В теплые месяцы, когда снег не мешал безопасному подъему на гору, обсерватория устраивала дни, а точнее ночи открытых дверей. Большой телескоп сохранил возможность наблюдения визуально, через окуляр. Так, как звездочеты наблюдали и изучали космос на протяжении столетий, пока визуальные научные наблюдения не были полностью вытеснены фотографией, позднее ставшей цифровой. Для этого научная камера снималась, а на ее место устанавливался окулярный узел. Космос планировал проделать эту операцию завтра, после отъезда своего гостя, но Сергей, услышав про такую возможность, сразу решил попробовать увидеть свою комету глазами. Это был уникальный шанс! Для фотонаблюдений комета уже сейчас была легким объектом, даже для среднего любительского телескопа, оснащенного камерой. Но чтобы увидеть ее визуально, нужен был телескоп хотя бы с метровым зеркалом, и найти такой инструмент являлось немалой удачей. Было решено, что Сергей попробует рассмотреть свою комету, а параллельно с этим, на стоящем неподалеку роботизированном шестидесятисантиметровом роботе-телескопе, проведут ее астрометрические наблюдения, которые позволят уточнить орбиту и оценить текущий блеск. До вечера Сергей и Космос провозились в башне, аккуратно сняв с инструмента камеру и установив все, что было необходимо для проведения визуальных наблюдений. Элени тоже не теряла время зря и к возвращению коллег в гостевой дом приготовила хоть и скромный, но очень вкусный ужин. За столом их ждали бутылочка терпкого полнотелого критского вина и интересная беседа, а за небольшими окнами медленно и незаметно угасал жаркий день, уступая место теплому бархату южной ночи. * * * 27 июля 2023 года, 01:10 UTC+3, расстояние до кометы: 2.079 а. е. Начать наблюдения было решено, как только зайдет яркая Луна. Она не могла помешать получить снимки кометы, но лишала всех шансов отыскать комету глазами. Космос, Элени и Сергей вышли из гостевого домика под черное, как будто нависающее прямо у них над головами, небо. Казалось, что звезды можно пощупать рукой. Хотя обсерватория Скинакас находилась ниже, чем та, на которой работал Сергей, но здесь это ощущение было гораздо острее. На востоке был виден Сатурн, а ниже, у самого горизонта уже появился восходящий Юпитер. Обе эти планеты были в сегодняшнем списке на наблюдения. Но сперва – комета. Глазам человека, в отличие от камер, нужно было привыкнуть к темноте. Через все небо, проходя через зенит, сиял Млечный путь. Сергею повезло, сегодня небо было исключительно прозрачным, а ветер стих. По мере того, как его глаза адаптировались к темноте, на небе появлялось все больше и больше звезд. Сергей старался не опускать взгляд к северному горизонту, где яркой желтой полосой горели ночные огни курортных городков. Элени взяла Ковалева за руку и повела за собой по давно изученной дорожке к башне телескопа. Под их ногами шуршали мелкие камни. Впереди послышался звук открывающейся двери, и тотчас появилась узкая полоска приглушенного красного света, немного разгоняющая ночной мрак. Сергей вслед за Элени вошел внутрь. Слабый дежурный свет подкупольного помещения не нарушал адаптацию к темноте. Сетчатка наших глаз состоит из двух типов фоторецепторных клеток – так называемых палочек и колбочек. Последние дают нам зрительную информацию о цвете и интенсивности освещения, их мы используем в обычных, дневных условиях. Палочки, в основном расположенные на периферии сетчатки, очень чувствительны именно к интенсивности света, но не дают никакой информации о его цвете. Причем они абсолютно не восприимчивы к свету, смещенному в красную область длин волн. Именно поэтому такое освещение не нарушает аккомодацию палочек к полной темноте и способности глаза видеть тусклые объекты. Купол был уже открыт, а телескоп направлен на юг, под углом около сорока пяти градусов к горизонту. Космос подошел к управляющему компьютеру – его монитор, как и освещение, тоже загорелся красным светом. Он выделил на экране текущее положение кометы и нажал кнопку – телескоп начал свое неторопливое движение к северо-востоку, там, где в самой гуще Млечного пути, в созвездии Лебедя, летела комета Ковалева-Тереховой. Сергею показалось, что по сравнению с БОРТом этот телескоп, хоть и был меньше, но двигался раза в два медленнее. Остановившись, инструмент перешел в режим сопровождения. Космос знаком показал Сергею, что можно начать наблюдения. В окулярный узел был установлен большой двухдюймовый окуляр с фокусным расстоянием десять миллиметров. С ним телескоп давал увеличение во сто крат и, кроме того, обеспечивал достаточное поле зрения. Решено было начать с этого окуляра, и если обнаружить комету не получится, то попробовать отыскать ее с еще большим увеличением. Сергей прильнул к резиновому наглазнику. Он сразу вспомнил детство, когда вот так же просто, своими глазами смотрел на космос. Правда, этот телескоп был не сравним по размеру с тем, что сейчас хранился на антресоли у родителей. В окуляре поблескивали искорки звезд, как будто на черную скатерть кто-то рассыпал бриллиантовую пыль. Правой рукой Ковалев подстраивал резкость, пытаясь поймать тот момент, когда картинка станет наиболее четкой. Где-то здесь, среди этих мириад невообразимо далеких чужих миров, должна была находиться его комета. Сергей внимательно вглядывался в черноту неба, но не видел даже намека на какой-то туманный объект. Он отстранился от окуляра и, покачав головой, сказал Космосу, что комету не видно. Тот кивнул, отошел к столу, достал из коробки новый окуляр и снова вернулся к телескопу. Отвернув стопорный винт, который не давал окуляру выскользнуть, он заменил его на новый, дававший увеличение уже в двести пятьдесят крат. Угол зрения телескопа сузился до игольчатого ушка, поэтому Космос решил еще раз подкорректировать наведение, так, чтобы комета была точно по центру луча зрения. Желтая монтировка, очень похожая ну ту, что стояла на Алтае, на несколько секунд заурчала и снова затихла. Сергей снова взглянул в окуляр. Звезд стало меньше, но с первого взгляда комету все так же не было видно. Он решил попробовать знакомый всем визуальным наблюдателям прием – воспользоваться боковым зрением. Дело в том, что поскольку палочки-рецепторы, дающие нашему зрению наибольшую чувствительность к свету, располагаются на периферии сетчатки глаза, то смотреть на тусклый объект следует не прямо, а немного в сторону от него. Теперь Сергей смотрел немного вбок, на левый край того крохотного кусочка неба, который сейчас был виден в окуляр. Астроном расслабил свой взгляд. Ему почудилось, что он увидел несколько крошечных звездочек, которые не замечал еще несколько секунд назад. В полной тишине был слышен шелест работы двигателя телескопа. На мгновение Сергею показалось, что он начал проваливаться в ту черную бездну, что была сейчас перед его взором. Из-под ног уходила опора, он почувствовал, что парит в этой темной и безмолвной тишине. Вдруг как будто кто-то сдернул пелену с его глаз, и он увидел тот едва различимый тусклый и размытый объект, что так искал. Сердце Ковалева заколотилось. Неужели это она?! Его нога и шея затекли, а он боялся не то чтобы пошевелиться, а даже просто перевести взгляд на этот призрачный пушистый комочек. Собравшись с духом, Сергей медленно, как будто боясь спугнуть, посмотрел в центр и теперь даже прямым зрением увидел свою комету. Она выглядела крохотным размытым шариком без какого-либо намека на хвост, совсем не так, как на снимках. Наш глаз, в отличие от фотоприемника, неважно, аналогового или цифрового, не может накапливать частички света – фотоны. Именно поэтому ему так сложно увидеть настолько тусклые объекты. Но даже такое скромное зрелище завораживало. Изображение немного подрагивало, как будто и впрямь было живым – на таком увеличении была хорошо заметна нестабильность земной атмосферы. Сейчас глаза Сергея улавливали те фотоны, что отразились от внешней газо-пылевой оболочки, окружающей ядро кометы. Это придавало какую-то физическую связь, как будто он смог дотянуться до нее гигантской невидимой рукой. Ковалев отошел от телескопа и начал растирать затекшую шею. Он