Он отвернулся от Милонова. Плечи его задергались. Его легкие работали со странным свистом, как прохудившаяся гармонь. – Простите, но… Но чем быстрее мы с вами выясним все детали, тем быстрее разберемся и найдем убийцу. Илья не выдержал и слегка сжал острый локоть пожилого мужчины. – А разве вы его уже не нашли? – всхлипнул Иван Григорьевич, не поворачиваясь. – Разве мой сын, по-вашему, не убийца? – Он подозреваемый, Иван Григорьевич. Пока подозреваемый, – произнес с нажимом Илья. – И в ваших интересах помогать следствию, а не… – Хинкали, – выпалил громко Иван Григорьевич и повернулся с просветленным лицом. – Точно! Вспомнил! Арсений принес из кулинарии хинкали. И мы их готовили. И ели со сметаной. Обычный холостяцкий ужин. Я против такой еды, конечно. Но в тот вечер почему-то никому из нас не хотелось готовить. Словно чувствовали беду… Это точно были хинкали. А что сказал Арсений? Он вспомнил? Арсений вспомнил, да. Почти сразу. Потому что именно ему пришлось идти в кулинарию за пару кварталов от их дома. И отстоять в очереди пятнадцать минут. Потому что продавец перепутала накладные и сверялась с кем-то по телефону. – Он вспомнил, – нехотя признался Илья. – И продавец кулинарии его вспомнила. И промолчал, не сказав пожилому отцу, что в деле его сына это крохотный плюсик рядом с жирными минусами, которые все множились и множились. – Иван Григорьевич, вы сказали, что вашу сестру ограбили. Что украли? Вы будто утверждали, что содержимое сейфа соответствует. И банковской ячейки тоже. Так что пропало? Если не считать того колье, которое ваш сынок снес ювелиру скупщику. – Так оригинал того колье и пропал, – равнодушно отреагировал Илюхин. – То, что взял Арсений, было копией. Дорогой, хорошей, но копией. Повесив черный пиджак от траурного костюма в шкаф в прихожей, он жестом пригласил Илью следовать за ним в кухню. – Если я сейчас не выпью, то точно умру. На поминках кусок и глоток в горло не лезли. Он достал из шкафа бутылку коньяка. Налил себе в старомодную рюмку с острыми ребрами. Илье не предложил. – А что за колье? Куда подевался оригинал? Илья внимательно следил за мужчиной. Иван Григорьевич в черных брюках и черной рубашке с длинными рукавами казался еще выше и изможденнее. Лицо осунулось, глаза красные, губы бесцветные. – Оригинал? Не знаю… Поначалу я подумал, что Зоя его уже продала. Но… Но потом понял, что все, что происходит, случилось именно из-за этой дряни! – Уже? Она собиралась его продать? – Да. Она хотела выставить это украшение на всемирно известном аукционе. – Она вам сама об этом рассказала? – Да. – Он выпил весь коньяк и налил себе еще. – Ей не терпелось избавиться от этой вещи. И продать ее она хотела подороже. Я сам помогал ей связаться с людьми, чтобы пройти определенные процессуальные процедуры с заявками, регистрацией и так далее. – Когда должен состояться аукцион? – Примерно через пару недель. Но они могут сдвинуть дату. Это их право. – Иван Григорьевич медленно цедил коньяк через зубы. Взгляд его был неподвижен. – Зоя никому не рассказывала об этом колье. Хранила информацию в тайне. Из-за редкости украшения и его баснословной стоимости. Она даже сделала копию по фотографии. Чтобы нигде не светить оригинал. Эту копию и унес Арсений. Дурачок! Мальчишка! Глупый мальчишка! – Он знал о том, что есть оригинал? – Я не говорил. Зоя – не знаю. У них были очень доверительные отношения. Но вряд ли, – тут же спохватился Иван Григорьевич, решив, что сказал лишнего. – Арсений бы мне тут же проболтался. Он все Зоины секреты мне выбалтывал. Про ее отношения с этим гробовщиком узнал сначала он, потом я. Ну а следом и Зина с дочерью. Видимо, произошла утечка… – Что? – не понял Илья его фразы и сумрачного взгляда. – Произошла утечка информации от устроителей аукциона. Кто-то лишний узнал о колье. И пришел за ним. – Почему вы так думаете? – Потому что этого колье нигде нет! Глава 11 – Кто-то узнал, что колье у ювелира. – Глаза Вали горели адским пламенем. – Кто-то увидел его. Просто не знал, что это подделка. Решил, что оригинал. За это Ляпов и поплатился. – И кто? Илья смотрел на девушку с интересом. Они встретились полчаса назад в кафе, где он обедал. Она молча подошла к нему, без слов показала удостоверение. И уселась напротив. – Смешно, – хмыкнул он и тут же со смехом произнес: – Повторюшка… Валя рассмеялась, заглянула