— Отлично посидели, согласись? — Ну да, — соглашаюсь я, чувствуя какой-то подвох. И точно. Артем за долю секунды меняется в лице и цедит морозным тоном: — Ты не собираешься извиниться? Глава 30. Худой мир лучше доброй ссоры (?) Арина — Извиниться? За что? — выпадаю в осадок я. Только что он был всем доволен, и нате вам, снова здорово. — За то, что скрыла от меня сына! Мы с ним могли так сидеть и до этого. Ты представляешь, сколько таких игр и всего остального я пропустил по твоей вине? — На лице Львова от гнева ходят желваки. — Артем, — свожу брови к переносице, — я ведь уже все объяснила. — Что именно ты объяснила? Что хотела, — он рисует в воздухе кавычки пальцами, — со мной связаться? — Да, именно! — повышаю голос я, бросаю с обидой: — Сколько можно это повторять! Ты уехал, у меня не было твоих контактов. Но даже тогда я пыталась. Нашла Кирилла и попросила передать тебе, что хочу поговорить. — Ты это серьезно? — Более чем, — прищуриваюсь. — Не веришь мне, так давай позвоним ему, и он скажет, приходила я или нет! От Артема вдруг веет таким холодом, что я невольно ежусь. Он изучает меня долгим взглядом и спрашивает: — Ты ведь читаешь новости, так? — Да, а что? — недоумеваю я. — Я так и думал. Значит, в курсе, что Кирилл уже месяц лежит в коме после аварии, и прогноз неутешительный. Не факт, что вообще из нее выйдет. Об этом в новостях не писал только ленивый. — Артем качает головой и смотрит на меня с таким презрением, что я отшатываюсь. — Я в шоке, Арина. Как тебе вообще в голову пришло приплести сюда человека, который не может опровергнуть твои слова и сказать, что ты лжешь? Это ж надо было решиться на такое и так нагло изворачиваться. Может, хватит врать и нести эту чушь? Признай уже, наконец, свою вину! Я изумленно округляю глаза и громко сглатываю. — Я не знала о Кирилле… — шепчу, мотая головой. — Угу, — хмыкает Артем. — Можешь не притворяться такой удивленной. Не верит. Вон как обвинительно смотрит. Действительно считает, будто я способна на такую ложь и попросту выкручиваюсь. Но я ведь не лгу! — Артем, да послушай же, — предпринимаю еще одну попытку все объяснить, — я правда к нему приходила! Может, это Кирилл меня обманул? Он ведь сказал мне, что ты отказался со мной общаться. Львов окончательно звереет, нависает надо мной и тихим, но пробирающим до нутра тоном, цедит: — Довольно, Арина. Не заставляй меня думать о тебе еще хуже, чем я уже думаю. Я смотрю в его перекошенное от гнева лицо и чувствую, как начинают дрожать губы. Да за кого он меня принимает вообще, каких извинений ждет? — Может, сам извинишься за… — договорить не успеваю, потому что Артем перебивает: — А мне-то за что извиняться? Я ни в чем не виноват. И такой у него злобный тон, что меня берет оторопь. Снова повесил всех собак на меня, молодец какой! Я обалдело пялюсь на него и сокрушенно признаю: ничего не получится. Ничего-то я доказать не смогу… По его мнению, я исчадие ада. Врушка, виноватая во всех смертных грехах разом. И хоть тресни. В груди начинает невыносимо тянуть, а на глаза наворачиваются слезы.