Из моей груди вырвался тяжелый вздох. Я ждала громов и молний, но вместо этого Эдвин поймал меня за руку и втянул в кабинет. Дверь хлопнула, не оставляя мне путей к отступлению. Я прижалась лопатками к гладкой деревянной поверхности, стараясь оказаться подальше от своего фиктивного супруга. Но тот уперся руками в косяк с обеих сторон от моей головы и теперь нависал надо мной. Я едва удержалась от того, чтобы снова не закусить губу, медленно выдохнула и приготовилась к разговору. Глава 29. Лоуэлл предлагает сделку Эдвин смотрел на меня как-то странно. Он не спешил начинать разговор, но и не отходил. Я первой не выдержала и примирительно заговорила, старательно пряча глаза: – Ты больше не увидишь в доме Кетту. Ректор скептически хмыкнул, а затем проницательно спросил: – Отнесла к Сулаки и попросила придержать его в башне, пока я не остыну? – Пока я не придумаю, как ему помочь, – покаянно вздохнула я. Меня так и подмывало рассказать Эдвину, что Кетту – мой сводный брат. Но я стойко молчала и старалась не кусать губы. Последнюю пару раз, когда я делала это при Эдвине, наши встречи закончились не тем, чем нужно. И в этот раз обстановка располагала… Тут я спохватилась, что Эдвин меня сегодня спас, и запоздало прошептала: – Спасибо. – За что? – удивился он. – За то, что прогнал от меня Кицу и Куми, – ответила я и заглянула ему в глаза. – Ты и сама неплохо справлялась, – заметил ректор. – Как прошло занятие с Амайей? Судя по тому, что я видел, старухе удалось тебя кое-чему научить. Я покачала головой и призналась: – Это не ее заслуга. На этот раз приходил отец. Эдвин тут же напрягся и спросил: – Унэгэн? Его привела Амайя? – Нет. Он сам обнаружил нас. Амайя уговаривала его не трогать меня. Ректор тут же схватил меня за плечи и требовательно спросил: – Что он тебе сделал? – Ничего, – ответила я. – Точнее, почти ничего. Он что-то сделал с печатью. Мне стало проще пользоваться огненной элементалью. Вот только не ясно… – … хорошо это или плохо, – закончил за меня Эдвин. – Что еще? – Сделал это и ушел. Ректор выпустил меня и начал метаться по комнате. – Вот твари, – бормотал он. – А этому что нужно от тебя? Со всех сторон обложили. Кицу и Куми, Унэгэн, мальчишка приблудный, да еще и Лоуэлл тебя сегодня искал. – Лоуэлл? Я почувствовала, как по спине начинают бежать мурашки. Видеть дознавателя мне не хотелось совершенно. Эдвин остановился и кивнул: – Как только я тебя оставил, то встретил его. Этот пес рыскал в округе и пытался прорваться к реке. Пришлось его отвлечь. Про тебя спрашивал. Я поежилась и сказала: – Он обещал, что сам меня найдет. – Поэтому завтра мы поедем в город, – кивнул Эдвин. – Думаю, он сам найдет возможность поговорить с тобой наедине. Соглашайся на его условия. Главное — понять, что ему нужно. А там уже разберемся. В этот момент огонь внутри заворочался, и я призналась: – Не хочу я его видеть. Совсем. Эдвин приблизился и пообещал: – Я буду рядом. Сама не знаю, как я оказалась в его объятиях. Спрятала лицо у него на груди и замерла, чувствуя, как чуткие пальцы ректора скользят по моей спине. Мне хотелось спросить Эдвина, зачем он это делает. Спасает меня от риспи. Покрывает мою тайну и уроки с Амайей. Но я молчала. Наверное, потому, что больше всего на свете боялась услышать ответ. Точнее, боялась, что он будет не таким, как мне того хотелось. Ректор аккуратно отвел мои волосы, его пальцы скользнули по моей щеке к подбородку. Я покорно подняла к нему лицо. Но в этот момент в дверь постучали. Не выпуская меня из объятий, Эдвин недовольно отозвался: – Войдите. На пороге тут же появился слуга, который отвесил подобострастный поклон и сказал: – Прибыла городская стража. Утверждают, что по вашему приказу. – Я сейчас буду, – кивнул ректор, и слуга тут же испарился. А затем Эдвин все же поцеловал меня и нехотя разжал руки: – Проедусь до реки, поищу, нет ли следов других риспи, – заявил он. – Не выходи из комнаты до ужина. Неизвестно, как поведет себя твоя элементаль после вмешательства этого проклятого лиса. Я тяжело вздохнула и направилась к выходу. Но у самой двери спохватилась и обернулась к Эдвину. Ректор в этот момент как раз извлек из-под стола связку арбалетных болтов с магической начинкой попроще. Поколебавшись, я спросила: – Что ты сделал с теми листами, которые вырезал из книг? Уничтожил? Ректор задумчиво посмотрел на меня. – Если нет, могу я их получить? Я уже все знаю о тайне твоего рода. И мне постоянно приходится иметь дело с риспи. Мне нужно знать больше, чтобы защититься. Какое-то время Эдвин молчал. Я видела, что он ищет повод для отказа. И я начала подозревать, что меня посвятили еще не во все тайны. Но прежде чем я собралась с духом и успела обвинить в этом своего фиктивного супруга, он молча открыл верхний ящик стола и протянул мне стопку листов. Я поспешно схватила их и, пробормотав благодарность, умчалась к себе. В комнате Эрика помогла мне переодеться в платье. После этого я пожаловалась на усталость и с чистой совестью завалилась в постель вместе с пачкой вырезанных листов. Я провела за чтением остаток дня. Эдвин вернулся к ночи, а огненная элементаль внутри вела себя подозрительно тихо. Несмотря на это, спала я плохо. Наверное, сказывалось отсутствие Кетту. Меня тревожили сны, в которых сплетались кошмары из детства, мысли о брате, его жестоких рыжих сестрах. И почти в каждом из видений фигурировал отец. Этот факт невероятно раздражал. За завтраком я клевала носом. Встрепенулась я только тогда, когда госпожа Мадлен отложила ложку и заявила: – Я пригласила Брайана Лоуэлла к нам на обед сегодня. Надеюсь, вы сможете соблюсти приличия и обойтись сегодня без прогулок. Она обвела нас многозначительным взглядом. Эдвин процедил: – С удовольствием. Правда, на его лице не было и следа этого удовольствия. Я даже удивилась. Вчера он сам был готов ехать в город, чтобы я повстречалась с Лоуэллом. На обед я собиралась долго. Наконец, перебрав почти всю одежду, которая была куплена Эдвином, я надела бледно-голубую юбку и белую блузку. При мысли о том, что придется остаться с Лоуэллом наедине, хотелось надеть самое закрытое из своих платьев. Но этого я себе не позволила. И через несколько минут поняла, что думаю об Эдвине. Я дала себе мысленную оплеуху, поправила кулон с черным лисом и вышла из комнаты. Ректор со странным выражением лица протянул мне руку, и мы спустились вниз. У двери госпожа Мадлен встречала гостя. Эдвин шагнул вперед, чтобы холодно приветствовать Лоуэлла. Я выдавила улыбку и вцепилась в ладонь своего фиктивного супруга. Огненная элементаль заворочалась под печатью, и я постаралась успокоиться. В конце концов, он ничего не сделает мне. Нужно только поговорить. Выяснить, чего хочет глава “гончих”. Жар внутри шевельнулся снова, когда Лоуэлл повернулся ко мне и сказал: – Леди Рокфосс, как я рад вас видеть. Чудесно выглядите сегодня. Я поблагодарила, но больше всего мне хотелось оказаться от него как можно дальше. Впрочем, такой возможности мне никто не даст. Обед прошел на удивление спокойно. Вкусная еда, светские разговоры, в которых я почти не принимала участия. Жар внутри продолжал ворочаться. Как же не вовремя! К счастью, печать не просыпалась и сдерживала магию. После обеда мы вышли на террасу, на которой состоялся мой первый разговор со свекровью. Занять места за чайным столиком мы не успели. На пороге возник обеспокоенный слуга. – Господин Эдвин. К вам курьер из города. Ректор бросил на меня многозначительный взгляд, извинился и ушел. Лоуэлл тут же повернулся к госпоже Мадлен и любезно напомнил: – Вы обещали, что покажите ту самую печатку из стегрейского рубина, которую ваш покойный отец получил в награду…