– Ну что же, логичное желание. Ладно, в целом все понятно. Смену принимаем, сейчас получим вещи и в путь. Прохоров тепло попрощался с Викой и спустился с Сергеем вниз. Вадим взял свой небольшой чемодан, а Николай Дмитриевич взвалил на плечи высокий, повидавший многое, потертый темно-зеленый походный рюкзак. Сергей проводил их до выхода и снова поднялся к своей напарнице. Через полчаса объявили посадку на обратный рейс до Москвы. – Давай, держим кулачки за комету, и желаю хорошо тебе отдохнуть! Пиши, присылай фотки. – Вика обняла его и поцеловала. – Увидимся через месяц. – Спасибо! И тебе хорошо отдохнуть. По комете сразу сообщу, если что-то появится. – Она кивнула. Сергей взял свои вещи и пошел на посадку. Вика помахала ему через окно и послала воздушный поцелуй. Самолет легко оторвался от полосы и начал набор высоты, быстро войдя в облака, где не было ни низа, ни верха, ни земли, ни неба. Когда лайнер занял свой эшелон, летя над плотными облачными полями, и гул двигателей немного стих, Сергей уже крепко спал, прильнув головой к закрытой шторке иллюминатора. Часть 2. Открытие 14 июля 2023 года, 09:00 UTC-7, расстояние до кометы: 2.361 а. е. Мускулистый Форд Мустанг 1969 года азартно ввинчивался в повороты Маунт Леммон Хайвей, оставив далеко позади одноэтажные окраины Тусона. За рулем ярко-красной поджарой машины с эффектной черной полосой, проходящей от капота до крышки багажника, сидел Джастин Донован – астроном-наблюдатель обсерватории Маунт Леммон. Он спешил наверх, к своему телескопу, на котором работал уже без малого десять лет. Последняя ночь прошедшего наблюдательного сезона завершилась неделю назад, в пятницу после Дня независимости, а на этой неделе астрономы и техники готовили телескоп к серьезной работе – демонтажу главного зеркала и отправке его в вакуумную камеру для переалюминирования. Эту операцию необходимо проводить со всеми телескопами, так как прецизионная отражающая поверхность их зеркал подвергается постоянному воздействию нашей атмосферы, пыли, песка, да и банальных органических загрязнений особо интересующихся наукой птиц. Сбор был назначен на десять утра, и Джастин уже немного опаздывал. Но он гнал свой Мустанг не по этой причине. По дороге, которую Донован давно и прекрасно знал, в теплые месяцы он ездил только так. Его Мустанг не просто взбирался вверх – он каждый раз штурмовал вершину. Лишь зимой, когда в горах Каталины выпадал снег, Джастин менял свой огненный болид на надежный и неуклюжий полноприводной внедорожник. Из-за своей страсти к такому стилю вождения на гору и с горы Донован почти всегда ездил один, а его коллеги шутили, что броский и яркий цвет его машины необходим для того, чтобы ее можно было легко обнаружить среди заросших лесом склонов горы. С рассвета стояла солнечная и жаркая погода, как будто сезон муссонов еще не пришел в эти края. Хотя начало недели выдалось, напротив, дождливым, из-за чего работы на телескопе постоянно переносились. По прогнозам синоптиков, чтобы завершить намеченное дело, оставался лишь сегодняшний день – на выходные в Аризону снова должны были вернуться сильные грозы. Машина, породисто урча V-образной «восьмеркой», неслась по прямой как стрела вершине хребта. Впереди ее ждал сложный участок серпантина вблизи каньона Уиллоу. Там будет новый выплеск адреналина, а пока Джастин был погружен в свои мысли. Возможно, это его последний наблюдательный сезон на Маунт Леммон – месяц назад ему поступило предложение перейти на работу в Центр малых планет и переехать в Бостон. Сменить наблюдательную работу на расчеты, аналитику и статистику. На самом деле это был вполне естественный и предсказуемый карьерный путь ученого-астронома, занимающегося его тематикой. Перейдя на работу в Центр, он сможет постепенно вырасти до директора или через несколько лет вернуться в свой родной университет Аризоны уже в качестве профессора. Все это было логично, но Джастин почему-то не испытывал особого восторга. В душе он так и остался тем мальчиком, который все ночи напролет проводил на заднем дворе родительского дома, наблюдая в свой телескоп. Он вырос в обеспеченной семье, однако его родители были далеки от науки. Донован, как старший из двух сыновей, должен был унаследовать и развивать семейный бизнес, получив степень по юриспруденции. Но все пошло совсем не так. Сначала отец не придавал значения тому, что Джастин просил подарить на день рождения телескоп или новые окуляры. Потом он прямо посоветовал сыну выбросить все это из головы и наконец-то взяться за ум. Ему были готовы оплатить лучшее юридическое образование, но мальчик хотел учиться совсем другому. Это привело к конфликту, который до сих пор сохранился между ним и отцом. Джастин получил грант на обучение в университете Аризоны, в Тусоне – одном из астрономических центров США – и после успешного окончания школы, на которое его отец так и не пришел, покинул Орегон. Дорога шла все выше, ее окружали величественные сосны и огромные