восстановиться. Есть пришлось в обществе свекрови. Я ждала, что она будет причитать или хотя бы пожалеет меня. Но за столом не было сказано ни слова. Будто никакого похищения и не было. Только скорбное лицо госпожи Мадлен выдавало то, что все не так хорошо, как хотелось бы. Меня так и подмывало задать свекрови пару вопросов, но я сдержалась. Смирилась с тем, что никто из Рокфоссов не будет делиться нужными мне сведениями. И теперь я собиралась добыть их сама. Для начала стоит поговорить с Сулаки. Но для этого нужно ждать ночи. И это оказалось гораздо мучительнее, чем я ожидала. Эдвин не возвращался, и это совершенно никого не беспокоило. И не должно было беспокоить меня. Но за ужином я не выдержала и выразительно вздохнула, глядя в окно: – Что-то Эдвин задерживается… В конце концов, это же нормально, если молодая жена интересуется, где ее супруг. Странно, если наоборот. Госпожа Мадлен промокнула губы салфеткой и ответила: – Он, наверное, поехал к шахтам. Кантвеллы жаловались на нечисть возле южного выхода… С большим трудом мне удалось удержать лицо. Знаю я, на что жаловалась Люция. На тоску и холодную постель, а никак не на нечисть. В комнате я какое-то время бродила туда-сюда. При этом я мысленно повторяла себе, что мне плевать, на какие шахты поехал смотреть Эдвин. Но оказалось, что смириться с репутацией женщины, у которой гуляет муж, не так просто. Я бы сказала, удивительно сложно. А ведь совсем недавно я была нищей слабачкой, которую мог шпынять каждый. Откуда во мне такая забота о собственной репутации? Кроме того, отсутствие Эдвина мне на руку. Если он останется у Люции на ночь, я смогу беспрепятственно поговорить с Сулаки. Раз рыжая прислала мне ленту, значит, надумала поделиться ценными сведениями. Чтобы отвлечься от мыслей и скоротать время до ночи, я решила найти себе какое-нибудь занятие. Раз уж мне придется сталкиваться с риспи, нужно узнать о них побольше. С этой мыслью я подхватила Кетту на руки и отправилась в библиотеку. Большая комната встретила меня темнотой и тишиной. Я коснулась артефакта-осветителя рядом с дверью, и хрустальная люстра ослепительно вспыхнула.После этого я решительно направилась к полкам. Риспи мы еще толком не проходили. И теперь я горела желанием прочитать о них все, что смогу найти. Но довольно скоро мне пришлось испытать разочарование. В первом же справочнике по магическим существам и расам я обнаружила, что глава, посвященная риспи, отсутствует. Страницы были аккуратно вырезаны. Я просматривала книгу за книгой, и везде меня встречала та же картина. Все, что было связано с тварями, кто-то изъял. Наконец, я сдалась и обреченно рухнула в лимонное кресло. Идти в комнату не хотелось, и я принялась рассматривать нелепое создание, которое поражал рыцарь на фреске. Но мое внимание привлекла странная возня. Я оглянулась и обнаружила, что Кетту ковыряет что-то лапой на одной из нижних полок. – Прекрати, - попросила я. – Если ты испортишь что-нибудь… Но в этот момент лис подцепил корешок, схватил зубами тонкую книжицу и потрусил ко мне. Я подхватила питомца. Он тут же устроился у меня на коленях и настойчиво сунул мне в руки книгу. Я посмотрела на обложку и удивленно спросила: – Детские сказки? Зачем нам это? Тебе почитать? Лисенок потеребил корешок лапой. А в следующий миг он тут же зажмурился и обессиленно втянулся у меня на коленях. Испугаться я не успела – дверь отворилась, и на пороге библиотеки появилась свекровь. Госпожа Мадлен прищурилась и спросила: – Что читаешь? – Детские сказки, – призналась я, чувствуя неловкость. – Решила освежить в памяти… Свекровь тепло улыбнулась: – Читай, читай. Может, ваши с Эдвином старания уже принесли свои плоды. Она с надеждой оглядела мою фигуру, словно выискивая признаки долгожданной беременности. Затем госпожа Мадлен удалилась. Лис тут же отмер и толкнул меня носом под руку. Я послушно распахнула книгу и начала листать. – Хорошо, хорошо, – покорно сказала я. – Не понимаю, что мы здесь ищем, но… Слова замерли у меня на губах. Потому что на одной из картинок я увидела риспи. Глава 14. Предложение Сулаки Точнее, сначала мне так показалось. Но в следующий миг я поняла, что алые рисунки на мордах отсутствуют. И краснота на кончиках хвостов едва заметна. Центральный зверь был крупнее остальных. Белая лиса с лисятами? Я тут же вспомнила герб города. Правда, там лисы были рыжими. Но расположение и позы животных совпадали. Кетту обнюхал страницу и поднял ко мне морду. В золотистых глазах застыло ожидание. Я мельком глянула на обложку и прочла: – “Сказания окрестностей Хэлмилэна”? Что ж, давай читать… Сделать это оказалось не так-то просто. Книжка была довольно ветхой, кое-где буквы стерлись, страницу покрывали желтоватые пятна. А еще она явно была создана без применения магии, и у писца оказался витиеватый почерк. Я погладила Кетту по голове и начала продираться сквозь текст: – Давным давно… до…долина реки Толко пустовала… Непонятно ничего… Так, дальше. Здесь лучше видно буквы. Шел путник вдоль реки, днями и ночами. И заметил на берегу белую шерсть. Это оказалась лисица с огромным животом. Она промокла насквозь и едва дышала. Пожалел путник бедолагу и взял с собой, стал отпаивать снадобьями да выхаживать. А ночью лисица принесла двух лисят, и шкуры их сияли ярче огня… Я перелистнула страницу и задумчиво произнесла: – Шкуры ярче огня… Намек на риспи, или нет? Путник так и жил в чистом поле, да кормил лису с лисятами. И вот однажды вернулся он с реки и не поверил своим глазам. На месте его стоянки возвышался огромный дом с белыми стенами. Было в нем слуг не меньше сотни, и все величали его господином. А лиса с лисятами пропала. А когда он уснул, то во сне явилась ему спасенная лиса и сказала… Я нахмурилась, пытаясь прочесть полустертые буквы: – Лишка… Богиня… благодарность… Может, она оказалась богиней и в благодарность оставила ему дом? Тогда понятно, почему на гербе Хэлмилэна лиса и лисята. Правда, все лисы там рыжие. А здесь, получается, что их мать была белой лисицей. А на картинке в книге все белые как снег. Кетту толкнул меня носом, и я продолжила читать: