– Не смеши меня, Зимин, – делаю слабую попытку улыбнуться. – Твое предложение, как и тебя самого, в таком случае я бы послала очень далеко. Ты меня знаешь. – Знаю, и потому решил жениться на тебе, – взрывается мужчина, а я чувствую, как головокружение усиливается. Глаза Зимина резко сужаются, и его недавнее негодование испаряется как по взмаху волшебной палочки. – Ари, тебе плохо? – Нет, – отрицательно качаю головой. – То есть, немного кружится голова. – Идем в машину. Нужно отвезти тебя к врачу, – тихо произносит мужчина. Марк бережно берет меня под руку и, открыв дверь автомобиля, пытается усадить, но любое движение отдается болью внизу живота. Неожиданно меня пробирает озноб, резко становится холодно, а кожа покрывается мурашками, что ни на шутку пугает. Подобное состояние случается со мной впервые, поэтому самое верное сейчас – это взять себя в руки, выдохнуть и позвонить врачу. – Ты побледнела, – в голосе Марка слышится беспокойство. – Я не могу сесть в машину, мне больно, – делаю глубокий вдох, едва сдерживая подступающие слезы. На лице Зимина беспокойство сменяется настоящей паникой, но мужчина оперативно берет себя в руки. Он достает мобильный и, прислонив его к уху, в очередной раз помогает мне. Марк все же усаживает меня на заднее сиденье, внимательно всматриваясь в мое лицо. – Сандра, это Марк Зимин, – торопливо говорит он. – Ариана белая как полотно, у нее кружится голова, и болит внизу живота. Да так, что не могу усадить ее, чтобы отправиться в больницу. – Черт, не теряй ни минуты, Марк, – слышу громкий голос Сандры. – Что это значит, Сандра? – эхом звучит вопрос Марка. – Срочно вези ее в больницу. Я опускаюсь на кожаное сидение, теряя почву под ногами и проваливаюсь куда-то в темноту. Только бы все обошлось. С ребенком. Все остальное сейчас не имеет никакого значения. Глава 25 Марк Я выжимаю педаль газа, нарушая все правила дорожного движения, но сейчас мне плевать даже если за нами увяжется полиция и впоследствии я лишусь водительского удостоверения. Сейчас важнее жизни Арианы и нашего сына ничего не может быть. Черт бы меня побрал! Почему я не закончил этот разговор на улице? Зачем зашел в дом? Самое глупое во всей ситуации, что в нем действительно не было ничего такого, о чем подумала Ари. Я говорил с отцом. Из-за своей командировки, которая случилась уж как месяц назад, он не смог присутствовать сегодня на нашем торжестве. Прокручивая в голове наш разговор, я жалею только о том, что моя невеста не услышала его первую часть. – Она же сестра Стаса, сын, – отец не переставал удивляться. – Вы знакомы столько лет. Да и мне эта девочка как дочь. – Да, пап, вот так бывает, – нервно усмехнулся я. – Но я люблю ее. – Ты уверен? Ты должен понимать, сын, если Ариана – это твое очередное развлечение, то здесь подобный номер не пройдет, – грозно произнес отец, и я прекрасно понял, о чем он толкует. – Конечно, уверен! Я и не думал , что со мной произойдет подобное. Особенно глядя на вас с мамой, – улыбнулся я своим детским резко нахлынувшим воспоминаниям. – Да, у тебя отличный пример перед глазами. И если ты будешь счастлив хотя бы на десятую часть как мы с мамой, то считай, твоя жизнь удалась. – Пап, я люблю Ариану. Уверен, что все у нас сложится как нельзя лучше. – Почему вы решили сыграть свадьбу именно сейчас? Ты же говоришь, Ариане нельзя волноваться, – спросил отец. – Зачем так торопиться? – А разве я мог бы поступить иначе? Она ждет от меня ребенка. Разумеется, я обязан жениться, – нахмурился я. Эту тему мы уже обсуждали и с мамой, и отцом. – Обстоятельства сильнее меня. – Марк, это глупые предрассудки, что ребенок должен родиться в браке, – в очередной раз выразил свою точку зрения отец. – Ей было бы проще выходить замуж не беременной. Нужно было обсудить это. – Как я по-твоему должен выглядеть? – раздраженно поинтересовался я. – Давай закроем эту тему, я уже приехал за невестой. – Ладно, мальчик мой, не кипятись, – вздохнул отец. – Я всего лишь хотел присутствовать на вашей свадьбе. Об этом разговоре я расскажу ей позднее, когда Ариана и наш малыш будут в безопасности. В настоящий момент только это важно. – Потерпи, Ари, мы уже рядом, – я опускаю ладонь на ее руку. Ари не убирает ее, у девушки просто не хватает сил сопротивляться – настолько она слаба. У входа в больницу нас уже ждет медицинский персонал, который помогает Ариане выбраться из машины. Она стонет от боли, но делает все, что говорят ей медсестры. Моя хрупкая, но очень сильная девочка. Ей помогают взобраться на каталку, а затем увозят в отделение. Напоследок мы с Ари встречаемся глазами, в ее взгляде отражаются не свойственные девушке эмоции – тревога и страх, что пугает и меня. Одними губами шепчу что-то вроде “все будет хорошо”, и она, быстро кивнув, скрывается за дверью медицинского учреждения. – Вы супруг? – интересуется одна из медсестер. – Марк Зимин, верно? – Да, сегодня должен был им