валуны, опасно нависающие над ней. Природа взяла свое – следов сильных пожаров, бушевавших в этих местах несколько лет назад, уже практически не было видно. Джастин проехал мимо поворота на памятное для него место – обсерваторию университета Аризоны на горе Маунт Бигелоу. Здесь, на практике, он провел несчетное число ночей, выбрав для себя в качестве специализации не космологические поиски темной энергии, а исследование Солнечной системы. На этой вершине уже много лет работал меньший из двух обзорных телескопов проекта Каталины[8]. По окончании университета Джастин получил приглашение стать наблюдателем на легендарном «большом» обзорном телескопе обсерватории Маунт Леммон. На том самом телескопе, на котором были открыты первые импакторы[9]. Его диаметр в два раза превышал диаметр своего коллеги с горы Бигелоу. Так началась наблюдательная карьера Донована, и время летело в круговерти открытий. Сейчас на личном счету Джастина было почти два десятка комет и бессчетное число околоземных астероидов. И вот уже в следующем году он должен был отметить десятилетний юбилей своей работы, если бы не то предложение, о котором он размышлял всю дорогу наверх. Еще несколько поворотов, и машина въехала в небольшой туристический поселок Маунт Леммон. Дальше находились лишь горнолыжный курорт – высшая точка, куда еще можно было свободно проехать на автомобиле, – и сама обсерватория. Джастин сбросил скорость у открытых ворот, указывающих начало служебной дороги. Здесь, на парковке около кафе, обычно собирались желающие посетить обсерваторию туристы в ожидании шаттла наверх. Но сегодня вершина горы была закрыта для гостей, и на парковке стояла лишь одна машина. Такое зрелище можно было увидеть нечасто, обычно в летние месяцы. Зимой же сотни любителей горных лыж поднимались сюда и заполняли поселок, находящийся у подножия трассовых склонов. Джастин начал подъем по узкой дороге. Через несколько поворотов красный басовито рокочущий Мустанг въехал на территорию обсерватории, оставив позади вышку молниезащиты, и повернул направо – к белой башне полутораметрового обзорного телескопа, где все уже были в сборе и ждали только его. * * * 14 июля 2023 года, 10:30 UTC-7, расстояние до кометы: 2.360 а. е. Обсерватория, а точнее радиолокационная станция на горе Леммон, была построена во второй половине пятидесятых годов двадцатого века для предупреждения о ракетном нападении Советского союза с южного направления. Помимо этого, здесь же располагались межконтинентальные стратегические ракеты шахтного базирования Титан II. В начале шестидесятых на вершине горы началось сооружение астрономических телескопов, в том числе и того, шестидесятидюймового рефлектора, на котором сейчас и работал Джастин. Именно здесь начали составление нового сверхдетального лунного атласа для будущих полетов Аполлонов на Луну. В 2004 году модернизированный телескоп, вошедший в обзорную программу Каталины, начал регулярные поисковые наблюдения, став в последующие годы одним из самых успешных охотников на астероиды и кометы. В следующем году он будет праздновать двадцатилетие своей триумфальной службы. Форд остановился около белоснежной башни телескопа, где уже собрались пять человек, прервавших свой разговор, когда к ним подъехал знакомый красный спортивный автомобиль. Джастин вышел из автомобиля и театрально поднял руки вверх. – Да, да, каюсь и посыпаю голову пеплом. Я опоздал, прошу прощения! – А мы уж думали, не случилось ли чего, дорога-то еще местами мокрая, после вчерашних дождей, – сказал старший техник и руководитель всей сегодняшней операции. Это был степенный семьянин, любящий надежность и безопасность, не разделяющий страсть Джастина к гонкам и машинам, в которые нужно было пролазить, а не входить как к себе домой, да еще и сидеть там приходилось, как в консервной банке. Сам он стоял, прислонившись к переднему бамперу своего монструозного Доджа, рядом с которым Мустанг Джастина выглядел игрушечной машинкой. – Нет, дорога была на редкость приятная. Ну что, давайте начинать, а то скажете потом, что не успели до дождя из-за меня. – Джастин направился к уже распахнутым широким воротам, которые открывали достаточно редко. Обычно персонал входил внутрь через небольшую дверцу. Прямо у ворот стояла тележка с погруженным на нее габаритным, но невысоким прямоугольным деревянным ящиком. За Донованом в башню вошла вся команда. Телескоп уже был направлен в зенит, так что корзина с главным зеркалом находилась на высоте всего пары метров над полом. Нужно было аккуратно снять фиксаторы и на лебедке, с помощью троса, закрепленного внутри центрального отверстия зеркала, опустить его вниз вместе с оправой и задней частью корзины. По технике безопасности такие работы нужно было проводить исключительно в защитных касках, но год от года их становилось все меньше, пока они вовсе куда-то не пропали. Тяжелая конструкция постепенно начала опускаться все ниже и ниже. Молодой техник, работавший на