подтвердил, что комета видна боковым зрением почти точно по центру. Космос и Элени по очереди наблюдали в телескоп, но с разным результатом – девушка, как ни старалась, так и не смогла ее увидеть. Первая и главная задача этой ночи была выполнена, так что инструмент перенаправили на наблюдения величественных газовых гигантов – Сатурна и Юпитера. А в соседней башне, параллельно с людьми, комету наблюдал еще один телескоп. * * * 28 июля 2023 года, 11:15 UTC+3, расстояние до кометы: 2.048 а. е. На набережной у Старой бухты было еще немноголюдно. Размеренный шум прибоя и крик чаек пока что не сменил разноголосый гомон сотен туристов. Сергей сидел под белым навесом от солнца в небольшом уютном кафе напротив маяка. На столике стояли неизменная чашечка кофе, стакан воды, свежая выпечка и ноутбук. Ковалеву нужно было обработать привезенные с обсерватории снимки, и он, чувствуя на лице освежающий северный бриз, решил до обеда остаться здесь. С горы Сергей спустился вчера, вернувшись в город уже под вечер полностью вымотанным. После ужина у него не было ни сил, ни желания работать с полученным научным материалом. На этот раз он решил не ставить себе будильник и хотя бы раз за все время отпуска хорошо выспаться. С набережной открывался отличный вид на то, что творилось в небольшой и живописной бухте. А там уже давно кипела жизнь: кто-то отправлялся на морскую прогулку, благо сегодняшнее море было достаточно спокойным, кто-то, наоборот, причаливал и готовился к швартовке. Слева от кафе моряки загружали ящики на красивую бело-голубую яхту, видимо, готовившуюся к многодневному круизу. Черноволосая приветливая официантка забрала с его стола пустую плетеную корзиночку из-под выпечки и что-то спросила по-гречески. Знаний Сергея хватило на то, чтобы понять, что она спрашивала «принести ли что-то еще»? Ковалев попросил еще одну чашечку кофе, просто ткнув на нее указательным пальцем. Девушка кивнула, весело улыбнулась и упорхнула на кухню, а Сергей придвинул к себе компьютер. Он еще не видел полученных снимков, и их качество его порадовало. Небо во время наблюдений было прозрачным, а сам телескоп, который наблюдал комету чуть более часа, был хорошо отъюстирован и сфокусирован. По сравнению с тем, что Сергей видел глазами, это, конечно, было небо и земля. За последние три недели, прошедшие с того момента, как Ковалев рассматривал свою комету на снимках, полученных в последнюю ночь смены, она стала заметно ярче и интересней. Ее небольшой хвост продолжал расти. По текущей расчетной орбите, которую не обновляли уже две недели, перигелий кометы сместился ближе к Земле, а это означало, что, возможно, комету в максимуме блеска можно будет наблюдать даже в средние любительские телескопы. После вчерашних незабываемых наблюдений, пробудивших в Сергее теплые детские воспоминания, он твердо решил перевезти свой маленький телескопчик на гору и, как говорится, – тряхнуть стариной. Через двадцать минут работы у Ковалева на руках были новые измерения. К сожалению, так как обсерватория Скинакас занималась научной деятельностью, не относящейся к наблюдению астероидов и комет, у нее не было своего индивидуального кода, выдаваемого Центром малых планет. Такой код присваивался обсерватории после анализа тестовых измерений уже хорошо известных астероидов. Если их точность была достаточно высокой, то обсерватория получала номер и право присылать свои данные. В противном случае робот-автомат, принимающий и первоначально фильтрующий полученные письма, просто-напросто отбросит присланные астрометрические измерения от неизвестной ему обсерватории. Но Сергею ничего не мешало использовать их для своих собственных расчетов. В базе данных за последние полторы недели так и не появились новые измерения, что было странно. Он добавил полученные координаты, удлиняющие наблюдательную дугу почти в два раза, и запустил расчет. Полученный результат его удивил. Сергей внес небольшие изменения в настройки и еще раз выполнил расчет. Результат был очень близок к первому – перигелий кометы заметно уменьшился, но