– Это пожалуйста. – Эээ… А можно я еще попрошу у тебя в аренду лопату? – Сама копать пойдешь? – Ну а кто мне копать будет? Гюнтер отказывается, а больше я здесь никого не знаю… – Это точно, Гюнтер пас. Дядюшка Гюнтер останется дома пить горячий чай и смотреть увлекательные фильмы под теплым пледом. – Он, видимо, всё надеялся, что она передумает. Помолчали. – Еще топор прихвати. – Зачем? – А пол как вскрывать будешь? – он явно прикалывался над ней. – Чемодан для денег ещё возьми. – Обязательно. – Фонарик. – Зачем фонарик-то? Я днем пойду! – Да? Сокровищами с соседями поделиться хочешь? – Да кому какая разница, что я в доме делаю. – Запомни, дорогая, что в деревне уши и глаза есть у всего! Тем более, тебе и делиться нечем будет, когда ты государству свои сокровища сдашь. Сколько там полагается за находку сокровищ? 25 или 20%?.. Или у тебя есть выход на черный рынок, чтобы обналичить свои находки? Аня задумалась. – А вот это уже аргумент. Пойду ночью! – Да ты сумасшедшая! – Нет, я просто хочу много денег. Это нормальное человеческое желание. – Нет, это желание недовольных своей жизнью. Он вышел и вскоре вернулся с лопатой, топором и клетчатым чемоданом. – Пожа-а-луйте, сударыня! – поклонился он. – Или изволите чемодан на колесиках? – Да, пожалуйста, сударь! Мои сокровища в Ваш мелкий чемодан не поместятся. Аня едва дождалась прихода ночи. Демонстративно положив в багажник чемодан, она в одиночестве выдвинулась к старому дому. Машину оставила на соседней улице, как научил Гюнтер. Но выходя из нее в кромешный мрак прохладной ночи, она быстро стала терять первоначальный «запал». «Тута так темно и стра-ашно» – вспомнился ей мультик про Масяню. Достала тяжелую лопату из багажника и, зябко пожимая плечами, побрела по пустынной улице. С далекой трассы Нижний – Саранск доносился гул проезжающих фур. Трещали цикады, где-то гулко лаяли собаки. Небо было усыпано звездами, как дети конфетами в новогоднюю ночь. Звезды, звезды… «Боже, какое здесь небо… – подумала Аня. – Оно будто гораздо ниже, чем в городе, и кажется, что оно лежит прямо на крышах домов. Небо здесь повсюду – и ночью, и днем, – а в городе его совсем не видно… Сейчас бы лечь прямо на землю и любоваться спутниками, пролетающими через Млечный путь… Если бы не было так страшно и не надо было бы идти в этот жуткий дом…» Подойдя к нему, она в нерешительности постояла у калитки. Уйти бы подальше отсюда… Она уже начала жалеть, что пришла, как вдруг представила «дядюшку Гюнтера», сидящего сейчас под пледом с чаем и наверняка посмеивающегося над ней… Чемодан денег… А вдруг? «Волков бояться – в лес не ходить» – говорила бабушка», – подумала Аня и решительно открыла калитку. Включила фонарик и шагнула вперед, в мокрую от росы траву. С каждым шагом ей становилось все страшнее… Казалось, что дом с ненавистью смотрит на нее всеми своими черными окнами. Аня всмотрелась в них, и вдруг увидела, что внутри пустого туловища дома снова что-то шевелится… Серая человеческая тень мелькнула где-то в утробе заброшки, замерла и исчезла. В эту секунду Аня прочувствовала на себе буквально, что значит выражение «волосы встали дыбом»… Это ощущение ужаса – ужаса, пронизывающего до костей… Она могла поклясться, что видела на тени платье и старушечий платок… Шевелиться и снова дышать Аня смогла только через минуту. «Нет, я не уйду – уговаривала она себя – у страха глаза велики… Буйная у меня фантазия…». Стараясь не смотреть на дом, заставляя себя делать каждый шаг, она упрямо подошла к крыльцу и начала нащупывать в кармане ключ. В каком-то рассказе Агаты Кристи – вспомнилось ей – злодей закопал труп жертвы под крыльцом… Ухватившись за новую мысль, она слабовольно решила: «Буду копать здесь! Какая разница где начинать? Всё равно пол сломать у меня