обсерватории менее года, поставил под телескоп четыре деревянные опоры, на которые через несколько минут аккуратно опустилась демонтированная конструкция. Он залез под опущенную заднюю крышку и открутил фиксатор, удерживающий само зеркало. Всю конструкцию внимательно осмотрел старший специалист и дал команду оператору лебедки на подъем. Зеркало медленно начало подниматься, зависнув в полутора метрах над полом. Четыре человека, включая Джастина, подняли тяжелую металлическую оправу, на которой совсем недавно было закреплено зеркало, повернули ее на ребро и оттащили к стене. Техники закрепили под висящим на тросе зеркалом прямоугольную защитную подложку, после чего два человека аккуратно подкатили под него тележку с ящиком, отцентрировали относительно вывешенного зеркала и дали команду опускать – зеркало мягко и точно легло в свой транспортировочный контейнер. Его закрыли крышкой и выкатили из подкупольного помещения. Позже в оптической лаборатории с него стравят старое покрытие, вымоют и высушат, после чего отправят в вакуумную камеру, где на зеркало методом испарения нанесут уже новый слой алюминия толщиной всего полмикрона[10]. Но это будет в другой день, а сегодня операция по демонтажу главного полутораметрового зеркала была успешно завершена. Техники укатили ящик, а астрономы-наблюдатели остались в башне, чтобы завершить различные регламентные работы. Ближе к вечеру коллеги Джастина начали спускаться с горы в Тусон. Свежий прогноз погоды говорил о том, что сегодняшний вечер и предстоящая ночь должны были быть на удивление ясными, а новая волна муссонных дождей вернется на юг Аризоны уже завтра к обеду. Джастин предвидел такое развитие ситуации, именно поэтому на заднем сиденье его автомобиля лежал фоторюкзак. Фотография была второй страстью астронома. В студенческие годы и уже после, работая на обсерватории, он тратил все свободное время на путешествия. И фотоаппарат всегда был с ним. Доновану велеколепно удавались и статичные пейзажи, обладающие какой-то поразительной глубиной, и живые эмоциональные уличные фотографии. Со временем увлечение переросло в нечто большее, и вот спустя несколько лет Джастин уже устраивал свои личные фотовыставки. Его снимки неплохо продавались, а весь получаемый доход шел на новую фототехнику и путешествия. Донован изначально планировал при хорошей погоде остаться на обсерватории, чтобы сделать замедленную съемку красивого заката и вращающегося звездного купола над башней телескопа. А выразительные облака, образующиеся в преддверии новой волны муссонов, добавят толику драматизма его снимкам. Закончив все свои дела, он сел за руль и спустился вниз, чтобы до закрытия успеть поужинать в кафе горнолыжного курорта. * * * 14 июля 2023 года, 18:40 UTC-7, расстояние до кометы: 2.352 а. е. Прекрасно поужинав, в отличном настроении Донован вышел из кафе и пошел к своей машине. Последние из немногочисленных туристов, катавшихся на канатной дороге, спешили спуститься с горы до наступления темноты. Путь Джастина лежал в противоположную сторону – наверх. Машина медленно ползла по дороге, время от времени выезжая из лесного туннеля на открытые пространства. В эти моменты астроном крутил головой по сторонам, любуясь красивым закатом и выбирая направление для своей предстоящей съемки. Солнце окрасило золотом белоснежные башни и купола телескопов, повсюду залегли длинные глубокие тени. Кроме Джастина на обсерватории практически никого не было, лишь перед зданием образовательного центра стояла еще одна машина. Донован вспомнил, как несколько раз из-за сильнейших снегопадов застревал на горе на несколько дней, не имея возможности спуститься в город. Нельзя сказать, что он был ярко выраженным интровертом, но ему определенно нравилось оставаться здесь, наедине с самим собой. Красная машина остановилась подальше от башни телескопа, чтобы не мешать построению композиции будущего кадра. Джастин достал штатив и установил его так, чтобы башня возвышалась на фоне северной части неба. Выбор этого направления был обоснован шикарными подсвеченными солнцем кучевыми облаками на горизонте, открытым безоблачным небом над самой обсерваторией и красивыми дугами звезд, очерчиваемых вокруг Полярной звезды при съемке ночного неба на длительных выдержках. Донован достал из рюкзака свой Олимпус, быстро выставил на нем необходимые настройки и установил фотоаппарат на штатив. Осталось лишь выстроить кадр и запустить съемку. Впереди было несколько часов, которые нужно было чем-то занять. Достав из машины свой ноутбук, верхняя крышка которого была полностью залеплена различными наклейками многих стран мира из тех восьмидесяти, в которых он уже успел побывать, Джастин пошел в операторскую. Уже несколько дней ему не давало покоя одно дело, до которого никак не доходили руки. Вышел циркуляр Центра малых планет об открытии новой кометы. В целом здесь не было ничего сверхъестественного. Обычно в год открывают более полусотни комет, но эта была