самое главное, что восходящая дуга орбиты, уже после сближения с Солнцем, проходила недалеко от орбиты нашей планеты. И все бы ничего, но сама Земля находилась достаточно близко к той, пусть пока еще и обширной области неопределенности, где могла оказаться уже удаляющаяся от нашей звезды комета. При таких раскладах она может стать видна даже невооруженным глазом! Открытая им и Викой гостья, изначально достаточно заурядная, продолжала преподносить все новые и новые сюрпризы и все больше интриговала. Критически важна была дуга наблюдений, и Сергей очень надеялся, что Центр отыщет разрозненные архивные наблюдения этой кометы, на которые в свое время никто не обратил внимания. Такое уже не раз случалось, и это бы сильно помогло в решении намечающейся головоломки. Сергей двумя большими глотками допил остывший кофе и решил написать письмо Вике, дополнив его полученными результатами и графиками расчетов. Это, безусловно, должно было ее заинтересовать. Через три дня он вернется в Москву, а еще через неделю они вдвоем снова поднимутся на гору, где смогут продолжить пристальное наблюдение за все быстрее несущейся к Солнцу кометой, которая уже сейчас сокращала эту дистанцию со скоростью свыше двадцати пяти километров в секунду. * * * 31 июля 2023 года, 14:40 UTC+3, расстояние до кометы: 1.981 а. е. Самолет трясло. В иллюминаторе не было видно ничего, кроме бело-серой пелены да капель дождя, стекающих не вниз, а вбок. Прошло уже десять минут с тех пор, как они начали снижение, чтобы выполнить посадку в Шереметьеве. Уныло смотря на встречающую его погоду, Сергей невольно вспоминал залитый солнцем Крит. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Самолет снова тряхнуло, в сплошной облачности стали появляться разрывы. Лайнер заложил правый крен, и белая пелена в иллюминаторе сменилась угрюмым пейзажем. Вода находящегося внизу водохранилища, вспененная сильным ливнем, напоминала кипящий бульон. Над ней клубился легкий дымок белесого тумана. Ближе к земле висели обрывки облаков, гонимые прочь сильным ветром. Они трансформировались на глазах, как будто невидимый скульптор своими гигантскими руками непрерывно менял их причудливые формы. Лайнер выровнял крен и теперь шел точно на взлетно-посадочную полосу. Деревья и машины становились все больше, а дождь все усиливался. Сергей уже приготовился к касанию земли, как вдруг двигатели снова взвыли, и самолет начал набор высоты. В салоне стало абсолютно тихо, все молчали, лишь где-то впереди плакал маленький ребенок, да было слышно, как убираются стойки шасси. Напряженную тишину прервал голос командира корабля, который спокойно и уверенно объявил, что по погодным условиям самолет вынужден был уйти на второй круг, ничего особенного не случилось, и скоро они совершат посадку в аэропорту назначения. Так оно и произошло. Через десять минут самолет мягко, практически незаметно, коснулся полосы, и в салоне раздались оглушительные аплодисменты в адрес пилотов. Их не мог перекрыть даже рев переведенных на реверс двигателей. Поблагодарив кабинный экипаж, Сергей ступил на телетрап, по крыше которого без устали барабанил дождь. Безусловно, это была одна из самых запоминающихся посадок в его жизни, хотя само приземление прошло на удивление мягко и незаметно. Ковалев вспомнил, как обычный заход на посадку в Барселоне пару лет назад, когда ничто не предвещало осложнений, закончился мощным ударом о полосу, отозвавшимся резкой болью в позвоночнике. Главным желанием астронома сейчас было просто добраться до дома, принять ванну, выпить терпкого имбирного чая и завалиться спать. На паспортном контроле подошла его очередь. Он передал работнику пограничной службы – красивой и строгой на вид девушке – свой паспорт, устало глядя прямо перед собой. Девушка сверила фотографию и после недолгих манипуляций вернула документ. Огонек на металлической дверце загорелся зеленым. Транспортер, на котором ожидалась выгрузка багажа с их рейса, уже был окружен плотным кольцом пассажиров. Транспортная лента пришла в движение, но пока оставалась абсолютно