— Сережа… я так тебя люблю… — Юленька, — прошептал он в ответ. И в его голосе почему-то звучала горечь, — какая ж ты... хорошая… Этой ночью они любили друг друга особенно неистово. Юля отдала себя всю, без остатка, и тело, и душу… А Сережа принял этот дар и был нежен так, как никогда и ни с кем до этой ночи. Утром она уехала навестить маму в санатории, а он пошел на работу. У него были очень важные дела, которым он намеревался посвятить все выходные... Глава 29 Маме было лучше. Юля увидела это сразу, как только вошла в палату, где мама медленно и невнятно разговаривала с соседками. И ее улыбка была почти настоящей, как и раньше, и неподвижная в больнице половина лица уже не казалось страшной и мертвой. — Мама, — кривя губы из-за желания расплакаться прямо сейчас, — привет. — Доченька, — мама с трудом повернулась на кровати и протянула к ней руки. Обе. — Привет. — Мама, — Юля все же не выдержала и расплакалась. Было так радостно видеть, что мама выздоравливает и становится такой же, как прежде. Все выходные Юля провела в санатории. На территории был хостел, и она ночевала там. Домой она вернулась только в воскресенье вечером. Сережи не было. Она звонила ему в дороге, чтобы он встретил ее, но абонент все время был недоступен. Это казалось несколько странным, но Юля решила, что Сережа просто заработался и забыл зарядить телефон. Она так соскучилась, что решила сбегать в офис. Но и там Сережи не было. А охранник сказал, что Сергей Николаевич еще в субботу вечером, как обычно. И куда-то очень торопился. Юля весь вечер провела на телефоне, но ничего не изменилось. Связи с Сережей не было. Она забеспокоилась. И с каждым часом ее тревога нарастала. Фантазия включилась, подбрасывая ей объяснения, от которых хотелось выть от страха. Особенно когда она поняла, что Сережа мог попасть в аварию. И прямо сейчас лежить в какой-нибудь больнице в реанимации. Она попыталась избавиться от таких пугающих мыслей, но страшные картины раненного Сережи никак не выходили из головы. Юля металась полночи. Он обзвонила все больницы и все морги, но Сережу к ним не привозили. Под утро она уснула прямо за столом с телефоном в руках. Настойчивый сигнал будильника известил о начале нового дня. Юля проснулась и первым делом набрала Сережу. Ничего не изменилось. Хотелось плакать. Если Сережа так и не появился, значит, случилось что-то серьезное. А если он не придет сегодня на работу…. Юля упала на кровать и разрыдалась, выплескивая напряжение и обнимая Сережину подушку. А когда наконец успокоилась, сама не заметила, как задремала. Сказалась бессонная ночь. Ее разбудил телефонный звонок. Юля с замиранием сердца схватила трубку. Не глядя на экран: — Алло? — Юля, — шипела трубка голосом Марьи Ивановны, с которой они сдружилась, — ты где ходишь? Быстро на работу? Ты смотрела сколько время? — Я проспала, — забормотала она, — я сейчас! Я быстро! Она вскочила и, наскоро умывшись, даже не расчесываясь, это можно сделать и на рабочем месте, побежала в офис. Тяжело дыша, влетела в приемную в первые минуты рабочего дня. Дверь в Сережин кабинет была закрыта. Да что же такое?! Что с ним?! На глазах снова показались слезы. Надо сбегать к Марье Ивановне! Она-то уж точно знает, если что-то случилось с Сережей. Но сначала причесаться. Она только достала расческу, как дверь кабинета распахнулась и высокий, довольно взрослый мужчина решительно пересек кабинет и направился к двери Сережиного кабинета. — Директора нет на месте, — непререкаемым тоном остановила его Юля, и, выскочив из-за стола, привычно загородила дверь кабинета директора. Мужчина остановился, смерил ее презрительным взглядом и недовольно произнес: — Ты кто такая? — Я секретарь Сергея Николаевича. Вы по какому вопросу? Я могу вас записать на прием по времени, если ваш вопрос не срочный. Либо присаживайтесь, — Юля ответила с улыбкой, заученным жестом показывая на диванчик для посетителей, — и подождите его здесь. Незнакомец скривился, как он лимона, и, схватив ее за плечи, отодвинул с дороги. Вернее попытался отодвинуть. Но она стояла насмерть. Это ее работа, и она не пропустит этого хама к Сереже. Пусть даже дверь в кабинет закрыта. И сердце гложет тревога за любимого. — Андрей Викторович, здравствуйте, — в приемную гурьбой вбежали главный инженер, экономист и главбух, — мы так рады вас видеть. Мужчина подал руку главному инженеру, благосклонно кивнул женщинам и спросил у них, словно Юльки рядом не было: — Это что за чучело у меня в приемной? Главбух, которая яростно ненавидела Юлю, моментально ответила, ехидно кривя губы: — Это шлюха Сергея Николаевича, Андрей Викторович. Любил он красивых девок в кабинет таскать… для этого самого… — Сомневаюсь, что Это, — незнакомец кивнул на Юлю, — подходит под определение красивая девка… — Андрей Викторович, — прогудел главный инженер, — не слушайте вы... хорошая она, порядок навела в документах. У нас сейчас ни одна бумажка не пропадает и все вовремя по отделам доставляется… Они о чем-то говорили, а Юля непонимающе переводила глаза с одного на другого. Все это напоминало какой-то