Глава четвертая Прошло больше месяца после того, как Алина узнала уродливую тайну своего мужа. За это время она приложила неимоверные усилия, чтобы склонить супруга к покупке квартиры на Тенерифе. Он, как того и следовало ожидать, всячески увиливал, отклонялся от принятия решения. Однако весна шла, близилось лето, и Алина то и дело намекала ему, как ей хочется уехать с детьми отдыхать. Константин много раз предлагал ей снять апартаменты, но она отказывалась, ссылаясь на то, что не будет чувствовать там себя как дома. А свою квартиру они обставят так, как захотят. Однако решающую роль сыграло то, что в какой-то момент она связалась с хозяевами, а затем сообщила ему, что им уже внесли аванс другие покупатели. От внимания Алины не ускользнуло, сколь смешанные эмоции Костя испытал в тот момент. Ведь такая разница в цене была большой удачей. Он даже стал думать о том, как перебить предложение других покупателей. – Ну, сколько они там внесли? Тысяч десять? А если мы повысим цену на эту сумму? Или даже чуть больше? – Не знаю, выгодно ли это, – пожала плечами Алина. – Уж наверное! Ведь разница в цене с другими аналогичными квартирами пятьдесят тысяч! Пятьдесят! С удовольствием насмотревшись на его терзания в течение следующих нескольких дней, Алина сообщила мужу радостную новость. Она сказала, что позвонили хозяева, что сделка отменена и их предложение снова в силе. Уже через пару дней они вылетели в Испанию. Сначала им нужно было открыть счет, а для этого необходимо было получить в полиции идентификационный номер иностранца (NIE), перевести на испанский и заверить документы. На это ушло около двух недель, и лишь потом состоялась сделка. Алина торжествовала. Но ее радость быстро сошла на нет, лишь только они приехали обратно: Костя сразу же поехал в длительную «командировку». Алина все пыталась догадаться, что же она сделала не так и в чем был подвох, но сколько ни билась, не могла понять. Перед глазами стояло отвратительное пустое лицо молодой любовницы, которая делит имущество ее и Кости, присваивая себе все то, что они зарабатывали для своей семьи. Самым неприятным и абсурдным во всей этой ситуации было то, что Алина должна была простить его, проглотить обиду, сделать вид, что ничего не было. Но как это было возможно, если она не могла ни о чем думать, кроме как о его предательстве? Каждую ночь ей снились сцены ругани с ним, в которых она обвиняла его, а он в ответ грубил и кричал на нее. А потом, когда муж уже вернулся из командировки, утром она поднималась с подушки и пыталась улыбаться ему, хотя на деле ей хотелось порой просто плюнуть ему в лицо и уйти из дома куда глаза глядят. Дарья периодически созванивалась с ней и интересовалась, как идет интимная часть их плана, но Алина уже не могла ей врать: говорила как есть, что ее не тянет к мужу совсем. Та настаивала, что ей нужно изменить свое отношение к ситуации: любая ее победа была победой в первую очередь над соперницей. Алина признавала, что действительно она порой все делала лишь с одним умыслом: чтобы увидеть в конце, как рвет и мечет от злости эта девица, потратившая столько времени и сил впустую. С каким удовольствием Алина тогда унизит ее, оскорбит, разнесет на весь город молву о ней. Ей уже никогда не отмыться потом от позора. Но на практике все было сложнее; она не знала, как вернуть свои чувства к мужу. Тем временем Марина созванивалась с ней, рассказывала, что у нее получилось установить контакт с матерью соперницы, они стали активно общаться, и ей удалось выяснить, что те уже давно следили за семьей Константина и Алины, пытались через общих знакомых свести Тоню с ним. И вот полгода назад у них все совершилось. На одном из корпоративов Кости Тоня появилась в качестве подружки сотрудника, хотя в тот раз приглашали без вторых половинок. И тогда уж Тоня расстаралась, чтобы Костя ее заметил и влюбился. Если верить словам Тониной матери, то получалось, что он был очень несчастлив в