Рита — Что-то мне неспокойно, тяжело как-то на душе, — признаюсь Арине, едва заканчивается пара. — Ты так резко ответила Мирону… — Я и сама от себя в шоке, — вздыхает. — Но меня прямо зло пробрало от того, как он отзывался о Славе. Типа никто ему, кроме меня, не дает, вот поэтому он и не изменяет. Ох, не знаю, правильно ли я поступила, рассказав о нашем с Суворовым разговоре Арине. Может быть лучше промолчать следовало? Теперь не только я жутко обиделась на Мирона, но и подруга. Моя излишняя откровенность стала тому причиной. Собрав учебники и тетради, идем из аудитории, но уже у двери нас освистывает одногруппник: — Эй, пацаны вы тоже заметили, с какого больничного вернулась Бельская? Не здоровилось ей, а то как же. Горло болело, но не от простуды, а от глубокого минета. — Мерзкие слова Ковылина поощряются громким гоготом его друзей по разуму. — За неделю с температурой, лежа дома, загорела, как курица гриль! Я глубоко вдыхаю, ускоряя шаг. Да, до событий в отеле я действительно уезжала с Суворовым за границу на отдых. Мирон позаботился, чтобы его желание никак не отразилось на моей учебе. Видимо, договорился с кем следовало и для прикрытия прогулов подделал справку, которую я потом предъявила. Но это мое личное дело, оно не касается Ковылина. А этот придурок только и ищет повод меня задеть. С первого дня невзлюбил. Постоянно придирается. — Заткнись! — огрызается Арина. — Лучше не обращай внимание на это дерьмо, — шепчу подруге, — вонять быстрее перестанет. Только успеваю сказать, как мне в спину прилетает удар — Ковылин толкает плечом так, что я едва сохраняю равновесие и, обогнав меня, первым вылетает из аудитории. — В эскорт подалась, да? Теперь у папиков богатых сосешь? — А тебе что, завидно? — снова выкрикивает Арина. — Вы слышали? — одногруппник ищет поддержки у толпы. — Даже ее подруня это подтверждает! Бельской теперь вообще необязательно на парах появляться, ей нужные оценки в зачетке и так нарисуют! — Замолчи, — не выдерживаю я. — Все оценки у меня заслуженные. — Да что ты? — криво ухмыльнувшись, снова шагает ко мне и рывком сдергивает мой рюкзак с плеча, а затем отшвыривает его своему дружку. — Давай, собачка, побегай за своими шмотками. Хорошо, что пара была последней, потому что настроение падает на самое дно. Мне и без того плохо, еще Ковылин добавляет проблем. Урод. Целый день ничего не говорил, и вот его прорвало. Жизнь идет, а ничего не меняется. Сначала в школе издевались. Поступив в вуз, я выдохнула и надеялась спокойно учиться, но буллить меня продолжают уже другие люди. Слава богу, на помощь приходит преподаватель и останавливает травлю. Одногрупники, продолжая ржать, трусливо разбегаются. — Вот люди духовно растут, развиваются, а Ковылин, здоровенный лоб, так и застрял в возрасте десятилетнего мальчика, — шипит Арина, подняв мой рюкзак с пола. — Я думаю, из него получится отличный узкопрофильный специалист по обезьянам. Ковылин как никто другой понимал бы своих сородичей, — вздыхаю я. На улице Арина, заглянув в мобильное приложение с расписанием автобусов, поторапливает меня. Почти бежим с территории вуза, но у ворот стопоримся, замечая уже знакомый «Майбах». Опустив водительское стекло, на меня смотрит Антон. — Привет, Маргаритка. — Ты один? — осторожно выясняю, но не подхожу. — Да. Лишь тогда разрешаю себе шагнуть к Антону. Только хочу открыть рот, как опять слышу издевательский смех. — Я же говорил, что Бельская покатилась по наклонной! Третьесортная проститэйшен! — орет Ковылин. Антон хмурится. — Кто такие? — Парни из группы, — фырчу я. — Достали уже. — Ох