особенной – первая комета российского обзорного телескопа, который начал свою работу прошлой осенью. Российские ученые еще не обладали тем опытом, что был накоплен их американскими коллегами, но достаточно быстро учились и совершенствовали как планирование обзорных наблюдений, так и, очевидно, программный комплекс обработки и анализа получаемых данных. Новая комета получила обозначение C/2023 N1 (Kovalev-Terekhova). Английская буква «C» говорила о том, что это долгопериодическая комета, совершающая один оборот вокруг Солнца более чем за двести лет. Далее шел год открытия (буквой «N»[11] была зашифрована половина месяца, в которую совершено открытие) и порядковый номер кометы, обнаруженной в течение этих двух недель. По правилам именования малых тел Солнечной системы, комета получала свое имя по фамилии первооткрывателя либо имени обсерватории или инструмента, с помощью которого она была обнаружена. Идея Джастина заключалась в том, чтобы проанализировать, почему эта комета досталась русским и не была открыта ни одним из американских обзорных телескопов? Это не было ни жадностью, ни тем более завистью, просто понимание этого вопроса могло улучшить их собственную работу в будущем. Донован загрузил элементы текущей орбиты новой кометы, которая оставалась все еще очень грубой, в интерфейс работы с огромной базой данных всех снимков, когда-либо полученных их обзорными телескопами, и начал поиск тех кадров, на которых потенциально могла находиться новая гостья. Все снимки хранились «внизу», на серверах университета, но к ним можно было получить доступ из любой точки мира, где имелось подключение к интернету. После определенного времени все накопленные данные становились публичными, но снимки, к которым сейчас обращался Джастин, пока что были доступны лишь достаточно узкому кругу ученых. Программа отправила запрос в закрытую часть базу данных и стала ожидать ответ. Донован развернулся в кресле и прошел на импровизированную кухню заварить себе кофе. В шкафчике лежали три открытые коробки, из которых он выбрал капсулу крепкого эспрессо с ирландскими сливками и вставил ее в крошечную кофе-машину. Аппарат затарахтел, и из носика полилась тонкая струйка бодрящего напитка. Астроном заглянул в операторскую и увидел, что окно запроса все еще оставалось пустым – система продолжала ожидать ответа от базы данных. Кофе был готов, и Джастин, держа горячую кружку в руках, вышел на улицу. Солнце почти опустилось за горизонт, и в небе стали едва заметны самые яркие звезды. На западе три планеты выстроились вдоль эклиптики. По центру сияла Венера, ниже нее был хорошо заметен Меркурий, а чуть выше, самой тусклой звездочкой, светил отраженным светом бог войны – Марс. На севере, куда был направлен фотоаппарат, сгущались новые тучи, становясь все выше и угрожая в скором времени затянуть все небо. Джастин очень любил это время – когда вечер ложился на горы, все вокруг становилось каким-то сказочным и немного потусторонним. И вот со всем этим ему придется проститься, перейдя в Центр. Больше никаких красивых видов, пылающих закатов и нежных рассветов. Никакой романтики, лишь бумажная волокита, числа и расчеты. Хотя, как он прекрасно понимал, именно это и есть настоящая научная астрономия, а вовсе не созерцание небесных красот. Такой путь проходит большинство астрономов-наблюдателей, а на их место приходят молодые ученые, чтобы вновь впитать в себя всю эту романтику. Джастин аккуратно подошел к штативу и посмотрел на экран фотоаппарата – оставалось чуть больше половины заряда аккумулятора. На ролик, который он задумал снять, этого должно было хватить, а потом он переставит новую батарею и продолжит снимать треки звезд над куполом телескопа. Донован допил уже остывший кофе и снова вернулся в операторскую. * * * 14 июля 2023 года, 19:15 UTC-7, расстояние до кометы: 2.351 а. е. В еще недавно пустом поле поискового запроса сейчас отображались три строчки – система нашла несколько кадров той области неба, где могла находиться открытая недавно комета. Джастин сел за свое рабочее место и вывел на экран подробную информацию. Все три кадра, как и следовало ожидать, были получены в одну и ту же ночь – тридцать первого мая, незадолго до рассвета. Расчетный блеск кометы составлял двадцать целых и шесть десятых звездной величины, что для их полутораметрового телескопа не было какой-то сложной задачей. Если объект и правда есть в поле, то почему он не был обнаружен? Джастин почувствовал, как его захватывает азарт, и про себя порадовался тому, что не придется скучать, ожидая, пока фотоаппарат закончит свою работу. Донован нажал кнопку загрузки отобранных снимков. Скорость соединения на горе была отменной, и уже через тридцать секунд все три кадра были скачаны и загружены в программу для ручного блинкования. Автоматически обнаруженные движущиеся объекты на снимках были обведены красными рамками, и Джастин не обращал на них никакого внимания. Его цель не была помечена