Я вижу, что Дом не доволен моим ответом. Не то чтобы я говорю все неправильно. Дело в том, что я не говорю ему в ответ, что тоже его люблю. Он притягивает меня к себе, поглаживая мои волосы, будто старший брат. – Спасибо, малышка. А теперь извини меня, отойду пока пожевать табак и немного поваляюсь, чтобы восстановить свою мужественность. Желая в отчаянии наладить отношения с Домом, Норой и даже немного с собой, я обхватываю его руки своими. – Когда я училась во втором классе, то все, о чем я мечтала, это стать девушкой Люка Кима. Дом в замешательстве вскидывает брови. – Оке-ей… – Я написала ему послание, но так и не отдала его. У меня просто не хватило смелости. Я вижу, что Дом не слушает мою историю, поэтому я спрыгиваю с кровати и говорю ему, чтобы он никуда не уходил. В номере нет ни блокнотов, ни ручек. Это место не позволяет создать впечатление, что сюда приходят поработать. Я надеваю тапочки, спускаюсь в вестибюль и прошу лист бумаги с ручкой. Перед уходом я сообщаю девушке на ресепшене, что мне нужно поговорить с Даной завтра утром. – Она будет здесь около шести. Чтобы не забыть, я достаю телефон из кармана и ставлю будильник на 5:45. Я пишу записку в холле, прежде чем вернуться обратно в номер. Когда я открываю дверь, то вижу Дома там, где я его оставила, и он все еще в недоумении от происходящего. Я вкладываю листок бумаги ему в ладонь, а затем скрываюсь в ванной комнате. Привет, Дом. Это Эверлинн. Даже не знаю, как тебе это сказать, но ты мне и вправду нравишься. Я бы очень хотела, чтобы ты стал моим парнем. Клянусь быть примерной девушкой, быть с тобой всегда вежливой и не донимать тебя из-за твоих друзей. Просьба сообщить мне о своем решении, и, пожалуйста, не рассказывай об этом письме друзьям. Благодарю. P. S. Я поделюсь с тобой своими аудио из Fruity Loops, конечно, если ты согласишься. Эверлинн Это точная копия той записки, которую я написала Люку, только под именем Дома. Проходит буквально минута. Моя спина уже словно приклеилась к двери. Тревога начинает закрадываться в душу. А что если Дом подумает, что это не мило, а, наоборот, как-то глупо? Что если он не захочет быть с той, кто не любит его в ответ? А вдруг его настолько оттолкнула моя идея об идеальной ночи, что он теперь пересматривает наши отношения? Но тут раздается негромкий стук в дверь. Чувствую, как этот глухой звук рикошетит по моей спине. Тело Дома плавно опускается вниз по двери. Он прислонился к ней, и теперь мы оба прижались к ней спиной. – Fruity Loops, говоришь? Я закрываю глаза и смущенно улыбаюсь: – Это можно обсудить, но только если ты не против полакомиться «Данкиз». – Еще как не против, – отвечает он. – В таком случае я буду кормить тебя по одному глазированному «Данки» каждый день. Распоряжусь так, чтобы его доставляли прямо к твоему порогу, при любых обстоятельствах. – Я намерена так или иначе сдержать это чокнутое обещание. Давно пора начать что-то делать и придерживаться этого. А поскольку спортзал – это не вариант… – Предлагаю еще кое-что, – предупреждает он, – пока я не принял твое предложение. – Ага, играем по-крупному, значит, – отмечаю я. – Ну давай, слушаю. – Я не согласен с тем, чтобы ничего не рассказывать друзьям. Мне прямо хочется орать о нашей с тобой любви с крыш. Не возражаешь? – Хм, дай-ка подумаю… – Делаю вид, что размышляю над его предложением. Приятно слышать, что он хихикает. – Нет, не возражаю. – И у меня появилось еще одно условие. – Ясно, без пива здесь не разобраться. – Не обещай быть идеальной девушкой для меня. Просто будь самой собой. Потому что мне кажется, что сегодня я разглядел настоящую тебя… и я хочу видеть тебя такую чаще. В моей груди расцветает надежда. Я так благодарна, что встретила Дома и что он меня