стать, – тяжело вздохнув, произношу я. – Доктор Вичелло предупредила о вас. Вы можете пройти в комнату ожидания, как будет что-то известно о состоянии вашей супруги, врач сообщит, – ободряюще улыбается девушка, на мгновение спустив профессиональную маску. – Не волнуйтесь. У нас в клинике лучшие врачи. А, главное, верьте в хорошее. – Спасибо, Анна, – благодарю девушку, имя которой читаю на бейджике. Переговорив с Ириной Вячеславовной и Стасом, я на время отключаю мобильный. Медленно бреду ко входу клиники и, войдя в современное здание, останавливаюсь у дверей приемного покоя. Долбаное дежавю! Страх, который я испытывал в прошлый раз, не сравнится с тем, что происходит внутри меня сейчас. Остается только молиться, чтобы все закончилось хорошо. Нервное напряжение усиливается, а пятый стаканчик кофе из кофейного аппарата за последние полтора часа уже не спасает ситуацию. На протяжении столького времени мне не сообщают ничего. Несколько раз я обращался к той самой медсестре, но она только пожимала плечами и советовала проявить немного терпения и дождаться врача. Гнать от себя дурные мысли получается с большим трудом, а отвлечься никак не удается. Отвлечешься тут. Комната ожидания с каждой последующей проведенной в ней минутой будто сужается до маленьких размеров, становясь слишком тесной. Не хочу больше здесь находиться, поэтому выхожу в коридор и меряю шагами его длину, не останавливаясь ни на секунду. Хождение туда-сюда немного успокаивает, и мне плевать, что думают окружающие, некоторые из которых уже через пару минут кидают на меня испепеляющие взгляды. Могу себе представить, как выгляжу со стороны, но это меньшее, что меня заботит в данную секунду. До меня доносится звук открывающихся дверей лифта, из которых выходит Сандра вместе с другим врачом. Они сосредоточенно о чем-то переговариваются, а на их лицах виднеются следы усталости. Мужчина открывает свою папку и тычет в нее пальцем, что-то показывая своей коллеге. Она озадаченно качает головой, скрещивая руки на груди. Черт возьми, мне совсем не нравится то, что я вижу. – Сандра! – окликаю я женщину. – Здравствуйте! – Марк, здравствуй, – спокойным тоном говорит она. – Как она? Как ребенок? – спрашиваю я, нервно проводя рукой по волосам. – Доктор Бруно, вы бы не могли оставить нас наедине? Это жених нашей Арианы, я переговорю с ним сама, – в голосе Сандры слышатся настойчивые нотки. – Да, тем более, мне пора на следующую операцию, – быстро отвечает он и, коротко кивнув, удаляется. – Сандра, что значат его слова о следующей операции? – вопрос срывается с губ. – Марк, давайте пройдем в комнату ожидания и присядем, – предлагает она и, не дожидаясь ответа, проходит вперед. – Что случилось? – голос срывается на хрип. – С ней что-то не так? – Марк, вы, главное, не волнуйтесь. Ариану пришлось прооперировать. Я смотрю на врача Арианы, слушаю ее, но почти не разбираю слов. Я оглушен, потерян, раздавлен. Ее прооперировали? О чем это? Что с моей девочкой? – Что с Арианой? – едва шевеля губами, озвучиваю я, чувствуя, как холодный страх проникает в желудок и оседает там гигантской глыбой льда. – Нам пришлось сделать кесарево, Марк. Было слишком опасно… – с сожалением говорит Сандра. Лед в моем желудке от ее слов, полных сожаления, крошится в мелкую дробь. Легким будто не хватает воздуха. Я горю и одновременно мерзну изнутри. Ари, ребенок, операция. – Как она? – Марк, Ариана потеряла много крови, но мы надеемся на лучшее, – в обычно таком бодром голосе врача сейчас только сухость и сдержанность. Это нехорошо. Даже я, совершенно выбитый из колеи случившимся, это понимаю. – Она в реанимации, за ней наблюдают. Врачи делают все, что можно. Я киваю как болванчик, пытаясь соединить крупицы информации, полученной от Сандры. Реанимация? Реанимаци – это плохо. Отец Арианы, прежде чем умер, провел в реанимации несколько дней… Это было давно, но я все помню. Господи, я не могу ее потерять. – А ребенок? – О, этот боец, несомненно, еще наведет шороху, – уголки губ Сандры слегка приподнимаются. – Он в детском отделении. Мы подключили его к искусственной вентиляции легких, но как только он научится дышать самостоятельно, он… – Ему ведь едва семь месяцев! – недоуменно вскрикиваю я. – Он… выжил? – Да, Марк, семь. Но медицина знает случаи, когда детки рождались и в шесть месяцев и росли здоровыми и счастливыми. А ваш малыш крупный для своего возраста и хорошо развитый, а еще и с боевым характером. – То есть… – я потрясенно смотрю на Сандру, я настолько шокирован, что звуки отказываются в связные слова и предложения. – Я?.. – Поздравляю, Марк, вы теперь отец, – врач ободряюще похлопывает меня по плечу. Я отец. Я отец. Ариана подарила мне ребенка, а сама может умереть… Это сюр. Я не хочу в это верить. Так быть не должно. – Я могу его увидеть? Сандра сочувственно, но неумолимо качает головой. – Пока нельзя. Я сообщу, когда появится такая возможность.