— Если вы еще раз произнесете его имя, я вас пристрелю, — не выдерживает Кирихара, у которого сейчас голова пойдет кругом. — Я всего лишь хотел… — Заткнись, Чандер! Что вы там предлагали, переговоры? — спрашивает Сурья. — Я согласен, если вы приструните Боргеса! — Выходи, — соглашается Арройо. — Он привязан. Сколько вас там? — Трое, — после заминки отвечает Сурья. — Давай, — Арройо напрягается. — Нам не нужны проблемы с Картелем, и мы не будем стрелять, но только без фокусов! Сурья поднимает руки, показывая, что у него нет оружия, и выходит на середину коридора. Высокий, вполне приличный и с виду даже интеллигентный молодой мужчина. Кирихара удивлен, Кирихара предполагал увидеть головореза с картой подпольных хирургических операций вместо лица. Он аккуратно одет, на нем хороший костюм, и сейчас этого вполне достаточно, чтобы Кирихара принял его сторону. Жаль, что их интересы пересекаются на оттисках: Кирихара бы с удовольствием сыграл в его команде против Рида. Возможно, исключительно ради этого. — О, так, значит, Чандер не соврал, — удовлетворенно произносит Сурья, цокая языком. — Ну да, зачем ему врать? — самоуверенно вытягивает ноги Рид, делая вид, что они тут обсуждают ставки на скачках за британским файв-о-клок. — Это действительно я. — Да нет, в это я сразу поверил, — отмахивается Сурья. — Увы, ты слишком надоедлив, чтобы тихонько сдохнуть где-нибудь на Сомали. Я не верил в то, что твоя прическа могла стать еще хуже, чем была. — Что? — не сдерживается Кирихара и, ткнув пистолетом в Эйдана Рида, смеется: — У этого была версия получше? А нельзя откатить назад? Рид аж задыхается от возмущения: такое чувство, что, не будь у него скованы руки, одну бы он прижал к груди. — И ты, Брут? Я думал, мы подбиваем друг к другу клинья! — Колья, — с вежливой улыбкой исправляет его Кирихара. — Слушайте, — вспоминает он свою недавнюю идею. — А не хотите его забрать? — Разве я не ваш любимый пленник? — паникует Рид. — Вы же должны обо мне заботиться! Арройо делает страшные глаза, но Арройо никогда не видел его маму — вот у кого страшные глаза, так что Кирихара продолжает: — Оттисков у нас нет, информации тоже, зато есть эти двое, — сейчас он напоминает себе продавца автомобилей. — Эксклюзивное предложение. — Никаких эксклюзивных предложений, — обрубает Арройо. Сурья переводит на него насмешливый, умный взгляд: — У меня с этим, — он кивает на Рида на стуле посреди комнаты, — свои счеты. Если нам нечего делить, то мы уходим, но вам-то он зачем? — И хмыкает. — Поверьте, от этого парня больше проблем, чем пользы. Здесь каждый третий спит и видит, как всадить ему пулю в лоб. И Кирихара вполне понимает за что. Но все это выглядит так, будто они собираются оставить себе Рида в качестве домашнего питомца. И довольно проблематичного. — Так, а давай-ка без удручающей статистики! — влезает Рид. — Да, разумеется, — соглашается Сурья. — Пора заканчивать со статистикой. И в следующую секунду вскидывает руку и стреляет (конечно же, у него с собой оружие) прямо в него. Кирихара с самого начала предполагал что-то такое, так что моментально пихает стул ногой; вместе с Ридом тот грохается на пол боком. Все снова бросаются врассыпную. Сурья падает за диван; на его место врывается парнишка со стрижкой под горшок, проезжаясь по ним автоматной очередью, — видимо, сам Раджаяма Будущий Глава Чандер. Ну все, думает Кирихара, одним рывком оттаскивая стул с Эйданом Ридом подальше за кровать. На это я не подписывался, думает Кирихара, поднимая пистолет и… Ну и естественно. Ну и конечно. В этот момент у кого-то звонит телефон. Сурья орет: «Стойте!» (а затем: «Это и к тебе относится, Чандер!»), и Арройо делает всем знак остановиться. С одной стороны, так Кирихаре никогда не доказать, что он стреляет не настолько хреново, как патлатый думает, а с другой — ну и слава богу. — Оттиски уже у нас? — озадаченно переспрашивает Сурья в трубку. Господи, да тебе же сказали, они где угодно, но не