и могла скрываться где-то здесь, среди россыпи звезд. Он увеличил ту область изображения, где по расчетам могла находиться комета, и запустил анимацию. Кадры стали сменять друг друга, повторяясь по бесконечно замкнутому кругу. Звезды как будто подмигивали ему, ухмыляясь – сможет ли он разгадать загадку? Зрение Джастина уже давно не было зрением обычного человека. Профессиональная деформация сделала из его глаз чуткий прибор, который мог зафиксировать малейшее призрачное движение. Астроном мог за несколько секунд найти восьмерку, спрятавшуюся среди сотен нулей. И сейчас ему снова нужно было использовать свою сверхспособность. Кадры мелькали. Донован увеличил скорость и сделал изображение более контрастным. Он сканировал глазами сменяющие друг друга картинки и вдруг нажал на «пробел» – все замерло. Джастин обвел небольшую область, приблизив ее. Теперь кадры менялись уже по его команде, с заданным им ритмом. Сейчас на экране были видны всего лишь несколько десятков звезд, но рядом с одной из них, раз за разом то появлялся, то исчезал тусклый объект. Донован еще раз увеличил эту область, и все встало на свои места. Тусклый и туманный объект, который, без сомнения, был той самой кометой, появлялся лишь на последнем, третьем кадре, а на первых двух сливался со звездой. Поиск и открытие комет – это регулярный труд, но и, безусловно, удача, которая в ту ночь смотрела в другую сторону. Джастин измерил положение кометы на единственном кадре и добавил это измерение к тем, что уже были опубликованы. Измерительная дуга увеличилась сразу в четыре раза! Новый расчет орбиты сдвигал перигелий кометы намного ближе к Солнцу. Наклонение орбиты было таким, что она как бы падала сверху вниз, погружаясь под плоскость эклиптики вблизи своего перигелия, после чего снова устремлялась вверх, уже по другую сторону от Солнца, в направлении Земли. А это уже всерьез заинтриговало Джастина. Немного изменяя параметры построения орбиты, астроном получал близкие результаты. Это косвенно говорило о том, что построенная им орбита была намного ближе к реальности, чем предыдущие опубликованные расчеты. Комета летела по экстремально вытянутому эллипсу, практически вдоль луча зрения наземного наблюдателя, что сильно усложняло определение пути ее движения. Были нужны еще данные! И они, конечно же, появятся по мере того, как комету продолжат наблюдать. Но можно было попробовать еще раз заглянуть в прошлое… У Джастина был доступ к полной базе снимков еще одной американской обзорной программы – Pan-STARRS[12]. Проницающая способность[13] этих телескопов была выше, кроме того они обладали и большим полем зрения, а значит, осматривали большую область неба. Неужели эта комета попалась и в их сети, но опять каким-то образом смогла ускользнуть? Джастин стал копаться в архиве своей электронной почты в поисках кода доступа к закрытой части базы данных, содержащей самые свежие снимки обоих телескопов за последние несколько месяцев. Заветное письмо никак не находилось. Он чертыхался и пыхтел, стараясь вспомнить тему того письма, в котором по личному запросу ему предоставили доступ. В ту ночь он нашел новый околоземной астероид, который, по первоначальным расчетам, мог столкнуться с Землей. Его обнаружили прямо перед рассветом, и никто уже не мог получить новые измерения до момента предполагаемого входа в атмосферу. Джастин видел, что в той области в эту же ночь работал один из гавайских телескопов, но автоматически он не смог обнаружить этот объект. Донован запросил доступ к только что отснятым кадрам, чтобы попробовать отыскать астероид вручную. Доступ был предоставлен, и Джастин его нашел! Объект был настолько быстрым, что на снимке он имел вид тонкого штриха, который к тому же перед последним проходом поисковой области уже успел из нее вылететь. Автоматика не сработала, но сработал Джастин. Он измерил координаты объекта, перестроил его орбиту и понял, что тот не столкнется с Землей, пройдя над нашей планетой немного выше области навигационных спутников. На экране появился схожий интерфейс поискового запроса. Джастин ввел уточненные элементы орбиты, ограничил расчетное проницание, так как если комета и попала в поле зрения телескопа прошлой осенью или зимой, то искать ее на этих кадрах нет никакого смысла – объекта бы попросту не было видно. Поиск начался. Джастин взял свою пустую кружку со стола и пошел на кухню. Вернувшись с новой порцией кофе к своему рабочему месту, он увидел шесть строчек поискового ответа. Комета должна была попасть в поле зрения телескопов два раза – десятого июня и, что было более интригующим, – шестнадцатого апреля. Если удастся обнаружить комету на этих кадрах, то Джастин сможет кардинально улучшить точность определения орбиты, ведь тогда наблюдательная дуга в одночасье вырастет до более чем трех с половиной месяцев! Он запустил загрузку кадров, на которую потребовалось намного больше времени, чем в прошлый раз, так как каждый кадр, хоть и был