Поцелуи Марка становятся более настойчивыми, требовательными, а его рот опускается на шею. Зимин крепко сжимает меня за талию, будто демонстрируя, что я в его власти. И даже если захочу сбежать, то все мои попытки будут напрасными. Глупый. Я ни за что не сбегу. Разве можно бежать от чего-то, о чем ты мечтала всю свою сознательную жизнь? Из груди вырывается хриплый стон, когда мужчина срывает с плеч тонкие бретели топа и обнажает верхнюю часть груди. В его глазах – безумное пламя. Такое же сейчас сжигает и меня. – Игры закончились, Ариана, – выдыхает Марк, прежде чем снова завладеть моим ртом. – А я никогда не играла, – парирую я, избавляясь от топа, который летит к моим ногам. Прохладный вечерний воздух касается моей обнаженной кожи. Предплечья и грудь засыпает мурашками. – Красивая, – говорит Зимин, жадно разглядывая меня безумными глазами. – Какая же красивая. Марк резко подхватвает меня на руки, я обвиваю его бедра ногами. Шаг, другой. Он куда-то несет меня, а я целую его шею, которая пряно пахнет одеколоном и еще чем-то особенным, мужским… Марком, если быть точнее. А его аромат – с детства мои любимый. Через считанные секунды он бережно опускает меня на постель. Моя обнаженная спина на холодных простынях, его горячие руки на моих бедрах. – Марк, боже мой… – лепечу я, выгибаясь ему навстречу. Я проваливаюсь в совершенно новые для меня эмоции, которые стирают грань между мечтами и реальностью. В этого мужчину я была влюблена на протяжении многих лет, но даже в самых смелых мечтах не могла представить, какие чувства буду испытывать в момент близости. – Чёрт возьми, Ариана! – сипло ругается Марк, исследуя руками мое обнаженное тело. – Ты как отрава… Красивая… Его последние слова мне удается разобрать с большим трудом. В ушах шумит, сердце грохочет в груди, тело бьет неконтролируемая дрожь… Мне жарко. Холодно. Много. И мало. Я цепляюсь за плечи Марка как за спасательный круг, который несется со мной в центр цунами. Шумно дышу. Стону. Срываюсь на крик, вторя утробному рычанию Марка в сгиб моей шеи. Удивительно, но я почти уверена, что рано или поздно мы оба пожалеем о том, что произошло с нами сегодня. Вот только пока об этом думать совсем не хочется. А хочется только одного – погрузиться в наслаждение, которого я не испытывала ни разу в жизни. Глава 8 6 месяцев спустя – Я настаиваю на госпитализации, Ариана, – серьезным тоном произносит мой лечащий врач, давний друг нашей семьи. – Ты рискуешь не только собой, понимаешь? – Понимаю, но я могу соблюдать постельный режим и дома, – возражаю упрямо. – Не можешь, – строго говорит она. – Именно поэтому ты здесь. – Я же умру со скуки в этой больнице, Сандра. Нельзя так поступать со мной, будет только хуже, – продолжаю сопротивляться, опуская глаза на экран вспыхнувшего входящим звонком мобильного. Мама. – Ариана, – врач нетерпеливо вздыхает, привлекая к себе внимание. – Пойми же ты, наконец, что сейчас ты не можешь позволить себе быть такой беспечной. Скажу тебе не как врач, а как твой друг: ты рискуешь потерять малыша. Ее слова отдаются колющей болью в сердце и паникой, которая проникает в меня, руша идеальную картинку последних месяцев беременности. Я рассчитывала, что смогу насладиться жизнью, которая пока что принадлежит только мне. Ведь когда появится ребенок, свои желания мне придется отодвинуть на второй план. – Ладно, – соглашаюсь я. – Но можем ли мы отложить госпитализацию на неделю? А в ближайшие дни я обещаю соблюдать все рекомендации и следить за своим здоровьем. – Ладно, неугомонная, – улыбается Сандра, качая головой, но вдруг резко становится серьезной. – Но если вдруг ты почувствуешь себя хуже, то без всяких разговоров ложишься в стационар. Поняла меня? – Да, – расплываюсь в фирменной улыбке, осторожно поднимаясь по стула. – До встречи. – Я надеюсь, ты приехала с водителем? Или опять сама прыгнула за руль? – нахмурившись, спрашивает врач. – Меня Эндрю подвёз, – отвечаю я, забирая свою карту со стола. – Нравится мне этот малый, – отвечает женщина. – Могла бы и присмотреться к нему. – Сандра, и вы туда же, – устало вздыхаю. – Не проходит и дня, чтобы мама не говорила о нем. Он только друг. Не больше. – Поняла, – кивает она. – Но лучшие друзья часто становятся отличными мужьями. – До свидания, Сандра, – делаю вид, что не расслышала последнюю фразу и иду на выход. – До свидания, Ариана, – доносится мне вслед. Я выхожу из кабинета и неспешным шагом двигаюсь в сторону лифта. Прохожу мимо огромного зеркала в пол и, мазнув быстрым взглядом по своему отражению, иронично усмехаюсь – от модельных