зде… Стоп, подождите. Кирихара недоуменно смотрит на первого попавшегося ближнего своего — этим ближним оказывается Эйдан Рид. Кирихара сразу же переводит взгляд с бесячей морды на Арройо. Вид у того напряженный. А потом все начинает происходить слишком быстро. Прихвостни Картеля вежливо откланиваются и уходят, даже двери за собой прикрывают — какие воспитанные! Раджаяма Чандер пытается что-то крикнуть напоследок, но его быстро затыкают. Они остаются в номере одни. Кирихара растерянно оглядывается, пытаясь осознать, что: а) его опять не убили и б) это ненормально. Все, что здесь происходит, — это ненормально. И конечно же, в) за ущерб в номере уже определенно придется платить. — Ты меня спас, — внезапно раздается сзади. Ну зачем ты открыл рот? Избавься уже от этой ужасающей привычки. Кирихара очень не хочет поворачиваться к Риду лицом, но что-то внутри него твердит, что иначе он проиграет. Приходится развернуться на пятках, выпрямив плечи и поглядев на Рида сверху вниз. Этот самый Эйдан Рид лучится самодовольством, как радиационным фоном: — Я знал, что хоть немного тебе понравился! Этот парень его бесит так, что Кирихара еле сдерживается, чтобы не заскрипеть зубами. Но вместо этого он вежливо улыбается и задумчивым тоном отвечает: — Может, я просто хотел убить вас собственноручно? — Ну, тоже ничего, — Рид одобрительно кивает, выпятив нижнюю губу. — Попахивает артхаусной любовной драмой. Да с него все как с гуся вода! Кирихара чувствует, как собственное тщательно генерируемое остроумие разбивается волнами о камни его паяснической харизмы. И это тоже его бесит. — Трагедией, — вежливо поправляет Кирихара. — Если по ходу действия кто-то из главных героев погибает, это называется трагедией. Рид ухмыляется: — Так я все-таки один из главных героев? Да что ты с ним будешь делать. — Тот, что мертвый, — напоминает Кирихара. — Прекратите флиртовать, — внезапно закатывает глаза Арройо, и Кирихара вспоминает о четырех других присутствующих в комнате. — Нам нужно… И в этот момент раздается стук в дверь. * * * — Обслуживание номеров! — доносится сиплый мужской голос. — Ну нет, — качает головой Арройо, смотря на дверь сумасшедшим взглядом. — Это… это уже даже не смешно. — Это перестало быть смешно три раза тому назад, — замечает Кирихара, в спешке хватая новый магазин с кровати. Это будет одним из главных правил в Джакарте: никогда не жди от обслуживания номеров ничего хорошего. — Ну, ребята, приятно было пообщаться, — неожиданно вздыхает Рид, а Боргес хмыкает за его спиной. Все на них оборачиваются. — Это, похоже, за нами. И он встает, разминая руки. На которых нет наручников. Сукин ты сын, думает Кирихара, без промедления направляя на него пушку, но тут раздается грохот и в номер вваливаются очередные индонезийские граждане, которым что-то от них нужно. Кирихара машинально разворачивается в сторону двери. И даже успевает понять, насколько большую ошибку совершил, прежде чем чувствует, как ему заламывают руку и прижимают к себе со спины, уперев его же пистолет ему под подбородок. — Какой же ты тощий, — неодобрительно щелкает языком Рид, сильнее стискивая его запястье, когда Кирихара пытается вырваться. Он ниже, но сильнее. Выкрученные суставы обжигает болью, а самолюбие — чужим выдохом на ухо: — В следующий раз приеду с конфетами. Кирихара до боли стискивает зубы. В комнате резко становится шумно, тесно и громко. Боргес с той же легкостью, которая намекала (кричала, вопила, тыкала пальцем) на то, что они тут изображали беспомощных пленников то ли из чистого желания поглумиться, то ли из желания подслушать побольше информации, освобождается от наручников и с ужасающей легкостью швыряет Эйса через кровать. Арройо отстреливается из-за угла, а перед Кирихарой вырастает низкорослый парень в церковной сутане и с двумя «Береттами» в руках. — Ты дебил? — спрашивает псевдосвященник (а на самом деле наркоторговец; это безумный, безумный город с безумными, безумными людьми).