– Ты в пельменной! – сразу догадалась она по характерному шуму и звону посуды. – Милонов, ты несносен. – Ну, извини. Мне тоже иногда надо кушать. Чтобы думать и ноги носить. Не злись, Оль, – отозвался он вполне беззлобно. – Погода хорошая. Может, погуляем? – Нет, не погуляем, – жестко ответила супруга. – Я ухожу в зал. По твоему, между прочим, абонементу. Чтобы не пропадал! Он стиснул зубы, чтобы не нахамить. Она злилась на него. Считала необязательным. Не следящим за своим здоровьем. И раньше времени толстеющим. А он что! Не так уж он много и ест. Может, не всегда правильно, но и не много. Просто конституция у него такая. От этого никуда не деться. – Я что звоню-то, Милонов… Она называла его по фамилии в двух случаях: если злилась на него и если пребывала в хорошем настроении. Признаков второго не было точно. Оля злилась. – Так что звонишь, Оля? Илья вышел на улицу. И еле сдержал себя, чтобы не потянуться с хрустом. Он был сыт. И даже то, что не обласкан, не портило ему настроения. – Тебя искал Носов. – А мне почему не позвонил? – удивился Илья. – Он тебе и звонил. Но твой телефон был вне зоны. Так я и догадалась, что ты в цокольном этаже тестом живот набиваешь. Набери его. Там что-то срочное… Оля свернула разговор, даже не сказав ему «пока». Обиделась за его самоуправство. И за то, что кашей гречневой отказался давиться. Ну и ладно. Илья медленной расслабленной походкой пошел к своему дому. Набирать Носова, от которого обнаружилось сразу три пропущенных звонка, ему не хотелось. Сольет ему какой-нибудь «головняк», не спи потом полночи. А ему сейчас так дремотно было. Глаза просто слипались. Хотелось завалиться на мягкий диван и подремать, пока Оля в тренажерном зале. Потом не получится, потом она будет топать, дуться, неодобрительно коситься в его сторону. Нет, не стоило пока Носову звонить. Если бы что-то важное, с ним связался бы дежурный. От того звонка не было. Значит, Носова просто распирает от счастья и желания похвастаться свиданием с Гороховой. Они же собирались вечером выпить кофе. Наверное, все прошло замечательно. Вот Носов и звонит. – Иди к черту, Серега, – шепнул Илья, убирая телефон в карман штанов и заходя в подъезд. Он не успел дойти до лифта. Носов позвонил ему снова. – Чего ты недоступен-то? – с легкой обидой поинтересовался коллега. – Звоню, звоню… – Как все прошло? Илья чуть притормозил. В лифте могло не быть связи. – Что прошло? – прикинулся тот непонимающим. – Ваше свидание, капитан, – с легким хихиканьем уточнил Илья. – Вы же собирались с Валей кофе пить вечером. – Да… С Валей не то что кофе не попьешь, с ней и каши не сваришь. – Отшила? – Практически. Странно, но Милонова вдруг эта новость не расстроила, а, наоборот, подняла настроение. Он решил, что готов пожертвовать сном ради подробностей. И снова пошел из подъезда на улицу. – И как это произошло? Вы же весь день перемигивались, шушукались. – Илья присел на скамейку у подъезда. – Думал, уж все! У вас роман намечается. – У нашей Вали единственное, с чем может случиться роман, это с работой. Знаешь, куда, она меня потащила после работы? Довольная улыбка сползла с лица Ильи. – Куда? – К соседке Соколовых. – Это у нас кто? – не сразу вспомнил он. – Соколовы… Соколовы… Это девушка Соколова – дочь повешенной женщины? В том райцентре, где Горохова работала? Он стиснул зубы, слушая рассказ Носова. И когда тот замолчал, Илья выругался. Громко и не одним предложением. – Она сумасшедшая! – Да, – после паузы согласился Носов. – Кажется, ты погорячился, порекомендовав ее к нам в отдел. Девушка она, конечно, красивая, но такой гвоздь в одном месте! Говорю ей: сиди в машине, я все узнаю. Она за мной тут же! И стоило мне отвлечься, ее уже нигде нет. И я до сих пор не знаю, где она, Илья! – А ты сам где? Все еще на пожарище? – Нет, уехал давно. Что я там забыл? – немного с