нашел. Благодарна тому, что он настолько терпелив ко мне. – Договорились? – спросил он. – Договорились. – Может, закрепим это официально? – предлагает Дом. – Давай, конечно! Мы встаем в один и тот же миг, открываем дверь и падаем в объятия друг друга одновременно. Мы впервые делаем это синхронно. И все в эту минуту кажется практически идеальным. * * * Уже рассвело. Дом спит как убитый. Он в такой глубокой дреме. Я вижу, как его грудь поднимается и опускается в такт дыханию. Лицо безупречно, за исключением синяков под глазами, показывающих, что он чересчур много работает и крайне мало спит. Я спускаюсь к ресепшену и прошу позвать Дану. Говорю ей, что хотела бы приобрести крошечный кораблик на нашей тумбочке. На это она мне отвечает, что он не продается, хоть я уже знаю об этом. Она уточняет, что кораблик изготовил местный художник по заказу гостиницы. – Убеждена, что дизайнер интерьера нашей гостиницы не обрадуется этому. – Я заплачу сколько угодно, – заявляю я с полной серьезностью. Мне очень дорог Дом, и я хочу, чтобы он это понимал. Кроме того, все гораздо сложнее – я мечтаю о том, чтобы сделать кому-то добро. И поскольку я не знаю, как быть с собственной семьей, Дом кажется мне более подходящей целью для завоевания. Дана извиняется и говорит, что не может ничем помочь. Я унижаюсь, начинаю попрошайничать. Рассказываю ей историю, о которой мне поведал Дом. О своем брате, об их каникулах здесь, о том, что этот кораблик будет значить для него куда больше, чем для другого потенциального покупателя. Также делюсь с Даной рассказом про то, как Дом и Сеф пытались его выкрасть. Наконец, Дана вздыхает. – Ну ладно. Не знаю даже, сколько за него могу предложить. Каждый экземпляр изготавливается вручную, понимаете? Как насчет пятисот баксов? По-моему, это на четыреста баксов больше, чем я готова заплатить, – хочу возразить я, но вместо этого просто протягиваю ей руку, чтобы обменяться рукопожатием: – Считайте, что договорились. Глава 10 Настал канун Дня благодарения, и – о, какая неожиданность – я провожу его в гордом одиночестве. Нора пригласила меня провести день с ее семьей. «Между прочим, Кольт тоже приедет, – говорила она. – Моя мама страшно любит грандиозные Дни благодарения». Я наспех придумала ей отговорку про больной живот, и теперь я свободна, как птица. Любые праздники для меня – большое жирное «нет». С тех пор как умерла мама, кажется неправильным настраивать себя на позитивный лад в такие дни. Я позвонила папе и Ренну, чтобы поздравить их. Ренн мне не ответил, но отправил короткое текстовое сообщение. Однако папа взял трубку, причем голос у него был такой, будто ему больше было бы по душе разговаривать с представителем налоговой, чем со мной. С Локи на коленях, полупустой миской попкорна под мышкой и включенными «Королевскими гонками Ру Пола» по телеку, я говорю себе, что не одна так провожу сегодняшний вечер. Взять, к примеру, Дома. Он не поехал к родителям в Дувр и работает сегодня в больнице в две смены. Я размышляю о всевозможных медсестрах, врачах, водителях грузовиков, полицейских и пожарных – обо всех работниках на свете, которых невозможно просто так заменить. После чего делаю глубокий вдох и успокаиваюсь. И все же я не могу сосредоточиться на просмотре. Даже когда Локи встает и бодается головой, требуя, чтобы его потискали. Потерев нос пальцем, я беру свой телефон и пролистываю несколько недавно полученных сообщений. Пиппа: Счастливого Дня благодарения, сучка (ага, я все еще здесь, жду, когда ты придешь в себя. Перезвони потом). Папа: Передавай от нас привет родителям Норы. Кстати, об этом. Мне нельзя признаваться отцу, что сегодня я собираюсь сидеть дома и скучать в одиночестве. Так что я сказала ему малюсенькую и безобидную ложь.