всего лишь частью общего гигантского мозаичного изображения, включающего в себя немногим менее полутора миллиардов пикселей, все же имел достаточно большой размер. Постепенно все полоски загрузки стали зелеными – передача данных успешно завершилась. Поскольку Джастина в большей степени интересовали апрельские снимки, то он начал сразу с них. Как и десять минут назад, он снова загрузил изображения, увеличил интересующую его область и запустил быструю анимацию смены кадров. Он увидел движущийся объект, но тот был ярким и точно не мог быть тем, что он ищет. Нажав одну из кнопок, после небольшой паузы, требующейся на расчеты, все известные объекты Солнечной системы, находящиеся на загруженных снимках, были обведены в красные квадраты. В этой рамке оказался и замеченный Джастином движущийся объект, который, как он и предполагал, оказался уже давно известным астероидом Главного пояса. Донован внимательно смотрел на сменяющие друг друга кадры, но ничего не видел. Ему пришлось снова увеличить изображение и повысить его контрастность. Он привык работать с инвертированным отображением – темными звездами на светлом фоне, это была его индивидуальная особенность. Джастин покрутил ползунки гистограммы. Так он мог заметить более слабые объекты. Звезды как будто увеличились в размерах, стали лучше видны совсем тусклые объекты, а фон неба, наоборот, стал более темным, испещренным шумами. Где-то здесь, среди этих шумов и помех могло быть то, что он ищет. Прошло несколько минут, воображение астронома выхватывало флуктуации фона и создавало из них иллюзорные объекты, но Донован был опытным профессионалом и понимал, что это всего лишь плод его воображения. Объекта не было. Тогда он решил попробовать еще один способ – сложить все кадры в один с учетом того медленного движения, с которым комета должна была перемещаться от одного снимка к другому. Получив суммарный кадр, Джастин уже не сможет искать глазами движение, но попытается найти объект, который при подобном сложении со сдвигом, точно бы «наложился» сам на себя, и которого бы не было в многочисленных астрономических каталогах. Через десять минут работы он нашел такой объект. Звезды, окружающие его, растянулись в короткие пунктирные штрихи, так как состояли из трех немного смещенных друг относительно друга изображений, а найденный объект был единичным и правильной формы. Все указывало на успех, но это нужно было еще подтвердить. Донован снова стал пристально вглядываться в то самое место, где на сменяющих друг друга одиночных кадрах должен был находиться обнаруженный объект. И он увидел то, что так долго искал – едва уловимое движение. Джастин откинулся в кресле и сделал несколько оборотов на триста шестьдесят градусов. У него все получилось! Объект оказался очень слабым для автоматического обнаружения, это было абсолютно понятно. Измерять комету на одиночных кадрах не представлялось возможным, точность таких измерений была бы крайне низка. Но на объединенном кадре это можно было сделать. Итак, у него есть новая точка, и она расширяет временной интервал наблюдения кометы еще на полтора месяца. Вот это работа! Теперь нужно с максимальной точностью рассчитать траекторию, проходящую через все полученные измерения. Вписать ее в них. Джастин быстро добавил новую точку и перезапустил расчет. Через две секунды компьютер выдал результат. Астроном нахмурился. Он исключил несколько недавних измерений, которые хуже всего ложились на выстроенную орбиту и еще раз нажал кнопку расчета. На экране появился практически тот же результат. Астроном открыл настройки и велел программе зафиксировать орбиту кометы на параболе, с эксцентриситетом орбиты равным единице. Снова расчет… Джастин еще несколько раз менял настройки и методы расчета орбит. Где-то вдалеке прогремели глухие раскаты грома, но он их не услышал. Астроном сидел в полумраке комнаты, глядя на столбцы чисел и медленно стуча сложенными пальцами по кончику своего носа. В комнате было тихо, на стене тикали часы, отмеряя секунды. Донован посмотрел на стрелки – они показывали 20:40. В Бостоне, на восточном побережье, уже была почти полночь. Джастин, не секунды не колеблясь, достал свой телефон, нашел номер директора Центра малых планет и нажал на вызов. На улице, все так же устремленный в уже затянутое плотными темными тучами небо, стоял его позабытый фотоаппарат, на который упали первые крупные капли дождя. * * * 26 июля 2023 года, 10:10 UTC+3, расстояние до кометы: 2.094 а. е. Ретимнон постепенно погружался в летний июльский зной. Сегодня был полный штиль, и за все время, пока Сергей сидел на своем балкончике и смотрел на море, он не почувствовал ни единого дуновения ветра. Сразу за дорогой, в порту, швартовалась превосходная яхта цвета черного ореха. Над средневековым городом, основанным венецианцами столетия назад, и могучими бастионами крепости Фортецци парили чайки. Их пронзительные крики были слышны отовсюду. Справа от дома, где Ковалев снимал комнату