к нему в тарелку. – Что тут у тебя такое вкусненькое? Мясо? Я тоже буду мясо. И пока ей несли заказ, она внимательно слушала его рассказ. – Нужно узнать, кто присутствовал при сделке Илюхина и Ляпова в его магазине. – Уже узнали. Никого не было, – кисло улыбнулся ей Илья. – Такими вещами Игорь Семенович предпочитал заниматься за закрытыми дверями в своем кабинете. На тот момент в магазине был один продавец. И все. И тот оставался за прилавком. – Он один поехал в Москву из дома? – вскинула светлые брови Горохова и покачала головой. – Как-то сомнительно. Если верить утверждениям врачей, жить ему оставалось года полтора – не больше. И он слабел с каждым днем. Разве нет? – Разве да, – улыбнулся Илья, он поймал себя на мысли, что часто ей так отвечает. – И, по словам соседей, за рулем он в последнее время не ездил. Его возила гражданская жена. – Во-от! – помотала вилкой Валя. – Надо ее допрашивать. – Нельзя. Врачи категорически против. Очень слаба и физически и морально. – Гм-м… Горохова задумалась ровно настолько, сколько ей понадобилось, чтобы расправиться с куском отбивного мяса, – она нарезала его на маленькие кусочки и сдвинула в тарелке горкой. Потом подняла на Илью удивительные карие глаза и странным голосом, которым обычно общаются заговорщики, произнесла: – Но ее-то не повесили. – Ты это о чем? Илья сделал вид, что не понял ее намека. Хотя с этой девчонкой взаимопонимание у них было невероятным. На профессиональном уровне, конечно. – Ну… – Ее вилка снова заплясала в воздухе. – Почему ее оставили в живых? Она же свидетель! – Ее состояние было критичным, когда ее увозили из дома, – напомнил он. – Но она выжила. Преступник, который не хотел бы быть опознанным, непременно доделал бы свое дело. – Она оттопырила нижнюю губу и с сомнением проговорила: – Как-то уж очень много всего. – Ты о чем? – И избили, и наркотик ввели. Чушь какая-то. Она разложила локти на столе, нетерпеливо посматривая на официантку, закрутившуюся и забывшую о Валином десерте. Она заказала что-то красивое, судя по картинке в меню. С вишнями и мороженым. И с желе еще, и с карамелью. Ему тоже картинка понравилась, но он не рискнул. Супруга вчера вечером составила ему примерный рацион питания на неделю, с подсчетом калорий. И взяла с него слово, что он станет придерживаться. Не мог же он ее предать! – Почему чушь? – спросил Илья, с легкой завистью посматривая, как Валя вонзает ложечку в вишневое желе. – Ну, вот давай, хотя бы примерно, воссоздадим картину преступления… – Горохова бессовестно наслаждалась десертом, слизывая мягкую карамель с ложки. – Влетают грабители. Один тащит старого немощного ювелира в спальню. Второй занимается этой, как ее… – Нюшей, – подсказал Милонов. Он поставил локоть на стол, уложил на кулак щеку. И с улыбкой слушал капитана Горохову. И чем больше ее слушал, тем сильнее утверждался в мысли, что попросит ее принять в отдел. Вакансия все висела. Оставлять такой мозг в райотделе – преступление. – Так вот… Второй преступник избивает ее. А потом, вместо того чтобы добить, повесить, ну я не знаю… Он садится перед ней на колени. На коленях же он стоял, так? Раз она на полу была обнаружена. – Она прилепила чайную ложку к нижней губе и смешно закатила глаза. – Она лежит в луже крови, а он вену ее ищет, чтобы дозу вколоть. Как-то не вяжется, майор, хоть убей! Он кивнул и спорить не стал. И добавил, что сам подумал о том же. И просил докторов проверить ее кровь и вены на предмет постоянного употребления наркотиков. – Нет. Ни единого следа от инъекций ни под коленями, ни между пальцев. Даже между пальцами на ногах. Наркотик ей ввел преступник. – Но зачем? Зачем тогда было избивать? Придавил бы коленом и сразу бы сделал инъекцию. Валя потянула из вазочки за хвостик вишню: прозрачную, алую, хрустящую. Илья судорожно сглотнул. Искушение было слишком велико. Он даже принялся мысленно подсчитывать калории десерта. Он бы его проглотил не раздумывая, но… Но Олю и ее борьбу с его лишним весом он предать не мог. – А если она сопротивлялась? Пыталась кричать? – предположил он. – Пришлось ее угомонить, а потом уже… – Так и угомонил бы до конца. Наркотик зачем? Я не пойму! Это же недешево. Своей дозой пожертвовал? Сомнительно. И, в общем… – она махнула официантке, требуя счет, – в общем, мне хотелось бы взглянуть на них. Можно? – На кого?