браке, жена на него не обращала внимания, вечно пилила его, дома было не убрано, кушать никогда не приготовлено, детьми никто не занимался. Такой ни на что не похожий вымысел привел Алину в негодование, и она позвонила Дарье, намереваясь сообщить ей, что решила развестись с мужем. Но та, как ни в чем не бывало, заявила ей: – Прекрасно! Именно это и нужно было ожидать. – В смысле? – опешила Алина. – Он пытался приукрасить себя в глазах Тони, оправдать свой поступок, причем солгал ей самым типичным образом. Рассказал про то, что вы якобы плохая хозяйка, невнимательная жена и так далее. То есть получается, что на самом деле он даже сам не видит никаких изъянов в ваших отношениях, вот и просто повторил всем известные клише. А они их приукрасили, чтобы очернить ваше имя. Они в глубине души надеются, что Марина не выдержит и все расскажет вам, и тогда их основная цель будет достигнута: вы поссоритесь и разведетесь. Теперь, когда они увидят, что Марина ничего не рассказала вам, они будут пытаться найти новый способ. И мы должны быть к этому готовы. – Что еще теперь? – внезапно устало сказала Алина. – Не стоит вздыхать раньше времени, – тут же заметила ей Дарья. – Я ведь не обещала мгновенного результата. Главное вы сделали: слетали с Константином в Испанию, купили квартиру. Это самый большой шаг. Настал черед выходить на сцену остальным персонажам. Теперь помощь Марины как нельзя кстати. И еще, – загадочно произнесла Дарья, – нужно добавить кое-что для разогрева. Закончив разговор с Дарьей, Алина быстро нашла контакт Марины в записной книжке телефона. Но она медлила, рассматривая фотографию подруги, словно пытаясь переварить все то, что должно было произойти после одного этого звонка. Иной бы человек был очень сильно удивлен, узнав, что Константин все-таки решился на покупку апартаментов в Испании в самый разгар своего романа с двадцатилетней девчонкой. Ведь в любой момент Алина могла узнать обо всем. Принимая во внимание гордость его жены, ничего другого как развод в таком случае Константин представить себе не мог. И все-таки столь скорой покупке жилья было довольно простое объяснение: мужчина надеялся на то, что тайное останется тайным, а он сможет и дальше счастливо жить двойной жизнью, как последние полгода. Его вполне устраивало то, что он встречался с Тоней два-три раза в неделю; хотя их роман был бурным с самого начала, а секс просто фантастическим, в душе он еще очень четко разделял семью и чужую женщину. Тоня казалась такой юной, красивой естественной красотой девушкой по сравнению с женщинами его возраста. Она закончила девять классов школы, затем училась в экономическом колледже, но там что-то не задалось, и вот теперь она работала продавцом в цветочном магазине. Но Тоня не оставляла надежды продолжить учебу и периодически намекала ему, что ей бы не помешали деньги, чтобы она получила престижное образование. Константин сам понимал, что если их отношения перейдут во что-то более серьезное, то ему придется оплатить ее обучение, ведь ему самому было не по себе, что у нее была такая тяжелая работа. Однако тогда ему пришлось бы и содержать ее полностью, поскольку во время обучения Тоня уже не сможет работать. Сейчас же он потратил огромную сумму денег на новую квартиру, а еще Алина выпросила у него во время поездки в Испанию безумно дорогие украшения. То ли проклятая совесть, то ли прежняя его любовь к жене, но он поддался и купил кольцо и серьги с бриллиантами такой стоимости, какую раньше они никогда не тратили на драгоценности, а тратили они и до этого прилично. Но здесь-то он хотя бы тратил средства на семью, а в случае с Тоней эти деньги могли уйти в никуда. Эти и другие похожие мысли начинали терзать его всякий раз, когда Тоня заводила разговор о будущем. Сегодня после работы он поехал к Тоне: два раза в неделю она отправляла своих родителей то в гости к бабушке, то в театр, то на их старенькую дачу за городом. Константин знал, что