на втором этаже с балконом, выходящим на набережную, начинался протяженный пляж, и сейчас к нему уже тянулись отдыхающие. Сергей и сам купался здесь, обычно утром – перед тем как сесть за руль взятого напрокат малыша Фиата, а иногда и вечером – уже после целого дня путешествий по дорогам солнечного острова. Отдыхая здесь уже полторы недели, Сергей позабыл обо всех делах. Хотя эйфория от открытия кометы еще не прошла, и мысль об этом все еще будоражила его душу. Он стал одним из первооткрывателей комет! Таких людей, живших сейчас на Земле, было меньше, чем тех, кто побывал в космосе. На прошлой неделе Ковалев по приглашению Космоса Кастумиса посетил один из кампусов университета Крита, который находился недалеко от столицы острова – Ираклиона. Сам Кастумис сердечно поздравил Сергея с открытием, посетовав на то, что лето было неподходящим месяцем для организации его лекции для студентов, однако взяв с Сергея обещание выступить в следующий приезд на Крит. Из университета, не принимая никаких отговорок, Космос повез своего гостя в родную деревню, лежащую недалеко от всемирно известного монастыря Аркади. Это был потрясающий вечер в обществе прекрасных и открытых людей. Уже поздней ночью, когда Сергей, немного уставший от веселья, сидел и смотрел на танцы у костра, он отчетливо понял, как ему не хватает Вики. Он представил себе, как она, стройная и грациозная, кружится в искрах этого костра ночь напролет, и им поют цикады. Сергей усмехнулся своему лирическому настрою, но в этот сказочный вечер оно было именно таким. Костер медленно догорал, а Ковалев, сидя под старой, скрученной временем древней оливой, слушал песни на чужом красивом языке, которые убаюкивали его как шум теплого моря. Космос уже поднялся на обсерваторию, где готовился ко дню открытых дверей, назначенному на субботу, и ждал своего русского коллегу в гости. Сегодня Сергею предстояло взять курс на юго-восток, к самой высокой точке острова – горе Иде. Туда он решил ехать не по кратчайшему маршруту, а обогнуть гору с юга и уже оттуда начать свой захватывающий подъем наверх. Как жителя равнины Ковалева завораживали горные серпантины и заставляли сбавлять скорость при входе в каждый казавшийся смертельно опасным поворот. К обеду он должен был быть на обсерватории, а на вечер был запланирован небольшой ужин в гостевом доме и наблюдения его кометы. Спускаться с горы Сергей будет уже завтра, по кратчайшему северному маршруту, проведя всю ночь в обиталище богов. Чайка села на изящные кованые перила его балкончика. Она совсем не боялась людей и прилетала сюда каждое утро, когда астроном завтракал на открытом воздухе. Птица деловито прошлась по ограждению и перелетела на стол. Сергей аккуратно пододвинул к ней кусочек печенья. Она внимательно рассматривала человека, наклоняя голову то влево, то вправо, сделав несколько шагов в его сторону, схватила клювом предложенное угощение и, вспорхнув крыльями, улетела, приземлившись затем на конек соседнего дома. Серебристая машинка была припаркована у пляжа, на самом солнцепеке, поэтому внутри нее было настоящее пекло. Сергей открыл двери и багажник, отойдя под небольшой навес кафе, чтобы дождаться, когда слабый, почти незаметный бриз унесет основную часть накопившегося жара – кондиционер в его скромном транспортном средстве работал из рук вон плохо. Подождав пару минут, он сел за руль, ввел в навигаторе конечную и промежуточные точки своего маршрута и направился вдоль прибрежной дороги сначала на восток, а потом свернул на юг – вглубь острова. Дорога шла среди живописных и бескрайних плантаций одной из главных визитных карточек всего Средиземноморья – оливковых деревьев. Они были всюду – сколько хватало взгляда. Будучи самым южным из островов Греции, Крит постоянно ощущал на себе жаркое дыхание Африки. Помимо культивируемой оливы, здесь можно было встретить небольшие дубравы, сосновые и кипарисовые леса. Четыре с половиной тысячи лет назад, когда на острове процветала развитая минойская цивилизация, Крит был еще зелен. Величественные дворцы не были окружены защитными стенами, а их залы украшали чудесные рисунки животных. Эта цивилизация давно канула в Лету, хотя для самой Земли прошел лишь краткий миг. Сергей часто думал об этом. Он наблюдал кометы, которые в последний раз появлялись на земном небе тогда, когда еще не были возведены великие египетские пирамиды и древний Стоунхендж. Что будет здесь, на нашей планете, в их следующий прилет? Увидят ли их глаза людей? Машин на шоссе почти не было, и дорога доставляла одно удовольствие. Сергей то поднимался на небольшие выжженные солнцем холмы, то проезжал тенистые ущелья, где вовсю буйствовала зелень. Дорога убаюкивала. Постепенно его мысли снова вернулись в прошлое. На протяжении всей истории человечества люди разных культур боялись появления комет, считая это событие дурным предзнаменованием. В век просвещения открыть комету было почетно, иногда астрономы получали ценные подарки и