параметров и летящей походки не осталось и следа, а моя карьера в пик ее расцвета потерпела фееричное крушение. Но у меня было предостаточно времени, чтобы смириться и принять этот факт. К тому же, Сильвио сказал, что многие топ-модели возвращаются в профессию после рождения ребенка. Так что у меня есть все шансы. Набрасываю на плечи пальто и, не застегиваясь, направляюсь к выходу из клиники. Сегодня утром прямо перед приёмом я обнаружила, что любимое пальто больше не сходится на мне. Прорыдала целый час, лежа на кровати, и смогла успокоиться только благодаря моему малышу, который пнул меня под ребро. В этот момент грусть улетучилась, а на смену ей пришел радостный трепет. Подумать только – малыш. Настоящий. Мой. Я выхожу на улицу и, спустившись по лестнице, вдруг застываю на месте. Ко мне навстречу движется человек, которого я никак не ожидала увидеть. – Мария Андреевна? Это вы? – хлопаю глазами, чуть наклоняясь вперед, чтобы скрыть свой живот. – Ариана? – расплываясь в ослепительной улыбке, женщина берёт меня за руку. – Девочка, как же ты выросла! – Да. Это я, – оторопело отвечаю я. – Какая же ты красавица! – восклицает Мария Андреевна Зимина. – Господи, а как на мамочку-то похожа стала. Как же я соскучилась по вам. Помню тебя еще подростком. Как мама? – Спасибо, все хорошо, – выдавливаю из себя улыбку. – Давненько мы с ней не созванивались, – вздыхает женщина, опуская взгляд на свои наручные часы. – Мария Андреевна, а вы здесь какими судьбами? – На обследование прилетела, – отвечает она. – Ладно, милая, я уже опаздываю. Так рада была тебя увидеть. Маме передавай привет. Как только улажу все вопросы по здоровью, обязательно ее навещу. Женщина целует меня в щёку, а я открываю рот, чтобы задать вертящийся на языке вопрос, но в конечном итоге не решаюсь, и Мария Андреевна уходит. Смотрю ей вслед, гадая, одна ли она прилетела в Милан или… – Ариана? – в двух метрах от меня раздается до боли знакомый голос. – Привет. Нет. Конечно же, Мария Андреевна приехала не одна. Я нервно сглатываю и медленно поворачиваюсь в ту сторону, откуда исходит звук. На автомате прижимаю руки к животу, снова склоняясь немного вперёд, и заглядываю в зелёные глаза, которые не видела вот уже полгода. Марк изменился, будто взгляд стал другим – более глубоким, но одновременно холодным. Мужчина словно повзрослел лет на пять. Зимин смотрит на меня, не отрываясь, явно удивленный встречей. – Здравствуй! – выдавливаю из себя подобие улыбки. – Давно приехал? – Сегодня, – глухо отвечает он. – Маму на обследование привез. – Да, я видела ее, – спокойно говорю я. – Ай! Малыш пинает меня в самый неподходящий момент, и я машинально выпрямляюсь, выставляя свое положение напоказ. Непроизвольно задержав дыхание, наблюдаю за округлившимися глазами Марка. Зимин оказывается поражен до такой степени, что из его уст слова срываются только спустя несколько секунд. – Что это, черт возьми, такое, Ариана? – от яростного взгляда, которым меня пронзает Зимин, я невольно вздрагиваю. – Живот. Я беременная, – произношу очевидное. – Я вижу! – рявкает он, нервно запуская пальцы в непослушные волосы. – Ты вышла замуж? – Нет, – отрицательно качаю головой, ища глазами машину Эндрю на парковке. Марк выглядит не просто удивленным, он явно взбешен. И, по правде говоря, его реакция мне непонятна. Для человека, не ответившего на мои звонки и не удосужившегося перезвонить, он чересчур бурно реагирует на новость о моем положении. – Стас в курсе? – Ещё нет, – возвращаюсь к искаженному гримасой гнева лицу Марка. – Твой брат просил меня присмотреть за тобой, – тихо произносит он. – Плохо присматривал, Марк. Тебя не было полгода, – вздернув подбородок, с вызовом говорю я. – Отец ребенка… – он переводит взгляд на вышедшего из автомобиля Эндрю. – Этот сопляк? – Какое тебе дело? – наигранное спокойствие дается мне с большим трудом. Ещё немного, и я взорвусь. – Кто отец этого ребенка? – его вопрос заставляет меня громко сглотнуть, но слова не идут. – Чего молчишь? Я спрашиваю, кто отец? – Ты. На лице Марка, обычно таком беспечном и равнодушном, эмоции сменяют другу друга со скоростью света. За ними трудно уследить, но одна из них очевидна – это явно выраженный ужас. Ещё бы. Маленькая сестра лучшего друга, с которой ты один раз переспал от нечего делать и беременная. Ай, как не стыдно, Зимин. Марк молчит, словно правда лишила его дара речи, только буравит меня темнеющими глазами. Очевидно, он в шоке. Ну, что ж. Добро пожаловать в клуб. Не одной же мне сходить с ума после той единственной ночи, которая все изменила.