родители в курсе, чем занимается дочь, пока их нет дома, и ему это было неприятно. И все-таки еще тревожнее стало оттого, что Тоня на прошлой неделе завела речь, что ей нужно жилье, отдельное от родителей, чтобы они могли себя чувствовать там как дома. Он тут же отшутился, отсмеялся, но забыть об этом не смог. Когда Константин был с ней, ему казалось, что он безумно любит ее, а значит, должен был и обеспечить ее, помочь вылезти из нищеты. Вдобавок ко всему позавчера, на следующий день после визита к ней, еще добавилось жжение в интимном месте. Костя сейчас только поймал себя на том, что все это время думал о Тоне как о распущенной женщине, способной на что угодно. Но раньше он замалчивал эти мысли, не облекая их в слова. А сейчас они выплеснулись все разом, и Костя подумал об измене. Она встретила его в черном коротком трикотажном платье, уже готовая к его приезду. Глаза ее, обычно глухие и незвонкие, как пустой чан, сейчас смотрели на него лукаво. В квартире с облезлыми обоями, паутиной и пауками в углах был полумрак, скрывающий невероятную бедность и обшарпанность. Когда Константин в первый раз здесь оказался, то невольно признался себе, что еще никогда не был в столь бедном жилище, даже в худшие времена своей жизни. В спальне горели романтичные свечи. Он пытался не думать о том, что точно так же Тоня недавно встречала кого-то другого, но не мог. – Ты восхитительно выглядишь, – машинально слетело с его губ, когда она обняла его. Как будто собственный комплимент мог повлиять на ход его же мыслей! Затем они прошли в спальню, где Тоня приготовила скромный ужин из куриных ножек с овощным салатом при свечах. Учитывая обстановку, Константин рассчитывал совсем на другое и был не готов услышать неудобный вопрос: – Ну как, ты подумал над темой жилья? – спросила хитро Тоня. Чувствовалось, что она говорила намного меньше, чем хотела. – Честно признаться, не было времени, – пожал плечами Константин. – Не было времени подумать обо мне и о том, как нам дальше жить? – Тоня насупилась, и вилка зависла у нее в руках. Что-то было не так; тут только Костя осознал, что она была немного напряжена, еще когда он зашел в квартиру, просто он, очевидно, не сразу заметил. – Что-то случилось? Почему вдруг это стало важно именно сейчас? – Родители меня уже заели: «Когда съедетесь?» – заявила она, выпучив на него глаза, потерявшие недавнюю живость. Они стали вновь напрочь закрытыми, словно затянутыми пленкой. – Они вдруг ни с того ни с сего недовольны, что ты живешь с ними? – спросил Костя, притворяясь, что удивлен. Но он не был удивлен. Он прекрасно знал, к чему клонит Тоня. Прекрасно знал, на что рассчитывают ее родители. Он вдруг признался себе, что все это время знал, но делал вид, что не догадывался. – Не просто недовольны, они считают, что я плохо себя веду, раз встречаюсь с тобой. При этом мы не женаты, да еще проводим время у них дома. – То есть ты предлагаешь снять квартиру? – спотыкаясь, спросил Костя. Лицо его немного покраснело. – Снять? – засмеялась она и замолчала. Затем добавила: – Вот, значит, как я тебе дорога, – она покачала головой, словно все поняла внезапно, – а жене своей купил хату на Канарах. А еще заливал, что у вас с ней ничего общего, что любишь меня и бросишь ее, как только сможешь к разводу подготовиться. Вот как ты к разводу готовишься! – А ты откуда знаешь?! – воскликнул Константин, лицо его покраснело еще больше, оно стало почти пунцовым. Но тут же осекся, поняв, что лучше было соврать, а он сразу раскрыл перед ней все карты. – Есть откуда. Вроде как общие знакомые имеются. А мне заливает: денег нет! Ничего себе денег нет! Я тебе не позволю относиться ко мне как к какой-то девушке легкого поведения, к которой можно приходить переночевать! – Да ты с ума сошла, что за бред?! – Копейки жалко на меня потратить, – качала головой Тоня с укоризной. Ее уже нельзя было так просто остановить. – Мы с тобой должны ютиться в этой конуре, пока