даже целые имения из рук властителей. Хотя, конечно, ремесло астрологов пользовалось куда большей популярностью, всегда соседствуя со звоном монет. Дорога петляла между холмов, а слева возвышалась громада Иды. Древняя цивилизация, оставившая по всему Криту следы своего былого могущества, сделала этот остров раем для любителей истории и древностей. Сергей каждый день колесил по дорогам острова, останавливаясь в небольших уютных тавернах, расположенных вдали от туристических маршрутов, где подавали настоящую домашнюю еду. Он сидел в тени кипарисов или древних олив и прокладывал себе новые маршруты. Небольшие деревушки сменяли друг друга, и в каждой из них размеренно текла жизнь, со своими горестями и радостями. Они напоминали Сергею такие же деревушки на пути в его алтайскую обсерваторию. Их разделяли тысячи километров, но уклад жизни был в чем-то схож. Ковалев въехал в очередную деревню, которая находилась на перекрестке дорог. По всей видимости, здесь часто бывали туристы – слева и справа от дороги теснились сувенирные магазинчики и небольшие кофейни. Астроном остановил машину у небольшого каменного домика, перед которым на красивом деревянном прилавке была разложена домашняя выпечка. Внутри, помимо этого, можно было отведать свежего оливкового масла и вина. Через десять минут серебристый автомобиль, на заднем сиденье которого лежали разные пироги и пара бутылок домашнего вина, продолжил свой путь. На перекрестке, направо от которого лежал настоящий лабиринт Минотавра, в котором до сих пор дремало реальное, а вовсе не мифическое чудовище – сотни тысяч снарядов, оставленных фашистами в древней системе пещер, Сергей повернул налево, к извилистому серпантину, ведущему на вершину Скинакас. * * * 26 июля 2023 года, 13:15 UTC+3, расстояние до кометы: 2.091 а. е. Вокруг был не земной, а скорее марсианский, практически безжизненный пейзаж. Сергей преодолел последний крутой поворот сильно измотавшего его узкого серпантина и, выехав на вершину, остановился у небольшого каменного приземистого домика. Казалось, что он был возведен по детскому рисунку – одна половина выше другой, посередине темным пятном зиял вход, из которого, встречая гостя, уже выходил Космос. Он, как всегда, в чудесном настроении, с распростертыми руками и широченной улыбкой на морщинистом обветренном лице шел к Сергею. Коллеги поздоровались на греческом и обнялись, как старинные друзья. Сергей знал всего несколько слов – стандартные фразы пожелания доброго утра или вечера, «спасибо» и «до свидания». Познания Космоса в русском были еще скромнее и ограничивались лишь одним-единственным «спасибо». Между собой они общались на своих диалектах английского, но это им не мешало прекрасно понимать друг друга. Космос пригласил Ковалева в гостевой дом, попутно расспрашивая о его дороге на гору. Он называл Сергея, ставя ударение на первый слог, но тот к этому уже привык. Внутри было чисто и по-спартански лаконично. Из кухни к гостям вышла невысокая девушка с иссиня-черными волосами и большими фиалковыми глазами. Казалось, что на ее голову опустилась непроглядная критская ночь, а глаза светились как лампады тайного огня. Космос представил свою помощницу – Элени, аспирантку физического факультета университета Крита, являющуюся по совместительству и стажером-наблюдателем на обсерватории. Сергей поздоровался, и Элени пригласила их на небольшую кухню, которая одновременно была и столовой. Внезапно гость стукнул себя по лбу, и, попросив подождать, вернулся к машине, в которой оставил привезенные угощения. За столом Сергей задал давно интересовавший его вопрос об имени коллеги. Космос – достаточно известное греческое имя, но было ли оно случайным? Сам Космос, по-видимому, часто отвечавший на него, начал свой долгий рассказ, из которого стало ясно, что свое имя он получил совсем не случайно, так как его отец был известным греческим ученым-астрофизиком. Мальчик рос в окружении книг и рассказов о чудесах космоса, и уже в школе, на радость Кастумиса-старшего, твердо решил продолжить семейную астрономическую династию. Закончив университет Крита, он прошел стажировку в Италии и США, после чего вернулся в альма-матер уже на должность профессора, готовить новое поколение исследователей. Перекусив, Космос и Элени провели для Сергея небольшую экскурсию по обсерватории, которая была открыта в 1986 году к очередному пролету знаменитой кометы Галлея. Сейчас здесь работали три инструмента, самым крупным из которых был стотридцатисантиметровый телескоп системы Ричи-Кретьена. Основным направлением обсерватории была внегалактическая астрономия: здесь изучали взаимодействующие галактики, активные галактические ядра и блазары, планетарные туманности и остатки сверхновых звезд. Если Сергей занимался исследованием небольшой «лужайки» вокруг Земли, то Космос и его молодые коллеги смотрел вглубь Вселенной. Но сегодняшней ночью телескоп будет наблюдать новую гостью внутренней части нашей Солнечной системы.