пустой. Сергей пристроился в конце и стал ждать. К его удивлению, это заняло совсем немного времени. Одним из первых чемоданов, вывалившихся на ленту, был его. Ковалев уже шел через «зеленый» коридор таможенного контроля, уткнувшись в телефон, чтобы вызвать такси, когда к нему подошел офицер таможенной службы. – Сергей Владимирович? – спокойным, тихим голосом спросил он. – Да, добрый день. Сергей немного опешил – к нему еще ни разу не было претензий или вопросов у таможни. Тем более никто не обращался к нему по имени и отчеству. Он лихорадочно стал обдумывать, что из привезенного с острова могло вызвать интерес к его персоне? В голове промелькнула мысль, навеянная различными остросюжетными фильмами и книгами: а вдруг мне что-то подбросили? Он почувствовал, как кровь отхлынула от его лица. – А, собственно, в чем дело? – это было все, что он смог из себя выдавить. – У меня к вам просьба пройти со мной. Это не займет много времени. – И не дожидаясь ответа, офицер повернулся и направился к двери с табличкой «Служебный вход», продублированной на английском языке. Сергей безропотно пошел следом. Они шли длинными коридорами мимо множества закрытых дверей. По пути им встретился лишь один мужчина, с бейджем, но Сергей не успел прочесть, что на нем было написано. Еще раз повернув, офицер постучался и открыл ничем не примечательную дверь, пропуская Сергея внутрь и входя следом. В небольшой комнате без окон стояло три стола, за одним из которых сидел человек в костюме, который при виде Сергея поднялся со своего места и знаком предложил Ковалеву сесть напротив. Затем, сказав «спасибо», он отпустил сопровождавшего астронома офицера. На вид человеку в костюме было около сорока пяти или может пятидесяти лет. Сергей пытался что-то понять по выражению его лица, но оно оставалось абсолютно нейтральным и отстраненным, лишь в проницательных глазах было что-то, чего Ковалев пока не мог дешифровать. – Сергей Владимирович, добрый день! – человек в костюме снова сел в свое кресло. – Я понимаю, что вы устали после дороги и постараюсь отнять как можно меньше вашего времени. Присаживайтесь, – он снова указал на пустое кресло, стоявшее рядом с Сергеем. * * * 31 июля 2023 года, 15:30 UTC+3, расстояние до кометы: 1.980 а. е. Сергей сидел перед незнакомцем и чувствовал, как по его спине стекает неприятный холодный ручеек пота. Он впервые оказался в таком положении. Будучи примерным школьником и студентом, он ни разу не был даже в отделении полиции, а тут его задержали, и все это выглядело как допрос. Ковалев решительно не мог понять, чем мог привлечь внимание компетентных органов. Собеседник достал из своей сумки папку и положил перед собой. – Сергей Владимирович, вы должны иметь в виду: все то, что вы сейчас здесь услышите, должно остаться при вас. Я ни в коем случае не пугаю и не угрожаю вам, лишь констатирую текущую ситуацию. Сергей непроизвольно заерзал на стуле и нервно сглотнул. – А какие у вас претензии ко мне? Я вроде бы ничего не натворил, – он пытался придать своему лицу серьезный вид, но, как ему казалось, безрезультатно. – Вы-то как раз и натворили, иначе мы бы с вами не встретились. Да, прошу прощения, я не представился. Меня зовут Борис Дмитриевич. – Он достал из внутреннего кармана удостоверение и протянул Сергею. На бордовой кожаной обложке красовался золотой двуглавый орел. Открыв документ, Ковалев прочел: «Голованов Борис Дмитриевич» и ниже «подполковник Федеральной службы безопасности Российской Федерации». Сергей закрыл и вернул удостоверение. – Если честно, то я пока ничего не понимаю. Голованов взял лежащую перед ним папку и протянул Сергею. Тот открыл ее и начал читать текст, написанный на английском языке. Глаза его расширились, он перелистнул страницу, прочел пару абзацев и снова вернулся к первой. Сергей был настолько увлечен, что даже забыл, где и с кем он сейчас находится. В голове крутилась только одна мысль: «этого не может быть!». – Откуда у вас это? – в растерянности, но в то же время возбужденно спросил он. – Эти документы пришли к нам