ты со своей благоверной шикуешь аж в двух хатах! – Ты думаешь, мне нравится здесь с тобой встречаться, как школьники, когда твои родители куда-то уехали? – вдруг сменил тон Константин. В глубине души он понимал, что есть правда и в ее словах, только не совсем та, которую она выставляла теперь. – Конечно, я хочу, чтобы у нас все получилось с совместным жильем. Та квартира после развода достанется нам с тобой ведь. – Ты брачный контракт подписал, что ль? – быстро сообразила Тоня. – Нет, но… – заикнулся Костя, подбирая, чтобы такое соврать, похожее на правду. Он смутился и покраснел: ведь раньше он никогда не любил, да и не умел лгать, а теперь ему приходилось постоянно это делать, и уже не только с Алиной, но и с Тоней. А та качала головой, глядя на него обиженно. – Все ясно, милый мой. Так сильно меня любишь… – какой же отталкивающей она могла быть, когда не контролировала себя, подумал Костя. Она отвернулась теперь и поглядывала на него искоса, ожидая, видимо, что он начнет умолять ее простить его и пообещает купить квартиру, а ему, напротив, внезапно так неприятны стали ее раздражающие полувзгляды. Константин как никогда осознал теперь, что все, что он делал в последнее время, все было под диктовку двух женщин. Словно он не вел двойную интригующую жизнь, а просто попал еще под один каблук, причем совершенно добровольно, да к тому же в глубине души сам же радовался этому факту все эти месяцы. – Что за Сергей тебе пишет постоянно? – вдруг спросил он холодно. – Какой на фиг Сергей? – пожала Тоня плечами, не сразу вспомнив. – Это дружок одной из моих подруг, написал мне пару комплиментов, и че с того? – как обычно, чем больше они вздорили, тем хуже становилась ее лексика. – Ты с ним встречалась? – Че? Зачем бы я с ним встречалась? На кой он мне сдался? – Не знаю, просто не могу поверить, что совершенно незнакомый человек будет писать комплименты на странице, так скажем, без причины. – Ты от темы-то не уходи, – оборвала его грубо Тоня, – ишь, стрелки перевел сразу. Она вперила в него свои круглые глаза, словно клещами вытягивая из него нужные ей слова. Но у Кости все слова застряли, словно иглы, в горле. Разговор зашел в тупик. – Я, пожалуй, пойду. Он встал и отправился домой, обиженная Тоня даже не встала со стула и не вышла из комнаты, чтобы попрощаться. По пути домой взгляд Константина вдруг зацепился за косые лучи солнца, падающие на дорогу. Он дивился, что только сейчас впервые заметил, что весна уже в разгаре: темнеет поздно, да и все деревья вокруг покрылись миниатюрными светло-зелеными листьями, как изумрудными стразами. Вся эта красота проходила мимо него, потому что он метался с работы домой, еще к Тоне, да к родителям, да все придумывал, что, как и где соврать. А теперь он пытал себя, как до Тони могло дойти, что он купил квартиру. Могла ли Алина проболтаться кому? Да ведь у них не было общих знакомых! Верно, Тоня лазила у него в телефоне в прошлый раз. Запомнила, подглядела пароль? Читала сообщения в Ватсап? От нее можно было ждать что угодно. И почему именно теперь она стала требовать от него квартиру? Хочет, чтобы он оформил на нее недвижимость, а затем кинуть его и сбежать к Сергею? Ненависть к незнакомому мужчине заполнила его. Одна только мысль, что кто-то мог дотрагиваться до ее потрясающего тела, длинных стройных ног, плоского живота с пирсингом в пупке, довела его почти до состояния тошноты. Невыносимо было предположение, что она могла разлюбить его, когда он только о ней и думал по ночам, порой даже спать не мог, так скучал. А теперь еще эта зараза… Так стыдно было, он боялся идти к врачу, опасался, что об этом узнают, особенно жена. Когда Костя припарковал машину около дома, солнце еще не до конца село. Тут он впервые за последнее время увидел, каким красивым и уютным стал весенний двор в их комплексе. В нем было много клумб, а в центре располагался уникальный детский городок, построенный по какому-то немецкому дизайну.