вызовом ответил коллега. – Вот скажи, какое отношение пожар в коттеджном поселке может иметь к нашему расследованию? У тебя есть хотя бы одна мысль на этот счет? Ответа не последовало. Носов счел, что молчание – согласие, и продолжил: – И у меня нет. Тем более что самих Соколовых на момент пожара даже в поселке не было. А их соседка, с которой Горохова собиралась встретиться, умерла от естественных причин. – От каких? Илья почувствовал во рту горечь. И это точно было не от пельменей и пирожка. Белокурая бестия уже начинала действовать ему на нервы. Сначала она сочла необходимым в выходной день поехать на загородную базу, чтобы отыскать там отца Соколовой Ирины. Зачем? Что за повод? Не нашла и переключилась на их соседей. Что дальше? – Женщина упала на ступеньках, поднимаясь на второй этаж, – оборвал его размышления монотонный голос Носова. – Упала лицом вниз и сломала себе шею. – Что сломала? – Илья даже со скамейки привстал. – Шею? – Ну да. Эксперт уверяет, что это был несчастный случай. – Прямо как в ситуации с Илюхиной Зоей Григорьевной? Та тоже неловко упала, сломала себе шею, а потом повесилась. Твою мать! Милонов встал со скамейки и скорым шагом двинулся к стоянке. Хорошо ключи с собой всегда носил. А то пришлось бы подниматься в квартиру. – Где она сейчас? – рявкнул он, усаживаясь за руль. – В морге, наверное. Где же ей еще быть! – фыркнул Носов, неуместно веселясь. – Я о Гороховой, – скрипнул Илья зубами и едва слышно добавил: – Идиот… – Я все слышу, – тут же поспешил Серега обидеться. – Про Горохову не знаю. Исчезла с радаров. Я ушел переговорить с очевидцами пожара. Она – я видел – говорила с какими-то мужиками. А потом – все, растворилась. Звоню, телефон не берет. Что за человек такой! Илье хотелось бы за нее заступиться и заявить, что Горохова профессионал. Фанат своего дела. Но чуял, что ее фанатизм до добра не доведет не только ее. – Когда ты уезжал, машина ее все еще была там? – Да. На обочине стояла. Так какого черта?.. Но вместо этого Милонов затребовал адрес, приказал Носову быть на связи и поехал в коттеджный поселок, где минувшим днем случился пожар. Всю дорогу он ругал ее, не особо церемонясь. Старался заглушить тревогу. И даже несколько раз пытался уговорить себя, повторяя: – Все будет хорошо. Ну! Что может быть плохо? На самом деле все было так себе. Таких совпадений, связь между которыми просчитала Горохова, не бывало. Ему ли не знать! С чего все началось? С двух жертв в районном центре, на смерть которых почти никто не обратил внимания. Пьющие женщины жили неправильно, часто и подолгу ругались. В один прекрасный день одна вторую сильно избила. Якобы повесила. А потом удавилась сама. И даже оставила записку. Реально? Вполне, сочли местные полицейские. Дамы принадлежали к той самой группе риска, в которой заканчивают жизнь подобным образом. Что было потом? Потом была смерть Зои Григорьевны Илюхиной. Подозреваемый определен. Следом смерть старого больного ювелира Ляпова. Подозреваемый определен – тот же. У него были мотив, средства, время. Илья не очень верил в его виновность, но настоял на задержании. Горохова тоже не верила и продолжила поиски. – Ей покоя не дает та мысль, что она не смогла дело о повешенных тетках расследовать как положено, – предположил Носов, жалуясь на Валю. – И продолжает за это цепляться.  Илья был с ним не согласен. Он сам приехал в райцентр, когда узнал о преступлении, по почерку схожем с убийством Илюхиной Зои Григорьевны. Ему понравились умозаключения молодой коллеги из районного отдела полиции. И Валентиной даже было установлено, что в день смерти матери и дочери Дымовых их навещала их родственница. Прямо в то самое время! Ну не подозрительно ли? Еще как. Но затем он почему-то отстранился. Почему? Уж не потому ли, что она была очень привлекательной, и он чаще, чем нужно, думал об этом?