на прошлой неделе по каналу министерства иностранных дел. По понятным причинам мы стараемся максимально сузить круг посвященных лиц. С этими документами уже были ознакомлены некоторые ваши коллеги на уровне директоров институтов. Их отзывы помогли нам осознать серьезность вопроса, и в ближайшее время будет проведено закрытое совещание на самом высоком уровне. Сергей сидел ошарашенный. Все то, о чем он думал еще несколько дней назад, сейчас предстало перед ним, воплощенное в реальность, которую трудно было осознать и принять. В невзрачной папке лежала информация, которая без преувеличения могла перевернуть жизнь каждого человека на планете. Эти несколько страниц, заполненных непонятными цифрами, возможно, уже разделили и его, и жизни других, совсем незнакомых ему людей, на «до» и «после». В документе говорилось о том, что американские астрономы нашли дополнительные архивные измерения открытой Сергеем с Викой кометы. С этими измерениями наблюдательная дуга возрастала в несколько раз, позволяя выполнить более точные и достоверные расчеты. Они также были приложены. Опираясь на них, получалось, что комета на своем пути от Солнца должна будет пройти в критической близости от Земли. Более того, многочисленные расчеты для созданного роя из десятков тысяч «виртуальных» комет, орбита каждой из которых была изменена на небольшую величину, лежащую в области погрешности определения номинальной орбиты, приводили к ошеломляющим и шокирующим выводам – на данный момент вероятность столкновения кометы с Землей составляла около двух целых и двух десятых процента. Для далекого от темы человека это могло показаться небольшой величиной, но Сергей хорошо понимал, что это минимум в сотни тысяч раз выше стандартной оценки вероятности столкновения для всех известных на данный момент потенциально опасных астероидов. Это была по-настоящему страшная цифра. В комнате было тихо. Подполковник молча смотрел на лицо Сергея, на котором, как в картинной галерее, сменялся целый сонм эмоций. И как несколько минут назад, Голованов снова первым нарушил молчание. – Ну, Сергей Владимирович, что скажете? Его голос вернул Ковалева в реальность небольшой комнаты аэропорта из глубин космоса, где еще далеко, но так неотвратимо приближалась к Земле комета. Его комета. – Да, данные действительно шокирующие. Они переданы от лица директора Центра малых планет и им можно доверять. Я могу связаться с американской стороной? – постепенно тон Сергея успокоился и снова вернулся к деловому. – Об этом я и хотел вас просить. По нашему мнению, вы бы лучшим образом подошли на роль связующего звена по техническим вопросам. Там, – Голованов неопределенно кивнул куда-то в сторону, – к данной информации также допущена небольшая группа людей. Как я понимаю, для предотвращения возможной паники будет принято решение о временном сокрытии этих данных до точного установления того, что всех нас действительно ждет. На последнем листе есть контакт сотрудника нашего МИДа, через которого вам обеспечат защищенную связь. – Да, хорошо, я понимаю. Этих измерений нет в свободном доступе, я проверял их только вчера вечером. Видимо, пока они тоже останутся засекречены? Я хочу получить их и выполнить независимый анализ, хотя, безусловно, я доверяю специалистам Центра. – Ну, вот и хорошо. Сегодня по каналам министерства иностранных дел мы подтвердим ваш статус для наших коллег. И вот еще что… Было принято решение выделить ваш телескоп для наблюдения за этой кометой с нашей стороны. Вы с Викторией, – в разговоре впервые прозвучало ее имя, – будете работать раздельно, в каждой смене. – Сергей, услышав это, хотел что-то возразить, но Голованов, подняв руку, продолжил: – Я все понимаю. Понимаю ваши возможные возражения, но мы не хотим без особой надобности расширять список лиц, допущенных к этой информации. Я думаю, что вы сможете аккуратно сделать свою работу, не привлекая лишнего внимания. – А Вика, – Сергей немного замялся, – Виктория, она уже в курсе? Вы с ней уже встречались? – С ней проводят встречу параллельно. Как я понимаю, она