не получится… А там как пойдет!» – Аня вынула руку из кармана, обрадовавшись, что нашла отговорку от необходимости заходить внутрь дома. Успокоив себя всем этим, она выбрала местечко поудобнее, встав спиной к окнам, убрала отвлекавшие волосы под платье и положила фонарь на ступеньки, чтобы он не мешал в руках. Он почти ничем не мог помочь ей, тускло освещая лишь узкий кусок ночи. Девушка наощупь вырвала мешающую траву, приготовилась копать и уже замахнулась лопатой, как вдруг ей показалось, что она отчетливо слышит шаги в доме. Аня спиной ощутила щемящий ужас и замерла с поднятой лопатой, прислушиваясь. Шаги медленно отчеканили по сеням и стихли на дворном крыльце, ведущем туда, где раньше обитала скотина. Аня не шевелилась. Прошло ещё несколько минут. Было тихо. Даже шумные цикады притихли, и эта леденящая тишина звенела в ушах. И вдруг, разрывая воплями эту полнейшую тишину, с заднего крыльца прямо Ане под ноги бросилась кошка. Разумеется, черная. Будто кто-то испугал и ее. У Ани от страха чуть сердце не разорвалось! «Это кошка… Это всего лишь обычная кошка… – занималась самоуговорами Аня, удерживая себя на месте лишь силой разума. – Нет, ничто тебя сегодня не остановит… Да ты вообще начнешь сегодня копать или нет? Приперлась сюда, чтобы кошек послушать?» – мысленно отругав себя, Аня, наконец, начала копать. Раз лопата, два лопата… Аня, как человек абсолютно городской, впервые держала в руках лопату, и ей было трудно приспособиться. Но постепенно она втянулась и немного ускорилась. Сначала мешали трава и корни, потом копать стало полегче. «Ну всё не так и плохо, – подумала она. – Вот только с такой скоростью я до утра даже небольшой ямы не вырою…» Она покопала еще какое-то время и с досадой заметила, что уже начала уставать. Уставать физически и, главное, эмоционально, от долгого напряжения нервов. Голос разума звучал все слабее и начал сдаваться. На непривычных к лопате руках наметились первые мозоли. «Надо будет завтра у Гюнтера еще перчатки специальные попросить, чтоб мозолей меньше было… Завтра!? – она усмехнулась. – Да кого я обманываю! Я не приду сюда больше! Силы заканчиваются, а я проковыряла какую-то жалкую дырку по сравнению с площадью всего дома! Это пустая затея! – вцепившись одной рукой в лопату, другой она схватила фонарь, чтобы уйти, но он выскользнул из трясущейся руки, упал и выключился. А вместе с ним, кажется, выключились и все оставшиеся Анины собранные в кулак силы. Она даже не попыталась поднять фонарь. – Я хочу домой! Мне страшно! – разум капитулировал, и больше ничто ее здесь не держало. Она развернулась и почти побежала во тьме, волоча за собой лопату, не видя куда, но зная, что точно к выходу. И вдруг резко остановилась: впереди кто-то стоял. Черная тень мужчины прислонилась спиной к дереву… Аня оцепенела от ужаса. Не в силах шевельнуться, она просто стояла и смотрела на черную тень. Черная тень начала приближаться к ней. Ане стало не хватать воздуха, ей показалось, что у нее вот-вот остановится сердце… – Сорок три минуты пятьдесят две секунды! – сказала тень довольным голосом Гюнтера. «Слава Богу, это Гюнтер! Он здесь!» – дошло до Ани и напряжение резко спало. Ноги стали как вата и перестали слушаться, а руки будто приросли к дурацкой лопате. Она хотела и не могла расцепить пальцы, и вдруг непроизвольно стала опускаться в траву на колени. Не ожидая такой реакции, Гюнтер сам перепугался и подхватил ее. – Ты чего, подруга… Ты меня не узнала, что ли? Я Гюнтер! Тебе плохо? Сердце? – он схватил ее на руки и побежал к своему кроссоверу, который стоял за ее машиной. Она всё не выпускала лопату, которая волочилась за ними по всем кочкам. – Да брось ты эту лопату! – он еле вытащил ее из Аниной окостеневшей руки, бросил ее и усадил Аню в