странный фильм. Все словно было не по-настоящему. И она не выдержала: — Что здесь происходит? А где Сергей Николаевич?! Глава 30 — Наш Сергей Николаевич, — главный инженер похлопал ее по плечу, — на повышение пошел. В Москву уехал. А Андрей Викторович с сегодняшнего дня наш новый директор. — Что? – растерянно пробормотала Юля, и ощутила, как волна холода прошла сверху вниз, вымораживая тело и душу, — но он мне ничего не сказал… Главбух мерзко захихикала и довольная возможностью еще раз унизить нахалку, ехидно добавила: — И не должен региональный директор каждой шлюхе свои планы раскрывать… у него таких подстилок, как ты… Юля была настолько оглушено новостью, что даже не могла ничего ответить. Но за нее это сделал главный инженер: — Например, вы, Алевтина Игоревна. Весь офис знает, как вы заняли эту должность. Причем, в отличие от Юли, вы свою работу выполняете из рук вон плохо. — Да как вы смеете?! – рассерженной гадюкой зашипела главбух... — Хватит, — закончил их перепалку новый директор. – Юля, пригласи всех глав отделов ко мне на собеседование. Пусть заходят ко мне по очереди. Начнем с вас, — он ткнул пальцем в Алевтину Игоревну. Широкими шагами прошел к кабинету и открыл дверь своим ключом. Главбух мгновенно преобразилась, повела плечами и улыбнулась: — Ну что, девочка, прощайся с рабочим местом, уж я-то постараюсь, чтобы Андрей Викторович узнал о тебе правду. И о твоих махинациях. Без году неделя в компании, а ей уже кредиты выдают… и вылетишь ты отсюда, как пробка… Довольная своим высказыванием, плавной походкой, покачивая бедрами, Алевтина Игоревна двинулась в кабинет. Юля молчала. Она, вообще, плохо понимала, что происходит. Сережа уехал. И ничего ей не сказал. Ни до отъезда. Ни даже после… Вдруг резко кольнуло сердце. Она покачнулась и, наверное, упала бы, если бы главный инженер не подхватил ее. — Юленька, ну что же вы? Радоваться надо, что наш Сергей Николаевич так высоко поднялся. Подождите. Может быть, он и вас к себе заберет… — Заберет? – прошептала Юля, удивляясь тому, что она не может плакать, — он мне даже не сказал ничего… я всю ночь больницы и морги обзванивала… искала его… так боялась… а он.. уехал на повышение? — Мы тоже не знали, Юленька. Решение только в пятницу было принято, на селекторном совещании, — главный инженер натянуто улыбнулся, — он в субботу Андрею Викторовичу дела передавал. А в в воскресенье утром улетел в Москву… так что некогда ему было тебе звонить-то. И сейчас некогда. А вот завтра вечером… позвонит и все сам тебе расскажет… А сейчас давай вызови начальников отделов и иди умойся. А то, правда, ты сама на себя не похожа… Юля, автоматически, как бездушный робот, обзвонила все отделы, передав распоряжение нового начальства. А сама пошла в туалет, умыться. Из зеркала на нее смотрела лохматая девица с размазанным на половину лица вчерашним макияжем, и непонятно откуда взявшимся маленьким перышком в волосах. Чучело. Но самыми страшными были глаза. Мертвые, потухшие… Не зря говорят, глаза зеркало души. Всякому, кто взглянул бы в ее глаза, сразу понял бы, как ей больно. Так больно, что она пока еще сама не осознала этой насколько ранил ее поступок Сережи, а вот потом, когда шоковое состояние отпустит. А сейчас, оглушенная и замороженная, Юля умылась, привела себя в порядок и вернулась на рабочее место, как раз к тому времени, как дверь кабинета с грохотом распахнулась. Алевтина Игоревна вылетела от директора и, метнув на Юльку недовольный взгляд, стремительно выбежала из приемной. — Юля, пригласите ко мне главного инженера, — прозвучал приказ директора, и она снова на автомате ответила: — Хорошо, Серг… Андрей Викторович… — и кивнула главному инженеру, который все это время терпеливо ждал, на дверь, — проходите… А когда он вошел, снова замерла. Шевелиться не хотелось. Дышать не хотелось. Жить не хотелось. Главный инженер вышел гораздо быстрее, чем главбух, и директор пригласил следующего. Он беседовал с начальниками отделов полдня, без перерыва. Кто-то выходил довольный, кто-то нет, но Юля практически ничего не замечала. Ближе к обеду новый директор пригласил к себе и ее тоже. Она вошла в кабинет и присела на кресло, на которое кивком указал Андрей Викторович. — Итак, Юля. Скажу честно, особого желания оставлять вас на рабочем месте у меня нет. Хотя, должен признать, очень многие вас хвалят именно как грамотного и расторопного секретаря. Но ваши постельные обязанности, — выплюнул он презрительно, — меня не интересуют. Поэтому предлагаю вам такой вариант. Вы остаетесь еще на пару недель, чтобы я смог оценить вашу квалификацию именно как секретаря. И если меня все устраит, то вы останетесь. Если нет, то вам придется погасить кредит, который вам выдали в нарушение всех норм и правил, понятно за какие заслуги, и искать новую работу. Вам ясно? — Д-да, — ответила она. Этот удар был не такой сильный, по сравнению с новостью об отъезде Сергея Николаевича, но почему-то именно сейчас Юля заплакала. Слезы потекли из глаз, и она всхлипнув, хотела добавить, что все не так. Она любит Сережу. И он ее… тоже?