уже в курсе, что эта комета не совсем «обычная»? – Голованов, немного прищурившись, посмотрел прямо в глаза Сергея. Тот понял, что уже находится «под колпаком», но не стал ничего спрашивать. – Ей предложат отправиться в смену через неделю, а вы смените ее через месяц. Для остальных членов вашей команды вы «приболеете», вернувшись с моря. – Понятно, – как-то неуверенно пробормотал Сергей. – Ну, вот и хорошо. Я рад, что вы оказались «понимающим» человеком. Впереди у нас, по расчетам ваших же коллег, очень тяжелые полгода. Так что нужно начинать работу, – он встал из-за стола и протянул Сергею свою руку. Ковалев тоже встал и пожал ее. – На этом считаю нашу встречу законченной. Предлагаю подвезти вас до дома, я еду примерно в том же направлении. – Сергей, ничего не ответив, просто кивнул в ответ. – Да, и пожалуйста, берегите эту папку как зеницу ока. Я настоял, чтобы ее оставили вам, но под мою личную ответственность. Так что прошу быть очень аккуратным, не копировать и не выносить ее без необходимости. – Голованов собрал свои документы и указал астроному на выход. Они снова брели по запутанным коридорам, пока не вышли на улицу, к служебной парковке. Ливень кончился, и из-за туч робко выглядывало солнце. Становилось душно. Голованов остановился у седана черного цвета с ничем не примечательными государственными номерами. Подполковник открыл багажник, куда Сергей убрал свои вещи, после чего они вместе сели на заднее сидение. Разговоров не было, они ехали в тишине. Сергей смотрел в окно и думал о том, о чем только что узнал. Он до сих пор не мог избавиться от ощущения нереальности происходящего. Возможно, он просто спит после долгой дороги и видит этот странный сон? Это больше походило на сценарий фантастического фильма, но, к сожалению, все же было реальностью. Сергей снова достал папку с документами и еще раз стал внимательно изучать расчеты и выводы. Все было сделано так, как бы он сделал сам. Изложение было логичным и правдоподобным. Как же они отыскали эти измерения, почему они сами не обнаружили комету за несколько месяцев до его открытия? Было много «почему», и Ковалев намеревался во всем досконально разобраться. За окном пасмурное небо медленно и нехотя уходило на восток, солнечные зайчики блестели в лужах и на мокром, вымытом ливнем асфальте. Машина свернула с кольцевой дороги, еще немного и Сергей будет дома – позвонит родителям, пойдет в душ и завалится спать. Но сначала он должен позвонить Вике. Черный автомобиль подъехал и остановился напротив его подъезда. Только сейчас Ковалев понял, что не называл своего адреса. Хотя и так было понятно, что теперь о нем известно все. Скорее всего и его телефон уже находился под прослушкой. Это было очень странное и неприятное чувство, хоть ему и нечего было скрывать. – Сергей Владимирович, прошу вас оставаться на связи, на этой или следующей неделе с вами свяжутся. Всего доброго, – спокойным, чуть тихим голосом проговорил подполковник ФСБ. – Да, я понял. Буду ждать звонка. Спасибо, что подвезли. – Голованов молча кивнул. Сергей вышел из машины и забрал свой чемодан. Черный седан тронулся и, проехав пятьдесят метров, свернул направо. Сергей проводил его взглядом и достал телефон. Вика не отвечала. Ковалев был дома, но его не покидало чувство, что с момента выхода из самолета прошли не часы, а дни. Он прошел на кухню и сел за стол. В мозгу роилось столько мыслей, что они, сталкиваясь, мешали друг другу. Сергей никак не мог сосредоточиться. Начинала болеть голова – ему нужно было поспать. В коридоре зазвонил телефон. – Привет! Ты как?! – в динамике раздался немного испуганный голос Вики. – Я нормально, вот только домой зашел. – Из вопроса Вики он понял, что разговор с ней уже состоялся. – С тобой говорили? – Да. Поймали меня на улице, я даже испугалась. – Голос Вики постепенно переходил от растерянности к раздражению. – Почему я должна что-то там скрывать?! Мы что-то плохое сделали? Если все так серьезно, как мне рассказали, то тем более нужно все рассказать! – она замолчала, слушая реакцию Сергея.