машину. Стало светло от освещения салона. – Слава богу, это ты! – еле слышно промямлила Аня. – У меня чуть сердце от страха не разорвалось… – Да я, я! Ты белая, как мел. Брунгильда! – Аня не отвечала, погруженная в тягостные воспоминания о шагах в доме. – Брунгильда! – Гюнтер потряс ее за плечо и вдруг дал ей легкую пощечину. Она лениво отвернулась. Он повернул ее голову к себе и еще раз влепил по щеке. В этот раз она отвернулась быстрее. Когда он опять повернул ее голову, чтобы ударить в третий раз, она отшвырнула его руку, запутавшись в собственных волосах: – Да хватит меня лупешить! – вдруг заорала она. Гюнтер вздохнул с облегчением и сел за руль. Дома он отпаивал ее горячим чаем и укутывал теплым пледом. Аня держала чашку, уставившись в одну точку: – Чтоб я еще хоть раз… Ноги моей… Лучше с соседями поделюсь своими 25%… Гюнтер торжествующе улыбался. Аня вдруг осмысленно посмотрела на него: – А ты ходил по дворному крыльцу? Там… – Я не заходил в дом. И ключа от него у меня нет. Аня опять побелела: – Это была моя прабабка… Это ее дух… Сокровища свои охраняет… Я видела ее платье… – Ну перестань… Брунгильда, принцесса моя… Ну какие духи… – он обнял ее голову, погладил волосы – Всё прошло, всё закончилось… Пойдем спать. Утро вечера мудренее. Он проводил ее до комнаты и ушел. Аня немного поворочалась в постели. Ей хотелось поговорить. Она встала и заглянула в комнату Гюнтера. Он тихо сопел, повернувшись к стене. « Ну прям как по команде «отбой» засыпает…» Утро и впрямь оказалось мудреней вечера. Аня проснулась в хорошем настроении. Светило солнце, громко пели птицы. Она вспомнила вчерашнюю ночь, и ей стало стыдно перед Гюнтером, что она такая трусиха и так неадекватно вела себя вчера. «Что он обо мне подумал? Что я неврастеничка, страдающая фобией призраков? «Дух бабки»… – она пожалела, что всё рассказала ему. – Да и с какой стати я рассказываю ему всё? Я его не знаю… Почему вообще я веду себя с ним так фамильярно? Если у них в деревне так принято общаться, то это не означает, что так же общаться должна и я. Так нельзя.» Она встала, натянула на тело платье, на лицо – официальное выражение лица, на спину – идеальную осанку. «И надо заплести, наконец, волосы – здесь они привлекают слишком много ненужного внимания и мешают поискам». Когда она вышла на кухню, Гюнтер пил кофе и читал какую-то толстенную советскую книженцию. – Доброе утро, – Аня «прилично» улыбнулась. – Что читаешь? – Да так… – он убрал книгу на шкаф. – Доброе утро. Сижу жду, когда ты проснешься. Как настроение? – он внимательно посмотрел на нее, но не прочитал на ее лице ничего, кроме непрошибаемой маски «хорошего воспитания». – Вижу, ты пришла в себя… – Да, извини за вчерашнее. – Аня захотела сменить тему, но Гюнтер сам опередил ее: – Какие планы на сегодня? – спросил он, наливая ей кофе. – Я вчера еще не доделала одно дело… – Не отказалась от дома? – Нет, другое… Гюнтер резко поставил чашку. – Ты и после вчерашнего не оставила эту затею?! – Конечно, нет! Просто теперь пойду днём. Он молчал. – Послушай, Гюнтер… – осторожно продолжила Аня. – А ты сегодня сильно занят? Он сразу понял, к чему она клонит. – Да! Сильно! У меня отпуск, и я намерен отдыхать! Я буду сильно занят бездельем! – Ну отдохни, пожалуйста, копая со мной в том доме… Ну пожалуйста. Если хочешь, я могу заплатить… Гюнтер разозлился: – Только этого еще не хватало! – он вскочил и взял ключи от машины. – Пойдем, раскопаем этот дом, и ты убедишься, что никакого клада там нет. Тоже мне, леди-кладоискательница… Аня достала ключ, и они впервые вошли в дом. Здесь пахло сыростью и ветхостью. Сени были большими и пустыми, так что звуки эхом отскакивали от стен. Аня осмотрелась и вздрогнула: на входной двери мелом был нарисован большой церковный крест.