уж этот затянувшийся пубертат, — ухмыляется Власов. — И не говори, — поджимаю губы. — Зачем ты приехал? — Мирон Олегович приглашает тебя в ресторан. Прислал меня, чтобы доставил в целости и сохранности. Дергаю бровью. — Он серьезно? — Более чем. Щедрый ужин в приличном месте. Чем не романтика? Суворов в своем репертуаре. Сам не соизволил заморочиться. Не в его правилах и статусе лично приехать за мной. Я бы и в том случае не согласилась, но хотя бы оценила его поступок. А сейчас получается, что он, как царь, восседает в ресторане, а я должна все бросить и мчаться по его велению. Он даже искренне слова «прости» мне не сказал. Разбил сердце и будто не чувствует за собой вины. — Передай Суворову, что он мне больше не хозяин, — решительно заявляю. — Может быть, ты сама ему позвонишь? Он тебя ждет все-таки, — отвечает Антон. — Не хочу даже голос его слышать. — А я не хочу, чтобы ты делала из меня почтового голубя. Арина дергает меня за рукав курточки. — Бельская, автобус пропустим, — напоминает она. — Прощай, Антон, — говорю мужчине и, подставив локоть подруге, спешу с ней на остановку. — Вернее сказать — до свидания! — звучит от Власова мне в спину. Глава 9 Вечером я помогаю Арине приготовить ужин из сосисок, запарной лапши и плавленого сыра. Суворов бы поседел, узнав, чем я здесь питаюсь. Все боялся, что желудок испорчу. А я буду есть соски с превеликим удовольствием! Ему назло. Еще и приправы острой добавлю. Славик на сутках. Подруга скучает по своему парню, а я нет. Потому что сегодня будет возможность поспать на диване. Кухня маленькая, и когда Слава посреди ночи просыпается чтобы попить воды, топчется по мне, пытаясь перешагнуть. Не специально, конечно, но меня это все равно напрягает. После ужина Арина наводит порядок в комоде со своими магическими атрибутами, а я, развалившись на диване, перелистываю пультом телевизионные каналы и снова думаю о Мироне. — Рита, посмотри, что я нашла, — показывает мне карты. — Хочешь, погадаю? — Даже не знаю, — сомневаюсь я. — А вдруг что-нибудь плохое выпадет? — Предупрежден значит вооружен. А то ты весь вечер сама не своя. Вся в мыслях, со мной почти не разговариваешь. Это все из-за Мирона, да? А из-за кого же? Он забронировал столик, ужин заказал и, может быть, бутылочку вина. Я отказалась приехать, а дальше что? Задел ли мой отказ Мирона? Понял ли он свою провальную стратегию? Сделал хотя бы какой-то вывод? Или уже нашел себе утешение. В виде Виталиночки. Лактионова, поди, на все готова. Мои руки так и тянутся к телефону, чтобы проверить страницу блондинки. Я приказала себе этого не делать и уже два дня сдерживаюсь из последних сил. Мне страшно однажды увидеть там их совместные фото с Мироном. Я и простить его не могу и принять его счастье с другой женщиной тоже. Лучше бы его вообще не было! Столько горя он мне принес. — Ладно, Ариш, погадай. Может быть, хотя бы так я избавлюсь от зависимости проверять страницы людей, которых собираюсь вычеркнуть навсегда из своей жизни? Подруга охотно подсаживается ко мне и протягивает колоду. — Сдвинь ее левым мизинчиком. Делаю, как велит. Потом Арина начинает раскладывать карты с причудливыми изображениями. Я замираю от напряжения. Даже страшно немножко. Я ведь ничего не соображаю в гадании, а сейчас все-таки любовные дела решаются. — Ох… — многозначительно вздыхает подруга, отчего все внутри меня начинает дрожать. — Слезы, печаль, душевные метания…Столько эмоций в нижнем ряду показывает. На втором ярусе замечаю интересную карту с женщиной. — А это Виталинка, что ли? — цежу я. — У нее тоже волосы с желта.